Koterina L / Написанные рецензии

Трактовка – любая, как обычно:)

Экспы присылайте, пожалуйста, до 22.00 мне в личку на эту страницу, и только в случае проблем на сервере – на e-mail: blitz-pkp@yandex.ru
Удачи:)

каждый из нас - это частный случай музыки и помех
так что слушай, садись и слушай божий ритмичный смех
ты лишь герц его, сот, ячейка, то, на что звук разбит
он - таинственный голос чей-то, мерный упрямый бит
он внутри у тебя стучится, тут, под воротничком
тут, под горлом, из-под ключицы, если лежать ничком
стоит капельку подучиться - станешь проводником
будешь кабель его, антенна, сеть, радиоволна
чтоб земля была нощно, денно смехом его полна

как тебя пронижет и прополощет, чтоб забыл себя ощущать,
чтоб стал гладким, словно каштан, наощупь, чтобы некуда упрощать
чтобы пуст был, словно ночная площадь, некого винить и порабощать
был как старый балкон - усыпан пеплом, листьями и лузгой
шёл каким-то шипеньем сиплым, был пустынный песок, изгой
а проснёшься любимым сыном, чистый, целый, нагой, другой
весь в холодном сиянье синем, распускающемся дугой
сядешь в поезд, поедешь в сити, кошелёк на дне рюкзака
обнаружишь, что ты носитель незнакомого языка
поздороваешься - в гортани, словно ржавчина, хрипотца
эта ямка у кромки рта мне скажет больше всех черт лица
здравствуй, брат мой по общей тайне, да, я вижу в тебе отца

здравствуй, брат мой, кто независим от гордыни - тот белый маг
мы не буквы господних писем, мы держатели для бумаг
мы не оптика, а оправа, мы сургуч под его печать
старость - думать, что выбил право наставлять или поучать
мы динамики, а не звуки, пусть тебя не пугает смерть
если выучиться разлуке, то нетрудно её суметь
будь умерен в питье и пище, не стремись осчастливить всех
мы трансляторы: чем мы чище, тем слышнее господень смех

мы оттенок его, подробность, блик на красном и золотом
будем чистыми - он по гроб нас не оставит. да и потом
нет забавней его народца, что зовёт его по часам
избирает в своем болотце, ждет инструкции к чудесам
ходит в мекку, святит колодцы, ставит певчих по голосам

слушай, слушай, как он смеется.
над собою смеется сам

и не только
Камирра
http://stihi.ru/2011/02/21/1442

....................................................Как журавлиный клин в чужие рубежи
....................................................(c) Осип Мандельштам

Бессонница, ветер, Гомер, апельсинная долька
На черствой горбушке соседнего дома. Однако
Я знаю, что буду всегда и везде и не только
Собою, тобою, луною, классическим мраком.

Когда журавли, корабли, короли и павлины
Холсты, паруса и короны уложат в дорогу,
Короткое лето покажется дивным и длинным
Гекзаметром, мерой и верой, пророком, порогом.  

Всегда и везде – на пороге, на пике, на грани,
Но – тише воды и травы неизбежней и ниже.
Иначе по Млечному только своими ногами.
Иначе за краем не петь, не светить и не выжить.

Прячу паучат, и опечатан...
Freyia
http://bess-mash.livejournal.com/62771.html

Прячу паучат, и опечатан
Рот, нельзя его открыть, ведь в нем
Тысячи веселых волосатых
Паучат. И тем, кто не знаком
С правилами молчеэтикета,
Паучата впрыснут пинту боли,
Вмиг опутав липкой речесеткой,
И сожрут без перца и без соли.
Я молчу, я так привыкла с детства
Прятать в горле шустрых паучат,
Рот ладонью прикрывать с кокетством,
Улыбаться и молчать, молчать...

Капли любви - птицам
Раймонис
http://www.stihi.ru/2005/10/08-270

*...той капли любви, что есть на дне
каждого ледяного сердца,
хватает только на птиц.*
(Генри Миллер, *Тропик Рака*)

Капли любви,
Что в сердце твоём
Таится,
Может хватить
Любой небольшой
Птице.
Беркуту – вряд ли,
Но соловью –
Может,
Если расходовать
Будешь любовь
Осторожно.
Было наполнено
Сердце любовью
Раньше:
Выпили, высохла...
Капля на дне -
Наша.
На человека
Живого
Среднего роста
Капли твоей
Любви не хватает
Просто.
А неживых любить,
Думаешь,
Проще?
На одного мертвеца
Жизни не хватит...
Вобщем,
Можешь любить
Воробьёв, снегирей,
Канареек,
Ласточек быстрых,
Что в небе высоком
Реют...
С каплей любви
Держись от меня
Подальше.
Много людей
Вокруг –
Полные чаши.

Остров часть времени
Smoker
http://stihi.ru/2004/07/07-718

Остров – часть суши, малая часть, отрывок
Повести или романа. И даже в часы отлива
Нам не прочесть окончанья. И берег криво

Нам улыбнется. В том месте, где мыс песчаный
Без окончанья становится дном. Причалим?
Это не трудно - перечитать начало.

Буква за буквой. И крабы листают остров,
Малую часть, отрывок, прошлого россыпь,
Но оборвется строка, лопнет кокосом,

Брызнет осколками в море, и волны слижут
Старую пьесу, укрытую неба крышей,
Неба, которое с каждой минутой ближе…

Остров останется. Остров, где рядом были.
Мокнут в прибойной волне белые крылья
Чеховской чайки. И занавес пахнет пылью.

Это может быть всем, чем угодно...(с)
Изюбрь
http://izubr.livejournal.com/194686.html

Если ты, к примеру, кролик с шелковистыми ушами - ничего не просишь кроме, чтобы лисы не мешали,
Ты живешь среди волнушек и осоки острой, тонкой, никому ты, брат, не нужен кроме собственных потомков,
Пляшет день в окне высоком, башенка скрипит резная, ты живешь в своей осоке и никто тебя не знает,
Флюгер в облаках ютится, хоть бы на минуту замер, в башне обитает птица с удивленными глазами.

Если ты, к примеру, птица, у тебя намокли перья, хоть куда бы примоститься, чтоб согреться - не до пенья,
Слишком часто дождик крошит, здесь попробуй не простынь-ка, и закат на небо брошен, как дырявая простынка,
Ты голодная и злая, и с утра во рту - ни крошки, видишь - башенка резная, в ней высокие окошки,
Ты тихонько, в уголочке, ты недолго, ты на вечер, на минуточку, а впрочем... и останешься навечно.

Если ты, к примеру, вереск, ты растешь на ясном поле, по тебе гуляют звери и расчесанные пони,
Ты совсем еще недавний, ты сиреневый и робкий,ты совсем уже недальний, ты стоишь у самой тропки
К башенке, где флюгер тонкий на резной сосновой крыше, он поет себе - а толку, всё равно никто не слышит,
Только кролик вдруг зальется удивленными слезами, только птица вдруг завьется с удивленными глазами.

Если ты, допустим, ветер, ты играешь с флюгерами, ты за всё вокруг в ответе - холода не за горами,
Вот и осень побежала в одеяньи изумрудном, с башенки ее, пожалуй, даже разглядеть нетрудно,
Скоро тополя разденет, солнце в лужах перемелет, ты решай, что дальше делать, каждому раздай по мере,
Землю согревать ли дальше, с неба доставать луну ли?.. Под дождем таким, что даже крыши лепестки свернули...

Если ты летаешь ночью на земном промокшем шаре, где-нибудь заметишь кочку с шелковистыми ушами,
И услышишь, и поверишь, спустишься на камень мшистый и вдохнешь промокший вереск, фиолетово-пушистый,
Никаких забот, не зная, ты поселишься в осоке, там, где башенка резная и окошки на востоке,
Холода не за горами, я не видел, но сказали... Ты проснешься утром ранним. С удивленными глазами.

Вот самые удачные, с моей точки зрения, моменты:

/Мир - слоёный пирог…/

/Так в одном из миров не родились ни Гитлер, ни Сталин,
На Голгофе распяли Иуду заместо Христа,
Маяковский к виску своему пистолет не приставил./ (только я бы поставила запятую после «так»…)

/Где-то в этих мирах обретают последний причал/

/И вот этот момент в путешествия души влечёт,
Обрывая во сне якоря, отделяя от тела/

Хорош весь последний катрен.

Споткнула образность в строке: «Мир - слоёный пирог, и порталы со слоя на слой» - нет здесь тематического единства деталей, трудно представить пирог с порталами… то есть там было бы логичнее или что-то более научное в целом, не пирог, или заменить «порталы» какими-то ходами, трещинами… не знаю даже. Чем-то более зримым и простым, в общем.

Вообще, единая стилистика местами не соблюдена, имхо… например, эпитет «сказочный» в первой строке не очень сочетается с серьезной научной терминологией дальше по тексту.

Повторы… В первой же строфе спотыкает повтор: «мирах», мира», «миров». И в первой строке второй строфы опять «мир». И потом еще много раз по тексту… И «реальность», «души», «порталы»… Не знаю, такое впечатление, что по-разному повторяется одна и та же мысль. Например, второй, пятый, шестой катрены кажутся «проходными» - то есть менее выразительными и в чем-то повторяющими сказанное в остальных.

В общем, я бы пробовала местами сокращать и заменять синонимами.

/А в другом горизонт изрыгнул отвратительный гриб,
Что планету спалил в термоядерном адском пожаре./ - тут кажется не очень удачным построение, «что спалил» может относиться как к грибу, так и к горизонту.

«Этих скитаний», «этих мирах», «этот момент» - стоит достаточно осторожно использовать это определение в текстах, оно обычно не несет никакой информации и кажется просто «втычкой» для ритма… и еще в связи с этим словом мне всегда вспоминается статья: http://epygraph.ru/text/138

«Причал» - «мирам» - неудачна рифма.

Ритм… «Пусть не в нашей реальности, á за каким-то пределом» - здесь не очень удачно размерное ударение, падающее на служебную часть речи. То есть интонационно в строке выделено не ключевое слово.

Общее впечатление: интересно, но местами растянуто и из-за этого не очень выразительно, но если поправить – очень неплохой получится стих.

Имхо,

Сумасшедший фонарь луны
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/131601/

сумасшедший фонарь луны,
точно маятник, чертит небо,
ветви – точно ладони слепок,
и глаза пустоты черны.

полночь – точно глоток вина,
на снегу - отпечатки света,
охра бликов, осколки ветра
и лиловые тени сна...

в невесомость летит бокал,
остаёмся не там, не теми...
уронив беззаботно время,
очертания расплескав...

вдоль обочины – синева,
стены, воздух и пыль перрона...
замирают беззвучно кроны –
искажённые существа,

хмуро пальцы во тьме сцепив -
точно двигать дома устали.
шкаф за шкафом – темны кварталы,
многокомнатный город спит...

повторяя черты точь-в-точь
городов, позабытых прежде...
на окне огонёк забрезжит,
тёплым воском растает ночь...

Ну, сами найдёте здесь драму на почве ненависти, ревности и бытового алкоголизма, с разбитой посудой, поджогом и расчленёнкой, или переводить?:)
Особое внимание прошу обратить на строку: "вдоль обочины – синева"… Перевожу: хэппи-энд, все померли, вдоль обочины мертвые с косами… и тишина…

Но если вдруг в силу непрошибаемой консервативности, узости мышления и скудости воображения ведущих не подойдёт, то могу ещё принести, у меня много о ненависти.
Например, о жюристе-маньяке, или о трактористе-беспредельщике с разводным ключом…

Автор Роман Величко, картина называется «Кофе, море, ночь».
Трактовка любая, по желанию автора:)
Экспромты присылайте мне, пожалуйста, в личку на эту страницу, и только в случае сбоев сервера - на e-mail: blitz-pkp@yandex.ru
Удачи:)

У меня сейчас не лучший вид –
Это я страдаю от любви.
Ты прошла, задев меня крылом,
Оказалось позже – перелом...

О страсти
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/131595/

На кончиках пальцев, несмело, неслышно, тайком, невесомо,
На кухню влачу полусонное тело в полночную просинь.
Отныне постель для печенья и чипсов - запретная зона,
Ругался вчера ты под вечер – мол, крошки роняла на простынь...
Ванильно-миндальное что-то, на ощупь нежней кашемира -
Чуть ближе, чуть слаще... мгновенье - и нету. Что толку в диетах?
Ты спишь, а соблазны не спят, и манящим дурманом зефира
Опять опьяняют... все громче звучит полуночное эхо
Поспешного хруста. Пирог без труда уничтожив громадный,
Покончив с бисквитом, подумав, пойду и достану из банки
Огурчик солёный. Хороший. Зелёный. И схрумкаю жадно.
А после во тьме отыщу апельсины, бананы и манго...
К чему притворяться? - да, вот она, радость и личное счастье.
Напьюсь ещё чаю с вареньем, пожалуй, и спрячу будильник...
И ночь растворится, как муха в сиропе... о бешеной страсти
Бормочет наутро чуть слышно печальный пустой холодильник...

Спасибо за пояснение:)
ambient - любимый жанр:)

Выше
http://stihi.ru/2008/08/08/3476

Когда полнолунным снегом покроются тротуары
и пальцы кухарки споро пройдутся по горизонту,
лепёшки земли и неба защипывая – попарно –
в огромный вареник-город, холмистый смыкая контур,
я выйду из дома – в гущу вишнёвой начинки тёплой,
попробую осторожно – сладка ли?– сквозь ткань и кожу.

Пойму – не бывает лучше.
Но банки разбитой стёкла,
потерянные, сверкают, обманные блики множа.

Расходятся швы, и капли, просачиваясь наружу,
меня за собой уносят – всё ближе и ближе к краю:
пульсации резче такты, просветы темней и у'же,
и ладаном пахнет осень, неведомо где сгорая.
Я, выскользнув за пределы, ищу по привычке руку,
пытаясь в железном ветре коснуться твоей ладони –
но сбиты настройки тела, и пёстрая стайка звуков,
не ставшая словом, где-то в сплошной белизне утонет…

Смешаются право-лево, как будто мы снова дети,
откроется дверь подъезда, за ней – не крыльцо, а крыша:
сухие следы деревьев проступят на свежем свете –
и нас уведут, по лествицам веток и облак, –
выше…

.......................................................................

Возвращение
http://stihi.ru/2008/07/04/75

На коленях сложив лепестки невесомого платья,
я слежу из плетёной беседки – синицей в дупле:
распускается лотос на жёлтом крутом водоскате,
где под солнечной тяжестью клонится небо к земле.

До запястья дотронулась мягкая кисточка – бражник?
паутинка? перо? поцелуй? дуновение? кот?..
Я встречаю расцвет васильков на заоблачной пашне,
наблюдая садовых светил постепенный заход.

Коромысло качается – любо расплёскивать лето,
подставляя ладони и лица под брызги тепла.
Раздуваются ветром шары одуванные света,
разлетается бабочек серых живая зола.

Темнота, напевая, вращает гончарное блюдо –
замешав мироздание в дышащий зыбкий клубок,
лепит заново нас, предназначенных прежде кому-то,
в неделимое яблоко, сгладив надкушенный бок,
разрумянит в июльской печи – до хрустящей истомы
и подсадит на ветку свободную, словно птенца…

Мы сегодня уснём, и, очнувшись, окажемся дома –
в тишине, где срастаются намертво корни-сердца.

.......................................................................

Анатомия Души
http://stihi.ru/avtor/markissa
(к сожалению, сейчас страница закрыта)

Минотавр

Корка талого неба на белой тарелке,
Четверги, вилка, ножик, обед без приправ,
Циферблат заморожен полуденной стрелкой,
В лабиринте салфеток живёт Минотавр.

Лёгкий шарф обозначил присутствие кресла,
Обогнул, словно остров, кирпичный проём,
Я в какой-то из дней этих светлых воскресла,
Чтоб понять, далеко ли с тобой заплывём.

Одичавшие розы и сотни отмычек,
Дебаркадер не в шутку наметивший курс,
Корка талого неба с душой черепичной,
Преднамеренно сжатый иголками пульс,-

Всё осталось на прежних местах и без толку
Отчеканивать имя твоё на листе, -
Полдень выльется из апельсиновой дольки,
Южным ветром на крышах начнёт шелестеть.

Я и ты. Адриатика нам не поможет,
В лабиринте салфеток уснул Минотавр.
Слышишь, сердце стучит под звериною кожей
Хроматической гаммой на восемь октав?

.......................................................................

четырёхстопный ямб

четырёхстопный ямб как Дантов круг -
не пишется сегодня им в забаву
разброд души как нерест для белуг
как пальцы перебитые октавой

до судорог осенних
вновь бегу
по корешкам янтарных переплётов
в четырёхстопный мыс на берегу
высвечивать полуденные ноты

круг как спираль
полёт девятых снов
и Дантов Ад раскаяньям знакомый
упал сонетом с губ в ладонь веков
воскреснул всплеском
до первоосновы

тетрадных бухт как времени –
вразвес
Я.М зубрит
песком засыпав строчки
четырёхстопный буквенный экспресс
над ним – лишь икты - замершие точки...

.......................................................................

Осеннее предчувствие тебя

Пылинки солнца тонут в глубине
Шершавой рамы, выставившей угол,
Грааль затих и превратился в уголь,
Остывший свет со мной наедине.

Мёд, листья, полдень, тёплый мягкий плед,
Фарфор, таящий тысячи осколков,
Над головой осенняя воронка,
Бродячий лес, нетронутый обед,-

Всё повторимо, (чья-то цепь пророчеств),
Глаза поэта пахнут чернозёмом,
На веках венки, словно ветки клёна,
Зелёный хмель в каретах одиночеств.

Раскрыта книга лишь на половину,
Библейский сад в предчувствии Адама…
(Молю, Отец, закончи эту драму!)
Крылатым окнам подставляю спину…

.......................................................................

И еще вот таким интересным автором хотела поделиться, найденным на графах…

Мединский Андрей
Санаторий
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/176522/

Который день море сморщенное и стылое,
вчера ветер с вечера берег так изнасиловал,
что волны смыли след последнего дикаря.
Забытый кем-то на рейде макет кораблика,
прикованный якорем, движется по параболе,
стремясь избежать неизбежного декабря.

Гуляешь утром от завтрака и до тополя,
насквозь отсырев к полудню, как труп утопленника,
в обед напиваешься чая и коньяка.
Подолгу смотришь на небо меж кипарисами,
на мокрый железобетон пустующей пристани
и куришь с видом просоленного моряка.

Остыло все, что способно меняться к лучшему,
синоптики ждут от судьбы и погоды случая,
чтоб объявить о том, что завтра повалит снег.
И это, пожалуй, сможет еще обрадовать,
ты хочешь зимы, новостей, ты включаешь радио,
но там – тишина, и по-прежнему снега нет.