Народное избранное (февраль11) (Литературные конкурсы)

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/164892/

Игорь М. Наблюдать за листвой

http://stihi.ru/2006/08/26-1967

Есть занятье, тебе оно кажется странным,
Не работа, не праздность, не спорт, не покой,
Отрешившись от мира, с внимательным тщаньем,
Через воздух и свет наблюдать за листвой.

Не банкир, не бредпитт, или там далай-лама,
Не аскет, не буддист, - равнодушный изгой,
Сколько знаю себя, с грустной юности самой,
Я мечтал об одном: наблюдать за листвой.

Не могу объяснить. Да, смешная нелепость,
Потому и тебя не зову за собой.
Дождь мне выстроил самую прочную крепость,
Буду с башен её наблюдать за листвой.

Даже ты не поймешь: не люблю тебя что ли,
Коль готов заплатить счастьем встречи с тобой,
Чтоб всю жизнь одиноко, с сердечною болью,
Наблюдать за листвой, наблюдать за листвой.

Дмитрий Артис. Только не беспокойся.

http://stihi.ru/2011/01/28/3342

"некоторые женятся, а некоторые - так..."
Борис Гребенщиков

не будем искать виноватых,
они прячутся лучше других.
ещё есть время ни о чём не думать,
отращивать волосы, копить долги.

если захочешь иметь детей,
то тебе придётся их делать самой.
одни выходят замуж, другие живут
сами по себе со мной.

я не знаю, кто твой отец
и кем приходится мне твоя мать,
мне плевать на твоих братьев,
на сестёр мне твоих так же плевать.

по-настоящему чист и честен
животный инстинкт.
кто-то обязательно осудит нас,
кто-то нас непременно простит,

соорудит из нас двоих одного ангела
в своей небесной мастерской.
только не беспокойся
и меня не беспокой.

даже лучшие слова о любви
когда-нибудь потеряют смысл.
ты живёшь сама по себе со мной,
и мне нравится твоя жизнь.

МРС Егор;)))

http://www.stihi.ru/2011/01/27/5012
Поездка

Андрей Каменских

…И случится –
отбившись от рук,
беспокойно,
почти обреченно,
ты однажды войдешь в Петербург
по бетонной полоске перрона.

И над слякотью серых снегов
запульсируют
в ритме радаров
торопливые строчки шагов –
по страницам его тротуаров.

Но людскою рекой унесён,
согревая дыханием руки,
не спеши! –
ты успеешь во всём –
и в словах, и в любви, и в разлуке,

и в надеждах, которых на грош…
Странно влажен
твой лик воспаленный –
это дождь по лицу. Это дождь –
милосердный,
холодный,
соленый.

© Copyright: Андрей Каменских, 2011
Свидетельство о публикации №11101275012

http://www.stihi.ru/2011/01/21/10129
Про руку, свесившуюся с кровати

Ника Невыразимова

Ночь. Но прибудет день, как люмьерский поезд.
Смотришь за штору, словно в окно купе –
что там по курсу? Лес или мегаполис
сонно повис на лунном кривом серпе?

Стая собак бродячих – наверно, десять –
пересекает белый пустырь двора.
Где-то заснул ты, руку с кровати свесив.
Я бы её сейчас же подобрала.

Что там, в твоей руке? Не расчёт, не ловкость,
нет там роллс-ройса, золота и мехов.
В ней огонёк свечи и раскрытый лотос,
в ней шестигранный ключ от моих стихов.

21 января 2011

© Copyright: Ника Невыразимова, 2011
Свидетельство о публикации №111012110129

Александр Габриэль
ДОЗОР
http://rifma.ru/rifma.php?curr_node=10&post=415854

тебя послали стоять в дозоре сказали жди
а сами взяли свернули лагерь убрались вон
а ты стоишь отморозил пальцы да хрип в груди
и жизнь уходит как сон с ванессою паради
и только небо пустое небо а в нем грифон

оркестры стихли давно молчат мориа и ласт
и музам вновь приказал заткнуться гражданский долг
морозный воздух кипящий разум хрустящий наст
а ты отброшен поскольку время бросать балласт
и самый близкий тебе товарищ тамбовский волк

металл с которым ты делишь долю к плечу примёрз
ты лишь пылинка ты черный росчерк среди нигде
приказ стоять это твой единственный тур де форс
и нет на свете ни чашки чая ни группы doors
земляне взяли да улетели к другой звезде

и слишком поздно чтоб можно было себя спасти
тебе как каю попали в сердце кусочки льда
зачем молиться коль ты у господа не в чести
и что забавно ты мог бы плюнув на всё уйти
когда сумел бы понять зачем и понять куда

Моё недавнее читательское приобретение

Автор
Ракель Напрочь

Чужой человек
http://stihi.ru/2008/10/30/2295

Гляделки
http://stihi.ru/2010/10/19/2295

Пенелопа
http://stihi.ru/2008/11/17/4148
(неожиданная версия)

Где твой мальчик
http://stihi.ru/2009/01/10/4368

Автор: Майк Зиновкин
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/182076/

Осень врывается в город под покровом.
Бесцеремонно.
Стонут вороны, загребая крыльями влажный воздух.
Зябко. Песня Мадонны
Как нельзя лучше подходит к этому грустному фильму.
Убей меня небольно,
Несильно.

От нулевой версты до последней надежды
Всего четыре квартала и несколько сигарет.
Тому, кто хочет остаться прежним,
В туннелях не зажигают свет.

Небо плачет денно и нощно, не стыдясь,
И мы бросаем соль в лужи,
Ведь кто-то должен сказать всю правду
О том, что дальше будет только хуже.
Конец всё ближе, а голос глуше –
Душит
Ноябрьский ветер, наступая себе на горло.
А парк измазался в чём-то чёрном,
И это норма.

Сумерки –
Самое долгое время суток.
Часы отсчитывают минуты.
И это хмурое псевдо-утро
Меня выплёвывает под дождь.
В толпе плащей, средь пальто и курток
По заколдованному маршруту
Тащу своё городское брутто,
Непритязательно непригож.

Я это чувствовал пулей, засевшей неловко в сердце,
Пытаясь греться, чем-то крепким –
Интервенция:
И холода, словно англичане,
Пришли с винтовками за плечами.
И далеко-далеко на другой планете кипящий чайник
Стучит железной кепкой.

Всё это уже случалось со мной в прошлой жизни.
В прошлой смерти.
В прошлый вторник.
Бабушка, расскажи мне сказку о Герде –
Я изрубил под собой все корни,
Чтоб не помнить.
Гуси срываются с якоря и уходят в тугие тучи
За неимением лучшего.
И я с ними, ясными.

Раскрывая зонты, закрывая окна и двери,
Мы разучились верить –
В пух и перья –
Нас разнесло по округе жутким эхом «Людииииииииии…»
Не высылайте меня на Мудьюг!
Он больше так никогда не будет.
Я больше так никогда не буду…

Кровельное железо
Создано для того, чтобы в него стучали капли.
А для меня каждая крыша – это просто трамплин
В очередное непрекрасное близко,
В неласковое го-ря-чо.
Живу, не думая ни о чём,
Не обесточен, но отключён.

В наушниках снова эта полузабытая композиция,
Подошвы пружинят, капюшон не скрывает обзор.
Память – лучшая и единственная моя инквизиция,
И для неё сейчас, походу, самый сезон.

Дворники громко шаркают мётлами,
Вторя своим коллегам на лобовых.
А я рифмую письма и листья – хорошо забытое старое,
И каждая строчка бьёт поддых.
Не надо, осень, не переваривай –
Я сам в тебе как-нибудь вскорости переварюсь.
Моим губам тосковать голодными:
Я слишком давно не пробовал её на вкус…

Это у Майка в рубрике "Экспериментальная поэзия".
По-моему, эксперимент более чем удачный.

Вот:
http://www.stihi.ru/2006/10/13-677
http://www.stihi.ru/2006/10/13-676
http://www.stihi.ru/2006/11/12-658
http://www.stihi.ru/2006/10/27-1735
и вообще:
http://www.stihi.ru/avtor/kriksa
Нравится потому, что нравится.

рыба моя
Автор: Рома Зайкен

http://stihi.ru/2010/12/17/6379

ты приходила для
первого было дня
я наблюдал в кустах

пить бы тебя до дна
ты приходи одна
сердце моё хрусталь

сердце моё о твердь
бьётся но ты ответь
правильные слова

кто я тебе ответь
лошадь или медведь
рыба или сова

рыба моя молчит
красные кирпичи
белые берега

я уползу в нощи
ты меня не ищи
сердце моё в бегах

Есть такой замечательный Поэт ( не люблю слово поэтесса) Лада Пузыревская. Ее стихи это нечто особенное. Ее поэзия это безумное танго мысли и слова, которое подхватывает и влечет за собой читателя, не давая ему ни малейшего шанса ни передохнуть, ни остановиться. Читать Ладу это и удовольствие (филигранная техника владения словом восхищает) и труд (заложенные мысли  настолько плотны и многогранны, что прочтение требует умственных и душевных затрат). Раньше Лада постоянно обитала на Позии.ру и на "рифме". Сейчас она, к сожалению, ушла оттуда и ее стихи приходится по крупицам собирать по  всему и-нету. При веду здесь лишь некоторые.

Он был последним
С.Т.


Пишу тебе из будущей зимы –  
теперь уж год, как ты не слышишь ветра…  
Твои рассветы глубже на два метра,  
надеюсь, не темней (?), молчит об этом  
усталый некто из зеркальной тьмы –  
похоже, что не знает...  
Брат мой, где ты?..  

А здесь – всё то же, стынет время «ч»  
в пустынных парках, снегом не спасённых,  
лишь сталкеры теперь уже вне – зоны  
и вне – игры, и город полусонный  
укачивает звёзды на плече,  
а звёзды – холодны.  
И непреклонны.  

Трамвайных рельсов меньше с каждым днём,  
пути – короче, время – безмятежней,  
в том смысле что, меняя гнев на нежность,  
запуталось и претендует реже  
на точный ход незагнанным конём.  
И днём с огнём ты не найдёшь подснежник  

в окрестных недорубленных лесах,  
а жаль, хотя давно – никто не ищет…  
Плодятся тени, заполняя ниши –  
не амбразуры. Каждый первый – лишний,  
и с каждым снегом тише голоса  
ушедших без причины…  
Тише, тише…  

...Блаженны те, кто твёрдо верит – нас-то(!)  
минует посвист зыбкой тишины…  
Некрепко спят, объевшись белены,  
адепты веры в полумеры, тьмы  
шаги всё тише…  
Под окном тюрьмы  
хрустят осколки звёздного балласта.  
Шаги всё ближе…  
Нет надёжней наста,  
чем ветром опрокинутые сны.  

11.2005  

---  
И это – солнце? Рваный круг  
В кольце дымящихся подруг -  
Похоже, тучи.  
Всё страшное бывает – вдруг.  
Вдруг позвонили – умер друг.  
Он был не лучший.  

Он был давно уж не герой,  
Он только говорил со мной  
Всегда – о важном.  
О том, что нужно быть собой,  
О том, как биться за любовь,  
Как быть отважным.  

Мы жгли мосты и корабли,  
Мы с ним ругались до зари –  
Как мир устроен...  
Ни разу не отвёл глаза  
И обо всём мне рассказал,  
Чего - не стоит.  

И обо всём, и ни о чём.  
Он был и тенью, и лучом.  
Мы все – ослепнем…  
Он многое уже не мог,  
Он был не дьявол и не бог,  
Он был – последним.  

Зимой – в пальто, пил только ром,  
а всё – не то, всё – не о том,  
Их было – трое…  
И можно долго вспоминать,  
Но небо – некому держать.  
Сейчас завою…  

Сейчас завою на луну –  
Хочу суму, хочу в тюрьму,  
С разбегу – в бездну.  
И если даже он – не смог,  
То, видно, правда – умер бог.  
Всё – бесполезно.  

......  
А было всё – как у людей,  
О чём-то бормотал халдей,  
Хватило водки.  
Все – чем могли, тем помогли -  
Его друзья, его враги,  
Все рвали глотки.  
И был по статусу коньяк.  
И всякий утешал меня:  
Ведь мы-то – живы.  
И сброд участливо кивал  
И обнимал, и наливал,  
А прикус – лживый.  
Не надо мне в «Мартини» льда.  
Повсюду – лед, весь мир – беда,  
Земля – пустыня…  
И, раз уж некого терять,  
Пора, пожалуй, пострелять  
Не-холостыми.  

13.11.2004

------
Ты говори со мною, говори...
Ты говори со мною, говори –
о чём угодно – про страну и Бога,
о том, что возле райского чертога
по-прежнему толпятся упыри
и вряд ли стоит назначать там встречу,
о том, что каждый с детства искалечен
тетрациклином… Только – говори.

О том, что подоконник весь в пыли,
и наша жизнь – конспект Экклезиаста,
всё – суета … а звёзды – для балласта
висят на небесах, календари –
недальновидны, как прогноз погоды
и не дождаться нового исхода
или – дождя хотя бы… Говори!

О том, что обновили словари
и fall in love не означает – падать,
о незавидной участи Синдбада,
не знающего моря – изнутри,
о том, что speaker – человек публичный,
а привкус выходного дня – клубничный
и пользы для… Ты только – говори.

О том, как нам опасны – январи
последствием надежд и – аллергией
на апельсины… нет, не ты – другие
их принесли… о том, что фонари
не восполняют недостаток света,
о том, что вряд ли я дождусь ответа.
Ты говори со мною, говори…

---

Нюансы тишины
...Ищу падения,
чтобы хоть по сопротивлению воздуха
убедиться в его наличии.
(Элла Крылова «Вербные элегии»)

--- 1

Бывают дни, когда и пенье птиц
напоминает хохот без причины
и косвенной улыбкой дурачины
сияет вечер, выигравший блиц –

турнир полуистёртых серых лиц,
где на кону – иудины крестины…
Но лабиринт всемирной паутины
тем уже, чем темней от небылиц,

доставшихся в наследство, как проклятье,
как вещий сон, как привкус той войны,
когда весь мир смотрел – со стороны…
и гибли опрометчивые братья,
не выдержав объятия страны,
где душит не маньяк, так ворот платья.

--- 2

Благая весть всегда - из ниоткуда…
Что радости звонить в колокола,
пока весь город спит, и ни кола
у ветра нет, и ни двора? Не буду.

И смерть под утро здесь подобна чуду –
такую ночь пустыню соткала…
Ты слышишь звон? Так бьют не зеркала,
но тишину, пришедшую оттуда,

где нас никто не ищет, даже сны
вновь предают, и нет трудней науки,
чем, зеркалам протягивая руки,
следить, как время бродит вдоль стены,
переступая шепоты и звуки,
и изучать нюансы тишины…

--- 3

Переплетая светом сон-траву,
в усталой тишине искать ответа,
чтобы к утру её, как эстафету,
сдать на поруки ветру… Наяву

труднее верить, что поможет у
черты незримой ветхого завета
дрожащий луч… (я не тебя зову,
я просто изучаю скорость света).

Уходит ночь, не сотворив сосуда
для пустоты, бредущей по пятам
за ветром – по дорогам и мостам,
и сколько не смотри по сторонам –
благая весть всегда – из ниоткуда.
Жаль – это раньше не сказали нам…

----
город спустя (~ to De)

это - осень, не спишь?.. свили гнезда ветра в витражах,
распоясанный дождь суетится, в сердцах проливая
сны бесстрашных бродяг - длится в лицах игра ролевая,
но пока нас к рассвету все так же выводит кривая -
пусть себе ворожат

пусть дышать - через раз, да полжизни почти невзатяг,
и сквозь медные трубы youtube-ов беспечным кумаром
просквозить в подзамочное завтра - похоже, недаром
здесь любой искромётный пустяк завершается жаром -
год ли, город спустя

полыхнет - не погасишь в предчувствии зимних простуд,
не затянешь пленительным гимном прорехи, раз кашель,
да не влипнет продрогшая память в дорожную кашу...
если я не проснусь, обещай мне, что после - расскажешь,
где мосты прорастут.

раз уж осень, так пусть - ворожит, ворошит без затей
кучевую листву - там, где с нотами снов колокольных
колобродит туман, притворяясь впотьмах чистым полем,
где по следу нельзя, и бесследно нельзя, коль окольных
не случилось путей.

пусть с бездонных небес утекают надежд караси
и зеркальный пейзаж караулит винтажный стекольщик,
с каждым выдохом сумрак - короче, а сумерки - дольше,
и как будто - пора, только vita всё dolce и dolce -
хоть святых выноси.
хоть звони в колокольчик.

_^_

постскриптум

1.

Не стирай тишину на закате февральской ни зги -
пусть морозный потир переполнит охрипшее эхо
с перебором стального, нестойкого белого смеха,
словно сломана слова шального бесславная веха
и хрустальная оторопь ветра на льду -
вдребезги.

Словно снова условный отпущен Создателем срок
для уступчивых нот метко в Лету летящего лета -
так в бумажный туман пеленает прицел арбалета
искрометную блажь бессинтонно хмельного поэта,
так последний призыв собирает последний оброк.

Да останутся всем, кто по следу - крапленые сны
аутичным пунктиром на мирно хрустящих фонемах.
Слишком хрупкая нить, ненадежная нежная схема
безымянный мираж перфокарты небрежного Немо
слишком длинная пауза слишком слезливой весны.

2.

Так поймай, если сможешь, на слове меня, тишина,
это будет не просто, слова позабыты - сиречь
разобраться придётся, когда мне и кем внушена
вместо внятной молитвы - моя неразумная речь,
и боюсь, слишком долго тебе соглядать и стеречь

бесполезный, как явка с повинной, шальной головой,
но, увы, непокрытой - мы квиты?.. запальчивый бред,
наблюдать, как сбивается в стаи мой верный конвой
и привал затевают бессонные гончие пред
непоследней войной за молчание. Выдержишь, нет?..

Только кажется - стань я чуть ближе к одной из границ
между после и до, между светом и тенью - смогу
ледяного молчания видеть подробности в ниц
опрокинутых лицах... Не стану желать и врагу
этих танцев с тобой, тишиной, застывающей у

филигранной работы ворот в послезавтрашний день,
где ослепшие зодчие ждут, запахнувшись в закат,
когда схлынет непрожитых заживо фраз дребедень
и появится проблеск в туннеле, ведущем назад,
когда ляжет подросшая прошлого тень на плетень.

3.

Нам нажитый всуе теперь ни к чему капитал
заманчивых фраз о полезной привычке на воду
взволнованно дуть, ни к чему он расстрельному взводу
слепых волонтёров, поскольку смертельно устал

хмельной режиссёр, вербовавший бессонных тетерь
в реалити-шоу, где титрами в замкнутой рамке -
герои, последние (?). Слово, не зная огранки,
здесь было - в начале. И будет, и есть... А теперь

позвольте мне вымолчать этот последний рассвет,
случайный постскриптум войны за неверную ноту
и...раз-два-три -
вальс беззаветно-бездарных длиннот у
незапертой двери, где эхо камлает в ответ,

сбиваясь на истовый шепот. Позвольте посметь
узнать в первом встречном весомую поступь пророка,
и пусть он не знает дороги, но знает дорога
того, кто с собой уведёт молчаливую смерть.

Консуэлла
http://stihi.ru/avtor/julyflower

Выше
http://stihi.ru/2008/08/08/3476

Когда полнолунным снегом покроются тротуары
и пальцы кухарки споро пройдутся по горизонту,
лепёшки земли и неба защипывая – попарно –
в огромный вареник-город, холмистый смыкая контур,
я выйду из дома – в гущу вишнёвой начинки тёплой,
попробую осторожно – сладка ли?– сквозь ткань и кожу.

Пойму – не бывает лучше.
Но банки разбитой стёкла,
потерянные, сверкают, обманные блики множа.

Расходятся швы, и капли, просачиваясь наружу,
меня за собой уносят – всё ближе и ближе к краю:
пульсации резче такты, просветы темней и у'же,
и ладаном пахнет осень, неведомо где сгорая.
Я, выскользнув за пределы, ищу по привычке руку,
пытаясь в железном ветре коснуться твоей ладони –
но сбиты настройки тела, и пёстрая стайка звуков,
не ставшая словом, где-то в сплошной белизне утонет…

Смешаются право-лево, как будто мы снова дети,
откроется дверь подъезда, за ней – не крыльцо, а крыша:
сухие следы деревьев проступят на свежем свете –
и нас уведут, по лествицам веток и облак, –
выше…

.......................................................................

Возвращение
http://stihi.ru/2008/07/04/75

На коленях сложив лепестки невесомого платья,
я слежу из плетёной беседки – синицей в дупле:
распускается лотос на жёлтом крутом водоскате,
где под солнечной тяжестью клонится небо к земле.

До запястья дотронулась мягкая кисточка – бражник?
паутинка? перо? поцелуй? дуновение? кот?..
Я встречаю расцвет васильков на заоблачной пашне,
наблюдая садовых светил постепенный заход.

Коромысло качается – любо расплёскивать лето,
подставляя ладони и лица под брызги тепла.
Раздуваются ветром шары одуванные света,
разлетается бабочек серых живая зола.

Темнота, напевая, вращает гончарное блюдо –
замешав мироздание в дышащий зыбкий клубок,
лепит заново нас, предназначенных прежде кому-то,
в неделимое яблоко, сгладив надкушенный бок,
разрумянит в июльской печи – до хрустящей истомы
и подсадит на ветку свободную, словно птенца…

Мы сегодня уснём, и, очнувшись, окажемся дома –
в тишине, где срастаются намертво корни-сердца.

.......................................................................

Анатомия Души
http://stihi.ru/avtor/markissa
(к сожалению, сейчас страница закрыта)

Минотавр

Корка талого неба на белой тарелке,
Четверги, вилка, ножик, обед без приправ,
Циферблат заморожен полуденной стрелкой,
В лабиринте салфеток живёт Минотавр.

Лёгкий шарф обозначил присутствие кресла,
Обогнул, словно остров, кирпичный проём,
Я в какой-то из дней этих светлых воскресла,
Чтоб понять, далеко ли с тобой заплывём.

Одичавшие розы и сотни отмычек,
Дебаркадер не в шутку наметивший курс,
Корка талого неба с душой черепичной,
Преднамеренно сжатый иголками пульс,-

Всё осталось на прежних местах и без толку
Отчеканивать имя твоё на листе, -
Полдень выльется из апельсиновой дольки,
Южным ветром на крышах начнёт шелестеть.

Я и ты. Адриатика нам не поможет,
В лабиринте салфеток уснул Минотавр.
Слышишь, сердце стучит под звериною кожей
Хроматической гаммой на восемь октав?

.......................................................................

четырёхстопный ямб

четырёхстопный ямб как Дантов круг -
не пишется сегодня им в забаву
разброд души как нерест для белуг
как пальцы перебитые октавой

до судорог осенних
вновь бегу
по корешкам янтарных переплётов
в четырёхстопный мыс на берегу
высвечивать полуденные ноты

круг как спираль
полёт девятых снов
и Дантов Ад раскаяньям знакомый
упал сонетом с губ в ладонь веков
воскреснул всплеском
до первоосновы

тетрадных бухт как времени –
вразвес
Я.М зубрит
песком засыпав строчки
четырёхстопный буквенный экспресс
над ним – лишь икты - замершие точки...

.......................................................................

Осеннее предчувствие тебя

Пылинки солнца тонут в глубине
Шершавой рамы, выставившей угол,
Грааль затих и превратился в уголь,
Остывший свет со мной наедине.

Мёд, листья, полдень, тёплый мягкий плед,
Фарфор, таящий тысячи осколков,
Над головой осенняя воронка,
Бродячий лес, нетронутый обед,-

Всё повторимо, (чья-то цепь пророчеств),
Глаза поэта пахнут чернозёмом,
На веках венки, словно ветки клёна,
Зелёный хмель в каретах одиночеств.

Раскрыта книга лишь на половину,
Библейский сад в предчувствии Адама…
(Молю, Отец, закончи эту драму!)
Крылатым окнам подставляю спину…

.......................................................................

И еще вот таким интересным автором хотела поделиться, найденным на графах…

Мединский Андрей
Санаторий
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/176522/

Который день море сморщенное и стылое,
вчера ветер с вечера берег так изнасиловал,
что волны смыли след последнего дикаря.
Забытый кем-то на рейде макет кораблика,
прикованный якорем, движется по параболе,
стремясь избежать неизбежного декабря.

Гуляешь утром от завтрака и до тополя,
насквозь отсырев к полудню, как труп утопленника,
в обед напиваешься чая и коньяка.
Подолгу смотришь на небо меж кипарисами,
на мокрый железобетон пустующей пристани
и куришь с видом просоленного моряка.

Остыло все, что способно меняться к лучшему,
синоптики ждут от судьбы и погоды случая,
чтоб объявить о том, что завтра повалит снег.
И это, пожалуй, сможет еще обрадовать,
ты хочешь зимы, новостей, ты включаешь радио,
но там – тишина, и по-прежнему снега нет.

Кому что...

К сетевым поэтам
(с) Ракель Напрочь

Строки - дамасская сталь и китайский шёлк, -
стелятся, вьются, и льются, и всё им мало...

Сколько ж вас - гадов, пишущих хорошо!
Так бы поубивала.
--

Хе))

http://stihi.ru/board/list.html?start=4075&rec_writer=Serp

Serp

Рождественская Революция

нападение ёлок на город
телеграфы банки мосты
мандариновый детский голод
переполненность пустоты

мародёрство у магазинов
пьяный блеск игрушечных глаз
снова будет без боя зимний
взят в две тысячи с чемтый раз

революция ежегодна
золотой мишуры терор
за всю ночь от стрельбы народной
и поссать не выдешь во двор

беспризорные спят в сугробах
а над ними стоит стрельба
дедморозы в пунцовых робах
пьяный пот стирают со лба

а итог как всегда всё тот же
утром первого января
всенародно опухшей рожей
похмелять в себе бунтаря

и тянуть до приход НЭПа
на остатках буржуйской еды
вспоминая что жизнь нелепа
как на ёлке фуражка звезды

революция неизбежна
сила натиск напор отвага!..

а я стою в стороне весь заснежен
словно доктор какой Живаго

В довесок к местному любовному ажиотажу)))

Дмитрий Горчев. О влюблённых
http://gorchev.lib.ru/txt/by1/vlyub.shtml

Любовь — это очень прекрасное чувство.

Когда человек влюблённый, это чувство захватывает его целиком, без остатка. Он запросто продаст Родину, отца родного, мать-старушку; он украдёт, зарежет, подожжёт, и даже сам не сообразит, чего наделал.

Со стороны влюблённые производят неприятное впечатление.

Оставишь их одних на пять минут, кофе поставишь, вернёшься — а они уже на пол свалились. Или сидят, но рожи красные, глаза выпученные и языки мокрые. И сопят.

Влюблённые вообще много сопят, чмокают и хлюпают. Из них все время что-то течёт. Если влюблённых сдуру положить спать на новую простыню, они её так изгваздают, что только выбросить.

Если влюблённый один, то у него есть Предмет Любви.

Если Предмет Любви по легкомыслию впустит такого влюблённого хотя бы на пять сантиметров внутрь, он тут же там располагается, как маршал Рокоссовский в немецком городе, вводит комендантский час и расстрел на месте, берёт под контроль внутреннюю секрецию и месячный цикл. При этом он редко оставляет потомство, потому что всё время спрашивает: "Тебе хорошо? А как тебе хорошо? Как в прошлый раз или по-другому? А как по-другому?"

Зато когда влюблённого оттуда прогоняют, он немедленно режет вены и выпрыгивает в окошко. Звонит через два часа в жопу пьяный и посылает нахуй. Через две минуты опять звонит, просит прощения и плачет. Такие влюблённые вообще много плачут, шмыгают носом и голос у них срывается.

Одинокого влюблённого на улице видно за километр: голова у него трясётся, потому что газом травился, но выжил; идёт он раскорякой, потому что в окошко прыгал, но за сучок зацепился и мошонку порвал. А на вены его вообще лучше не смотреть — фарш магазинный, а не вены. Но при этом бодрый: глаза горят, облизывается, потому что как раз идёт Выяснять Отношения. Он перед этим всю ночь Предмету Страсти по телефону звонил, двадцать четыре раза по сто двенадцать гудков, а теперь торопится в дверь тарабанить, чтобы задавать Вопросы. Вопросы у него такие: "Ты думаешь, я ничего не понимаю?", "Почему ты не хочешь меня понять?" и "Что с тобой происходит?".

Ещё он говорит: "Если я тебе надоел, то ты так и скажи" и "Я могу уйти хоть сейчас, но мне небезразлична твоя судьба". Ответов он никаких не слушает, потому что и так их все знает.

А ещё иногда он напишет стишок и всем показывает, стыда у них вообще никакого нет.

В целом же, влюблённые — милые и полезные существа. о них слагают песни и пишут книги. Чучело влюблённого с телефонной трубкой в руке легко может украсить экспозицию любого краеведческого музея, хоть в Бугульме, хоть в Абакане.

И если вам незнакомо это самое прекрасное из чувств, вас это не украшает.

К сожалению, вы — примитивное убогое существо, мало чем отличающееся от виноградной улитки или древесного гриба. На вас даже смотреть противно, не то, что разговаривать.

До свидания.

Здравствуйте. С февраля на сайте проживает прекрасный поэт Галина Золотаина.Вот ссылка на её страничку.
http://www.grafomanov.net/poems/author/auska/

Поразило меня вот это( да и не только это, конечно):
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/190340/

Провинция
 

Провинция. Окраина. Конец.
За огородом сотые поминки
Неугомонный празднует мертвец,
А в огороде трудится жилец,
Под хрюканье всегда голодной свинки.

В провинции все рядом – жизнь и смерть.
Тут не сжигают, а хоронят цельно.
Здесь бродят волки, и ревет медведь,
Подростки подворовывают медь,
И пьют поэты – вместе и отдельно.

•

Тихой и темной ночью
Стук поездов громче,
Пуще болит обожженный пальчик,
Ночью себя жальче.
Плачет пьяница под фонарем,
Церковный служка за алтарем,
Ассенизатора кляча
Вместе с возницей плачет.
У пьяницы дома больной пацан,
Служку мучат грехи прихожан,
Кляча плачет – что кляча,
Возница – что кляча плачет.
Тихо. Темно. Тревожно.
Бездьявольно. И безбожно…

Крайний подъезд
Этот крайний, облезлый – мой.
Хилой лампы внутри бельмо.
Наверху бесприютность юная,
В уголку острота гальюнная.
На дверях, как глазки, глазки –
Развлечение от тоски.
Почтовых ящиков фиксы,
Мусорных баков сфинксы.
Не барский, конечно, дом –
Зато, хоть куда плюем!

*

Нас уже не согреет лачуга,
И шалаш, и чужое жилье.
Лишь успела, сошедшая с круга,
Крикнуть юность: « Имейте своё!»

…Мягких тапочек войлок уютный,
Через марлю в окне – ветерок.
Как мы юности нашей беспутной
Аккуратно подводим итог.

И морщинок нескорбною стайкой
Мягко зрелость легла на чело.
Что ж ты мнешься,
Душа-попрошайка,
У порога
И клянчишь – чего?!

*

Когда я в доме остаюсь одна,
Послушать комариные рулады
Здесь тоже можно, звуков хватит на
Созданье урбанической баллады.

Часов с шести грохочет этот мир.
Пылит КАМАЗ по объездной дороге,
Ждет смену сторож,
Заварив чифир,
Выводят прогулять четвероногих.

Полуприкрыт чугунной крышкой люк –
Ловушка для нетрезвого зеваки.
И – поделом: лови внизу свой глюк,
Жди помощи, и сам с собой калякай!

За спортманежем – наш зеленый рай.
Содружество мичуринцев, участки,
На каждом вагонетка и сарай
Да пугало смешное для острастки.

Вот так и проживаем свою жизнь,
Дыша дымами, смогом и бензином,
Украдкою посматриваем ввысь,
Помёт сметая с окон голубиный…

Непогода
А снаружи метет и метет,
Словно кто-то украл вертолет
И упрятал в наш маленький двор,
Заглушить не умея мотор.
Схоронился тихонько в подъезд,
Ждет развязки и булочку ест,
Опершись на ключицы перил,
Сам не ведая, что натворил!..

Мохово
Я опять междометствую, о! - кая,
Мне опять мелкотемно лепечется.
Я пишу про селение Мохово,
А какое же это - Отечество?

Мне бы голосом слиться с эпохою,
С беспредельностью и бесконечностью,
Хоть и нравится мне это Мохово,
Но какое же там – Человечество?

Много дней прокорпела над строками,
Но они оказались банальными:
Есть проблемы, конечно, и в Мохове,
Но какие же это – Глобальные?

Я наверное дура-дурехою,
Если вот во что все это вылилось:
Поругалось со мною пол-Мохова,
А пол-Мохова - молча обиделось!

Осень

Пришли дожди. Писать хотелось прозу.
Скреблись мыслишки, становились в позу.
Грипп нарастал, по-старому – испанка,
И лист белел, как чистая портянка.

Тележками капусту продавали,
Жирели мышки в сумрачном подвале.
Копились тайны…
Нежности пшеничку
Давно скормила ненасытным птичкам.

Пугали сны, но более – бессонье…
Под ветром тряпка билась на балконе,
Да трепыхалась робкая душа
На древке моего карандаша.

Тут Гаййй мелькнул, так что ссылаться на него не буду... А сошлюсь на автора, которого уже раза два предлагал, хотя уверен, что его многие и так хорошо знают (я к нему заглядываю с удовольствием): http://stihi.ru/avtor/tsoopir&s=0 - это на его страничку, а для примера - вот:

Туловище Дориана Грея

Меня стыдится собственное тело -
того, что дряхлым дедушкой помру.
оно бы (тело) очень бы хотело
штоб как Гастелло-летчик на миру
я принял смерть. Скользя по дымным струнам,
моё бы тело, сверзившись с небес,
на фотографии осталось вечно юным
в шикарной форме русских ВВС.

___
Союз-Аполлон

Первый снег улегся на газонах
И по этой снежной целине
Малыши в смишных комбинезонах
Неуклюже движутся ко мне

Всё это похоже на картину,
если запихать в нее - в одну -  
высадку папанинцев на льдину
и американцев на Луну
_____
Здравствуй, школа!

Все окончено. Осень без боя
Захватила последний редут.
Под немецко-фашистским конвоем
К парикмахеру нас отведут...
А на утро влачишь словно инок,
Выражая покорность судьбе,
Кандалы этих новых ботинок
И одежду чужую тебе.
Вот по имени кто-то окликнул,
Предложив напоследок курнуть...

До ближайших осенних каникул
Дай нам, Господи, сил дотянуть.

___
Смерть одинокого инженера

Оркестр нестройный, гроб, венки...
В углу тихонько плачет кто-то,
Молчат угрюмые станки
И с черной ленточкою фото
Висит. Где ты удачно снят
В венгерской импортной рубашке
Лет двадцать пять тому назад
Для заводской многотиражки.

Чтоб помянуть хватило мест,
Сколотят грубые скамейки...
И от завода сварят крест.
Хороший крест. Из нержавейки.

___
Мы, в общем, - уходящая натура.
Ну, это люди где-то наших лет,
Кто, вдруг услышав Шарля Азнавура,
Припомнит вкус болгарских сигарет...

___
Рассказ о легендарном штурме. Крайне мужественный

Оставляя таблички на трупах,
Мы походной колонною шли
в неподъемных армейских тулупах
Штурмовать южный полюс Земли.

Больше всех лейтенант наш старался -
Ночью грудью наткнулся на ось
"Полюс, бля..." - прошептал и скончался...
Потому что пробит был насквозь...

Мы кричали "ура" и слезами
Заливали безмолвные льды
Представляя что всех орденами
Наградят за такие труды.

Набралось два кулька медальонов
с именами погибших ребят
ведь в живых из почти батальона
нас осталось всего пятьдесят.

Ком стоит в проспиртованных глотках,
Льются слезы размером с кулак...
Лучше всех получился на фотках
Водруженный над полюсом флаг.
____

Ну, там - на его страничке - остальное... (Много всего...)))

Извините, если перебор с текстами!)

Чудный вечерок для суицида    

Автор: Андрей Злой

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/11495/

Небо – бесцветней застиранных кальсон,
спит в кровавом поносе заката.
Город-гадюшник шипит, как патефон,
раздразнённый бель-канто кастрата.

Полон разбухший Луны презерватив,
мерзко хлюпает в облачной слúзи.
Сотней гангрен горизонты воспалив,
чирей Солнца торжественно вызрел.

Ненавижу!
_________До всхлипа, до спазм.
Ненавижу!
_________Этот мир, эту мразь.
Ненавижу!
_________Всё вокруг. Как я вас
ненавижу.

Липкую ночь прошибает звёздный пот,
в нём зудит самолёта заноза.
Кашлем заходится мусоропрово'д,
захлебнувшись лавиной отбросов.

В страстной истоме воркует кверху лифт,
бьют под дых озверелые двери.
Мыльная опера в ящике смердит
миллионом грошовых истерик.

Ненавижу!
_________Без остатка, без сил.
Ненавижу!
_________Рвёт душа струны жил.
Ненавижу!
_________Как Вас раньше любил! –
ненавижу...

Я тут первое принесу -  классику современности. Мне по душе вышло в теперешнее настроение.

Неверие в себя необходимо

Да разве святость - влезть при жизни в святцы?
В себя не верить - всё-таки святей.
Талантлив, кто не трусит ужасаться
мучительной бездарности своей.

Неверие в себя необходимо,
необходимы нам тиски тоски,
чтоб тёмной ночью небо к нам входило
и обдирало звёздами виски,
чтоб вваливались в комнату трамваи,
колёсами проехав по лицу,
чтобы верёвка, страшная, живая,
в окно влетев, плясала на лету.

Необходим любой паршивый призрак
в лохмотьях напрокатных игровых,
а если даже призраки капризны, -
ей-богу, не капризнее живых.

Необходим среди болтливой скуки
смертельный страх произносить слова
и страх побриться - будто бы сквозь скулы
уже растёт могильная трава.

Необходимо бредить неулёжно,
проваливаться, прыгать в пустоту.
Наверно, лишь отчаявшись, возможно
с эпохой говорить начистоту.

Необходимо, бросив закорюки,
взорвать себя и ползать при смешках,
вновь собирая собственные руки
из пальцев, закатившихся под шкаф.

Необходима трусость быть жестоким
и соблюденье маленьких пощад,
когда при шаге к целям лжевысоким
раздавленные звёзды запищат.

Необходимо с голодом изгоя
до косточек обгладывать глагол.
Лишь тот, кто по характеру - из голи,
перед брезгливой вечностью не гол.

А если ты из грязи да и в князи,
раскняжь себя и сам сообрази,
насколько раньше меньше было грязи,
когда ты в настоящей был грязи.

Какая низость - самоуваженье...
Создатель поднимает до высот
лишь тех, кого при крошечном движенье
ознобом неуверенность трясёт.

Уж лучше вскрыть ножом консервным вены,
лечь забулдыгой в сквере на скамью,
чем докатиться до комфорта веры
в особую значительность свою.

Благословен художник сумасбродный,
свою скульптуру с маху раздробя,
голодный и холодный, - но свободный
от веры унизительной в себя.

ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО.

Я не знаю, может простое стихотворение, не вычурное, но так меня подкупило:

Долго маму мы просили:
«Ты пирог нам испеки!»
Пирога не получили,
Так как к маме зачастили,
На ночь глядя, ходоки.

Я поела каши манной,
Собиралась в школу час -
Вслед за сонной нашей мамой
Ходоки сидели в ванной,
Занимали унитаз.

А соседка тётя Оля:
«Вижу, детка, дело – дрянь,
Не дай бог, узнают в школе,
Что мамаша – алкоголик,
Что мамаша ваша – пьянь!

Где-то ходоков находит,
Заработав по рублю,
И кого попало водит…»
- «Против мамы Вы, выходит?
А я мамочку люблю!»

Тёте Оле брат не верит,
Мастер класса по борьбе.
Он пойдёт ещё проверит –
Не она ль на нашей двери
Написала букву «Б»?!

Old Hamster  http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/193879/