Литературный Редактор / Полученные рецензии

Лишь осень скинула едва
Накидку серую, играя,
Как на подходе лето-два –
По счёту - серия вторая.
Природа - гордая мадам,
Как гимназистка после бала
Вовсю торопится отдать
Всё то, что летом задолжала:
Прозрачный, ласковый туман
Даль покрывает лёгкой дымкой,
Пчела, резвясь, сошла с ума
Завесив небо паутинкой,
Плодами снова полон сад,
Трава благоухает дивно,
И лёгкий, первый листопад
Не портит общую картину.
Луч солнца бьёт через стекло
И, под осенние сонеты,
Обогревает нас теплом
Оно, ну…очень бабье,
Лето.

ЖЕНЩИНА-ОСЕНЬ

Осень сорвала последний лист,
Порвала в клочья, пустила по ветру.
Мир обескровлен, склонился ниц,
Дождём к земле прибитый, приколотый.

В застывших лужах черным-черно,
Отныне в них отражаться нечему.
Небо – как выбитое окно.
Так же бессмысленно, изувечено.

Всё обесцвечено, немощно...
Поздняя осень похожа на женщину
Стареющую, с некрашеной головой,
Смирившуюся с неотвратимой судьбой,
С подлой, года выдающей проседью,
С бесцеремонной жестокой осенью…

Разве последнее было это
Осени-женщины бабье лето?..

Боже, хватит ли сил? Я смогу... я его прощу.
Удержать не смогла - и красивей она и моложе.
Мудрый ворон накаркал-таки мне беду, вещун.
Он ушел в этот раз навсегда, безвозвратно, похоже.
Мне сначала казалось - конец, пережить нельзя.
Навалилась как будто бы глыба, дышать невозможно.
И никто не поможет, напрасно звонить друзьям.
И никто не поймет, на своей не прочувствовав коже.
Монотонностью дней, бесконечной длиной ночей
измеряется жизнь, для себя я теперь стала лишней.
Изменилось вдруг все, и апрель уже не апрель,
а какой-то ноябрь - заморозил меня, как вишню.
Никогда до сих пор не задумывалась о том -
почему этот мир, что до этого был разукрашен,
оказаться вдруг может холодным, пустым скитом,
без любви, что когда-то хмельною была, до мурашек.
Я прощу... и в душе все простила уже давно.
И любовь на потеху не дам ни хуле, ни злословью.
Только кажется мне, в ком предательства есть зерно,
тот, наверно, расплатится позже своею любовью.

http://www.grafomanam.net/poem/133488

Из цикла "Вечные Женщины"

Очей восточных спелые маслины
Пьянят сильней глумливого вина.
Мне имя не Мария Магдалина –
За что же гложет вечная вина?

Что ж голову я посыпаю пеплом
В неровном свете призрачной свечи?
Все так же белоснежен легкий пеплум.
Семь бесов успокоились в ночи.

Но жарко плоти под льняным хитоном.
Увы, простоволосой и нагой -
Мне под тобой не выгнуться со стоном
Крутой эпилептической дугой.

Зачем же я взываю о прощеньи
Своих вселенских и земных грехов?
Упал рассвет, как грешник, на колени
Под проповедь библейских петухов.

Осталось только пара слов в горсти
(прости меня прости меня прости)
Которые так трудно донести
(прости меня прости меня прости)
И, не сломав язык, произнести
(прости меня прости меня прости)
И, может быть, последнее спасти
(прости меня прости меня прости)
Так просто. Так не просто. Отпусти.
Прости меня, прости меня, прости.

Ночь подхватит вину...

Гудит февральский ветер за окном -
и в душу фуги траурные рвутся.
Сегодня мне не лакомиться сном,
заткну рыданья наволочкой куцей.
Они ушли из жизни не вчера -
их звёзды стали искорками в дали.
Теперь один встречаю вечера,
укрывшись в кресле выношенной шалью.
Любил ли крепко? Часто обижал? -
буравит совесть сердце неустанно,
как будто сотни выброшенных жал
вошли в одну трепещущую рану.
Просить прощенья нужно у живых:
за глупый шаг, за каждое "отстаньте".
Февральский ветер в форточке затих,
не рвёт на шторе вылинявший кантик.
Я буду долго слушать тишину
и нюхать свежесть выпавшего снега...
Подхватит ночь скулящую вину.
Пришлёт рассвет целительную негу.

моя версия:

http://www.grafomanam.net/poem/324054

Не прощаем-ся, ибо прощение - для
Невозвратного местоимения "ты".
Человек в одиночестве - образ нуля
На прямой числовой от мечты до мечты.
Все твои прегрешенья - по сути, мои,
Вот и исповедь наша молчаньем жива.
Помолчи, как и я, ничего не таи.
Время ссыплет молчанье в свои жернова,
И волшебный, целительных сил порошок
Все потертости смыслов покрыть, словно тальк,
Безусловно, сумеет. Душа голышом
Ощущает с младенчества холод и сталь.
Не точи ни клинка, ни орала, затем,
Что карать и орать - привилегия каст,
Ну а мы существуем помимо систем,
И условности преодолеем, Бог даст!
Мановеньем полынь претворяется в мёд,
Только верить в прощение не уставай.
Видишь, там, в вышине, словно облако, ждёт
Всепрощенья перина - обещанный рай.

С уважением,

Не дотянуться. Смертельно-фатальный случай.
Там, за чертою жизни, свои законы.
Крутится-вертится фраза:"Прости... Не мучай..."
Смотрит Господь... И мироточит икона.

Паузой "МЕЖДУ" зависло пространство-время.
В этой вселенной память -  метеоритом.
Кратер тунгусский наполнило горя бремя
в сердце на ДО и ПОСЛЕ миры разбитом...

Я растворилась. Пропала. Осталось эхо.
Нет больше той, которой себе казалась.
Всё незнакомо: то плачу, то приступ смеха.
Куколкой вечной я без тебя осталась...

Мне не взлететь. Осмолило огниво горя
искрой потери. Крылья, полёты - в прошлом.
Не прикоснуться. Смертельно-фатально поле
мира ушедших... "Господи, он хороший!"

Прохладный вечер догорает спичкой
В пустой консервной банке на полу.
Прощать тебя уже вошло в привычку,
Стуча ногтями нервно по столу.

Знакомых взглядов явные намёки
Подъездной тусклой лампой сожжены.
Но если мы настолько одиноки,
То почему друг другу не нужны?