Сходилися и расходились тучи.
Седые волны поднималися в ночи,
и ветер выл, снег падал с высоты.
За нами вслед Голландец шёл Летучий, корабль-призрак, страшный и певучий.
Вселял он ужас даже в самых твердых.
И так приплыли мы на остров мертвых.
Овеян трауром и странною надеждой,
он как бы, с нас снимал живых одежды.
Мы вглубь прошли за темные чащобы, как–будто погрузилися в сугробы.
И вдруг сквозь темноту увидели мы свет,
он дивен был, как в полночи рассвет.
Тут нас усопшие с теплом встречали,
забыли с ними мы на время все печали.
Они невиданные нам творили чудеса,
и открывали на грядущее глаза.
Но все же мы спешили с острова уйти.
Живыми с мертвыми никак не по пути.
Куда заплыли мы? Никто здесь не был.
Здесь страшное с прекрасным сном слилось в одно.
Здесь ядовитые произрастают стебли
И расплескалось здесь поэзии вино.
Средь дебрей здесь таинственные тропы,
Как странно восхитительны они,
На них оставили следы бессмертных стопы,
Какие чары навевают здесь огни.
Какие здесь немыслимые травы,
И как дурманят здесь душистые цветы.
Что поневоле испугаешься отравы,
Уж больно странные порхают здесь мечты.
Какие сладостные кружатся виденья,
как звуки восхитительно влекут.
Что поневоле чувствуешь сомненье,
Уж не сирены ли коварные поют?
Хоть здесь чудесно, все же страшно,
Здесь и прелестно и ужасно.
Прочь плыли мы, сияли лунные лучи,
За нами плыли и кошмары, и мечты.
Седые волны поднималися в ночи,
И молнии сверкали с высоты.