Пономари, сборный портрет. (Очерк)

Литургия. Слаженное пение клироса, запах ладана, тепло свечей, свечулек и свечек, блеск иконостаса. Кто-то сосредоточенно молится и глядит в алтарь, где творит таинства нарядный Пастырь Овец Православных, кто-то думает о чём-то своём и механически крестится в нужных местах. Кое-где тихо переговариваются женщины, о своём, женском, о церковном, и о том, у кого какая юбка. Пищат младенцы, на них шикают мамаши. Иногда среди верующих происходит движение – это немощная, больная бабка прёт к своей цели, как среднего размера трактор, широкой грудью раздвигая молящихся, чтобы преклониться к запримеченной иконе и поставить свечу. За бабкой тянется широкий шлейф тихого, сдержанного негодования.
Между прихожанами и прихожанками, между клиросом и аналоем, в открытых Царских Вратах, в самом алтаре, яркими пятнышками мелькают шустрые пацаны в нарядных красных, жёлтых, сиреневых и белых сарафанчиках, точнее, в стихарях. Пацаны помогают по время службы – облачают папу Диму, папу Витю, папу Саню и Настаса (отца настоятеля). Подают кадило, подкидывают ладан, зажигают лампадки, выходят со свечами, носят подносы с записочками и просфорками, совершают бесконечные небольшие рейсы между свечной лавкой с сидящими в ней вредными бабками и алтарём. Они имеют важные лица и преисполнены чувства значимости. Разойдись, народ православный! Вот идёт пономарь, он при исполнении!  
Пацанов разных размеров, снующих туда-сюда по церкви, по своим загадочным пономарским делам, много.  Иерархия у них в зависимости от года службы, не хуже армейской. Самые мелкие, свежего разлива пономари  в маленьких жёлтых стихариках зовутся фрогами. Чтобы пройти путь от фрога до архиерея нужно большое жизненное терпение, которым человек редко награждается от рождения, посему мальчишка обычно текает из алтаря, как только мама перестаёт утром спрашивать, не забыл ли он помолиться и почистить зубы.
Фрог существо несчастное. Его бьют все, кто больше его по размеру, то есть все. Конечно, кроме папы Вити, Димы, Сани и Настаса, те просто бранятся за бестолковость. Если, не дай Бог, у фрога шатается молочный зуб, его зажимают в углу всей пономарской общиной, и пока кто-нибудь стоит на шухере – по очереди дерут ему этот зуб нафиг. Фроги в долгу не остаются – они стучат на больших пономарей Настасу, прячут верхнюю одежду и шапки.
Пономари тоже люди. Просто их родители воцерковленные верующие, вот их и сдали в услужение, а сами они – обычные старшеклассники, пацаны как пацаны. Почти половина из них на нычку курит. Не курят из пономарей:
• один старший пономарь
• один больной язвой желудка
• один спортсмен
• один спортсмен, больной гастритом
• один смиренный
• один певец
• Великий Инквизитор.
Курят пономари на колокольне, пока звонят к службе, и за гаражом Настаса. Настас курящих терпеть не может, если запасёт от пономаря табачный дух – сразу выгонит, тогда родители запилят насмерть, поэтому пономари загрызают сигарету святыми просфорами, панихидными конфетами, жвачками «Орбит» и пшеном.  
Пономари растут. Год от года они увеличиваются в размерах, родители чешут головы, пугаются и покупают им огромные ботинки и свитера. Из-за усиленного роста пономари постоянно жуют.  В ход идут всё, отдалённо напоминающее пищу – те же просфоры, печенье и панихидные конфеты. Самые голодные пономари тихонько поджирают из алтарного холодильника продукты, отобранные для священников.
Пономари  искренне веруют. Каждый пост они исповедуются у кого-нибудь из папочек подобрее и идут к причастию. Во время поста вся пономарская община ходит и стонет по котлете, потому что все добровольно не жрут мяса, а Великий Инквизитор не ест ещё и яиц, молочных продуктов и сваренного на масле борща. Мясо в пост топчут только фроги, за это их бьют ещё сильнее.
Пономари - блюстители православия. За насмешки над православной верой от пономаря можно и в глаз получить. Они ходят ругаться под костел с католической молодёжью и ждут Христова пришествия, потому что когда Христос придёт судить живых и мёртвых, Он выпишет всем!  И католикам, и протестантам, и евреям. А пономарей хлопнет по плечу и скажет: «Становитесь, пацаны, одесную Меня! Только ты, ты и ты сначала отожмитесь от пола по двадцать раз за то, что курили на колокольне, а потом становитесь вместе со всеми!»
Пономари ребята красивые. Кривых, худых и хромых в пономари Настас не берёт, а отбирает ребят ладных и славных, чтобы смотреть было приятно. На пономарей и в самом деле приятно смотреть, особенно девушкам из клироса. Они кидают на яркие стихари скромные взгляды и тихо вздыхают, потому что пономари  смотрят совсем в другую сторону. Ну, вы подумайте! Девушки из клироса! Юбки до колен, косички до пояса, невинные губы без помады, чистые глаза без теней и туши, уши без серёжек. На что они, извините, пономарям сдались такие?!!!!!????
Пономари ребята весёлые. Если никто из папочек не видит – они собираются в кучки и хихикают. Они перекидывают друг другу на мобилки смешные песенки, клипы, прикольчики и картинки с не такими, как на клиросе, девушками. Мобилы нет только у Великого Инквизитора, зато у него есть вторая кличка – Преподобный.
У пономарей есть всякие хобби. Кто в футбол играет, кто марки собирает, кто хомячков разводит, Великий Инквизитор, например, изучает иконопись, а двое пацанов понемногу музычку поигрывают - один реп, второй рокенролл. Чтоб по городу друг с другом знакомы были – бились бы насмерть, а, поскольку, знакомы по алтарю – то друзья и вместе отрываются на колокольне. Репер «Чёрный бумер» на колоколах выводит, а рокер «Я свободен» вызванивает. Настас бороду поглаживает и вздыхает – красиво! Музыкальные ребята, молодцы! Он-то ведь старенький, эстрады не слушает, а молодёжь, конечно, хихикает и давится смехом.
Иногда пономарям дают немного денег. Это когда большой праздник с водосвятием, или когда пономарь с утра помогает на венчаниях. А так, обычно, пономарь трудится во Славу Божию и за конфеты.
На праздники пацаны собираются, и немного отмечают своей пономарской общиной, кроме больного язвой желудка, он не пьёт.
Пономарей часто показывают по местному телевидению, которое периодически  освещает церковную жизнь, тогда тётушки и бабушки звонят родителям засвеченных пономарей домой и кричат в трубку: «А мы нашего-то по телеку видели!!!! Ура!!!!» И в школе-колледже почёт, честь и слава.
В общем, хорошо пацанам живётся. Но это сейчас у них стала не жизнь, а малина.
А во время оно был у пономарей злой недруг.
Недруг был тоже молод, чуть постарше пацанов, и это было хуже всего.
Он был ну оооооооочень здоровый.
У него был звучный, зычный, сильный бас. Когда пел на службе – оконные витражи тихонько подпевали дрязгом.
Рука у недруга была ой-ёй-ёй, какая тяжёлая! А бился, гад, постоянно. Как только пономаря увидит, бывало, без тычка или щелбана его не отпустит.
Это был отец дьякон, чтоб ему и вдоль и поперёк, в смысле, дай ему Боже вечных благ восприятие и мноооооогия лета!
Дьякона пономари тихо ненавидели и называли его дьячиной-дурачиной,  дьяниной-драчиной, и ещё по всякому, конечно, когда он не слышал. Дьякон не только бился, он ещё и обзывался обидными словами, заставлял отжиматься от пола на кулачках и придумывал прочие гадости. Те пономари, что совсем большие выросли и пошли в армию, говорили, что после отца дьякона им сержанты младенцами казались.
Пономари боролись с дьяконом по-разному. Фроги на него регулярно стучали Настасу, но отец настоятель им не верил, потому что фроги на всех пожизненно стучат и уже надоели. Однажды пацаны отца дьякона даже побили после службы, но это были прежние пономари, которые теперь в институтах и в армии, а из нынешних кто пошёл бы? Смиренного, больного желудком, певца и Великого Инквизитора сразу исключить пришлось бы, они дьякона бить не стали бы, и кто останется? На него всей толпой надо, уж очень здоровый попался. Дьякону тоже крепко подраться  хотелось, потому что сам молодой, вот и  цеплял всех. Иногда один из спортсменов начинал с дьяконом валяться по всей пономарской, стыд и срам просто, такое, бывало, устраивали, даже облачения рвали друг на друге, а остальные смотрели, ржали и фотографировали на мобилки. Спортсмен всегда получался бит. Чтобы одолеть отца дьякона, нужно было либо прямокирию в руки брать, (это такой тяжелый подсвечник), либо кидаться всей толпой, как собаки на медведя.
Методы борьбы с дьяконом у пономарей были разные.  Кто-то дома на него родителям жаловался, смиренный просто не обращал на него внимания, певец сто раз убегал из алтаря и каждый раз навсегда, а Великий Инквизитор за него молился. В церкви молился и поклоны клал, дома молился, в монастырь на послушание ездил на каникулах, там молился перед чудотворными иконами и мощами святых. Думаете, дурак блаженный? А вот и нетушки! Великий Инквизитор дьякона и победил.
Молился он, молился, значит, а потом бац!
И жена отца дьякона в третий раз забеременела.
В чём тут победа, спросите? А вот в чём – очень не выгодно содержать при церкви дьякона с тремя детьми, придётся ему оклад платить просто агромадный, поэтому матушка отца Настаса похлопотала перед своими родственниками, чтобы дьякона поскорее рукоположили в священника, и назначили куда-нибудь подальше, с глаз долой. Его и рукоположили! Стал отец дьякон папой Сеней, и сразу переродился. Ходит важный, добрый, широко улыбается. Слова плохого от него не слышно, а щелбана и вовсе не дождёшься! Степенный священник. Пономари сперва по привычке его шугались, а потом привыкли, только руки для благословения не лодочкой складывали, а на лбу скрещивали, ладонями наружу, чтоб, значит, кулаком в лоб благословил, как раньше, но отец дьякон, вернее, папа Сеня, только широко улыбался, крестил, и угощал пацанов конфетами, а потом и вовсе уехал.
Вслед за дьяконом уехал Великий Инквизитор – поступил в семинарию на факультет иконописи, и не куда-нибудь, а в самую-присамую раскрутую! Это ж не кто-нибудь, а Великий Инквизитор! Этот далекоооо пойдёт. Ему и флаг в руки, вернее, хоругви.
А остальные все остались. Два спортсмена, больной язвой желудка, певец, нумизмат, заводчик хомяков, да и музыканты по-прежнему на колокольне свои шедевры вызванивают. Приезжайте в гости, послушаете!