Синюшкин колодец / Написанные рецензии

Вдруг покачнулись, в лужах отражаясь…
Наверно, в лужи влили акварель.
Выныривая из своих беспамятств,
Где их держала белая метель

Три долгих месяца непреходящей комы-
Холодных до стерильности оков,
Но в отпуск смылся анестезиолог
На проходящем рейсе облаков.

И город встал, оправившись, с постели.
Еще ослабший, но уже живой,
Ему бульоном свежим - птичьи трели,
Ему примочки – дворники с метлой.

И солнца блики - спелым караваем,
И воздух марта, как бальзама хмель.
И строй ультрамариновых трамваев,
Звончей звенящих, чем сама капель.

Все в тему, все в зачет, выздоровленье
По схеме незатратных процедур-
И майское черемухоцветенье,
И даже гром – волшебный трубадур.

Весна пришла в своей зеленой шали,
А вместе с ней болезни зим прошли.
И на палитре заново смешались
Все краски света, воздуха, земли!

Гризайль (фр. Grisaille от gris — серый) — вид однотонной (монохромной) живописи, выполняемой в разных тонах одного цвета, чаще всего сепии.

Солнце нынче мягкое,
пряничное.
Поверил, взглянул и… –
в глаз укольчик.
Рука потянулась,
сорвала
и нянчит
в солнце втюрившийся колокольчик.
У чувства – язык,
как хвост павлиний:
тянет поболтать
с бессловесными тварями.

Я три слова из сердца выманил,
ходил удивлённый
и весь подаренный
В а м,
от которой лучисто и жарко,
в которой Крамской
узнал «Неизвестную».
Хотите –
пачку стихов нашаркаю
шагами
около Вашего подъезда;
или выкурю
из сигареты бездну,
или отрекусь
от всего личного
и буду цепляться за Ваше –
железное, –
нежностью намагниченный?

Хотите
получать меня, как газету,
к чашке кофе за завтраком?

Хотите –
з а в т р а
приеду.
И стану Вашим любимым автором.

Только захотите –
как я, крепко,
каждым нервом по телу скрученный,
с небом над головой,
размером в кепку,
солнце расчесывающий гребнем,
по лучику!

Три слова,
над которыми Вы скучаете,
разбежались, испуганные,
в разные стороны.
(Скоро).
Выезжаю.
Люблю.
Встречайте.
(Скорым)...

1

ВЫЕЗЖАЮ

Куда –
дорогу на колесо накручивать,
кнутом себя по спине эхать?
Вам лучше,
Вы можете, –
а я измучился:
покупаю билет –
и не могу уехать.

Вот, опутанная пустяками,
В ы
бежали поездом в невидимое пекло,
а за мной сумасшедшие
со стихами
п р и ш л и
и вытягивают из воздуха
слов молекулы.

Век бы жил в тесноте от близости!
Уйду –
и, как дорога, размокну –
в д о ж д ь,
а останусь – заставят вырасти
деревом у тёмных чужих окон.

Значит,
что-то внутри раскололось:
телефоню в пустоту
без всякого повода –
и туда-сюда
бегает голос
по тупику телефонного провода.

Видно,
душе не хватает няни,
а сердцу –
какого-то неизвестного аккорда.

Вырвался, –
слышите,
как шлёпаю корнями
по оглушённому городу
к остановке автобусной?
Или так: к остановке
перед чудом таинственным
женского рода.
Можно – аэробусом.
Можно – такси, до Покровки...
Вот добреду,
возьму
и попробую...
___

Шаги-шажочки...
Как приезжий – в растерянности.
Может быть, побежать –
и все прояснится?
Я же не выехал
из последней строчки
и не добрался
до будущей страницы.
Просто иду,
страдая от бестелости,
любое четверостишие
сравнивая с портретом!
Вы уже знаете,
как стихи делаются?!
А я знаю,
как каждое – конкретное!

И ступаю в липкую
дорогу, к которой
слова клеятся, как подошвы.
Вам случалось слышать,
как пиликает
на струне нерва какое-то прошлое?
Или проявляется
на матовой коже
залитая тёплыми июльскими ночами
ладонь,
родственным эгоизмом похожая
на завещание?

Если Поэзия есть как Женщина, –
все не певшие
становятся бардами!
Простите душу,
в которой засвечено
несколько самых голубых кадров.
___
Жалко, что не знаю полного имени автора(

Лада – увы, не машина.
Город Diorом пропах.
топчемся  на Блошином.
В узких торговых рядах.

Вангами напророчен
Странный несбыточный сон.
Сунуть извилин мешочек
В белый горячий песок.

Ласковый  в Абу Даби
Свеж волновой откат
Снова встаем на грабли,
миру подставив свой зад.

Картинка повеселила, ага ))

Засовы - не для вас. Я так думаю)