Фалеристы
На основе имевших место событий
Все имена и фамилии в этом рассказе придуманы автором и совпадения с реальными людьми - чистая случайность
Часть 1
198... год. Лето. Москва. Кремль. Кабинет Генерального секретаря Коммунистической партии Советского Союза.
Старик, не отрываясь, смотрел в окно. Там, внизу, его личный шофёр прижимал к дереву молоденькую девушку, из обслуги. Та, деликатно, для порядка, отталкивала руки верзилы, тянущиеся к её груди, пытаясь при этом увернуться от поцелуя.
Хозяин огромной страны, всемогущий Генеральный хотел кликнуть помощника и распорядиться, чтобы этого наглеца примерно наказали, и даже потянулся к кнопке вызова, но передумал. «Ты просто завидуешь, старый хрыч. У тебя уже ни за что вот так не получится. Ещё десяток лет назад, наверное, смог бы, а сейчас увы. Даже таблетки, заморские, перестали помогать. Вот и выходит, что тебе только и остаётся подглядывать, а им, молодым, да горячим...» — его размышления прервало тихое покашливание. У двери кабинета, по стойке смирно, стоял личный секретарь, Дмитрий Данин, держа в руках толстую кожаную папку. — Это всё мне? В стране, кроме нас с тобой, ещё кто-то работает? — проворчал хозяин кабинета, — что там, на твой взгляд, самое важное?
— Письмо из Совета ветеранов. Требуют вашего личного участия, — мужчина ловко выдернул из папки бумагу и положил на стол.
— Какого ещё участия? Где? На собрании? И не просят, а именно требуют? Так и написали? — Генеральный потянулся за очками, в тонкой, золотой оправе, но потом передумал и рявкнул, — читай вслух, мне сегодня, нездоровится. «Всесоюзный совет ветеранов крайне огорчён тем обстоятельством, что до настоящего времени не пойман и не наказан, по всей строгости закона убийца героя Советского Союза, адмирала запаса, Григория Ивановича Лернера. Мы требуем незамедлительно принять все меры...» — хорошо поставленным голосом читал Данин, но старик его не слушал, он вспоминал, как много лет тому назад был непосредственным подчинённым этого удивительного и бесстрашного офицера. Не щадящего ни себя, ни, тем более, фашистских оккупантов. Перед его глазами всплыл суровый февраль сорок третьего и высадка десанта в ледяную воду залива, под непрекращающимся огнём противника.
— Достаточно, — оборвал Дмитрия хозяин кабинета, — подготовь ответ и сообщи им, что я беру это дело под личный контроль, будет создана бригада из самых опытных…
Неделю спустя. Прокуратура Южно-Российской области.
На вы начальник переходил только в том случае, когда его терпению приходил конец.
— Товарищ Крулевская, Вы детально изучили содержимое той папки, которую я вам вчера отдал? Женщина молча кивнула, — размышляя о возможной вине, послужившей причиной нынешнего начальственного гнева. — И вы, со всей ясностью, уяснили суть предстоящей работы?
Маргарита, не мигая, смотрела на начальника, изо всех сил стараясь удержать себя и не разреветься в кабинете прокурора области. Мама почти год на больничной койке. Диагноз ужасающий. А ей предстоят бесконечные бессонные ночи, командировки, следственные эксперименты, и не известно, как долго продолжится само следствие.
– Сергеевна, — сменяя гнев на милость, и снова переходя на привычное «ты», пробасил начальник, — Думаешь, я бесчувственный и не вижу, что творится у тебя в душе? Ещё как понимаю. Но участие в работе генпрокуроровской команды, это знак высочайшего доверия. И не только моего, но и, — прокурор многозначительно поднял палец вверх и продолжил: — Бумаги внимательно читала? Видала кем первая из них подписана? То-то же! Быстренько найдёшь убийцу и сразу мне сюда заявление на отпуск, а я не только его подпишу, но ещё и приказ о материальном поощрении! Более того, буду хлопотать перед городскими властями об улучшении твоих жилищных условий, ибо квартира от государства, это тебе не банальная комната в общежитии. Туда и маму из больницы привезти...
– Валентин Анатольевич, согласитесь, убийство адмирала, пусть даже запаса, наверняка, носителя государственных тайн, – это же КГБ-шное дело! Я ведь в их методах ни бельмеса. Зачем же меня, простого следователя, да в их «калашный ряд»?
— Крулевская! Прекратить бесполезные разглагольствования! Приказ о включении твоей особы, в особую группу, я уже подписал. Извини за тавтологию. Не одна по делу будешь работать, а в команде. Москвич сегодня к нам прилетают, и не абы кто, а настоящий зубр, то есть важняк.[1] Вот наберёшься у него опыта, а там, глядишь, через годик, другой, сама заважничаешь, то есть станешь, спецом по особо важным делам... Произнеся это, прокурор встал из-за стола, всем видом показывая, что аудиенция окончена, и дальнейшее препирательство бесполезно.
Часть 2
Из допроса восемнадцатилетней внучки адмирала Евгении Прядко
Евгения:
— Я спала в соседней комнате и ничегошеньки не слышала. У нас в доме двери дубовые, очень толстые. Дед вообще хотел железные везде поставить, чтобы как на подводной лодке, но бабушка не разрешила, согласилась только на эти, деревянные, прочные.
Следователь по особо важным делам Александр Иванович Рядов:
— но ведь вашего деда и бабушку убили не из пистолета, и не зарезали ножом. Их били по головам металлическим прутом. Они же, наверное, сильно кричали, и вполне возможно, что тарабанили в вашу дверь. Неужели вы так крепко спите?
Евгения:
— мы с девочками накануне отмечали окончание учебного года. Выпили по бокалу шампанского, а потом танцевали, до самого закрытия кафе. Я очень устала, приехала домой, и сразу отправилась спать. А утром вышла из своей комнаты и увидела весь этот ужас, бросилась звонить в милицию. Но шнур телефона был перерезан, тогда я выбежала во двор и стала звать на помощь соседей. Спросите сами. Они всё подтвердят.
***
Записка, написанная рукой Рядова
1. — проверить звукоизоляцию в комнате Прядко.
2. — Взять у неё кровь на наличие алкоголя и снотворного.
3. — Опросить её друзей и подруг. Отработать версию возможного причастия к преступлению. Мотив — получение большого наследства. (поручить местным сотрудникам прокуратуры. Желательно Крулевской!)
4. — Обратиться в КГБ на предмет проверки информации в газете «Нью-Йорк Таймс», под заголовком «В СССР стали убивать личных знакомых первого лица страны!»
5. Срочно! Собрать совещание. Тема. «Возможна ли серия? Если да, то кто может стать следующим. В этом городе или в стране?»
Протокол осмотра места преступления
Жена адмирала Ольга лежит на кухне. На голове обнаружены несколько следов от удара тупым, тяжёлым предметом, (предположительно — кусок арматуры?) завёрнутым в ткань. Образцы волокон переданы на экспертизу.
Григорий Иванович Лернер лежит в зале, возле дивана. На теле и голове имеется семь следов от удара предметом аналогичным ранее описанным. Рядом с трупом находится небольшая декоративная табуретка, с пятнами крови. Предположительно именно ею и добивали адмирала.
Со слов Евгении Прядко из дома почти ничего не пропало, за исключением:
1) вазы для цветов (производства СССР и Чехословакия) — три штуки. (Цветы, ранее стоящие в одной из них) в данное время валяются на полу, рядом с убитым.
2) Парадный китель хозяина дома, с многочисленными государственными наградами СССР и других стран.
Украшения убитой, а также небольшая сумма денег находятся в шкатулке. Их количество подтверждено внучкой. Следы взлома на входной двери отсутствуют. Следовательно, хозяева сами впустили своего убийцу (убийц!). (Возможно, были знакомы?)
Часть 3
— Маргарита Сергеевна вам было получено разобраться с Евгенией. Вы верите, что она так крепко спала в соседней комнате, что не слышала, как убивают близких ей людей? — глаза Александра Ивановича прожигали Крулевскую насквозь.
— Товарищ руководитель следственной группы, — официальным тоном начала свой доклад Крулевская. Во-первых, находясь в комнате девушка никак не могла запереть наружную дв… , — Марго запнулась, вспомнив, что в адмиральском доме установлен простой отечественный замок, который легко защёлкивается даже от дуновения слабого сквозняка.
— Так. С этим понятно, аргумент отклонён, — разгадав ход её мыслей, констатировал Рядов, — двигаемся дальше.
— А дальше вот, — женщина вынула из сумки переносной магнитофон и нажала кнопку «пуск». Было слышно, как в тишине комнаты шуршит лента.
— Извольте объяснить ваше, во-вторых, — буркнул следователь, ничего не понимая. — Я попросила коллег как можно громче стучать в зале и на кухне. Ронять стулья, двигать тяжёлую мебель и даже ругаться. Сама же заперлась в комнате девушки и записывала звуки на магнитофон. Результат на лицо. Прядко нам не солгала. Звукоизоляция в адмиральском доме выполнена на совесть. Что в данном случае очень плохо.
— А может быть и хорошо, — вмешался в разговор прокурор области, — выскочила бы девчушка на шум, и было бы у нас не два трупа, а три. Кстати вот, поглядите, — Валентин Анатольевич протянул следователю пачку бумаг,
— Это характеристики на Женю Прядко из института, школы, которую она год назад закончила, между прочим, с золотой медалью, комитета комсомола и… В общем, везде ни сучка, ни задоринки. Да, она из когорты, так называемой, золотой молодёжи. Адмиральская внучка и всё такое. Однако дед с бабкой-фронтовичкой воспитали из неё достойного советского человека. В этом можно не сомневаться. Ни одной подозрительной личности в её окружении ни я, ни Маргарита Сергеевна не обнаружили. Полагаю, что эту версию можно считать отработанной.
— Позвольте уж мне тут решать, что отработано, а что нет, — недовольно проворчал важняк, убирая полученный документы в стол, и вдруг, поднявшись с места, гаркнул, — Вы можете поручиться, что девушка не спрятала куда подальше дедов китель и не выбросила эти злосчастные вазочки в море? Поссорилась со стариками, да стукнула по седым головам, либо сама, либо помощничка впустила. Я в своей практике ещё и не такие выверты встречал. У нас с вами двойное убийство, а мотива нет! Не за стекляшками же, да пиджачком, поношенным, грабитель пожаловал? И вообще, один ли он был? Адмирал, хоть и лет преклонных, но мужик боевой, за просто так дубасить себя по голове не позволит! При этих словах он осёкся, с минуту помолчал, потом продолжил, уже вполне миролюбиво, — надо пальчики, снятые на месте преступления, проверить ещё раз. Видел, заключение, что с нашей картотекой совпадений нет. Однако я настаиваю. Крулевская, займитесь этим. На безрыбье, как говорится… Сами понимаете, преступление очень сложное. О таких пишут в учебниках по криминалистике, — совершенное в условиях неочевидности. И ещё! Надо всем хорошенько помнить, что параллельно с нами ведут своё расследование люди из соседней конторы[2] — ибо расправились со стариками очень жестоко, можно сказать, показательно. Не исключено, что надеялись на соответствующую реакцию западных средств массовой информации. Согласитесь, не каждый день у нас лишают жизни заслуженного ветерана, героя Советского Союза, да к тому же и друга самого Генерального! На этом всё! За работу. И чтобы каждый вечер у меня на столе лежал доклад о проделанной…, не мне вас учить!
Часть 4
— Цветы, цветы, цветочки — размышляла Крулевская, расхаживая по кабинету, — Дом убитых обставлен весьма солидно. И статуэтки диковинные, из разных стран привезённые, и часы настенные, японские, немалых денег стоящие. Но убийцы (Марго уже не сомневалась, что в двойном убийстве замешал явно не один человек. Ибо с одним преступником, Григорий Иванович Лернер и его супруга худо-бедно, но справились бы!) Однако взяли не заморские цацки, а эти копеечные вазочки, да ещё и китель зачем-то прихватили. Ромашки демонстративно выкинули, прямо на пол! Нам, что ли, таким образом, послание отправили. Дескать, завянет ваше следствие, как эти цветочки. Женщина взглянула на часы, ахнула и заторопилась. В столовой №13, её уже полчаса дожидался осведомитель, по кличке Лапа. Пожилой медвежатник[3], отошедший от дел, но пользующийся заслуженным авторитетом в уголовной среде. Несколько лет назад Марго смогла доказать его непричастность к ограблению Сберкассы. С тех пор Лапа время от времени информировал Крулевкую о событиях, происходящих в воровской среде города.
***
Воспользоваться служебной машиной Маргарита не могла. Этот, видавший виды, «Жигулёнок» «знали в лицо» все уголовники не только города, но и области. Пошла пешком, продолжая нагружать свой мозг работой.
***
По пути Марго рассуждала — «Следов взлома на входной двери эксперты криминалисты не обнаружили. Это факт. Выходит, старики сами пустили своих убийц, или может быть, всё же «безупречная» внучка-Женечка? А если грабители подделали ключи, но не смогли ими воспользоваться, так как на двери имелась ещё и цепочка. Значит надо опросить всех мастеров, изготовляющих ключи. Благо их немного. Поручу кому-нибудь из своих. Пусть обойдут все базары. Будки ключников ютятся именно там, ну и ещё есть одна, в Доме быта.
***
— Да, слыхал я об ентом генерале. Точняк не наши. — Лапа сделал большой глоток «Жигулёвского» купленного для него Крулевской, — сама посуди, на кой ляд братве пинжачок, с блестящими цацками? Какой с него навар? Да и 324-я[4], почитай, политическая почти. Оно нам надо? В такой хате, я так полагаю, и лаве и рыжьё[5] в большом достатке имелось? Ведь так? Раз не грабанули, то уж звиняй, следачка, тут явно залётные поработали. Да к тому на такую мокруху пошли, не приведи господь, — медвежатник поставил пустую бутылку на стол и не попрощавшись пошёл к выходу.
Оставшись одна, Маргарита Сергеевна минут пять гоняла по тарелке несъеденную горошину, размышляя над тем, что время идёт, а следствие в полному тупике. Ниточек вроде бы не мало, но за какую их них тянуть, чтобы развязать этот гордиев узел? Пока что, ясно одно, Лапа прав, на преступление пошли «пришельцы». А раз так, то надо срочно попросить практикантку Марину Стриженко как можно скорее разыскать в архиве аналогичные дела и подготовить запрос в центральный аппарат МВД. И ещё! Надо ещё раз побеседовать с внучкой. Но очень аккуратно, не в форме официального допроса, а попытаться вызвать её на доверительный разговор. И расспрашивать не о том страшном дне, а вообще о жизни четы Лернеров. С кем дружили? Как проводили свободное время? Кого приглашали к себе в гости и к кому ходили сами?
Продолжение детектива читайте через неделю
[1]— следователь по особо важным делам.
[2]— Имеется ввиду Комитет государственной безопасности.
[3]— На уголовном жаргоне — человек, который занимается взломом сейфов.
[4]— Статья 324 УК РФ. Незаконные приобретение или сбыт официальных документов, а также государственных наград СССР.
[5]— Лавэ — деньги, рыжьё — золото. Уголовный жаргон.
