Тур - 256: "Комар на улице Вязов" (конкурс завершен)

Шёл Иван зимой по лесу,
Ёлки, снег и кружат бесы…
Крутят, вертят, воют, свищут:
«Что ты, Ваня, в ёлках ищешь?»

Иван:
так пошёл я по грибы,
да ещё малинки бы,
веник надо наломать…
вам-то чё, едрёна мать?

Бесы:
покрутили мы хвостами,
почесали за рогами:
где грибы-то под снегами?
были б – съели бы их сами!

Иван:
вам бы, дурням, да в собес…
где ваш самый главный бес?
не поешь, коль не шустришь,
а вы чё, едрёна мышь?

Бесы:
да мы так, мы вот… крутили…
ты не думай, что кретины,
хоть и правим дураками,
но читали Мураками…

Иван:
потепленье на планете,
расцветёт всё на рассвете –
соберу я всё, что хошь!
Не дурак, едрёна вошь…

Усвистели к черту бесы,
И идёт-бредёт по лесу
По коле…, до по… в снегу
Не-дурак-Иван-ку-ку…

31.03.10

Извини, я вчера засиделся с какой-то красивою дрянью,
Выпил пару бутылок красивого красного пойла,
И теперь… мир летает как пошлый дурак на Луне.
И нелепые мысли тенями в осеннем окне
О тебе всё стучатся, но знать не помогут мне – кто я
В этом утреннем холоде, пахнущем кислою ранью.

Оцени: на столе пятна крови. Но это всего лишь варенье…
Вишня очень к лицу тебе – росчерк на белой ключице.
И железный твой шёпот: мы войны на смертной стезе…
И всё дальше твой плен, и свидания только во сне,
И зыбучая язва того, что никак не случится,
И насмешка, что суетен бог, принимавший решенья.

Видишь – снова завис я на ноте, зудящей как шершень.
Раз зудеть – то лететь – прямо в стёкла, ведь стёкла за память в ответе,
И на них намалёван эскиз пародийный Судьбы…
Не гляди за плечо, там не память – всего лишь гробы.
Ну а нам – рядовым боевой эскадрильи осиной – не смейте
Говорить о фонтанах крови!
………………………………Ну, до связи!
                                                           До пьяного литра – не меньше.

       О братьях наименьших
      
Как сыро! Знамо, дождь идёт с утра
до вечера.
                    И ночью мне не спится -
постель сырА, «собачий дух» ковра.
Я встал и … поскользнулся на мокрице.

Жемчужинкою вёрткой под ногой
перекатилась, дёргаясь … в экстазе?
Я тумбочку ударил головой.
Пижама, с перепуга, не налазит.

Почти бегом я в ванну поспешил -
в горячность струй, от сырости забыться.
В мохнатом полотенце - ни души.
А под ногой опять скрипят мокрицы.

Ах! Почему не мАнит их покой
под ванной и за дючкой* унитаза?!
Елозят под неверною ногой,
как черви дождевые. Вот, заразы!

С трудом до кухни я доковылял.
Нашёл сто грамм, заел остатком пиццы.
А по щеке слезилася струя -
по непростой судьбе простой мокрицы.

*дючка - «очко» туалета на корабле.

           19.04.2012

          

                                          «На российской кухне пью какао
                                            И рассматриваю мысленно Нанкин…
                                            Почему-то вижу я не Мао,
                                            А плывущий мимо паланкин.»
                                                                           Из старого

                                                           С благодарностью посвящается Е. Парнову.
Старик проснулся, вспомнил сон,
Как в небе бабочкою вился…
Ему приснился махаон,
Иль махаону старец снился?

По кухне ползал таракан.
Путём коротких перебежек
Он пропитание алкал
Из крошек свежих и несвежих.

Над ним гремел бессильный мат,
Под мата гулкие раскаты
Он бегал…то ль не виноват,
А может...то ль не виновата...

Да, не был в гендерный реестр
Он вписан строчкой чёткой пола,
Где особь любится, где ест,
В какой щели меж плиток пола?

Как одинок тот таракан
Среди собратьев рыжих множеств!
Ему б придумывать роман,
А ты всё мать его тревожишь.

Ведь он для жизни интерьер
Избрал тот кухонный, неброский,
И не стремится, например,
В ту часть жилья, где в книгах Бродский!

Зачем его стремишься ты
Расплющить в тлен китайским тапком
И в буре злобной простоты
Воскликнуть гордое «Вот так –то!»

Он брат твой, рыжий хлопотун,
Под нежно-строгим Будды взглядом,
Погладь его, сам сядь на стул
И посади с собою рядом.

Узнай, как звать, где жил, где рос?
Поговорите хоть немножко!
… Но ты всё ищешь дихлофос
А он разыскивает крошки…

Возможно бывает и круче
Сюжет, тут..., как карта легла.
Короче...,
На мусорной куче
Зелёная муха жила.
Устроилась очень неплохо,
Себе, скажем так, не во вред.
Всегда под ногами ей, крохе,
И ужин готов и обед,
Да что там...и полдник, и завтрак...
Ну...подлинная благодать.
А запах, ребятушки, за-пах!!
Сплошная“ Chinel номер пять“.
И, если уж без сантиментов,
(У нас не дворянская кровь)
Да здесь на любом сантиметре
Всегда и тепло есть и кров.
А свежепротухшие розы
Прекрасно заменят кровать,
К тому ж старый друг – жук навозный
Заходит порой поболтать.
А рядом, под старой резиной
Знакомых большая семья...
Ну, просто не жизнь, а малина
На куче навозной, друзья.
И кажутся праздником будни
Для нас, проживающих тут!

Спасибо огромное людям,
Что мусор несут и несут!!!

Нарушают    мой   покой
Муравьи,
Безуспешные    веду   я
Бои.
Осаждают    басурманы
Мой    дом.
Всё   на    кухне    ходуном,
Всё    верх    дном.
Поскорее    приезжай,
Муравьед!
Я   тебе    устрою
Пышный    обед.
Распластаешь    ты   язык,
Как    змею,
И     очистишь    быстро
Кухню     мою.

19.07.2016.

Ох, лето красное! любил бы я тебя,
Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи.
                          Осень, А.С.Пушкин

До тепла, до весенней поры
До свиданья, жужжащие мухи
И сосущие кровь комары.
Как я рад предстоящей разлуке!

Жить без вас я б и далее мог,
Был бы лучшего мненья о лете.
И зачем только создал вас Бог
(Если он существует на свете)?

(24.09.2017:)

Дружили Бражник и Цветок.
Как много странных пар!
У Бражник был хоботок,
А у Цветка - нектар.
Но осенью Цветок увял,  
Он молча умирал,
А Бражник пил и опылял,-
Недолго горевал.  
Коль ты рождён Цветком, цвети!
Имеешь Божий Дар?
Ищи пчелу и преврати
В чудесный мёд нектар...

***

Кружи с утра над разнотравьем лета,

Тягучим мёдом наполняя соты…

В купаж цветов добавь немного света,

И слёз янтарных блюзовые ноты…

Достойна жизнь твоя красивого сонета,

Скажи мне, пчёлка, твоё имя, кто Ты?

Как манит лес своей прохладой,
И "голубики" кислым вкусом.
Но ждет там жалящее стадо,
Кровососущей массы гнуса.
Отличен овод краской броской,
Как шмель,( по нашему)  "паут".
Его укус, как порка розгой,
И зудом те укусы жгут.
Комар-пискун намного злее,
Кусает, что нельзя терпеть.
И на щеках и лбу алеет,
Кровь, с ней ему не улететь.
И надоедливая мошка,
Залезет в уши, в нос, в глаза.
Укус расчешется немножко,
По телу боль, из глаз слеза.
Как манит лес своей прохладой.
Берут все ягоду, ничью.
Но встретить жалящее стадо,
Крови сосущей, не хочу.

Возле трех дубов – старинное село:
Из реки достали жернов – с буквой «эМ»...
А в траве торчит гусиное перо –
Будто выпало из пушкинских поэм.

Меж холмов река стремится широко
Под плотину, от которой – пол-стены…
Бани, мельницы, беседки и мостков
До сих пор в кустах развалины видны.

На подводах по мосту везли зерно,
Увозили в гербовых мешках муку.
Дочка мельника ходила на гумно,
А гусара вывозил в поля скакун.

А потом они ступеньками к реке
Друг за другом шли вдоль липовых перил.
И касание на миг руки к руке
Романтический поэт вообразил.

Листья мягкие развешивал лопух
Вдоль тропинки у обрыва на краю.
Комаров здесь нет совсем, и даже мух.
Одному в беседке с музой – как в раю.

Позвольте улыбнуться в нашу аномальную жару, дорогие друзья!
Здесь всё  сказанное - чистая правда :)

Ой, ребята!
А у нас
Т А Р А К А Н Ы !..
Вы таких, скажу я вам, не видали…
Хоть вези про них фантастику в Канны –
Фильм, где пьют они в кругу «Цинандали»…

А размеры! Ну, не меньше ладони!
И жужжат, поверьте, как вертолёты,
И летают в синем неба бездонье –
Вот такие тараканьи заботы…

Да, они у нас живут за оконцем,
И в квартиры залетать им не сладко,
Но спасаются от жгучего солнца…
Ну, роскошные! Как пол шоколадки!

Здесь, в дому, они немножко остынут,
И, коль их не догоняет мой тапок,
Демонстрируют блестящую спину
И шустрят на полусогнутых лапках…

Все изделия природы прекрасны!
И, прихлопнув, попрошу я прощенья:
Что, мол, сам я, словно хищник, опасный…
Но не ходят в гости без приглашенья…

Тружусь всю жизнь, как муравей,
Но жалок плод моих усилий,
Зато Пегас не загнан в мыле,
Как у талантливых людей.

Они сгорают, как свеча,
Сверкнуть спеша звездой сверхновой,
А я весь век влачу оковы
И жду, как смертник, палача.

Им цель указывает Бог,
Поможет дар её добиться,
А я ведь мог и не родиться, -
Не изменился бы итог.

Кого запомнят на века,
Кого забудут в день ухода,
Решает мудрая природа,
Иль дух, неведомый пока.

Что ж раз судьбою не дано
Прославить собственное имя,
Безликой массою с другими
Спокойно опущусь на дно.

И вряд ли содрогнётся мир,
Призвав редактора к ответу,
Что погубил во мне поэта,
С не меньшим рангом, чем Шекспир.

Все гуще душный мрак в крупицах звёздной дрожи,
Всё тише гул машин, всё громче звон сверчка…
Ему молчать невмочь. Он не звенеть не может,
Как Моцарту невмочь без скрипки и смычка.

Он обречён звенеть с потёмок до упаду,
Своим же звоном сыт, своим же звоном пьян.
На севере сверчок, на юге он цикада,
На взгляд незнатока – огромный таракан.

Ни облик, ни талант, ни век не выбирают,
На ощупь день за днём, за звуком звук – на слух.
Один всю жизнь звенит, другой всю жизнь играет,
А третий то бранит, то хвалит первых двух.

Но в этот поздний час бессонных озарений,
Когда творец всего с творением на «Ты»,
Они во всём равны – и графоман и гений:
И жарким током чувств, и бредом высоты.

Мешаются слова, неровно сердце бьётся
Вселенной в резонанс, а может, невпопад…
В открытое окно волной скрипичной – Моцарт,
А Моцарту в ответ – бессмертный хор цикад.

давно на кухне я искал "под солнцем место".
мой звездный час настал, когда свалился в тесто
с приличной   высоты, десантнику подобен…
и буду я изюм в воздушной нежной сдобе...
.........

ну что ж ты так орешь, накрашенная фифа!
(аж по хитину дрожь и хочется на выход...)
как школьник у стола, директор ресторана...
"откуда в наших булках возьмутся тараканы?"

и я согласный с ним, меж крошек белых сладких
застенчиво лежу, поджав усы и лапки...

Был паучонок непослушен,
Не плёл сетей, не рыл траншеи,
Любил балдеть и «бить баклуши»,
И у отца сидел на шее.

Паук-отец – умён, как Гугл,
карая сына за забавы,
Его не просто ставил в угол,
А в … верхний, правый.