Надежда Сергеева (сударушка) / Написанные рецензии

Летняя ночь в степи приходит незаметно, кромешная тьма сменяет длинные сумерки.
В ясные ночи освещают степь только луна, звезды да одинокий огонек костра, искры от которого  взлетают высоко-высоко, образуя дорожку.
- Дедушка, а искры могут долететь до звёзд? - спросила Росита, провожая взглядом летящие вверх искорки.
Яноро улыбнулся в седые усы, нащупал голову девушки, погладил ее по волосам и тихо ответил:
- Не все, Росита, только самые жаркие.
- Но они все равно на небе гаснут, да? – не отрывая глаз от звездного неба, задала новый вопрос Росита.
- Нет, Р’оса, не гаснут, они становятся звездами, как души тех, кто горячо любил, - вздохнул старик.
Девушка поднялась с лежанки и села на козлах кибитки рядом с дедом.
- Ты ведь знаешь какую-то историю об этом, расскажи, - обняла она его.
Старый цыган поднял к небу незрячие глаза, по щеке скатилась непрошеная слеза.
- Знаю ли я? – вздохнул он, - гитара знает.
Росита метнулась в кибитку и подала деду гитару.
Черные с поистертой местами позолотой бока инструмента блеснули в лунном свете.
Яноро провел рукой по грифу и деке, и гитара отозвалась тихим звуком, словно вздохом. Старик чуть подкрутил колки, возвращая струнам стройность, и взял первый аккорд.
- Давно это было. В те времена я мальчишкой кочевал вместе с табором. Как-то летом встали мы на постой недалеко от барской усадьбы. А ночью проснулся я от голосов у нашей кибитки, - Яноро перебирал тонкими пальцами струны, и они, подвластные лишь ему, говорили, вторя рассказчику, - кибитка качнулась, появилась моя мать со свертком в руках. Когда развернула его на цветном одеяле, увидел я младенца. Девочку. Матушка быстро собрала ее пеленки и отдала за полотно кибитки. «Я сохраню эти вещи, (узнал я голос барона), мало ли как судьба повернется». Малышку мать завернула в наше одеяло и дала ей грудь, благо была в нашей кибитке еще одна кроха – моя сестра Джаелл. Так и росли они вместе, как сестры – Джаелл и Р’оса. Голубоглазая Росита.
Яноро замолчал, за него говорила гитара. Звуки нежнейшей мелодии разливались над степью и вместе с искрами костра поднимались к звездам. Резким аккордом прервал цыган песню гитары и продолжил рассказ:
- Выросли дети. Росита стала настоящей цыганкой, от наших девушек её отличали лишь голубые как степные васильки глаза. Многие парни мечтали, чтобы она подарила им свой взгляд и свое сердце. И я мечтал, и я любил…
И вновь гитара запела, но на этот раз в каждом звуке её жива любовь, и она звала за собой, даже костер отозвался на этот зов, вспыхнув целым снопом искр.
Цыган не дал замолчать гитаре, пальцы порхали над струнами, чуть-чуть их касаясь. Музыка звучала тихо-тихо, но от этого она только глубже проникала в сердце.
- Однажды цветущей весной встретила Росита гаджо, и вспыхнуло ее сердечко ему навстречу. И отпустил её из табора барон, рассказав всем, что не цыганкой она рождена. Я мужчина, но я плакал ей вслед. Всю мою жизнь в сердце жила только она, голубоглазая Росита. Старость волчицей подкралась, убила мои глаза. Но и сейчас я вижу голубые глаза Роситы, вижу как она танцует с Джаелл, вижу ее улыбку. Другого мне и не надо…
Гитара вздохнула, струны послали в небо последний звук….
Звезды все слышали и приняли к себе горячо любящую душу.

смутило одно слово - палит... правильней ударение палИт, мне кажется :-)

заметила, что у вас частенько смысл фразы переходит на другую строчку...