Татьяна Коновалова / Написанные рецензии

Ничего уже не удивляло
И не восхищало, хоть убей,
Но когда  однажды, в одеяле
Сверток, начирикал воробей,
И когда откинула простынку
Нежным  жестом юная сноха,
Замерли от счастья по Маринке
Я и воробей, и облака…
А она - дюймовочка в корзинке,
Вся в кудряшках солнечных лучей,
Знать не знала, что она - Маринка,
И о наших муках: носик чей?
Это через год и половинку
Старшая сестренка, наконец,
Скажет всем: «Не спорьте  вы, Маринка -
Вся в меня и значит, мой близнец!»
А тогда... Она спала и точка,
сжавши крохотульный кулачок,
Наше всё - сестрёнка, внучка, дочка,
Солнышко, воробышек, жучок...
И таким  покоем,  силой, верой
Веяло от крохи-кулачка,
Что  своим уныньям и химерам
Я шепнула просто:  тчк.
...Истекало летом   соком дыньки
И шмелело  в  астрах у крыльца,            
И румяным яблочком Маринка
Улыбалась на руках отца...

http://www.grafomanam.net/poem/303554

По свидетельствам очевидцев,
Наблюдавших паденье тела:
«Мне казалось, оно летело
Чтобы прямо во мне убиться!»
«До сих пор не могу, трясуся,
Перешла с сигарет на травку…»
«Ох, ты, Боже ты  мой, Иисусе,
Примири нас с соседкой Клавкой!»

Было  страшно,  а стало  клёво.
Наспех окна забив фанерой,
Все ударились в рыболовы
Возле лунки крутых размеров.
Шутят матом (у наших - норма)
И за пазухой прячут камни
Для прикола и для прокорма,
И на домик, и чтоб в Майами.

Те, кто проще, латают крыши,
Кто хитрее – колотят стекла
И надеются, где-то выше
Нас  простят и вспомянут теплым.
Что случайно, а не возмездно
Задремал отче наш с устатку,
И качнул колыбель над бездной…
…А теперь уже - все в порядке.

Скрипучая тачка и грабли,
На небе прореха срослась,
И значит, по листья пора бы -
Работать и чувствовать всласть.
И цвиркнет тихонько синица,
Трудясь над подсолнечником,
Мол, здорово молча трудиться
И здорово думать молчком.
И в паузах между молчаний -
Синичьих, листвы и своих -
Услышать кричанье-прощанье
Печальных таких журавлих.
И после, пуская колечки
И дым от костра в небеса,
Всё думать и думать про вечность,
Так, словно бы вечность - ты сам…
Ты - стоящий, ты - настоящий
Не только снаружи – внутри…
И чёрный, твой собственный, ящик
Откроется небу: смотри!

http://www.grafomanam.net/poem/302816

Знаешь, все уже обжито:
Новый дом и новый панцирь,
А разбитое корыто
Все не выброшу никак.
По субботам в местном клубе
Танцы-шманцы-обжиманцы,
Не хожу, но приглашали -
Мелочь всякая, пустяк.
Здесь бы ты нахмурил брови.
Зря... Ты знаешь, не бывает
Двух любовей, трех любовей,
А тем более пяти.                  
Так, порой, немного торкнет,
Вроде как с пути сбивает,
Но… корыто, панцирь, память,
Каллиграфия рутин.
О,  не смейся, я с годами
Стала творчески-практичной,
Увлекаюсь оригами
Из написанных стихов,
И журавлики в коробках
Выглядят вполне прилично,
Лишь по осени желтеют,
Вспоминая дураков.

Мне часто снится, что вы – не пара  и  вот эту:Терзать мужчин не вполне гуманно? Скажи об этом своей невесте! и это:Прощай!
До новой последней встречи…

И все-все мне нравится! Такое получилось сиюминутно-отчаянное...)))

В краю без слез, в провинции любви
Остались ждать  весёлые стрижи,
Ромашки с удивленными глазами,
Фрегаты-облака - вспорхни... плыви,
Входи легко в любые виражи…
А я все чаще думаю о маме,
Оставшейся в провинции любви
Беречь мой сон и мой веселый смех,
Мои раскраски, кукольные платья,
Веселый мяч и звонкое «лови!»,
фигурные коньки и  первый снег,
И фотки, на которых я и братья,
Ушедшие в провинцию любви...

http://www.grafomanam.net/poem/302740

Ты не клон мой, ты клоун -
Рубашка пестрее дня...
Сумасшедший коровьев,
Обнимай же меня!
Солнце тихо на запад,
А я -  в западню,
Твои руки и  запах,
Знаю, не сохраню.
Знаю, вытаю льдинкой
(бесовская душа!)
А луны половинка,
как расстрелянный шар.
Знаю, завтра погубишь,
Улыбаюсь сквозь слез:
Хоть сегодня-то любишь
Меня всерьёз?

А всего-то хотелось - озябшей спиной
Ощутить полнотелость  теплыни печной
И смотреть, как бабуля «ухватит»  борщок,
Режет сало и хлеб, шелушит чесночок,
Кот Василий, презревши привычное «кыш»,
Ловит снега капель с отдыхающих лыж.
Задремать на печи под овчинной дохой,
Убаюкавшись в этот вселенский покой,
И услышать сквозь скрипки шагов и дверей,
Как о сине-зеленом поет зимовей...