Тур - 91: "Нет дороге окончанья" (конкурс завершен)

Начать бы с чистого листа…
Оставив душный мегополис,
Сесть в первый проходящий поезд -
Уехать в новые места...

Вот так, отчаянно решив,
Что где – то «Там» бытует «Нечто»,
В котором счастье бесконечно
Как состояние души…

Полжизни снегом замело,
Другим остатком - лишь оплакать…
Что ж, развести покорно слякоть
И бросить всё чертям назло?..

Покинуть обжитой уют
Меняя паспорт, имя, даты…
На прошлое, мгновеньем сжатым,
Пускай дивятся и плюют…

Какая разница, когда
Всё пережИтое  без смысла!

Меж небом и землёй зависла
Моя дорога в Никуда…

И впереди - никто не ждёт,
Как нет давно пути обратно…

А в небе полосой закатной
Всему расписан свой черёд…

Мы плыли вдаль, взрезая мрак тягучий.
Сходилися и расходились тучи.
Седые волны поднималися в ночи,
и ветер выл, снег падал с высоты.
За нами вслед Голландец шёл Летучий, корабль-призрак, страшный и певучий.
Вселял он ужас даже в самых твердых.
И так приплыли мы на остров мертвых.
Овеян трауром и странною надеждой,
он как бы, с нас снимал живых одежды.
Мы вглубь прошли за темные чащобы, как–будто погрузилися в сугробы.
И вдруг сквозь темноту увидели мы свет,
он дивен был, как в полночи рассвет.
Тут нас усопшие с теплом встречали,
забыли с ними мы на время все печали.
Они невиданные нам творили чудеса,
и открывали на грядущее глаза.
Но все же мы спешили с острова уйти.
Живыми с мертвыми никак не по пути.

Куда заплыли мы? Никто здесь не был.
Здесь страшное с прекрасным сном слилось в одно.
Здесь ядовитые произрастают стебли
И расплескалось здесь поэзии вино.
                                                                  
    Средь дебрей здесь таинственные тропы,
Как странно восхитительны они,
    На них оставили следы бессмертных стопы,
Какие чары навевают здесь огни.
    Какие здесь немыслимые травы,
И как дурманят здесь душистые цветы.
    Что поневоле испугаешься отравы,
Уж больно странные порхают здесь мечты.
    Какие сладостные кружатся виденья,
как звуки восхитительно влекут.
    Что поневоле чувствуешь сомненье,
Уж не сирены ли коварные поют?
Хоть здесь чудесно, все же страшно,
Здесь и прелестно и ужасно.

Прочь плыли мы, сияли лунные лучи,
За нами плыли и кошмары, и мечты.
Седые волны поднималися в ночи,
И молнии сверкали с высоты.

Написать:
"Mой хороший, прости, я, как прошлой зимой,
промахнулась маршрутом, сезоном, столетьем и миром.
Заплатив за дорогу к тебе полновесную виру,
пропускала вагоны - десятый, девятый, восьмой -
и, закутавшись в ветер с дождем, представляла, как ты
улыбнешься сквозь грязные стекла: "Ну, здравствуй. Узнала?"
Извини, но я снова ошиблась развилкой, вокзалом,
январем и вселенной."

А город под вечер затих,
проплывая в февраль - под конвой белогрудых ночей,
в вереницу кофейных закатов, ползущих по стенам.
Я слагаю себя из десятка чужих переменных.
Мне - промерзшей, усталой, нелепой, ненужной, ничьей -
множить солнечный свет и смотреть, как истаявший лед
превращается в жизнь.
И писать: "Ты не сердишься, правда?"

И, опять просчитавшись рассветом, рекой, переправой,
Приходить на перрон. Свято веря, что все совпадет.

Дорожные колдуны –
Дубы на ветру галдят;
Идёшь из своей страны
Куда их глаза глядят.

Пока ещё не пророк –
Анафемы звон копил.
Тюрьмы и сумы зарок
Тропа превращает в пыль.

Свернёшь, не взглянув назад,
Во тьме перекрёстка вер;
Ославленный за глаза,
Дубасишь в другую дверь.

Путей надоел галдёж,
Блуждающий пилигрим.
Дорогой другой идёшь,
Опять попадая в Рим.

Невесёлость весны отсморкалась в платочки бумажные.
Майки липли к девчонкам и маяли взгляды, и потности
Наминали эрекции юным – до срочной пожарности.
Им дорога – из мая – в июнь, от непарности – к порностям.

Ну, удачи! У дачных хибарок похмельными ветрами
Нездоровость утра подметалась за ржавою рабицей.
Мне ж сорваться – как плюнуть, жару отмерять километрами,
Из июня – в июль, в те края, где не слюбится – сляжется.

Ах, успехов? Успев зашортить небеспочвенность ревности,
И любовь еле втиснув в ломбард, я на фьючерсных ярмарках
Распродал свою почту на Re: Re: люблю, Re: привет, Re: прости.
Так хотел акварельности, а получилось – как маркером

Разлиновано лето в полоску лоскутной билайности.
Пожелтели дожди – полиняла луна за высотками.
Измельчали надежды, мелькая с июля до августа,
Будто кто-то тупил перед телеком, балуясь кнопками,

Будто фьючерс на почту и почву на ревность скальпировал.
…Я дожди пережду, рассмеюсь в пролюбовные прописи.
Чувства можно забанить, шортить, но не стоит насиловать –
И обновка-любовь осенит обязательно осенью!
  

Декламация http://www.grafomanam.net/files/fileinfo/6621/ и фото http://www.grafomanam.net/files/fileinfo/712/ автора.
Музыкальный фрагмент: David Linch, Angelo Badalamenti, Danse of the dream man

Дева-осень вихрем листопада
Унесла тепло минувших дней.
Стелется осенняя прохлада
В лабиринтах  памяти моей.
В дальний край зовёт меня дорога,
Стуком заглушая сердца ритм.
Мы сегодня помолчим немного,
Завтра обо всём поговорим.

Поговорим о счастье и несчастьях,
И почему же так устроен свет,
Что нам несчастья выпадают чаще,
А счастье редко или вовсе нет.

Кружит листья осень золотая
Под старинный вальс "Осенний сон"..
Друг мой, наши встречи вспоминая,
Старомодный шлю тебе шансон.
Стоя под осенним звездопадом,
Загадай, пока летит звезда,
Чтоб родные души были рядом
Остальное просто суета.

Когда вернусь, поговорим о счастье,
Пока прими мой солнечный привет!
Пускай к тебе приходит счастье чаще,
Несчастья редко или вовсе нет!

Колесить люблю по свету,
Кокаинна пыль дорог.
Я кручу - верчу планету,
Не жалея лет и ног…

Путь не знает середины,
И конца дороге нет…
Бес в ребро, в виски седины –
Не блондин и не брюнет…

Невзирая на ландшафты,
На погоды и на сплин,
Автобаном, или трактом
Выбиваю клином клин.

И когда в сторонке дальней
Мне кричат: «О, рюсс…, привьет!»
Улыбаюсь не скандально,
Ручкой делая в ответ.

И хотя вокруг чужие
И природа, и закат,
Пожелаю: «Чтоб вы жили…!»
Позавидовав слегка

Куртуазности Европы,
Пёстро-гордой как фазан.
А потом направлю стопы
Под родные образа.

Там набравши сил и веры,
Двину дальше, на Восток,
Где изысканность и мера -
Горной свежести глоток.

Мир – кольцо, земля – арбузом,
Жизнь - спиралью завилась…
Где ползком, где в шаг, где юзом,
Но всегда дорога – всласть!

16.10.2010

Поэт с толпой не ходит в ногу,
он чаще рядом, босиком,
то к чёрту лысому, то к богу
"Всё ходит по цепи кругом..."
И эта странная дорога
не всем бывает по плечу.
Желающих идти не много,
по эшафоту к палачу.
"Когда строку диктует чувство..."-
дойдешь  туда  наверняка...
И только там, с улыбкой грустной
поставишь  точку на века.

Бегут за окном деревни,
Коттеджи, халупы вразброс.
В краю обновленном и древнем
Разносится стук колес.

Смеркается, полседьмого,
И светел лишь свежий снег.
Роднее пейзажа немого
Нигде не отыщешь вовек:

Таких откровенных контрастов,
Где черное с белым сплелось,
Такого богатства и братства,
И бедность такую, и злость.

Здесь слез никогда не иссушат,
Но к радости истой, большой,
Здесь часто друг друга душат
Непостижимой душой.

Тут своя душа - потемки,
Вой собачий на луну.
Может быть, поймут потомки
Эту странную страну?

К какой же мы двигались цели?
Господи, помоги,
Чтоб душу держали в теле
Привычки, Надежды, Долги.
                1994-2010

Ответ на стих Юлии Мигиты "Против теченья..."

Дом улетал... и несло его ветром
За горизонт вместе с нашим сараем.
Дом улетал..., надоела наверно
Эта метель, до ступенек сырая,
Эта зима без пределов, без срока,
Бледно-промозглым укрывшая пледом
Каждый пригорочек, эта дорога,
Тьма, от которой чердак уже едет...
Дом улетал..., дому грезилось лето,
Ставни раскрытые к солнцу, наотмашь.
Он улетал наобум, просто к свету -
Каждый имеет ведь право на отпуск!

Ну здравствуй, Тинка!
Я опять в дороге:
колёс и слов усталый перезвон,
в окне с дождём – размазанные строки
деревьев с сизым росчерком ворон…

Блокнот пристроен косо на коленях,
елозит карандаш… Пишу: «разлук» -
а буквам тесно, как в печи поленьям,
сбиваются насмешливо в «так-тук».

Потом перепишу. Ещё не вечер,
и полустанков множество в пути.
Остановиться, оглянуться… встреча
быть может, предстоит ещё, но ты...

Письмо перепишу…
А жизнь – не перепишешь,
когда все кляксы набело вписал.
За вёрстами твой голос – дальше, тише,
и зябкой звёздочкой в ночи – вокзал.

Эх, Тинка-льдинка, пролетают годы,
любви, что так и не случилась – жаль.
Впорхнёт ли в прошлое бумажный голубь,
оттаешь ли? – не знаю.
Всё, прощай!

14.05.2012

Не поддаваясь на уловки
родных, на их "высокий" слог,
встать с утреца, собрать котомку,
без страха выйти за порог.
От солнца прихватить панамку,
а от дождя подмышку зонт.
не дать себя заправить в рамки
и целью выбрать горизонт…
В день проходить за милей милю,
не думая "оно на кой".
Стоптав ботинки, путь осилить,
душевный обрести покой...
Дойти петляющей дорогой
туда, где значится черта,
и убедиться ненароком,
что нет за нею ни черта....

29.11.2010

                                      М.Р.

Не спрашивай, куда ведёт дорога,
Никто того не знает наперёд.
И если от неведенья тревога,
Пусть на тебя беспечность низойдёт.

Не спрашивай, куда ведёт дорога,
Движенье – счастье, неподвижность – зло.
Мы на ногах с тобой, и слава Богу,
Мы движемся, нам, значит, повезло.

Не спрашивай, куда ведёт дорога,
Не спрашивай, в чём сущность бытия,
Не спрашивай, есть Бог, иль нету Бога.            
Никто не знает. Может быть, и я

От всех вопросов отдохну немного…
Как думаешь, куда ведёт дорога?

          
Истоптаны тропы, колёсами «съедены» ленты
дорог без начала, ведущих в мираж - в никуда.
Пешком, автостопом, уводят вперёд километры.
Дорогам на шпалах скучать не дают поезда.
Запущены метко, как стрелы звенящие, рельсы.
На стыках пространства и времени гулко стучат
колёса-рулетки, отмерив успехи прогресса,
греша постоянством по формуле Пи-эр-квадрат.
По карте небесной белёсая нить Ариадны
ведёт лабиринтом маршрутов надземных путей.
Две синие бездны в морщинах следов многократных
резной акватинтой*  смыкаются в дальней черте.

...и стало понятно, что счастья у нас было много.
А мы всё пытались его отследить и найти.
Мы шли напролом бесконечно-зовущей дорогой,
мечтая о счастье, хранимом для нас взаперти.
Ушибы ухабов, покойность манящих обочин,
загадки расщелин, изгибы судьбы и надежд...
Вдоль призрачных троп
         в шифрограмме следов-многоточий
                                              неверных решений
         пришли на последний рубеж.
Вернуться к родимым пенатам даётся немногим.
Напрасно блуждая приходим «на крУги своЯ».
И стало понятно, что счастье-то было - в дороге!
В дороге, которую вместе прошли ты да я.

*Акватинта (итал. aqua) — вода, итал. tinta — оттенок) разновидность офорта. Оттиск гравюры в этой манере напоминает рисунок водяными красками — акварелью; это сходство и обусловило происхождение наименования.

                                  13.10.2012

*Седые космы ветер растрепал
и грязь кидает в старческие щёки...
Забейся, Лир, в поношенную шаль,
закрой в душе оставшуюся щёлку.
Огнями замка вымощена высь,
речей медовых вылито немало...
Она одна сказала бы: "Держись,
ты - мой отец, попробуем сначала".
Она укрыла б, если бы смогла,
от злого ветра, зависти и мести.
Тебя, король, окутывает мгла...
А ты привык заслушиваться лестью,
мешала гордость всматриваться в суть,
и часто трубы правду заглушали...
Какой тернистый выстелился путь!
Король и шут... Попутчики в печали.
Смеётся ветер: клоунский колпак -
из горстки снега - выложил на космы...
Тебя уже не мучает толпа,
в тебя, король, заглядывает Космос.*

Надо идти... Не до края - до срока.
Надо идти - не от страха, но к свету.
Смерть - не итог, обусловленный сметой.
Надо идти, не торгуя дорогу

В лавках заемных, в беспутных лабазах.
Просто: идти, не взыскуя удобной
Доли; идти - не за правдой, но к дому.
К светлому дому идти, погибая

Тысячу раз меркантильным рассудком,
Тысячу раз умирая напрасным
Разумом. Большей не будет награды,
Чем полоса проницающей сумрак

Судной тропы. Не по воле - по вере.
В чуткий рассвет, в милосердные дали,
Внемля призыву любви первозданной,
Не под крылом, но за ангелом вербным -

Надо идти...

Одинокая ворона, одинокая собака,
дышит поле паром ровно, пашет поле жёлтый трактор.
Режет, режет, нарезает на пласты сырую почву...
И петляет, словно заяц,  одиночество меж кочек.
И в моих петлявых строчках – ни привета, ни ответа,
только тлеет красной точкой, инфернально, сигарета.
В гулком тамбуре вагонном я курю, а поезд мчится,
отражая пооконно: одинокий трактор...  птицу...
одинокий ствол осины от лишайника зелёный...
Проводницы в тёмно-синем ходят мимо отрешённо...
Может, там, куда приеду – в незапятнанном «быть может» –
(тут уместен марш победный) кто-то ждёт меня, до дрожи,
до такой же крупной тряски, что сейчас тревожит душу...
Будто в силах эта сказка  одиночество разрушить!
...Одинокими приходим и обратно — в одиночку,
посерёдке, мимоходом, вяжем новую цепочку...
Отчего же так печально? Стылый тамбур... сигарета...
В чём же замысел начальный? Очевидно, только в этом.
В этом древнем и подспудном, и знакомом (до зевоты) –
чтобы там, в конце маршрута, рядом был не просто «кто-то»

                                           Глянь на небо - птички летят,
                                           Колокольчики звенят...

Возьми свечу, засвети огонь,
Взгляни на небо и молви Имя.
Сложи оружье и впредь – не тронь.
Храни огонь и ступай – хранимый.

Оставь обоз, не берись за гуж,
Когда в упряжке чужие кони.
Не пей воды из козлячьих луж.
Будь чист – и нечисть тебя не тронет.

На перепутьях бросай клубок,
Иди за ним через мрак и морок.
Твои сопутчики – серый волк,
Да белый заяц, да черный ворон.

Ни самобранку, ни самотряс
Не поднимай, оказавшись рядом.
Перед князьями не падай в грязь.
Не рви в саду молодильных яблок.

Дойдешь до края – увидишь дуб,
Сундук, по книге тебе знакомый.
Достань яйцо, преломи иглу,
Взгляни на небо – и будешь Дома.

Экс на:http://grafomanam.net/works/346569
Мне ли не знать закон, в нем сомневаться мне ли,
но для чего рассвет из приоткрытых врат?
Чтобы ее лицо стало родным до боли?
Чтобы гореть вдвоем – каждый в своем аду?
"Бога не искушай," — сказано не тобой ли?
Только теперь гадай, что ты имел в виду.
Каждый разбег, прыжок, каждый полет – во имя,
каждый расписан шаг – гжель, хохлома, финифть.
Так почему котел полон детьми твоими,
если велел прощать и не велел винить?
© Вадим Лиандрес

___________________________________
Гжель, хохлома, финифть - обжиг крепит рисунок
.
Что же сказать, сынок? Я и не знаю, право...
В каждом - святая суть. В каждом - потёмки зла.
Ангел и аггел твой - оба имеют право
крылья свои раскрыть. Кормятся от тепла.
Кто из двоих тебе в миге текущем  ближе?
Злобу иль доброту сердце и ум творит?
Соль покаянных слёз камень гордыни лижет,
плавит тяжёлый груз страхов и боль-обид.

"Бога не искушай", - это о жажде чуда
и о желаньи знать истину наперёд.
Вера - дорога в рай. Бог ведь с тобой повсюду.
Он и её, сынок, нёс на руках, берёг.
Гжель, хохлома, финифть - обжиг крепит рисунок.
Вот для чего рассвет из приоткрытых врат.
Коли сомнений зло смог победить рассудок,
будет по вере, сын, светел и чист обрат.

Если ж разбег, прыжок - способ уйти от боли...
Это ошибка, сын. Дьявольский step-remake.
Каждому - крест и путь выдан по силе воли.
Именно посему жизнь не прощает фейк.
Бога, сынок, ищи в сердца уютной келье.
Милостив и велик верой в тебе живёт.
И воздержись вкушать зла и  унынья зелье.
Если болит душа, значит она растёт.

18.01.2014 в 05:36
__________________________________________
 Фейк (от англ. fake) - подделка.
__________________________________________
"Бога не искушай" - не создавай намеренно (а по мере роста духовного сознания и ненамеренно) таких ситуаций, в которых только чудо могло бы помочь тебе - вспомни, что диавол предлагал сделать Иисусу Христу: "Бросься вниз и пусть Бог спасёт тебя". Подоплёка тут есть тонкая - "Бог, я в тебя буду верить, только если Ты для меня будешь творить чудеса" (как золотая рыбка), т.е. я поверю в Тебя только через чудеса, а ежели чудес нет, то и верить в Тебя не могу (вроде как и нет Тебя). Но если зерно не посеешь, ни цветов, ни плодов не увидишь. По вере нашей нам даётся.
______________________________________
Евангелие от Иоанна, гл 3: 
не о чудесах, а о (воз)рождении Духом:
"1 Между фарисеями был некто, именем Никодим, один из начальников Иудейских. 
2 Он пришел к Иисусу ночью и сказал Ему: Равви! мы знаем, что Ты учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог. 
3 Иисус сказал ему в ответ: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия".

Куда б ни шла, с собой беру себя:
Так истина стара,
так сложен путь.

Воспоминания
горячие знобят,
Судьбу-ошибку вспять не повернуть.

Кто б ни шагал со мной
плечом к плечу,
Всегда с душой пустой наедине.
Не потому, что больно, закричу.
Увы, совсем
не больно.
Просто
не.

Без лишних ожиданий день за днём –
С опаской в бесконечное «вперёд».
Но в кровь сердца и ноги не собьём,
Пока дорога в небо – зимний лёд.

Закрытые глаза подарят ночь,
Распахнутые – ночь
и звёзды в ней.

…и пусть уменье страхи превозмочь
Не сделает немедленно
сильней,
Когда-то обязательно другой
Ступлю на те же грабли, что сейчас.

И будет изнуряющим покой,
И льдом январским –
предвесенний
наст.

Чего б ни пожелала –
всё равно,
Случится
или нет...

Итог один,
Когда в окне я вижу лишь окно,
А не бесчисленность серебряных картин.

Авторское исполнение:
http://litsait.ru/upload/mediafiles/03efd684d39963a339602653a71686cb.mp3

Думы бывшего горожанина

Какими же великими в деревне
Нам кажутся большие города.
Их гул и суета в нирване ленной -
Как странный вкус заморского плода.

В стихах любое слово  - как эпиграф
Для всякой закорючки бытия,
Как будто бы в божественные игры
Играют досточтимые князья.

И по крупинке к нам течёт на темя
Других галактик тайная смола -
Больших миров ниспосланное время,
Как будто крошки с барского стола.

Великие события из книжек
Пугающи в нетронутой глуши.
Здесь голос мой навряд ли кто услышит,
И не заметят страждущей души.

Вновь облако истаяло до срока,
Доставив нам по капельке дождя.
И лишь мираж к нам привела дорога,
Как будто бы заблудшее дитя.

Я пробую слова свои на ощупь,
Освобождаю птиц из тайных пут.
Их голоса звучат за дальней рощей,
К свободным им прокладываю путь.

8 августа 2014

Конец недели, месяца, зимы…
Сияет солнце, словно в Коктебеле.
Пора! Мы выбираемся из тьмы,
Из закутков, карманов, колыбелей.

Нас тянет к раскуроченной реке.
Пускай не сосчитать на солнце пятен,
Щебечем на привольном языке,
Который рощам близок и понятен,

Пытаемся двустишье досказать
И на подножку солнечного утра
Запрыгиваем, как сто лет назад, -
Пускай вокруг всё мáревно и утло.

Мы снова те шальные пацаны
С рогатками (Коляныч – заводила).
Разбить осталось лампочку Луны,
Чтоб Солнце никогда не заходило.

Не держит нас садовая решет-
Какая подзапретовость смешная!
Мы чувствуем, нас кто-то бережет –
И на краю об этом вспоминаем.

Дорога наша девственно чиста.
И наши дни осыплются едва ли.
А то, что есть последняя черта, -
Так это нам еще не задавали...

Как много в сердце радости и вне!..
Как призрачны болезни и морщины...
Когда стихи выводим на стене,
Иные видят в этом матерщину.

Когда в Сорвиголовии нас ждут,
Когда удача клеится, как марка, -
Друг друга посылаем там и тут
На все четыре смачных буквы марта!

Дороге нет конца. Вперёд,
Сложив в рюкзак заботы…
Вот так и жизнь моя идёт,
Считая повороты.

Считая вёрсты и холмы,
Прохожих, первых встречных,
Считая всё, чем дышим мы,
Чем приближаем вечность.

Не верь, когда на грани дня
И ночи скажет кто-то,
Что в этом мире нет меня, –
Я там, за поворотом.

                             1 июня 2014 г.

По дороге к себе - суета в суете.
По дороге к себе -всё кресты, буераки.
По дороге к себе -пусто брешут собаки.
И встречаются люди, но часто - не те.
По дороге к себе не ищи фонарей,
По дороге к себе- радость под руку с горем.
На бинты и тампоны - учебник историй.
Ешь вчерашние щи , кашу на топоре.

На дорогах свободно.
На дорогах неприлично свободно.
Хочешь - вправо, а не хочешь - вперёд,
сколько хватит бензина.
Нет капризов погод, но
так бывает, что судьбе неугодно:
почему-то не сложился полёт,
и в хайвее трясина.
Забываю.
Ты не веришь? Я уже забываю,
как мечтала о далёких краях
с черепаховым супом.
После мая
я свободна - и такое бывает,
вроде я, а вроде вовсе не я -
а так, мочалка за крупом.
В дальнем храме,
в позабытом, остывающем храме
ты придумал, что тебе не нужна я,
что путь сей изъезжен.
Я не камень,
я бумага, я сложусь в оригами,
где идёшь ты на знакомое пламя,
небрежен
и нежен.

У  каждого  из  нас  своя  дорога,  её  начало  -  точно  у  порога. И,  если  верить  в  то,  что  всё  от  Бога,
Она  -  судьба,  ну  а  таких  немного...
И всё же  предстоит  по  ней  идти,
Ведь  "жизнь  прожить,  не  поле  перейти".

Вы  молоды,  наивны  и  беспечны,  не  думали,  что  годы  скоротечны?  Да,  истины  отцов  для  нас  не  вечны...
И  все  поступки,  вроде,  безупречны,
Но  молодость  проходит,  и  тогда
С  дороги  той  свернёте,  навсегда...

Вас  ждёт  особенная,  тихая  аллея,  где  можно  оставаться,  не  жалея  ни  времени,  ни  сил,  порой  краснея,-  ах,  молодость...  теперь-то  всё  яснее…
Аллея  эта  многим  помогает,
Как  вам  её  найти?  Да  совесть  знает...

А  иногда  аллея  та  приводит  в  мир  творчества,  где  вечно  бродит "вино  пьянящее",  что  просто  сводит  
с  ума,  в  желании   одном  -  творить...
Иди  по  той  аллее  и  не  бойся.
Здесь  главное  -  процесс,  не  беспокойся...

Закончится  аллея  узенькой  тропой,  в  неё  едва  вмещаешься  стопой... Ты  старый  и  совсем  уже  седой.
Возможно,  одинокий  и  больной...
Но  только  этой  узкою  тропой  
Всегда  ты  возвращаешься  домой...

И  видишь,  что  от  твоего  порога за  горизонт  ведёт  последняя  дорога... И  шёпотом,  по-доброму,  нестрого Попросишь  подождать  немного... БОГА...

Завод зовет -  и  я  в пути, опять проспал, – почти бегу я.
По  графику спешу прийти я ровно в семь на проходную.
Который год одной тропой (дорогу знают ноги сами).
Пройти  маршрут привычный свой могу с закрытыми глазами.
Спеша иду, спеша живу, сумбурных дней своих хозяин.
Весна! Во сне и наяву! В районе парковых окраин.
Черемух сладкий аромат заполнил росную  ложбинку,
И их цветущий снегопад засыпал узкую тропинку.
Их запах льется и звучит далекой музыкою детства,
Их белый цвет – к весне ключи, мне на него не наглядеться.
Рассыпал иней острова, им скрыт ковер из трав зеленых.      
Не зря народ сложил слова: «К похолоданью цвет черемух».
А вот и  солнца полоса съедает грань  тенистых линий,
И проявляется роса, где был блестящий белый иней.
Перед горой журчит ручей, проснувшись в солнечном апреле;
Выводит первый соловей  свои восторженные трели.
Хочу найти его в ветвях: с ним утро ярче и добрее.
Восход и песня соловья в моем пути меня согреют.
Тропа ведет через ручей, вперед на берег, что повыше.
От встречных солнечных лучей, зажмурясь, призрачно увижу:
Лучами проткнута насквозь береза - ранена смертельно,
Явив мне смутно, в искрах рос  иконы образ Семистрельной.
И этот лик меня манит, пьянит и снова дарит силы,
Влечет и тянет, как магнит, шепчу я: «Господи, помилуй!»
Какой божественный рассвет – им насладиться и молиться,
Такой один, другого нет,  он никогда не повторится.
Весны восторженные дни, мелодии родного края,
Как сердцу дороги они и как пленяют, согревая,
И эти трели соловья, и утра нежные красоты…
Завороженный, встану я и …         опоздаю на работу.

Я оказался вдруг наедине с собой
И окунулся в жизнь за возрастным порогом.
Порог не очень, может быть, большой,
Но жизнь видна и в малом, и во многом.
А так я шёл на жизненном пути,
Чтоб правильно, без всяких отклонений,
По правильной дороге вдаль идти
И правильных придерживаться мнений?
Но где критерий правильности дел,
Поступков, мыслей да и жизни в целом?
Никто его ещё не разглядел,
И на доске он не написан мелом.
Но он ведь есть! Он просто в нас самих:
Не осязаем и, увы, невидим.
В одних – кричит ,в других- совсем затих...
Кого из них мы больше ненавидим?
Да, чёрствость, хамство, вы сильны пока.
И ваш союзник - жизни быстротечность.
Но верю я, разгонит облака
Критерий правды - наша человечность.

  
Как змея ползет дорога,
Искушает и влечет,
Но растет в душе тревога,
Временной теряя счет.

Шелест шин да гул мотора
И протяжный ветра свист,
Нет преграды для обзора,
А душа, как белый лист.

Все летает, не поймаешь,
Увлекая в облака,
В серпантине исчезаешь,
Не найдет тебя тоска.

Горизонты, как картины
Красок буйство манит вдаль,
И летят вперед машины,
Позабыв свою печаль.

Я вдыхаю вкус свободы,
Как на крыльях вверх парю,
Потолков, не видя своды
Тихо к ангелам молю:

«Пусть дорога будет длинной…
«Ни гвоздя, ни жезла» пусть!
Станет жизнь моя козырной…
Навсегда исчезнет грусть».

А дорога вновь петляет
В гору трудно, легче вниз,
Но душа, то не страдает, -
«Лишь вперед!» - ее девиз.
                                                                    

Распустила осень космы до земли,
хлещет прядями дождя по мостовой,
и торопят запоздалый лимузин,
машут дворники "Домой, домой, домой".

Где-то сзади остаётся пост ГАИ,
огоньки, ограниченья скоростей…
Так давай, ямщик, как водится, гони,
чтоб отстали, кто висели на хвосте.

Там остались нерешённые дела
перечёркнуты, как жизнь, косым дождём,
там над крышами таких же бедолаг
прохудились небеса, как решето.

Смыло всё – и отпечатки, и следы,
и протекторов, и рубчатых подошв;
опусти стекло – в лицо получишь ты,
нет, не слёзы – это просто тот же дождь.

А дорога вдруг нырнула под уклон –
под землёй зашевелились три кита,–
и скребутся снова дворники в стекло,
словно выпытать хотят "Куда? Куда?"

Но пока ещё бензина полон бак –
огоньку не загореться на щитке,
и лицо твоё пустее, чем ломбард –
ни слезинки, ни дождинки на щеке.

Остаётся лишь вперёд, да поживей,
ведь куда ни посмотри – со всех сторон
здесь осенних декораций круговерть,
перекрёстков, знаков, ливня и дорог.

                   ***

Метафора банальна: жизни путь…
Его проходит каждый, кто как может.
Тот всадником несется во весь дух
А этот с юности лошадушек стреножит.

Одним вся жизнь - бетонный автобан,
Другим судьба – преодолеть болото.
Кто ищет стежку в трех соснах,
А кто-то -  полосу для взлета.

Простак в свою попался колею
И оставлять ее не хочет, не желает,
Разумник с риском ищет путь
И полосу препятствий выбирает.

Моя дорога выбрана не мной:
Маршрут проложен кем-то свыше.
Соломкой устлан путь земной,
Мне светлый Ангел в спину дышит.

С больничных окон свет белее,
         когда простуженный, болея
         я на раздолье уповал
И на Кавказ, верней, предгорье -
         упавших скал взметнувших с моря -
         до облаков девятый вал.
(С днепровских рук и рукавов
К бездонной пляске роковой)

Неудержимая стихия,
         где впрок баталии такие,
         когда по небу полный штиль
И где звенят от "скорых" рельсы
         и их перроны в небе, если
         есть притяженье этих сил.
(Мятежный Алексей Пешков
Кавказ обхаживал пешком)

Я не просил у жизни форы,
          не тосковал я о Босфоре,
          а с ветром поля - хоть в полёт.
Да, у атлантов плечи - горы,
          но - неба стынущее море,
          но - моря вечный небосвод...
(Я на Кавказ сбегу опять -
Учитесь, други, рифмовать)

В дурно пахнущих корявых танцах
Суматошно-многоликих станций,
Не скупясь на перестук оваций,
Заплясал состав.
Там в хвосте твой силуэт очерчен
И перрон – свидетель первой встречи,
Тот же, что вчера ссутулил плечи,
От разлук устав.

На прощанье горечь поцелуя…
Эх, как жаль, что не курю, не пью я!
А иначе б сбила вкусовую
Безнадёгу-боль.
Нож колёс по рельсам, как по венам,
Режет километры постепенно.
Обещанья путам равноценны,
Их вязать – уволь.

Безысходность верхней и скрипучей…
(На твоём диване было круче)
Машинист, коней гонящий кучер,
Довезёт мой груз
До развилки на тоску и нежность –
Моя станция – сойду, конечно.
И сложив котомкой безмятежность,
Я к тебе вернусь.

Серые тени под темной водой,
Белые тени под серым асфальтом.
Вязнут останки былой мостовой -
Тяжеловесная яркая смальта,
Желтый кирпич и песчаник резной -
В иле, в тумане, в пыли наносной.

Путь в глубину одуряюще крут.
Тени сокровище дна стерегут.
Те, кто решается берег покинуть,
Теплую искру в руке берегут,
Белых теней обтекая лавину,
Не для того, чтобы камушек вынуть,
Но для того, чтобы сверить маршрут.

Я сплю, я сплю под стук колес,
Без слов, без языка,
Но все равно, как верный пес,
К тебе бежит строка.

К тебе за окнами бегут
Столбы и провода,
Но никогда не повернут
В дороге поезда.

И мой билет – в один конец,
Тяжел вагонный сон.
Но стук колес – как стук сердец,
Что бились в унисон.

И тонут в памяти стихи.
И стекла все мокры.
В тебе – начала всех стихий.
Но путь назад – закрыт.

Как семафор, красны глаза,
А слезы – словно лед.
И вся земля бежит назад,
Лишь я один – вперед.

Я с умыслом немного раньше срока
   (чтоб не в последний вечер впопыхах)
  С тобой прощалась к отпуску – дорога
  Внушала почему-то тайный страх.

  Ты занят был, но против ожиданья
  Поднял глаза серьезные свои;
  Поправил: «Не прощай, а: до свиданья».
  И это было как слова любви...

  Вернулась я – но пятую неделю
  Уныло провожу без этих глаз…
  Ты все-таки ушел – но не поверю,
  Что слышала тебя в последний раз.

  Известен телефон – но я из гордых.
  Бессмысленно озвучивать печаль.
  Я всюду буду рядом, словно воздух.
  Ты сам просил не говорить «прощай».