Скажите, красавицы где проживают,
что в гладких журналах стоят, возлегают,
и в дезабилье и в телесном обильи
готовы изжить половое бессилье.
Быть может, во Florid’е или Флориде,
в самом Голливуде, в Атлантик ли Сити.
Мы их не встречаем в сабвеях и шопах.
Наверно, они засиделись в Европах.
А здесь как-то больше толстух ненарядных,
в обтрепанных джинсах, курящих нещадно,
с котомкой, где спит образцово ребенок,
с рожденья не знающий мокрых пеленок.
Мы судим и рядим, все, кажется, знаем,
но все ж ничегошеньки не понимаем,
поскольку с другой прилетели планеты,
хотя приблизительно также одеты.
Наш путь постиженья и горек и зыбок.
Конечно, наделаем кучу ошибок.
И все ж мы несемся в едином вагоне,
где рвется “Катюша” навзрыд из гармони.
Но что “им”- “Катюша”?
Лишь две китаянки
улыбкой одарят певца и беглянку,
которой, увы, здесь не лучшее место,
чужого орла потому что невеста.
От чувств пережитых, накопленных мыслей
наш путь постиженья так мало зависим.
Здесь все по-иному, здесь все непонятно,
и все же никто не желает обратно,
туда, где котятами жили слепыми
в растерзанной, жалкой, грозовой России,
где нашим потомкам уже не плодиться,
где счастье и горе имели родиться.
