Лавут Юрий / Написанные рецензии

Как упавшие за ночь снега, слов навес на залипшие веки
оборвётся с конька – грани ночи и утра – глотая парсеки,
без труда, обретённые было, слова отбывают навеки.

Будто вдруг засосал их – рыбёшек на нересте – водоворот,
будто чёрной дырой немоты проглотил их космический рот,
будто пущены красной зарёю, как сна пережиток, в расход.

Не начать наступающий день оглашеньем всплывающей строчки,
не гнездиться с закрытыми, с вымокших век подбирая кусочки,
не иначе как двигать с открытыми в общую из одиночки,

где лукавые речи кнута призывают к отмене границ,
где уродство подрезанных крыльев – эмблема обученных птиц,
где лихие деды формируют состав боевых верениц,

где, наращивая икроножные, строем идёт по двору,
голося о пуховой перине и преданности топору
Гордость Русского Бройлерства. И по привесу, и по перу.

Вот как образуются планеты.
В бархатной коробке пустоты
На пути блуждающего света
Попадёмся разом я и ты.

Не поняв, что значит совпаденье,
Разлетаемся, заслыша свист:
Сделавшее выбор провиденье
Поднимает притяженья хлыст,

Чтобы гнать продуманной спиралью,
Отменяя прихоти свобод,
Отделяя невозможной далью
К прошлому возможный поворот.

Беспощадно действует сближенье:
Всё, что было в мире моего,
Улетает, вслед за притяженьем,
Чтобы стать частицей твоего,

И все то, тебя что окружало,
Начинает путь вокруг меня,
И во мне бояться перестало
Что боялось света и огня.

И растает противостоянье,
И соединятся ‘ты’ и ‘я’,
Прежние пустые расстоянья
Превратив в пространство бытия…

Вспыхнет и сгорит в далёкой топке
Каплею алмазного колье
В бархатной от пустоты коробке
В звездной нити в миллиарды лье.

Трудная женская судьба.

     Прошу все совпадения паспортных данных, половой
     принадлежности, мест службы, страны пребывания,
     воинского звания, так же как название животного
     считать случайными.

Майор Алексеева Катя
Подолгу бывала в кровати
С английским послом, наивным ослом.
По долгу, а не из симпатии.

Очнёмся через много лет
И вдруг поймём, что потеряли,
Тайком вынюхивая след
Отсюда в прошлые печали,

Затем, что прошлые печали
Отсюда стали веселы,
Затем, что постепенно стали
Смешны, нелепы и малы.

Но время гусеничным траком
По влажной памяти прошло,
Впечатало чугунным страхом
Картинки, где звенит стекло

И бьётся в резонанс попавший
Бессильный человечий вой.
Прошло как трактор, размотавший
Судьбу по улице чужой,

И врозь, друг другу не прощая,
Мы будем доживать свой век
Как маленькая волчья стая.
Как человек и человек.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/123167/