Ева Верле / Написанные рецензии

О Нём
www.grafomanam.net/poem/299243

Он часто ей таскал большие розы,
И вечно улыбался глуповато.
Был сдержан в меру, чуточку брутален,
Обвешан клёпками (адепт “металла“).
Всегда - неизлечимо несерьёзен,
Беспечно врал и фразой “неправа ты...“
Рубил её попытки вставить слово,
При этом хмурил театрально брови.

Характер был безбашенно-приятным...
За взгляд один его была готова
Она отдать весь мир, себя и душу.
Но он скрывал за вкладышами уши
И подпевал на сленге непонятном.
Себя местами чувствовал “хреново“,
Хотел побыть один и броским “ладно“
Сдержать пытался мыслей вихрь нескладный.

Он ей любил дарить в колючках розы,
Храня тепло под слоем стекловаты.
Красив, умён, почти что идеален...
С любовью только боги прогадали -
Прогнать с души больной налёт мороза
Она не сможет... В роли друга-брата,
Связав себя проклятием навеки,
Он был Её Стеклянным человеком.

www.grafomanam.net/poem/302558

Изучать траекторию выстрела. Дело открыто.
Измеряем полётами пули отчаянность чувств.
Вдалеке друг от друга /как снайперы/ плавно жмём “спуск“,
Извергая прицельно обиды. Считаем убитых.
Разрываем сердца, горькой гордости чувствуя вкус.
Примеряем на плечи свои одиночества груз.
Телеграммы с “фигвамами“ шлём, выдыхая “забыто“...

От зимы не сбежать. Из завязанных крепко узлами,
Из последних, кто ручкой выводит каракули букв
Остаёмся лишь мы да усталость беспомощных рук.
Терпеливо ждём ярких огней окончания драмы
/Как письмо, что забыто - затёрто карманами брюк,
Ожидает быть в клочья разорванным./ Смотрим на юг
И надеемся - лето придёт, возвратится за нами.

Мы - одна из написанных, спетых, избитых историй -
Похороненный в тёмных каналах Венеции всплеск.
Поцелуй гондольера - случайно-нелепый гротеск.
Но хочу, чтоб из всех невозможных кривых траекторий
Выбирая путь жизни, идя против воли небес
Не задела тебя моя пуля. Злой снайпер исчез.
Возвращайся на солнечный юг. Мы увидимся вскоре.

www.grafomanam.net/poem/302681

Ты совсем не похож на других.
В нашем мире таких - единицы:
Полон гонора, страсти, амбиций...
Идеально придуманный миф.

Для тебя я готова на всё:
В ярких чашках растить птицерыбок,
Запускать их в стихи, плавить глыбы
Тайных смыслов из хайку Басё.

Твоё сердце вплету я в строку
Бесконечных историй о счастье,
Где до боли привычное "Здрасте"
Скачет мячиком в левом боку.

Из улыбок, что ты мне дарил,
Я сошью теплый плед в стиле пэчворк.
Если чувства остынут, как печка,
Я согрею им дом, что мне мил.

И в глаза заглянув февралю,
Ярким синим я небо раскрашу -
Прошепчу со смущенной мордашкой
"Я тебя безнадёжно люблю..."

Ева Верле

www.grafomanam.net/poem/302268

Где-то там - зима,
Далеко-далеко,
Заперта в параллельных мирах.
Тусклый свет окна
Там замерзшей рукой
Тараканий парирует шах.

Где-то здесь - тепло,
Запах кофе и грез,
На ветвях певчи птахи поют.
И к зиме без слов
На ветрах лепестков
Параллельные мысли снуют.

Где-то там в двери
Незнакомец в пальто
Излучает сиреневый свет.
Я ему: “Смотри,
Вот и кофе - готов!“
Он случайно подарит букет.

Долго с ним молчим,
Вспоминая слова,
А за печкой - унылый сверчок.
И сквозь холод зим
(Поругавшись сперва)
Мой герой мне поставит зачет.

www.grafomanam.net/poem/301724

"Цветочный" период

“Закрытый мир уставшего сознания“ -
Его искали мы, твердя себе
Отрывки фраз, прочитанные ранее,
И неизменным ляп-клише “Забей!“
Замазывали раны - homo странные.

Ордалией души противоречия,
Извечные герои-бунтари,
Все вкуривали жизни смысл. И вечером,
Под шепот звезд ты “Лю...“ мне говорил...
Над нами ржал фонарь, болтаясь вечностью.

Безумно восхищались мы кумирами.
Играя трёхаккордовый пароль,
брели к себе...Чуть физики, чуть ЛИРИки.
Я - плюс, ты - минус - вместе плыли в “ноль“,
Прикрыв смущенье джинсовыми дырами.

Великими казались начинания.
Ты был Пикассо, Тори Эймос - я.
Мы шли к цветам потерянного знания,
Неся осколки слепков бытия
В волшебный мир хиппарского изгнания...

А Денни играл блюз
www.grafomanam.net/poem/300041

На плоской крыше многоэтажки
Техасский блюз он играть любил.
Почти Клинт Иствуд  в своей рубашке -
Чуть-чуть небрит и чертовски мил.

И звуки старой его гитары
Летели эхом, меняя мир.
Он пропускал в универе пары,
Его деним был затёрт до дыр.

Она ходила к нему на крышу,
Чтобы послушать его игру.
Сидела тихо, как мышка - в нише...
Поставив лист на мольберт из рук

Всё рисовала свои картины -
карандашом, иногда - углём,
И всплеск эмоций снимала скрином:
Ещё бы! Денни был королём!

Она, конечно, всегда безумно
Им восхищалась - ведь влюблена:
Казался “взрослым“, “благоразумным“
(Не то, что уличная шпана).

Она ловила его улыбку
И мягкий отблеск нахальных глаз,
Шагала сердцем по чувствам зыбким
И рассыпалась картечью фраз...

Она дарила ему портреты -
Во всех картинах жил только он.
Искусствоведы-авторитеты
Скупали их... Даже “за бугром“

Её ценили и уважали.
Но вот для Денни - была никем.
Сиянье славы её регалий
Не впечатляло. И вместе с тем

Она слыла его талисманом
(Как клык, что носит дедок-зулус).
Сплелась с ним крепко душою рваной...

А Денни просто играл ей блюз.

Сверхжелтым лучом апельсина играл закат.
Земля отражала звучание тенью крыш,
А ветер ритмично взвывал -  "Одиноко так..."
В подполье синкопой скреблась оптимистка-мышь.
...Сквозь будничный серый туман проберётся дождь,
Неся осторожно и бережно ноту "кап".
Ладони подставлю: "Я знала, что ты придёшь!"
А он, прикоснувшись к щеке пропоёт: "Ты как..?"
И вдруг вспыхнет город, откроет глаза-огни,
По рельсам трамвайным прокатится сердца стук,
Покроются красочным граффити стены-сны,
Деревья сплетут свои ветви в касанья рук...
За небом темнеющим прятался робко день.
Зима в ультратонком звучании блеска льда
Отчаянной вьюгой скандально читала слэм.
...И тучи с дождями опять плыли не туда.