ЛитО АРГО / Полученные рецензии

Заблудшим душам

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/201719/

Не претендуя ни на массовость, ни на фатальность,
Забросив рифмы, сомнения, собственное мироощущение,
Я потеряла координацию и тональность,
А строчкам без разницы, будь то обольщение или отвращение.
Банальный суицид, чарующий наблюдателей,
Так зрелищен по сравнению с вежливым рукопожатием,
Он манит их, головами качающих, якобы, в неприятии,
А на деле, смакующих кровавых слепых обожателей.
Сломанных кукол с выколотыми глазами
Девочки любят больше, чем принцесс в кринолинах,
Потому что есть иллюзия, что под синтетическими волосами,
Больше подлинной жизни, надлома и повадок звериных.
И девочки взрослеют, меняют кукол на сигареты,
На яркий лак, вызывающую тошноту помаду,
Они бродят потерянные по перенаселенной одиночествами планете,
Миллиардами замедленного действия гранатами.
И поэтому всматриваются так обреченно и вкрадчиво,
В каждого, кто улыбнулся, кто дотронулся ненароком,
Им и не надо, чтобы с букетами, письмами и деньгами потраченными,
А надо лаконично, нечаянно и немного.
Чтобы, когда смотришь на полыхающую под ногами бездну,
На дне которой роятся прошлое и настоящее,
И ровно шаг – и можно взять и навеки исчезнуть,
Вдруг чья-то ладонь ляжет в твою, естественно, ненавязчиво.
Как будто и не было бессонных ночей и  разбитых стаканов,
И крика такой внутренней мощности, что только воздух губами хватали,
Как будто на чужой и холодной планете вдруг встретились двое пришельцев странных,
И оказалось, что их орбиты местами похожи и вдруг совпали.
И сутками молча обо всем на свете, смеясь ли, плача ли, они друг другу сказали,
И рвал занавески на окнах с цепи сорвавшийся ветер, и доносился шум поездов с вокзала,
И со двора как прежде никогда громко смеялись и кричали дети,
Будто эта странная эпидемия в атмосферу попала.
Да только не каждый ее увидит, почувствует, пропустит сквозь тонкие вены,
И большинству все так же блуждать, уповать, скитаться,
И не на каждой изменчивой раскуроченной переменной
Суждено встретиться, совпасть двум одиноким скитальцам.
Петли судеб, вершители грез, обстоятельств, реальностей,
Сшиты накрепко временем, разумом, собственными запретами,
И небо тучами грозовыми с утра затянуто, и опять у подъезда «скорой» стоит карета.
И девочка лепечет сорвавшимся сломленным голосом, и руки трясутся, глаза как блюдца:
«Вы меня совершенно не слышите, не понимаете, и уже завтра даже не вспомните,
Для вас я – лишь  заполненый бланк отчетности, один из сотен статистических плюсов».
И уйдет куда-то в себя, в глубину, где вертят мысли пружинки-маятники,
И хватая ртом удушливый воздух, поняв, что вот она, грань предела,
Вдруг сорвется, вздрогнет и заплачет как маленькая:
«Неужели я слишком многого от жизни хотела?».

"Когда мой мир, как лист бумаги скомкан"

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/269905

Когда мой мир, как лист бумаги скомкан,
И душу рвёт кинжальный ветер дней,
И скудость ждёт отточенным осколком
На алчущем паденья жертвы дне.
Так хочется повеситься, как месяц,
Застыть, забыть, заныть, завыть, как бес,
Скатиться вниз по гулким рёбрам лестниц,
Упасть в ладони жаждущих небес,
Забыть все рамки, правила, законы,
Долги, пароли, мерки, этикет,
Сбежать из мира клеток и вагонов,
Машин, неона, пластика, ракет,
И кануть в непролазной, тихой чаще,
Где бродит по деревьям лунный кот,
И выгореть, как август уходящий,
И сдаться в плен всем армиям невзгод...
Когда душа надорвано, умолкнет,
В бессилие кричу себе: Дыши!
И еду в глушь соломенной иголкой
Сшивать дыру надорванной души.

Я сгорел
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/127183/

Всё,
Устал…
Виском об угол!
Ни назад, и ни вперёд -
Мы не поняли друг друга.
Да и кто тут разберёт?

Я - слабак,
Слюнтяй,
Мальчишка…
Ну, зачем ты позвала?
От твоей зажёгся вспышки
И сгорел,
Сгорел дотла!

Боль - тебе,
Себе – презренье.
Где слова?
Как объяснить?
Как сказать, что то мгновенье
Не могло, не смело быть!

Не поймёшь!
Ты возвратила
Силу мне,
А с ней и боль
Прежнюю, что отпустила,
Давнюю,
Что вновь и вновь
Рвёт меня и одиночит.
Не прощай,
И не кори
За хмельные дни и ночи,
А пойми!
Не говори
Слов поспешных и обидных.
Я сгорел,
Сгорел дотла,
Но не смог отдать, как видно,
Ни огня, и ни тепла…

Всё…
Устал…
Виском об угол!
Ни назад, и ни вперед.
Нет, не жить нам друг для друга:
Ты не та?
Нет,
Я - не тот!

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/44926/

смоет дождь, как макияж с лица,
все слова, приправленные ложью..
просто мы устали без конца
вникуда идти по бездорожью...
(из так и ненаписанного)
----------------------------------------------------
А я не буду бояться,
что нам нужно расстаться,
что мне нужно остаться... (с)

Третьи сутки подряд
фонари не горят,
будто смыты
небесными струями...
Наш немой диалог:
ты иначе не мог.
Понимаю. Не знаю,
умру ли я?
И с ума не сойду,
услыхав как в бреду
слов прощальных
внезапные выстрелы.
Всё, конечно, прощу,
даже дождь по плащу...
Я ведь выстою, Господи...
Выстою?!.

"Отпусти..."

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/283518/

.......................................Н.Л.

Словно вскрытые вены – заката поток –
И багрянец расплавленный море окрасил;
Цвет его и тревожен теперь и опасен…
И душа (словно сорванный ветром листок)
Так беспомощно плачет, расправив крыла
Над ещё неостывшим, измученным телом…
Как помочь бы она, как спасти бы хотела
Этот дом – эту клетку, в которой жила…

Отчего же вот так, коль пришёл его срок,
Умирать человеку безмолвно и долго?
Ты же милостив, Бог…Пощади! Не из долга –
Из любви к человеку, чьей жизни итог –
Это смерть… И нельзя ничего изменить…
Это – Смерть… Так впусти! Пусть приходит скорее!
То, что в теле бессильном – не бьётся, а тлеет –
Это больше НЕ жизнь… Только тонкая нить…

Оборви! Перережь! От меча не уйти –
И ударом одним отсеки от рассвета…
Дай спасительной тьмы – или Чистого Света –
Но из нашей юдоли уже отпусти…

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/231234/

21 ноября 2010,  Севастополь,  центр  города,  день.
На  его  глазах,  в  нескольких  метрах,  чужой  автомобиль  вычеркнул  из  жизни  жену
и  двух  маленьких  дочерей.
________________

Несколько  лишних  метров,
пара  мгновений  есть... –
Он  же  мог  с  ними  вместе...
«Ну,  для  чего  я  здесь?!»

Был  до  краёв  наполнен
дочками  и  женой...
Миг... –  и  уже  сегодня
не  с  кем  идти  домой.

Что  ему  с  этим  делать?..
Стрелки  пошли  назад:
радостный  детский  лепет,
любящие  глаза...

Думать  о  чём-то  трудно...
Кто-то  сорвал  стоп-кран...
«Как  же  я  не  запнулся,
не  задержался   т а м!..»

Горло  не  выдаст  крика,
мир  не  узнает  слёз:
то,  что  кричит  –  убито,
там,  где  глаза  –  мороз...

Жизнь  расплескалась  в  Миге
и  зашагала  прочь... –
Будет  он    э т о    видеть
каждую  злую  ночь.

Дома  теперь  так  пусто,
фотки,  игрушки,  хлам...
«Что  же  я  не  запнулся,
не  задержался    т а м!..»

                /22.11.10/

Анастасия Гурман
Femmes fatales. Ребекка. Из цикла Лица.
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/223191/

Морское дно приставлено к виску,
кораллы – в гротах высоленных скул.
Усни.
          Покойся с миром.
                                        Суть да дело –
всё вышло так, как ты того хотела,
когда сглотнула дёрнувшимся телом
слепую пулю.
                          Смертью на испуг
тебя ли брать, холёную до дрожи?
Огни страстей воспламеняли кожу,
тропинка через рощу за черту
приличий
                  вдоль
                              и поперёк
                                              исхожена.
Бог весть, по эту сторону, по ту
ты чаще ощущала п у с т о т у...

Жужжали жизни в сомкнутых ладонях:
сильнее сжать –
                          визжат,
                                    разжать
                                              и дó неба
подбросить, чтобы просто наблюдать,
как, падая, увечатся.
                                            О, да,
блаженство обладания.
                                            Агония,
где пульс –
                туда,
сюда,
                туда,
сюда,
где эквилибр – на выточенных лезвиях,
где вместо крови – горячащий грог.

Когда
            бесшумно,
                                  со спины
                                                    подлезла,
подкралась тень безжалостной болезни:
ты извлекла из ненависти прок –
припадочно надавленный курок.

моих молитв никто не слышит
никто не видит терпких слез
слова шепчу все тише тише
я б все их в тишину отнес

чтоб там кричать о стены биться
и сокрушаясь вновь молить
стать большекрылой белой птицей
и плыть по небу плыть и плыть

усталость сбросив словно шубу
срывая с барского плеча
и резать воздух резким шумом
и не молчать и не молчать

кричать о том что было скрыто
и открывается лишь здесь
и мерить жизнь размахом крыльев
а смерть – бездонностью небес

но – в тишине – я – бледный пленник
без воздуха и без перил
лечу считая вниз ступени
и нет ни воздуха ни крыл

Юрка Иванов
Набело!
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/246851/

Набело
Быть! И перво–
Наперво
Звонким нервом
Без ножа,
Без причины
Режь, Душа
Пуповину.
Пересиль
Наваждение,
Не проси
Снисхождения.
Исчезай
Без агонии,
Улетай
От погони
  Ввысь, к Небесам.
  Мы уже там!          

Золото
Ржавых храмов
Холодом
Сверлит раны.
Верит в Бога
Безвольно
Перебор
Колокольный.
Тусклыми
Маяками
Купола
Медяками.
Нет следа.
Не тревожься,
Ты сюда
Не вернёшься.
  Ввысь, к небесам.
  Мы уже там!

Исповедь бойцового пса
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/246870/

«Чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся собаки»
                                                                               Генрих Гейне (1797— 1856)

Я помню тёплый бок уютный - мамин, тогда был слеп, но счастлив и любим.
Прозренье. Раны. Боль. Бои без правил. Двуногие с желанием одним -
лишь заработать. Знаковые вехи… Страданья чьи-то, смерть? Да не вопрос!
Вы злость во мне развили для потехи, я по натуре очень добрый пёс…

Как в детстве, темнота - я залит кровью. А мой соперник мёртвый на песке.
Подлечите со всею нелюбовью. Не пахнут смертью деньги  в кошельке.
От схваток, жаль, не спрятаться, не скрыться. Цепь, конура, помои, в общем - дом.
Вам злость для воплощения амбиций, а я на свет рождён был добрым псом.

И снова бой. Опять приказ бороться. Нет, не за корм, повыше ставка – жизнь!
За место. То, которое под солнцем. Пусть воронье кружит под звуки тризн,
цепляться я за жизнь не перестану, моих семь бед – у вас один ответ.
И сам себе зализываю раны, а вам до проигравших дела нет.

Последней каплей боли полнит чашу терпения. Мук адских через край.
Геенны не боюсь – грехи лишь ваши, вина не пустит и в собачий рай.
Мутнеет взгляд сквозь порванные веки. Услышит ли мои мольбы Творец?
Венец творенья – недочеловеки? Они же - созиданию конец.

Алён, только меня пнуть надо будет нащёт голосения. Я через сутки уезжаю в Сочи на три недели и там всё может вылететь из головы. Пнёшь? Пжааааааааалста!