Генчикмахер Марина / Написанные рецензии

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/243330/

С крыш срывались водопады, cтруйки превращались в реки,
Разливаясь у аптеки морем синим.

Сине море не штормило, небо в нем казалось плоским.
Вдоль него по мокрым доскам шли бабульки.

Мир бабулек был замызган; мой - был ярким, как сосулька,
Хоть водой такую брызгай - не растает.

Мне бабульки были рады, yлыбались, звали рыбкой
И брели по доскам хлипким дальше, в старость.

Я им тоже улыбалась, но по водам этим талым
Я плыла не просто рыбкой - пароходом.

Я плыла-спешила лихо к морю, там, где  вал за валом,
Там, где остро пахнет йодом, вне аптеки.

Оказалось - это правда: и названия как на картах,
И сидящие на рифах пеликаны.

Я купалась в океанах Атлантическом и Тихом,
Я плыла путем ацтеков на каноэ.

Я кормила чаек хлебом; в джунглях, там, где все иное,
Я бросала обезьянам апельсины.

Неужели, это всуе: детство, зеркало лазури,
Как нелепо, что обратно ни ногою!

В синем море у аптеки небо - хоть коснись рукою,
Ныне, присно и вовеки: справа, слева...

Я в сапожках из резины, чья-то бабушка с клюкою,
И заброшен солнцем невод в это небо.

Oна ускользает по бельевой веревке
Туда, где дремуче-непроходимы чащи;
Туда, где парят драконы, блуждают орки...
Но я не боюсь летающих и рычащих:
Они неопасны маленькой фантазерке!

Она и к чещуйчатой шее приладит ленту,
И, словно щенка, за ухом потреплет волка,
Свирепому орку скажет: "Уно моменто",
Ему улыбнется, и ты не узнаешь орка!
И все непременно окончится хэппи-эндом.

Гораздо опасней подштанники и бюстгальтер.
Какой тарарам поднимают владельцы оных!
Напрасна улыбка, бессильно тройное сальто:
Попрячутся оорки; растают как дым драконы,
И девочка вдруг окажется на асфальте...

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/28077/

Мария? Какая по счету? И что вам о ней известно?
Сын? Погиб в катастрофе? А, может быть, в Бухенвальде?
Воскресший? Матери верят, что их сыновья воскреснут,
Даже когда в лепешку на спекшемся в кровь асфальте.

Почерк чужой эпохи. Арабская вязь. Орнамент.
Молитвы по телевизору. Наивная чья-то сказка.
Свечи в темных ладонях, скукоженных как пергамент.
Молись обо мне, Мария! Мне хочется выжить. Пасха…

Мне хочется выжить, мама, в озлобленном, склочном мире,
Где лица- чугун застывший, глаза, как пустые стекла.
Как вечное наваждение,- беспомощный плач Марии.
Второе тысячелетие, а кровь еще не просохла.
-----------------------------------------------------------

Верни

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/173532/

За страстью - налево; к лавровым венкам - направо.
А я - по центральной, по средней, избитой тропке -
Страстей я боялась, не жаждала громкой славы:
Мне счастья хотелось в красивой большой коробке.

А там, у прилавка, как водится - шум и давка,
А весь дефицит лишь тому, кто умеет драться.
Давали без списка; ведь список - за правкой - правка.
Давали без выбора: ткнули на что-то пальцем.

Я горько рыдала: "О Господи, ты же видишь!
Оно - не мое!" А в доставшейся мне картонке
Доверчиво куксилось счастье - смешной подкидыш...
Ну как быть с ребенком, не думая о ребенке?

Сплошной хоровод: погремушки, разводы манки,
Восторги и страх, овладевший моей душою:
А вдруг за ним явится спутавший списки ангел?
"Хозяин нашелся. Верни. Ведь оно чужое!"