Наблюдая за ним и восхищаясь его умопомрачительными проделками, я иногда спрашивал себя, это что – результат поражения головного мозга наркотиками? И почему так случается, что самое интересное в этой жизни неизбежно сопровождается самым жёстким негативом.
По интенсивности мозговой деятельности и масштабам своих фантастических выходок Макс был на порядок выше меня – в стандартную единицу времени я успевал произнести всего лишь одну фразу, в то время как Макс выдавал мне как минимум ДЕСЯТЬ потенциально возможных вариантов развития событий на текущий день или вечер.
Его памяти я и посвящаю этот рассказ.
Сидим мы как–то на рубеже 80-х и 90-х годов с приятелем Максом в тихом и уютном баре столика на четыре где-то в районе пересечения Шаумяна и Братского (плюс-минус 2 квартала), слушаем бестолковую музыку в стиле "совдеповского новодела" и лениво потягиваем коньяк. Макс учился в медицинском институте, был отпетым раздолбаем и в силу своей авантюристичной натуры постоянно находился в поисках приключений. Меня, признался он как-то в состоянии жуткого алкогольного опьянения, Макс почитал за мои способности к самым непредсказуемым импровизациям и психологическим аранжировкам, вследствие чего, мы прекрасно дополняли друг друга и осознавали, что исполнять психоделические этюды у нас в паре получается намного интереснее.
– Есть любопытная тема, – начал издалека Макс. – В природе существует целая популяция идиотов, которые при виде очередной смазливой самки напрочь теряют мозги. С этого момента их поведение регулируется только лишь мужским половым гормоном тестостероном, который литрами заполняет их заплесневелую кровь. Когда они, наконец, пригвоздят объект вожделения к какому-нибудь завшивленному дивану, а мозги возвращаются на историческую родину, у них появляется ярко выраженное желание посетить врача-уролога. Явление широко распространено, а потому имею предложение организовать деятельность лечебно-диагностической артели по оказанию квалифицированной венерологической помощи. И добавил – высокооплачиваемой.
Макс принес еще коньяку, глаза его горели, то ли от влитого внутрь алкоголя, то ли от предвкушения извлеченной в недалеком будущем прибыли.
– Мартышек мы трогать не будем.
– Почему?
– Потому что в женской части общества, как всегда, все сложно и запущено, – Макс стал посвящать меня в сокровенные тайны медицинской микробиологии, – у них только в норме четыре степени загрязнения влагалища, состав и количество флоры зависит от личной гигиены, гормонального фона и т.д. Представь на минуточку, что там творится, когда женщина инфицирована. Доктора ошибаются, а мы с тобой и рядом не стояли.
Далее Макс поведал мне студенческую байку об одном клиническом случае, когда девицу начали лечить от банальной ангины, ангина упорно не поддавалась лечению, плавно трансформировалась в глоточный абсцесс, который в свою очередь начал принимать форму язвы. Терапевт, почуяв неладное, отправил свою подопечную к венерологу. Тот заглянул в рот и сразу же выплюнул диагноз – первичная сифилома.
– Будьте бдительны, граждане! Рот – самое грязное место у человека, – на этой ноте он и закончил свое исполнение..
Через пару дней Макс принес мне пару книжиц. Первую, Руководство по микробиологическим исследованиям, я отодвинул в сторону, мое внимание привлекла другая, это был настоящий шедевр – Инфекции, передающиеся половым путём. Главу про СПИД я пропустил, его пиарили в то время на каждом углу. Про остальных интимных козявок и букашек я читал с огромным и нескрываемым интересом.
– Не надо самое вкусное со стола таскать! В рацион хоть изредка, но нужно включать и полезные продукты.
Макс попытался отвлечь меня от этого занимательного чтива, но я его не слушал. Мое пораженное воображение изобразило мне ужасающую картину: я попал в бассейн, кишащий этими божьими тварями – трихомонадами, хламидиями и гонококками. Они веселились, мило шалили, ныряли, болтыхались и гонялись друг за другом на перегонки. Я так увлекся, что не заметил, как начал откровенно почёсываться. Макс усмехнулся и разразился в сакрастическом монологе:
– Не пужайся, дружище, это у тебя не триппер. Это предвестники "белой горячки", на сленге специалистов узкого профиля – алкогольного делирия. Иным словами острого психоза – состояния, требующего неотложного психиатрического вмешательства исключительно в условиях стационара, тоже психиатрического. Пациент выводится из него через глубокий сон мощными дозами нейролептиков и витаминов.
От услышанного я зачесался еще больше.
– Макс, а можно вывести эту заразу в условиях питейного заведения, например, в рюмошной?
– Для вас, уважаемый, в нашем арсенале имеется эксклюзивная методика борьбы в этим сладострастным недугом. Мы вылечим тебя старым и проверенным веками способом – стаканом водки. Приступы "белки" купировали таким образом в те далекие времена, когда самым распространенным лекарством была вечерняя молитва, а термин психиатрия в русском языке еще отсутствовал.
– Вот ты придурок! Я не про горячку, а про триппер. И вообще, я не хочу водки, я хочу коньяку.. и женщину.
– В рюмошной триппер можно только подхватить, – засмеялся Макс и пошел за коньяком, а я начал прицеливаться к подпитой прищепке, одиноко зевающей за столиком у окна. Вот тебе, моя интимная букашечка-инфузорочка, я и буду сегодня признаваться в любви..
– Формирующаяся на рынке медицинских услуг ситуация требует от нас максимальной выдержки, превосходной теоретической подготовки и отшлифованных практических навыков.
– Макс, короче?
– Если короче, то предлагаю выпить за нашего первого клиента. Его зовут Эдик, у него в Ростове свой Фонд облапошивания наивных пенсионеров, откровенных лентяев и прочих придурков, которые поверили ему, что русский рубль это особенная мировая валюта и может увеличиваться в размерах при единственном, необходимом и достаточном условии, что он, ИХНИЙ рубль, окажется в ЕГО, Эдика, Фонде. Свой основной капитал он сколотил этим простым и незатейливым способом.
– А дополнительный?
– А вот тут и начинается самое интересное. Эдик – это НОЧНОЙ КОВБОЙ. Видимо, он хапнул уже столько денег, что от скуки не знает, чем разминать свои извилины. Обычная женщина его уже не удовлетворяет, и его потянуло в мир сексуальных девиаций.
– Ты, бля, можешь нормальным языком разговаривать! Я тебя не понимаю..
Макс все-таки вывел меня из себя. Как же ты мне надоел! Там, совсем близко, у окна, сидит уже увлажненная, расслабленная молекулами алкоголя амёба-шалаболка и с нетерпением ждет моего нежного в себя вторжения.. ее красивые глаза излучают непреодолимое ЖЕЛАНИЕ, а по ее гиперемированным губам я вижу, что она уже изнемогает от томительного ожидания.. А я должен сидеть и разгадывать твои терминологические ребусы?
Макс, сука такой, с блеском исполнивший очередную берновскую композицию, с довольной рожей продолжил извержение в пространство своих прозаических пасьянсов.
– Подожди-подожди! Самое интересное только начинается. Как настоящий бизнесмен он ублажает исключительно бизнесвуменш сенильного возраста и взимает с них за свои любовные утехи материальное вознаграждение.
Вот гад, накрутил же, я уже не могу тебя воспринимать.
– Иди ты на хер, Макс!
– Да, подожди ты, дружище, еще немного терпения. Самое вкусное будет на десерт.
Макс выпил, широко открыл рот и высунул язык. Я застыл в ожидании. Сейчас, подумал я, один придурок будет показывать мне, как другой, такой же, ублажает сумчатых пенсионерок, пораженных старческим слабоумием. Макс осторожно взял дольку лимона, медленно водрузил его на язык, словно уложил болванку в CD-привод.. я почувствовал, как мой рот стремительно наполнился слюной, а жевательные мускулы свело судорогой.
– А самое интересное начинается только сейчас. И в области наших с тобой меркантильных интересов.
Макс смачно разжевал лимон и продолжил сеанс изнасилования моего мозга.
– За свое трепетное внимание к особам противоположного пола Эдик, ночной скакун по обгаженным им же матрасам, был щедро вознагражден природой венерической инфекцией. Но и не это самое интересное!
Сколько же ты, скотина, будешь надо мной издеваться! Как же я тебя обожаю, мой ненасытный друг, ты просто неисчерпаемый!
– В Азове Эдик посетил уже все венерологические кабинеты, их там не так уж и много. Его добросовестно лечили, я изучал назначения врачей. И добросовестно продолжают вытягивать с него деньги. Наша с тобой задача направить этот неиссякаемый финансовый поток в нашу с тобой сторону. Дело в том, дружище, что Эдик, любитель сексуальных извращений, в свою очередь инфицировал свою мажористую приблуду и теперь упорно, сам того не ведая, подпитывается из этого искусственно созданного им же резервуара интимной грязи. Об этом факте Эдик на доверительных беседах с эскулапами не скрывал, но прежде чем я начну посвящать тебя в сокровенные тайны клинической эпидемиологии, давай выпьем.
Я облегченно вздохнул. Спасибо, друг, за то, что ты дал мне отдохнуть, мой мозг не может работать в таком интенсивном режиме. Я посмотрел в сторону окна.. столик пустовал. Вот ты мне, Макс, мозги засрал! Теперь девушка будет засыпать неудовлетворенной..
– Я уже говорил тебе, что у женщин всё не слава богу. Эта его пассия-мажорочка представляет собой интересный природный феномен, она является носителем инфекции безо всяких традиционно сопровождающих подобные болячки неприятных ощущений в области органов эротического удовольствия и других классических проявлений инфекционного процесса. Описать эту ситуацию с помощью скучных математических знаков можно так – 50:50, т.е. КАЖДАЯ ВТОРАЯ женщина будет носить в себе половую инфекцию и даже не подозревать об этом. По всем правилам медицинской науки Эдика должны были санировать в паре с его подругой. Но азовские гиппократы этого не делали.
– Почему?
– В том-то и заключается изюминка этой истории, что Эдик, воодушевленный очередным поглощением химиотерапевтических леденцов, с ощущением самого здорового в мире сексуального экстремиста, ненасытно нырял в помойную яму своей инфицированной мажорки, снова и снова получая при этом рецидив инфекции. А врачи-венерологи, героические бойцы невидимого интимного фронта и истребители половых диверсантов, руководствуясь закрытой во всем мире от глаз обывателя корпоративной этикой, просто пощипывали Эдика за его валютные бублики – самые длинные рубли в мире..
Что было дальше – тема для следующего рассказа. Даже, наверное, не рассказа, а полновесного романа. Про наши с Максом проделки можно написать целый цикл увертюр и этюдов. Или отдельную Энциклопедию психологических диверсий..
Через какое-то время я узнал, что Макса в этой жизни больше нет. Его похоронили в 1994 году, спустя полгода после окончания института в маленьком провинциальном городке Азове. Случайно встретив в Ростове его сестру, я не стал задавать ей глупых вопросов.. я знал, что Макс просто не выдержал очередной дозы..
23.11.2008, Ростов-на-Дону