увидеть на зданиях синие тоги.
И раньше бегущим, как желтые раны,
огни обручали браслетами ноги.»
(Владимир Маяковский)
В то холодное утро я решил прогуляться. И не просто праздно шататься по улицам города, а именно совершить прогулку «с удовольствием и не без морали» по берегам Невы, «где может быть родились Вы или бывали мой читатель». Прогуливаясь, я вдруг увидел среди улицы Серафима. Того самого – шестикрылого. Он снял и спрятал свои крылья и замаскировался под бомжа, который грелся, лёжа на вентиляционной решётке метро. Он заметил меня в толпе, вышел из задумчивости, узнал и кивнул мне головой – той самой, полной благородных и чистых мыслей. Я подошёл к нему. Как я узнал потом, утро у Серафима утро было удачным: он, роясь в мусорном баке, нашёл много пустых бутылок, сдал их, получив немного знаков товарообмена, довольно сытно позавтракал. Серафим продолжал лежать на вентиляционной решётке, и сам себе чего-то бормотал. Было ясно, что он сочиняет стихи. Подняв на меня глаза, он промолвил:
- Мыслей у меня много интересных, а поделиться не с кем...
- Серафим Петрович! А почему бы нам не устроить поэтический вечер? Мы давно не слышали Ваших стихов!
- А ведь можно. Я бы с удовольствием. При условии, что будут молодые пролетарские поэты. Нужно и опытом поделиться и, так сказать, поучить молодёжь. Передать эстафету поколений. Тем более, сегодня день рождения Владимира Ильича Ленина. Он хоть был и мелкобуржуазной сволочью, но отметить надобно. Пролетариат жаждет вождя своего помянуть.
- Так давайте сегодня же вечером устроим собрание русских патриотов и пролетарской молодёжи в виде поэтическим чтений! У меня по этому поводу есть шестилитровый бутыль стёклоочистителя с ароматом лимона.
-Вот и ладненько! Вот и чудненько! Лепо! Бегите, приглашайте слушателей! Соберёмся у Вас на квартире как обычно.
Я первым делом бросился к уважаемому и знаменитому литературному критику – сотруднику журнала «Пролетарская литература» товарищу Грязноперову Василию Емельяновичу. В дверь: «Дзынь!» Открывает мне личность с опухшим лицом и мутными глазами в грязной мятой пижаме. Я даже его не узнал – богатым будет (духовно). Судя по всему, он толи вышел из запоя, то ли почти. От него несло таким перегаром, что тараканы дохли во всём подъезде. Вместо «здрасти», он как то испуганно:
- Какой сейчас день? А число какое? А месяц какой? А год какой?
- Год семнадцатый! А месяц...
- Это что? 1917? Мне же срочно нужно в Смольный, с товарищем Лениным поговорить! Это же скоро Великая октябрьская социалистическая революция будет!
- Успокойтесь, товарищ! Апрель месяц за окном! Успеете ещё! Вы лучше приходите к нам на вечер пролетарской поэзии! Нам очень нужен литературный критик.
- Это какого же буя мне туда соваться?
- Там будет бутыль стеклоочистителя с запахом лимона. Шесть литров.
- Так что же Вы раньше не сказали! С этого надо было и начинать! Обязательно буду!
Потом я начал подготовку к литературному вечеру. Бутыль стёклоочистителя был у меня надёжно спрятан в подвале. Поднимаюсь я с бутлем, а на лестничной площадке лежит около батареи парового отопления сантехник Потапов. Батарея тёплая – лежит, блаженствует. Как то раз он выпил лишнего и отрубился прямо на улице. Детишки его связали верёвками и потащили в подвал играть в «Штирлица и гестапо». Так бы его зверски и замучили, но к счастью это заметил бывший бухгалтер Тимофей Аветистович Шкурников из третьего подъезда. Ели отбил. Спас человека. За это ему Потапов бесплатно унитаз отремонтировал. Увидел меня сантехник Потапов, глаза сразу загорелись:
- Могу помочь выпить!
- Да ты же не пьёшь...
- Это я не пью?!
Короче, пришлось и его пригласить на поэтический вечер в качестве представителя пролетариата. А потом и Клавдию Петровну Трипёрову. Она хоть и старая ять, но крестьянского происхождения. Так что явка трудового крестьянства и городского пролетариата была обеспечена. Потом пошли бесконечные звонки местной богеме – нашего района и молодым литераторам. Приглашение я начинал по сути: «Тут у нас есть бутыль стёклоочистителя...» Короче гостей наломилась полная квартира. Хорошо, что мебель всю я давно пропил – места было навалом. Стулья и стол одолжил в ЖЭКе. Бутыль выставил на стол, стаканчики пластмассовые мы нашли на мусорке. Все с нетерпением ожидали начала и косились на бутыль, стоявший на столе. Я сразу предупредил, что фуршет будет в конце вечера, сначала выступления. Пришёл, наконец, Серафим Петрович. Все радостно зааплодировали. Вечер открывал я. Речью:
- Позвольте Вам представить известного и всемирно знаменитого русского поэта Серафима Петровича Бухалова-Водочкина! (Крики из зала: «Ура!!!») Я мог бы очень много и долго рассказывать о моём друге Серафиме (крики из зала: «Не надо!») Но скажу только, что Серафим Петрович русский патриот, архангел, который спустился к нам с небес, особа приближённая к президенту Российской Федерации, собутыльник Патриарха Всея Руси, аристократ царских кровей – потомок императора Николая II Романова и Матильды Кшесинской, бывший депутат Государственной Думы, ударник производства, герой социалистического труда, победитель соцсоревнования, делегат XXIX съезда КПСС, ветеран коммунистической партии, переводчик сочинений Ленина на феню и олбанский язык падонков, великий магистр питерской масонской ложи «Молот и серп», заслуженный космонавт, большой, толстый и почётный член Тамбовской академии парапсихологических наук, доктор чёрной и белой магии, уважаемый вагоновожатый депо номер четыре, командир отряда чёрной сотни имени Михаила Архангела и Максима Горького. Просим, товарищ, просим!
Серафим Петрович прокашлялся и начал:
- Прежде чем читать стихи, я хотел бы произнести речь. Но стихи читать на трезвую голову у меня не получается. Да и речь произносить тоже... А что попало я не пью. У Вас есть средство для ванн «Боярышник»?
Я смотался бегом на кухню и приготовил коктейль «Ленин в октябре» из тормозной жидкости, ацетона и яблочного уксуса в пропорции 9:3:4. Серафим Петрович понюхал, попробывал на язык и сказал:
- Я ведь всё-таки особа царских кровей, благородная личность, аристократ духа, русский патриот...
Я понял с полуслова, снова метнулся на кухню и приготовил коктейль «Александр III» из «Тройного одеколона» и одеколона «Саша», размешав, как положено палочкой из жимолости, которую ничем нельзя заменить. Серафим Петрович выпил залпом, крякнул от удовольствия:
- Вот это благородный напиток! Спасибо! И так, начнём литературный вечер, с позволения сказать, литературные чтения. Объявляю литературный вечер пролетарской поэзии открытым! (Крики из зала: «Ура!»)
- Товарищи рабочие, колхозники, служащие и трудовая интеллигенция! Мы с вами собрались в удивительное время. Россия продолжает вставать с колен. Теперь главное, чтобы матушка Расея не упала мордой в лужу, ибо матушка наша, как всегда, пьяная вдрызг, вставать с колен чревато падением. Лужа глубокая и полная дерьма, можно утонуть. Мы просто обязаны, товарищи, матушку поддержать или хотя бы посадить, когда она начнёт падать. Задача у нас одна – построение коммунизма и мировая революция. Даже две задачи. Коммунизм близок, товарищи! Пол Пот построил коммунизм за двадцать четыре часа. Ким Ир Сен остановился в пол шаге от коммунизма. А нам что слабо? А построив коммунизм, мы передадим всю власть Патриарху Всея Руси. Бросаю ныне я в массы лозунг, как бросают камень из пращи: «Вся власть Патриарху!» А передав власть Патриарху, мы построим Православное Русское Теократическое Государство (ПРТГ). И опять запустим в космос собачек Белку и Стрелку, как посланников русского народа. Они подойдут к Вратам Святого Петра, их пропустят в их собачий рай, а по дороге они зайдут в человеческий рай и передадут привет Юрию Гагарину и скажут: «Юра! Было дело – мы всё проевали, но теперь опять Крымнаш и водка по пять рублей за пол литра и даже бесплатно!» А еще я вам хочу рассказать о новом достижении русских моряков. Они сумели доплыть до Края света и доказать, что земля плоская, они пощупали Твердь Небесную и доказали, что она хрустальная. Потом сумели заглянуть за край земли и увидели, что земля стоит на трёх слонах, а слоны на ките Левиафане, который есть символ Государства Русского, символ Самодержавия, Православия, Народности и Коммунизма. Этой Тетрады Верноподданичества и Благочестия. (Крики из зала: «Ура!») Наша задача, как бойцов литературного фронта, писать стихи и романы, создавать пролетарскую литературу. И не забыть при этом семьдесят иркутских героев-метиловцев! Вечная им слава! Цели понятны, задачи ясны, за работу, товарищи! (Крики из зала: «Стихи! Читайте стихи!»)
- А теперь на многочисленные просьбы товарищей трудящихся я буду читать стихи. Дайте мне ещё стаканчик коктейля «Александр III», пожалуйста! Благодарствую, товарищ сударь! Я долго думал, что вам прочитать. Думал сначала поэму «Товарищ Ленин и марсианские туманы», но потом решил прочитать своё новое стихотворение «Ленин и Сталин – вожди советского народа и покровители труда». (Крики из зала: «Просим! Просим!»)
И Серафим начал:
На субботнике стройном ходил и кричал
Многостройный девиз изначальных начал –
Ленин – товарищ труда и борений минут
Караульный сантехник боярских капут.
Ночь. Мне поспеть бы за поездом вслед
Тормознуть старотерпских отрядов-комет,
А по Арктике дивной плывёт ледокол
Я укутался в плед, как чудак частокол.
Просьба: студентов пускать на обед
Ибо таков Патриарха седого обет,
О, работяги-терпилы, воскликнем: «Ура!»
Ибо откроется в Небе высоком дыра.
Славен свершений ситцевый Маши подол,
А пролетарий, хоть нищ был, и беден, и гол,
Машу привел к Православию – в храм,
Ленина тень там опять и опять увидал.
Смело, товарищи, в ногу, и крикнем «Карниз!»
Тут – кто куды – а я только с Неба и вниз,
Сонмы архангелов ясных Россию блюдут,
Нам бы театра афишу лихую, а тут баламут.
Ночи Калабрии, сны Колеопатры и вера, и стон
Сталина лик над паровозом стосильным рождён,
И дровосеки идут на ударный стриптиз,
Вниз, камчадалы-архангелы, вниз!
Серафим поклонился, давая понять, что стихотворение прочтено, квартира утонула в аплодисментах. Потом Серафим Петрович читал стихи из своих новых сборников поэзии «Утюги Урюпинска и Великий Октябрь», «Феликс Дзержинский и Великий Ноябрь», «Крупская, Арманд, Колонтай и Великий Декабрь», «Великая Сексуальная Коммунистическая революция и товарищ Берия». Потом к всеобщей радости начался фуршет. Стёклоочиститель быстро выпили – не хватило. Я сбегал за антифризом «Пермь» - выпили – не хватило. Дядя Гриша по быстячку принёс растворитель «Хабаровск» - выпили – не хватило. Отшлифовали это дело средством для разжигания костров «Огонёк». Расползлись по домам утром после опохмела уксусом...
