Ваша Конкурсная Площадка / Полученные рецензии

Начинаем наш заплыв )

Автор 1

Замерли часы

Здесь время не спешит, и замерли часы,
И будто никогда твоё не знала имя -
Солёных губ тепло ветра мне принесли
А ночь была длинна, луна тоской томима.

Шумело за окном и скалилось волной,
Но нас бросало в жар, а море простодушно
Водой сквозь пальцы дней сочилось, и прибой
Смывал с песка следы, как с глаз счастливых тушь я.

Застенчивый рассвет искал в наш дом пути,
Но слишком тяжелы на окнах были шторы,
А если бы сейчас мне по песку пройти,
То вряд ли бы меня волна накрыла штормом...

Автор 2

Лунный нимб

Здесь время не спешит, а стрелки - замирают,
и звездами расшит  небесный палантин.
Здесь медленно в тиши растет в тенистом рае
причудливый самшит. Дороги серпантин
по склону темных гор уходит прямо в небо,
в мигающий простор без времени и дат.
Туда, где ветер - скор, где ярко светит Регул*
и вечность свой узор рисует наугад.
Наперекор земным законам притяженья
взлетает гребешок шальной морской волны
и небо сохранит в зеркальном отраженьи
его - как пенный нимб таинственной луны.

*Регул - самая яркая звезда в созвездии Льва
и одна из ярчайших звёзд на ночном небе.

Автор 3

Эйнштейн в Аренсхоопе
.
В письме Альберт Эйнштейн
коллеге Максу Борну
с балтийских берегов, где море, воздух, сон,
писал:
«Как чудно здесь! Я от всего свободен.
Свободен от долгов,
и от газет спасён.
Я в небе не ищу светила и планеты,
Но вижу, как баркас в пути меняет галс.
Я массой всей своей теперь повернут в свету,
и ею охватил весь полуостров Дарсс.
Где солнце и вода, там телефон не в моде,
забыт…
Я льну к песку, как толстый крокодил*.
Здесь время не спешит, но всё-таки проходит,
как будто я ему ещё не угодил».
.
*В письме учёный сам себя называл крокодилом.

Автор 4

Я выбрала часок, чтоб посидеть у моря,
Послушать, как прибой задумчиво поёт
Мелодию волны... А мне в дорогу вскоре,
И в сумочке уже билет на самолёт.

Любуюсь и дышу жемчужною громадой,
Сегодня полный штиль, барашки крепко спят,
А мне сто дел успеть до расставанья надо,
И всё - самой, самой, без помощи наяд.

Здесь время не спешит - его у моря вечность,
Цунами, бурь, штормов в запасе миллион...
И не сравнить с судьбой обычной, человечьей:
Сто бурь вместит одна, короткая, как сон.

Я выбрала часок, чтоб посидеть у моря,
Послушать, как прибой задумчиво поёт
Мелодию волны... А мне в дорогу вскоре,
И в сумочке притих билет на самолёт.

Автор 5

У моря

Здесь  время  не спешит ,  сбавляет бег,
качая  чаек на  волнах лазурных.
Расстаться с небом - это  неразумно.
И  море-  отражение  небес.
А ночью  у седого  валуна
Сверкает  плотью  полная  луна,
Листая   волны, будто  бы   клавиры.
А   с края  неба из   созвездья  Лиры
спускается соната номер пять
и  начинает   маятник  качать
морского , солью   сдобренного  мира .
Тот  продолжает  сонный  променад.
Вперёд-назад. И  вновь  вперёд-  назад.
Так  море  животом  своим  огромным
сбивает время в лодочке Харона.
И  время  не  спешит…сбавляет  бег.
И  засыпают Бог  и  человек.
На  пенном  гребне медлит   тишина,
Но   Людвигу  Бетховену слышна…

Автор  6

Здесь время не спешит, и море – с ним на пару.
Они всегда вдвоём. Художник и аскет
Всевластною рукой своей тысячепалой
Рисует миражи на мраморном песке.

Мы топчим мокрый пляж и... вечные картины,
Мы давим их своей босяцкою ногой.
Плевать, что миражи, как сны – необратимы,
А океан седой качает головой.

Но волны не спеша зализывают раны,
Беспечных терпят нас, увы, временщиков.
Приникли мы к песку, он пеною играет
И льнёт обратно к нам побритою щекой.

Спокоен океан, смеётся криком чаек,
Он знает, что ничто ему не повредит.
Куда спешить? Он жмёт горбатыми плечами.
Зачем? Ведь у него вся вечность впереди.

Автор  7

О море и времени
Здесь время не спешит
на нудную работу -
валяется в тени
на синем топчане.
В полуденной тиши
лишь плещущие ноты...
Нормален - кто ленив -
в замедленной стране.
Но время отдохнёт
под музыку прибоя
и сделает рывок,
утаскивая всех
на старый пароход,
что море перероет,
дымя на островок
оставленных утех.
Там время побежит,
поедет и поскачет,
"вчера" перенесёт
вперёд на виражах...
Там крутишься, чтоб жить.
Там хочется иначе.
Там очень долгий год
мечтаешь о морях.

Автор 8

Беззаботное...

Полдень. Море. Пляж. Июль. Жара.
Отпуск – это здорово, ребята!
Новой жизнью я живу с утра:
Той, где нет начальства и зарплаты.

Никуда здесь время не спешит,
Солнце в небе плавится лениво,
И прибой расслабленно шуршит,
И колышется морская нива.

А по ней бегут барашки волн,
Разгоняя солнечные блики…
По песку косы уйду за холм
И замру у времени на стыке:

Между «я»-сегодня и вчера
Постигая разницу и прелесть.
Полдень. Море. Пляж. Июль. Жара.
И проблемы все куда-то делись.

Автор 9

Вращаемся волчком, доказываем, спорим,
Мелькают города, вокзалы, этажи…
А нам бы отдохнуть хоть пару дней у моря,
Где начиналось всё, где зарождалась жизнь.

Здесь огненный рассвет, стрелой пронзая скалы,
Ложится на волну, как в колыбель малыш,
Здесь время не спешит, оно спешить  устало
И шепчет нам прибой: „Спешишь, куда спешишь?“

Всё по-другому здесь, на всё свои законы,
Здесь выше облака и дальше горизонт,
Надёжно и легко, лишь чайки неспокойны,
Но, видимо, на то имеют свой резон.

У них свои дела, а мы, вдыхая часто
Волшебный аромат, надеемся и пусть
Нам умники твердят, что не бывает счастья,
Здесь ощутим его на запах и на вкус.

Автор 10

Здесь время не спешит

Здесь время не спешит. Вокруг на сотни миль  
Куда ни бросишь взгляд – безбрежные просторы,
То тишина и гладь, когда на море штиль,
То волны до небес, пугающие взоры.

На суше времени заметен быстрый бег –
На море многое сегодня как когда-то:  
Нарваться в море можно на пиратов.
Здесь время не спешит. Какой тут век?

Здесь время не спешит. Как сотни лет назад,
Тут можно встретить парус одинокий,
Что в море заплутал и бродит наугад,
Родной покинув край, и не найдя – далёкий.

Голосуем за 3 текста.
Жду ваши шорты до завтра 18:00

Успеха! )

Так мало знаем о войне,
затерты в памяти утраты.
Мартиролог семейный… нет,
блокадный очерк Ленинграда.

Заревом предутренним
мечется свет –
и как зимой жить станем*...
«Савичевы умерли.
Умерли все.
Осталась одна Таня».

За Стрельной – край, земли рубеж,
бойцы на фронт – под звон трамвайный.
Васильевский… дом без надежд,
в двенадцать – не ребёнок** Таня.

Саваном скрыт – умер ли?
Город во сне…
А мёртвые все встали.
«Савичевы умерли.
Умерли все.
Осталась одна Таня».

Обстрелы, голод… На Сенной,
и вдоль Невы – живые трупы.
Взяв силу слабых, город – в бой,
но Танины слабеют руки.

Серой золой утрами
грудился снег…
А мама ушла в мае.
«Савичевы умерли.
Умерли все».
И тает свеча… Таня.

*в сентябре 1941 г. немецкая авиация сожгла Бадаевские склады, на которых хранилась значительная часть продовольственных запасов Ленинграда
**детский паёк выдавался до исполнения 12 лет

Петербургские ангелы возвратятся к зиме,
Разметают по городу перья, в их белизне
Проступают как призраки шпили и острова.
Замирает под натиском, замерзает Нева.

Перья белые-белые, распростившись с крылом,
Обратятся снежинками и своим помелом
Заметает окрестности перьевая метель,
Обнажаются истины хрупких ангельских тел.

Их печальные юные и невинные сны
Хмарь пускают над городом, силуэты размыв,
Устилаются снежностью в невесомости крыш.
Петербург, сам ты ангелом в белом небе паришь.

Яркие тряпки на стулья небрежно наброшены.
Но не до них мне сейчас, мне совсем не до них:
Вот навигатором маленький томик Волошина
В левом нагрудном кармане привычно затих.

Ну а на случай отсутствия там электричества,
Новый планшет  за копейку тогда не продашь,
Чтоб впечатлений хоть как-то оформить излишество -
Просто блокнот и такой же простой карандаш.

Все в этом сне далеко от земного привычного.
Разве положено в мире обычных людей
Личного паспорта вместо, да-да, заграничного,
Прятать в обложки портреты любимых детей?

Долгие сборы куда-то. На счастье, на горе ли?
Шарик воздушный меня понесет от земли
За горизонт, где бескрайнее теплое море
Той, нереальной, совсем не знакомой любви.

Может быть главную песню я все же не спела,
Самый тревожащий был не разгадан секрет?
Ладно, пора признаваться  в чем, собственно, дело.
Мне уже скоро, увы, настучит сорок лет.

Над морем

Николай Заболоцкий

Лишь запах чабреца, сухой и горьковатый,
Повеял на меня - и этот сонный Крым,
И этот кипарис, и этот дом, прижатый
К поверхности горы, слились навеки с ним.

Здесь море - дирижер, а резонатор - дали,
Концерт высоких волн здесь ясен наперед.
Здесь звук, задев скалу, скользит по вертикали,
И эхо средь камней танцует и поет.

Акустика вверху настроила ловушек,
Приблизила к ушам далекий ропот струй.
И стал здесь грохот бурь подобен грому пушек,
И, как цветок, расцвел девичий поцелуй.

Скопление синиц здесь свищет на рассвете,
Тяжелый виноград прозрачен здесь и ал.
Здесь время не спешит, здесь собирают дети
Чабрец, траву степей, у неподвижных скал.

Так вот. Сегодня у нас будет морской променад. Можете побегать босиком по влажному песку, поиграть в мяч или латки,просто покупаться - день к этому располагает )
Форма одежды – пляжная. Шапочки и крем против загара – обязательны.

Место действия – на выбор, лишь бы море плескалось, волнилось, переливалось всеми своими оттенками, звало попробовать его на вкус и на мокрость )

Тема ГТО 19 просто глобальна – море. Принимаются воспоминания, пожелания и даже сны.
Обязательная деталь – наличие в тексте слов из представленного выше стиха – "Здесь время не спешит"

Строка должна быть цельной, возможно произвольное знакопрепинание )

Ну что, поехали?.. )
Жду ваши морские впечатления до завтра 18:00

Всем успеха! )

http://www.grafomanam.net/poem/315227

Певчий июнь в трясогузках.
Яблонь сошли облака.
Звонких кузнечиков в кузнях
Выкуют наверняка.

Сбиться со счёта на взвозе!
Разве и я не привык?
Сто девяносто и восемь*
Наших ступенек любви.

Знаю, как юность алеет.
В ней и шаги, что полёт.
Флейта тобольского лета,
Где зачерпнула ты нот?

Рядом с КурдЮмкою** косят.
Тает дыханье травы.
Сто девяносто и восемь
Наших признаний в любви.

       *198 ступенек насчитывает Прямской взвоз,
         соединяющий верхний и нижний посады Тобольска.

       **Курдюмка - речка, протекающая
        в нижнем посаде Тобольска.

Здесь порвано небо по краю, и осень дождит,
Тепло разбивая о втоптанный в лужи рассвет.
Водой заживает ладонью оставленный след,
Прозрачность стекла обжигающе избороздив.

Обретшая вес тишина приручает порог,  
Срываясь на шум, тяжело выдыхая шаги.
Здесь время ленивыми стрелками множит круги,
Круги отчуждения, шрамы уснувших дорог.

А мне бы усталостью крика о холодность стен
Фарфорово лопнуть, рассыпаться, треснуть, разруш…
Здесь порвано небо, и осень вживается в день,
Где медленно-медленно я все равно не умру.

Я долго жил в озере. Не помню точно: Байкал или Лох-Несс…
По вечерам на спинах моржей там плавал синий стрекозий лес.
Сверху падала вечность, заплетая в косы окрестные берега.
Каторжники, попавшие в эти края, говорили: о, чёрт!.. И ударялись в бега.
Золотые кувшинки бродили в тени – по густому от света дну.
Притяженье луны было непререкаемым, когда ей казалось, что я тону.
Но я просто жил в озере. В самой утончённой его глубине,
Читая, как теория слуха влияла на пейзажи Моне.
Ночи здесь были, как красный луч светофора, как плаха, что ждёт топора.
И однажды я вышел за двери воды, не дожидаясь утра.
На улицах пело эхо. Тучи по крышам танцевали брейк.
Я просканировал утренний город, как когда-то мыс Горн – Френсис Дрейк.
И тогда ты сказала: завтра Духов День и проводы Костромы.
Небо летом немного горчит, но это – наши дымы.
Ещё несколько дней - и город зальёт дождём, русалки вплывут в подъезд…
Дай мне руку… Держись!.. Скоро ветер сорвёт нас с насиженных мест.

Дачное грозовое

  Гроза, разругавшись с лесом,
  Ушла через речку вброд;
  Споткнулась, и тучным весом
  Упала к нам в огород.

  Ей было темно и зябко,
  Зуб не попадал на зуб.
  Одели в халат и тапки
  Мы изгнанную грозу.

  Согревшись, она уснула
  Безоблачным сном принцесс
  На тряпочном дачном стуле.
  Грозу не буди, балбес...