Юлия Мигита / Полученные рецензии

Вам с Алексом надо дуэтом выступать ;)

Два сожаления:
1. Мало авторов в примерах;
2. Носорога зря обидела. :( Он - хороший! :)

С тёпленьким,

^_^

Я под стихи тебя хотела:
Поэтом ты назвался мне
И покушался при луне
Мной овладеть, и даже тело
моё лежало на спине,
Но слишком топало ногами,
И я тебя послала "к маме",
Едва от смеха не сомлев.

Всё, о чём говорится в этом эссе, в большей мере относится именно к мозготрахалкам. Хотя, согласен, всё зависит и от произведения, и от восприятия читателем. и даже от формы подачи.

Вот что вычитал об стихотворении Крученых:

"А теперь непосредственно обратимся к стихотворению Алексея Крученых «Дыр-бул-щыл...», впервые опубликованном в сборнике «Помада» в 1913 году.
Дыр-бул-щыл
Убещур
Скум
вы-со-бу
р-л-эз.
Параболично ли это произведение и есть ли в нем скрытый смысл? Да, так как не только слова, но и звуки речи несут в себе какую-то информацию, какой-то скрытый смысл, даже если этот язык яв­ляется искусственным, в данном конкретном случае это «заумь» Алексея Крученых. На первый взгляд это стихотворение представ­ляется совершенно непонятным и при его восприятии у неподготовленного читателя могут возникнуть даже отрицательные эмоции, если он не постарается по-своему конкретизировать это произве­дение, увидеть в нем скрытый смысл. Как этого достичь? Группа ученых-исследователей из Калининградского университета под ру­ководством Журавлева исследовала новые, еще неизвестные, нео­жиданные и удивительные свойства звуков, слов и языка вообще и заложила основы теории содержательности фонетической фор­мы. Согласно этой теории были составлены специальные шкалы фонетической значимости звукобукв. Пользуясь этими шкалами, можно сделать анализ стихотворения «Дыр-бул-щыл...».
Итак слово «дыр» — ассоциируется с чем-то угловатым, страш­ным — звук «д», темным, холодным, страшным и печальным. Звук «ы» с грубым, тяжелым, с шероховатым звук «р».
Слово «бул» — ассоциируется с темным, холодным, грустным, медленным и печальным.
Слово «шьп» — что-то темное, тихое, холодное, устрашающее, грубое.
Слово «убещур» медленное, темное, страшное, шероховатое, тусклое.
«Скум» — холодное, тихое, злое, темное, страшное, могучее и медленное.
Все это как преддверие к чему-то неожиданному. Мы видим словно тяжелые темные страшные тучи ползут по небу «Дыр-бул-щыл», тучи продвигаются медленно и печально. И вот поворот, яркая вспышка озарила небосвод — «вы-со-бу», мы ощущаем этот пово­рот от темноты к свету и словно слышим рокотанье грома «бу». «Вы-со-бу» здесь «Вы» — большое, активное, веселое, вели­чественное, громкое, могучее, темное, вспышка «со» — ассоциация со светлым, холодным, легким и большим. И переход к «бу» — сложному, шероховатому, темному, холодному, похожему на удар, на взрыв, на грохот. И окончание «р-л-эз», в котором звуки «р и л» повторяют звуки р и л первой строки «дыр и бул», но только кратко, быстро, экспрессивно, слово -тьма после вспышки мгно­венно окутала небосвод и наконец звучит «эз», фонетическая зна­чимость которой обозначает нечто хорошее, величественное, свет­лое, быстрое (мы словно видим вдалеке еще одну слабую вспыш­ку), радостное, громкое, могучее и оптимистическое.
Таким образом, мы произвели параболическую конкретизацию образа грозы (возможно, грозы, предвещавшей смену одной об­щественной формации другой, мы словно чувствуем напряжение в данном произведении, ощущение необыкновенного грядущего). Такой переход от абстрактного к конкретному позволил нам уви­деть картину природы в неожиданном на первый взгляд произве­дении. Но мы можем не только представить образ в виде грозы, но и увидеть его в цвете. Группа ученых под руководством Журавлева обнаружила, что звукобуквы определенным образом ассоциируются с цветом, было проведено множество экспериментов, в результате которых были выявлены следующие звукоцветовые соответствия для гласных
А — ярко-красный,
О — яркий светло-желтый или белый,
И — светло-синий,
Е — светлый желто-зеленый,
У — темный сине-зеленый,
Ы — тусклый темно-коричневый или черный.
А теперь проанализируем стихотворение «Дыр-бул-щыл...».
«Дыр», «щыл» — темное черное небо.
«Бул» — темная сине-зеленая растительность на земле.
«Убещур» — светлые желто-зеленые вспышки на темном сине-зеленом фоне.
«Скум» — темно-синяя поверхность облаков.
«Вы-со-бу — «со» яркая белая вспышка на темном синем фоне.
«Р-л-эз» — отблески вспышки на земле.
Таким образом, мы не только представили образ грозы, но и наг­лядно увидели произведение Крученых «Дыр-бул щыл…».

Второе «браво» за общий настрой и ход мыслей/глюков. «Столько света!..» © И оттенков! По количеству образов на единицу площади – впору  в Книгу рекордов Гиннесса заносить.

А вот детали оставляют желать. Такое впечатление, что автор-таки курнул. Но недаром говорят, что наркотики и творчество – вещи несовместимые :).

Итак.

«солнечная ладонь утюжит небо»

О как! Век живи – век учись. До сих пор, нам казалось, что мы знаем принцип действия утюга, ибо пользуемся им регулярно. Выходит - или мы им пользуемся неправильно, или одно из двух. Потому что наш утюг совершает частые поступательно-возвратные движения с изменением направления оных. А тут «утюг» движется в одном направлении и ОЧЕНЬ медленно. Как ни посмотришь – как будто на месте стоит, пардон – висит. Причем раскален буквально до бела. Теперь представьте себе на минуточку раскаленный утюг, не то что остановившийся, а хотя бы притормозивший на брюках. Или на юбке. Сдается нам, что ни в этих брюках, ни в этой юбке уже никто никуда не выйдет.

«Гудят вертикальные струны сосен»

Молодец автор. Как он вовремя уточнил про «вертикальные». А то ведь черт его знает – может, где-то сосны горизонтально растут.

Про птицу-штопор – нормальный глюк, нашенский :).

«Почему-то болит шея, хотя стою, запрокинув голову»

Как уже отмечалось другими рецензентами, именно в этом положении шеи обычно и болят. Поэтому удивление автора несколько … удивляет.

«это небесные айсберги – стоваттки»

Не-а. Не прёть. Ибо айсберги – они холодные. А стоваттки – горячие. Представить себе предмет, который и холодный, и горячий одновременно – нам лично сложновато.

«Айсберги начали дробиться на молекулы»

Какие шустрые! Обычно айсберги сначала дробятся на куски льда, которые превращаются в воду, которая испаряется и т.д. А эти – сразу на молекулы! ЧуднО!

«Да это же… ангелы! Их миллиарды – одетых в белые крылья»

Какой неожиданный финт ушами! На первый взгляд молекулы, а на второй - ангелы! Но первоначальное заблуждение автора можно понять: действительно, всем известно, что молекулы очень легко спутать с ангелами  - по форме, размеру и цвету. А вот с одеждой – неувязочка. Будучи большим специалистом по пернатым, смеем утверждать, что крылья у ангелов – это не одежда, а интегральная часть тела. Это все равно что мы обули бы лапы, пристегнули хвост и т.п.

«Дребезжащая поверхность воды»

Интересно. Но притянуто за уши. Дребезжание – звук спицфицкий, который с водой ассоциируется – ну, разве что в контексте кипящей кастрюли. Да и то дребезжит скорее крышка оной, нежели сама вода.

«Я пошел по прибрежным клавишам булыжников»

Сдается нам, что имелась в виду все-таки галька. Поющие булыжники, согласитесь, как-то не звучат :). Как и повтор: «…создавая звуковой хаос. Создавшийся шум…»

А вот глюк с ноткой-комаром нра! Настоящий. Верим!

«Пальмы перемалывают воздух лопастями своих пропеллеров»

Не верим! Метафора классная, но есть одно маленькое «но». Действие сие возможно лишь при одном из двух условий: либо лопасти пальм вращаются, либо воздух проносится меж ними со значительной скоростью. В обоих случаях без хотя бы маленького урагана не обойтись. Но на картине урагана не нарисовато: небо голубое, облака белые... Хотя далее по тексту – «дождем и громом»… Ну, глюк – он и в Африке глюк.

«А вдруг и моя тень сейчас прилипнет к тому, на чём лежит? И прорастет сквозь неё трава, и пришьёт её к земле окончательно - как этикетку к рубашке? Буду стоять - бесконечная статуя на семи ветрах… О! Надо быстрее двигаться, чтобы клей не успел схватиться!»

Сам образ глючный - вполне. Но автор явно не может определиться, что ему лучше делать с тенью – пришивать или клеить. Согласитесь, что и пришивать, и клеить одновременно – это как бы перебор. Даже для глюка.

Ну, а «бесконечная статуя на семи ветрах» - это вообще провокация. Ибо прямой наводкой отсылает читателя к старому и неприличному стишку про «статУю на фоне заката» :).

«Злая пальма уколола меня в шею трезубцем хищных когтей – листопад её подери! Вот врезал бы ей с разворота - да женщин не бью… Жалко, что пальмы не бегают со мной.»

Из этого пассажа следует, что автор – не только курит, но еще и мазохист. Иначе почему бы он сожалел, что «злая пальма», уколовшая его «трезубцем хищных когтей», не бегает с ним? За компанию, так сказать…

Рискуя прослыть педантом-извращенцем, ткнем коготком в одну маленькую словоупотребительную неточность:

«Вот врезал бы ей»

Нам каацца, тут лучше так:

«Вот бы врезать ей…»

Или так:

«Так бы и врезал ей…»

Дальше все путем: нормальный глючный поток сознания, аж до звездочек.

Тут мы опять согласимся с одним из предыдущих рецензентов: все, что следует за звездочками, лучше опустить. Не потому что плохо, а «потому что – зачем же» (с) разбирать на молекулы содержание первой серии? Можно просто слегка намекнуть. Например, так:

…нарядный мир галлюцинации погружается в чёрную дыру реальности. И только потолок больничной палаты такой же белый и холодный. Как айсберги в давешнем опрокинутом море…

Вот такое наше ИМХО. А кто скажет, что мы зверствуем, булыжника на булыжнике не оставив – пусть первым бросит в нас эти самые булыжники :).

Отклик-травести.

Блин

Ослепительно желтый блин медленно ползет по голубой сковородке и не падает. Как если бы жарился не на масле, а на клею. Сковородка-то перевернутая. Раскинулась кверху задом прямо над головой. ЧуднО! Ладно, глючу дальше.

Рядом глючит Юлька. Но у нее блин – это вовсе не блин, а утюг!! Делаю единственно возможный вывод: Юлька обошла-таки меня на пару затяжек.

- Врешь, Юлька! – думаю я, нервно хихикнув. Такой утюг ни один клей не удержит. Он бы нас обоих уже давно размазал бы. По гладильной доске. И потом – что делает утюг на сковородке?

Юльке мое мысленное замечание не нра. То ли в отместку, то ли из природной вредности она берет птицу и швыряет ее в сковородку. Все бы ничего и даже кстати, но птица, вместо того, чтобы мягко плюхнуться в скворчащий клей, начинает ввинчиваться в сковородку штопором. Откуда у нее штопор?! Не иначе слямзила, пока валялась у Юльки на кухонном столе. Так-то оно, может, и так, но птица-то уже ощипанная и без головы. Поэтому, как ни крути, а вся ответственность на Юльке. Интересно, где она возьмет столько денег, на новую сковородку?

Почему-то чешется нос. Неужели кто-то стукнет? Юлька?! С нее станется… Вон уже айсберги кидает на сковородку. Нещасныя от ужаса дробятся сразу на молекулы, впопыхах перепрыгнув через жидкое и газообразное состояния. Да нет же – это ангелы! Одетые в крылья. Тэээк, похоже, кормить будут исключительно птицей, под микроскопом. А так хотелось колбаски!

А что там, в дребезжащей кастрюльке моря? «Волны-перерослики», «детишки-игрунчики»… Нет, я такое не ем. Это уже статьей пахнет! Вплоть до вышки!

Пытаюсь отвлечься, сосредоточившись на своем блине. Да где там! Вокруг – какофония! Теперь понятно, почему это так называется: таких неприятно-неприличных звуков еще поискать! Испуганно оглядываюсь по сторонам, ища источник. И что б вы думали? Точно – Юлька! Пинает булыжники. А те поют, вернее – вопят НЕ благим матом. Хочу возмутиться, но молчу. У Юльки рука горячая. Попадешь под такую – останешься «грязно-кровавым комариным мазком»…

Пытаюсь отчалить втихаря и – погибаю в лопастях пропеллера. Это Юлька вырвала с корнем пальму-вертолет и размахивает ею/им во все стороны. Порубали меня те лопасти на мелкие кусочки, почтишта на молекулы. Осталась тока тень. Она как увидела неумолимо надвигающийся пропеллер, так от ужаса приклеилась к тому, на чем лежала. А если бы не дай бог шевельнулась, то и ей бы хана.

Я устал... Не телесно: тела-то уже нет - одна душа.

Лечу отдыхать. К ангелам. На сковородку.

Но прожариться не удается - со сковородки меня соскребают санитары, уже успевшие хищно уколоть Юльку тремя шприцами.

Время пайки. И то правда - не куревом единым жив человек!
:)

Это не проза, это стихотворение в прозе, адназначна)
До конца не дочитал по многим причинам (в частности, пора на работу собираться))), но замечаний могу накидать.
В лирике нельзя злоупотреблять объемами - утомляет, тем более при перегрузе образов. Плюс образность тут не создает впечатления естественности - наоборот, вычурность чрезмерная, нагромождение всего - такое впечатление, что не писался рассказ, а тщательно сочинялся - мысль мелькнула, что на него не меньше времени ушло, чем на среднестатистическое стихотворение в той же тональности)) Кстати, по моему опыту, ЗАРИФМОВАТЬ не более сложно, чем подобрать ЛЮБОЕ другое слово в строке, чтоб оно было уместно, оказалось именно на своем месте. Здесь, похоже, тот же случай))
Далее.. есть такая гадкая штука, как единство образного ряда - у тебя он периодически нарушается.. ладно пули... но пропеллеры, этикетки, листопад (?)
Стиль не выдерживаешь. Что за жидкости, броуновское движение, канцелярские обороты..
Образ волн-полуросликов сразу же на ржач пробил)) Я ж ведь реально хоббитов на постирушке представил)) Ну какая нафиг лирика?))
Короче.. много образных находок, но и хлама полно, речевых неточностей, логических и образных ляпов, да просто выдрюков, как любит выражаться г-н Бондаренко. Надо бы, как Настя, пожевать построчно и вычистить - и хорошо выйдет. Все, убег пока))