Кира Ратова / Написанные рецензии

Горной речки живая вода холодна и чиста,
тишину неприступных вершин оживляет теченье,
но уносит гребца равнодушно в глухие места,
где находит лихое поверье своё воплощенье.
Где берёзы уныло шумят: «не к добру, не к добру»,
и сгорают до срока лесные царевны-осины,
где чудак-одуванчик дрожит на постылом ветру,
и замызгана жизнь, как больная бездомная псина.
Ни огнём, ни мечом, ни вином, ни молитвой земной
изменить не дано ничего, запечатана вечность,
и нельзя возвратиться к истоку с ушедшей волной,
и нельзя позабыть о былом в суете бесконечной.
А фиалка вино разлила в уходящей ночи,
опьянённый рассвет наслаждается вверенной властью,
колдовской земляники дыханье немного горчит,
заставляя искать на земле невозможное счастье.

Исповедь маленькой, беззащитной женщины
 
Юмористическая поэзия / иронические стихи

Decadence I

Звезды замерли, надолго ли, навсегда,
нити памяти треснули в холодные холода.
За глазами – темнота и ветер стонущий, ноющий,
проскочили года чередой, чередоющей.

Где-то в мире витает вечный привкус нашей с тобой любви терпкой,
мы над нею не властны.
Ходом обычным привычные дни меркнут. Звезды привычно гаснут.
Все было и не было ничего. Пусто. Белый снег глаза застит.
Найти хотела тебя одного. Грустно. Зайцем удрало счастье.

Decadence II

Уходящее молнией жжет,
Возвращаясь упрямо порывами ветра.
Холодеющей нежности лёд
Не становится чистой водою с рассветом.
Не растаять ему никогда,
Не вернуться весенней наивной капелью,
Протекают устало года
От немого апреля к немому апрелю.
Полинявшее небо лежит,
Разогретое медными красками солнца,
Где-то вновь возрождается жизнь,
Медоносной сиренью влетая в оконце.
В предзакатный довлеющий час
Отживают цветы, занесённые пеплом.
Белоснежный таинственный вальс
Не расслышать черёмухе, сломленной ветром.
*
Молитвой не дано выпросить веру в счастье.
Горящее вино станет слепым причастьем.
Удушливой волной в мозг заползла усталость.
О камни – головой – лучшее, что осталось

Decadence III

Все милому отдала,
Только он лишь хмурится,
Говорит, что заняла,
Я мозги у курицы.

Вот, и что с меня взять теперь? Еще раз, спасибо огромное)))

Набивши живот моей пищей,
На коврике, скорчив гримасу,
Растёкся бесформенной массой,
Чеширским котищей.

Прочна моя связь с тамплиерами,
Со мной Леонардо да Винчи,
Я вызову дух Беатриче
И Льюиса Кэрролла.

Под трепет тревожного зуммера,
Ты будешь разрезан на части,
Моей подчиняются власти
Дрожащие сумерки.

Ты думаешь, я – приведение,
А утром исчезну бесследно?
Мечтать, мой дружочек, не вредно
Бездумным растением.

Набивши живот моей пищей,
На коврике, скорчив гримасу,
Растёкся бесформенной массой,
Чеширским котищей.

Прочна моя связь с тамплиерами,
Со мной Леонардо да Винчи,
Я вызову дух Беатриче
И Льюиса Кэрролла.

Под трепет тревожного зуммера,
Ты будешь разрезан на части,
Моей подчиняются власти
Дрожащие сумерки.

Ты думаешь, я – приведение,
А утром исчезну бесследно?
Мечтать, мой дружочек, не вредно
Бездумным растением.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/133969/  

Ооо! кто-то хочет из строя вылезть. Ээх! Кто-то рвет на себе одежды!
– Послушай, милый! Тебе бы выпить, тебе б проспаться, все станет прежним.
И будет утро, и вечер будет, и будут дни проходить, и ночи,
И ты смиришься с теченьем буден, смиришься, шустрый.
Я знаю точно.
Мой друг, за шкирку мы все стремились мечту схватить, в облаках витая,
Но все проходит – угомонились. И ты смиришься –
– судьба такая.
Ну, как ты, резвый, ну как, проворный? Шагаешь… несколько вяловато…
Но здесь… прости уж меня покорно, здесь, знаешь, небо не виновато.

Вот так, дорогой мой, вот так, мой хороший,
А то разогнались, дороги не зная…
Устал что-то, братцы, от скуки мне тошно...
Пойду я слегка поблажу – полетаю.