Родник (Рассказ)

Расцветают цветы там и тут,
И ручьи по оврагам - к весне.
Но не знают цветы, что их рвут,
А ручьи, что засохнут в земле.

Бьётся чистой водою родник,
Словно сердце стучит и живёт.
Он не зря в этом месте возник,
Это память - не спрячешь её.
                Татьяна Бутакова 3

Этот рассказ о хороших людях, но …. есть и другие. Впрочем, по порядку. Вспоминаю молодые годы. Я серьёзно занимался бегом на длинные дистанции и достиг неплохих результатов – стал чемпионом края и попал в сборную. Тренировки проводил, в основном, в парке или ещё выше – в горах. Напарником в тренировках был мой друг Юрий Хотнянский. Очень интересный был малый! С ним не соскучишься! Всегда позитивный, весёлый.  От него прямо исходила энергия! Подходит время тренировки – на пороге дома сияющий Юра:
    - Ну, что, т. Кузнецов! (он всегда обращался ко мне с буквы Т.) Какой круг бежим? Малый, средний, большой?
    - Давай пробежим средний круг. Не возражаешь?
Малый круг – от моего дома на Овражной улице прямо в гору до Малого Седла и назад по Туртропе – всего километров двенадцать. Средний круг – от Овражной на гору Кабан, далее на Большое  и Малое Седло – километров двадцать. Ну, и Большой круг – через гору Кабан до Ессентукского леса на Большое и Малое Седло с возвращением через Туртропу. Это была чистая тридцатка! Старались больше выбирать  тропинки,  но иногда приходилось бежать напрямую по высокой траве. Удивительно, что ни разу не подвернули ноги, не наступили на змей, которых в то время была тьма! Хорошо бежать в горах, особенно летом! Сияет солнце, чистый горный воздух, свежий ветерок, над головой всё время трепещут и поют жаворонки, из-под ног постоянно вылетают перепёлки.
Юра постоянно чудил. Иногда я первый забегал к нему. Он жил с бабушкой  рядом – на Почтовой улице. Спрашиваю:
    - Ты готов? Бежим?
    - Сейчас. Десяток яиц проглочу!
И начинал пить сырые яйца. Я возмущаюсь:
    - Ты, что, Юра, спятил? Мы бежим сегодня Большой круг. Сырые яйца долго и плохо усваиваются. Они же будут бултыхаться в животе, как лягушки в болоте!
    - Ничего, т. Кузнецов! Не беспокойся! У меня желудок железный! Выдержу!
И, правда! Юрий спокойно пробегал эти тридцать километров с сырыми яйцами в желудке! Вот что значит молодость!
Иногда мы бегали скоростные отрезки в парке. В хвойном лесу ниже Красного Солнышка есть прямая травянистая дорожка метров триста. Там несколько скамеек для отдыхающих. Всегда попадается компания «под шафе». Юра сразу безошибочно их вычисляет, подбегает к ним, вручает кому-нибудь секундомер:
    - Друзья! Вы отдыхаете, а мы тренируемся, и отрабатываем скорость для соревнований. Если я буду бежать с секундомером в руке, то от резких взмахов рук он не будет показывать правильное время. Поэтому, просьба – по моему сигналу (взмах руки) в конце этой тропы вы засекаете секундомер. И также в конце! Можете даже болеть за нас и кричать!
Отдыхающие всегда соглашались. Уж больно весёлый и приятный парень! Они хором начинали кричать на весь парк, когда мы подбегали к ним:
    - Давай, давай, давай!
Юра на скоростных отрезках всегда выигрывал у меня. Но на соревнованиях на стадионе я «накручивал» ему  на дистанции пять или десять километров целый круг. Он огорчался:
    - т. Кузнецов! Бегаем на тренировках одинаково, а на соревнованиях ты становишься бешеным. Что с тобой делать, не знаю.
Я миролюбиво похлопывал друга по плечу:  
- Юрочка! Тебе надо переходить на средние дистанции!
    - Да, но Херб Эллиот (австралиец – олимпийский чемпион)  тоже скоростной средневик, а заламывает тренировки по шестьсот километров  в месяц!
Мы начинали говорить, спорить – это была наша любимая тема тренировок и соревнований лучших бегунов мира и СССР. Были начитаны, всё знали из публикаций журнала «Легкая атлетика» и газеты «Советский спорт».
Юра увлекался и велосипедом. Иногда уезжал на несколько дней куда-нибудь в дальний край. Архыз, Домбай, Чограй, Кабарда, Чечня и Дагестан – его велосипед не знал устали. Это был настоящий турист! Я поражался его энергии и любознательности.

Как-то в июле он пропал на целый месяц. Приезжает. Спрашиваю:
    - Где был?
    - В Мавзолее Ленина!
    - Ты это серьёзно? В Москве? На сраном «ЗИФе» до Москвы? Неужели доехал? Сколько шин сменил, где ночевал, чем питался?  У тебя же вечно денег нет. А где велас оставил, когда спускался к Ильичу в Мавзолей? Не украли?
    - Насчёт денег - у тебя тоже «вошь на аркане». Ночевал в стогах сена или в полях под кустами, питался у старушек в деревне – они никогда не отказывали. А шины заклеивал (клея взял много с собой), и всего только две сменил на новые. А велик оставил с постовым милиционером. Попросил его посмотреть за ним. Хороший парень попался – подружились с ним.
Я удивлялся находчивости, смелости и настойчивости Юрия везде и всюду! Никогда бы так не смог!
Так вот, тренируясь в горах, мы частенько подбегали к какому-нибудь родничку (много их тогда было – куда они исчезли теперь?) и ладошкой пили воду. Особенно нам нравился один родничок, который спрятался в лощине между Большим и Малым Седлом. На каждой тренировке мы обязательно подбегали к родничку, и пили хрустальную прозрачную воду. Это уже стало традицией! Зимой, весной, летом и осенью – мы почти ежедневно посещали наш любимый родник! А тренировались мы пять раз в неделю …

Прошло несколько лет! После смерти бабушки Юра покинул Кисловодск. Перед отъездом зашёл ко мне:    
- Уезжаю, Николай! Здесь, в общепите (он окончил кулинарный техникум), не пробьёшься через эту армяно-грузинскую мафию. Они оккупировали все рестораны, кафе, столовые. Еду в Куйбышев!
Я не стал отговаривать друга, хотя мне было жалко его терять. Да и бесполезно это было! Я знал характер Хотнянского! Слышал, что Юра достиг больших успехов в Куйбышеве – стал директором ресторана. Но в шестьдесят лет неожиданно скончался от какой-то болезни.  Жаль, невыносимо жаль друга! Мало таких товарищей встречалось по жизни! Я почти ежедневно вспоминаю этого прекрасного друга…

Я начал вновь тренироваться и участвовать в соревнованиях уже в ветеранском возрасте. Как-то на тренировке  в горах вспомнил о нашем родничке. Подбегаю. Всё изменилось! Вырос большой и развесистый куст облепихи, трава и кочки расчищены, тропинка к родничку посыпана гравием. Рядом широкая скамья.
В массивную  железобетонную плиту  вмонтирована трубка с текущей водой и медная табличка с надписью:

    - «Сей родник соорудил влюблённый в город и Кисловодский парк гражданин Лебедь М.Ф.»

Родник просто ожил! Струя холодной горной воды проходит через известняковую гору, хорошо очищается и обогащается минералами. Вкус необыкновенный! Я шокирован!  Пью чистейшую родниковую воду, несколько минут отдыхаю на широкой скамье со спинкой. Радуюсь: всё это великолепие сделал один благородный человек!
С тех пор я всегда забегал к роднику, и в такие минуты  всегда вспоминал с благодарностью  этого замечательного  человека, оставившего о себе память на десятилетия.

Но всё в этой жизни когда-нибудь кончается! Прошли ещё годы! Я уже перестал соревноваться, и просто тихонько бегаю и хожу по горам. Всегда в горах встречаешь много курортников. С кем-нибудь знакомишься. С некоторых пор познакомился, и начал ходить в парке с женщиной средних лет по имени Оксана.
Как-то вспомнил свой родник, и предложил ей пойти туда. Подходим к роднику. Что это? Ужас! Кто-то нагадил прямо перед родником. Меня захлестнуло возмущение, а Оксана попятилась, и пошла назад. Мне стало стыдно перед ней из-за какого-то негодяя.
Кстати, и в молодости, и в пожилом возрасте, часто встречал в Кисловодском парке прямо на дорожках такое же. А сколько мусора оставляем на природе! Сколько раз видел в парке: молодёжь, да и взрослые - едят, пьют, мусорят. Поднялись – пошли, а полиэтиленовые пакеты, бутылки, банки, объедки остались лежать на земле. «Свинья под дубом» - это о нас писал двести с лишним лет назад баснописец Иван Крылов. Ничего не меняется в России! Этим недотёпам невдомёк, что полиэтиленовые пакеты разлагаются на природе ЧЕТЫРЕСТА лет! Всё идёт у нас из семьи! Какие родители - такие и дети! Давно пора в школах вводить уроки эстетики-поведения для учеников. Внушать ежедневно, что не надо наркоманить, пить, курить. Надо заниматься здоровым образом жизни, уважать старших, не мусорить на улицах, в подъездах, на природе и прочее-прочее.

С тех пор я часто вспоминал этот неприятный случай у своего любимого родника. И как-то разлюбил, что ли, его? Неприятно мне стало туда ходить – а вдруг история повторится? Как-то рассказал об этом своему младшему сыну Игорю. Он тоже любит горы – много ходит, а больше ездит на своём вездеходе по разным местам. Игорь говорит мне:  
    - Знаю я этот родник давно! Всё пришло в негодность со временем! Развалилась скамья, наклонилась и скоро упадёт бетонная плита, в которую вмонтирована медная трубка, да и струйка еле сочится. А зимой так он совсем исчез. Всю зиму не было воды! Я же часто хожу на Большое Седло. Как-то поздно зимой вечером проходил мимо него. Вижу – вниз от него идёт крутая лощина. Чтобы сократить путь, дай, думаю, по ней спущусь вниз до асфальтной дороги на правительственную резиденцию. А то уже поздно! Спускаюсь. Вдруг какая-то пещера справа. На стенах то ли иконы, то ли черепа, ещё что-то мелькает. Темно – не видно! Стало мне жутковато. Повернул назад. Наверное, там бывают какие-то иеговисты или наркоманы!

Это меня заинтересовало! Когда-нибудь, думаю, спущусь вниз по этой лощине, когда будет время. Да и родник надо посетить, может быть, в последний раз, если он исчезает. В конце мая поехал на машине к верхней базе Югспорта. Оставил у ворот там автомобиль, и зашагал к своему роднику. Подхожу. Слышу, за облепихой надрывается голос Высоцкого:

Родники мои серебряные,
Золотые мои россыпи!

Вижу молодого мужчину в одних плавках. Загорает. На скамье  работает маленький приёмник с флешкой. Я ошеломлён  увиденным зрелищем – еле успел поздороваться! К роднику вымощена дорожка из плитки. Широкая скамья со спинкой, стол, металлическая свежевыкрашенная оградка со стороны лощины. Но главное – прямая бетонная плита с трубкой, из которой льётся мой родничок! Вода выливается в красиво выполненную из бетона раковину, и далее вниз по лощине. Всё сделано на совесть! Спрашиваю:
    - Вы не знаете, кто восстановил родник?
    - Я почти ежедневно хожу сюда. При мне это было. Двое каких-то рабочих всё это строили пару дней. Спросил их: «Это не Лебедь ли опять восстанавливает свой родник? Да нет, говорят. Лебедь М.Ф. давно умер. А нашёлся какой-то спонсор (мы даже его не знаем) – дал нам деньги, и показал нам всё, как сделать. Дал нам грузовик, мы всё заготовили, и привезли сюда. Вот теперь заканчиваем. Пусть родник служит людям!»
Я в восторге! Есть ещё в России добрые и отзывчивые люди! Как это здорово! Живёт страна….

Рассказал всё старшему брату Александру, и он захотел тоже увидеть этот легендарный родник. Пятого  июня с.г. опять поехал с ним на Малое Седло.
Кстати, хочу вспомнить ещё очень хорошего человека – моего друга Тихонова Юрия. Когда еду к строящейся спортивной базе Югспорта и роднику– всегда вспоминаю его. Тоже вечную память о себе оставил мой товарищ! По обе стороны от дороги в разных местах торчат сваи. Их много! Благодаря им,  дорога «не плывёт». Били сваи несколько лет копры из организации, которую возглавлял Юрий Тихонов. Мы вместе с ним закончили Ростовский инженерно-строительный институт. Стали руководителями. Он работал у меня субподрядчиком (я возглавлял ДСК) по котлованам и благоустройству. Отличный был специалист и хороший товарищ! На планёрках мы с ним никогда не конфликтовали! Всегда добродушный, с улыбочкой – я никогда не видел Юрия злым и рассерженным! Юрий был сильным шахматистом. Первый разряд в шахматах - это большое достижение! Однажды он стал даже чемпионом Кисловодска. И это в городе, где было несколько кандидатов и мастеров спорта по шахматам! У меня был второй разряд по шахматам, но мы постоянно играли по вечерам у меня в кабинете. Юра снимал у себя ладью - так мы уравнивались с ним по силам. Это называется форой в шахматах,  или гандикапом в лёгкой атлетике. Вот только курил он беспрерывно! С горечью  узнал о ранней смерти Юрия  -  тоже в шестьдесят лет! Какая-то напасть на моих друзей! Редкой души  был человек Юрий Тихонов!ъ

Я теперь часто вспоминаю своих друзей – Владимира Жигульского, Костю Чадаева, Юрия Хотнянского, Юрия Тихонова и других. Их с годами становится всё меньше и меньше! Так хочется их вновь увидеть, поговорить, вспомнить прожитое. Иногда с грустью напеваю слова Владимира Высоцкого:

Возвращаются все, кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все, - кроме тех, кто нужней…

Так вот,  подходим с Сашей к роднику. Отдыхаем, пьём горную водичку, я снимаю всё это великолепие на планшет. Вдруг видим – тоже идёт к роднику мужчина.
Вот он подходит. Ба-а-а! Это же мой старый знакомый! Прошлый раз были вместе на роднике. Теперь окончательно знакомимся. Алексей говорит:
    - В прошлый раз вы вспоминали о турклубе «Проходимцы». Их лагерь, на который наткнулся ваш сын Игорь, внизу. Надо спуститься метров на двести-триста по крутому откосу. Хотите, покажу?  
- Алексей! Уважаю активных и неравнодушных людей. Я сам турист. Всю жизнь путешествую. Где только не был! Давай, веди в их стан! С удовольствием посмотрю!

Александр не захотел спускаться вниз – уж очень крутой откос!
Сверху видна обычная лощина, по краям которой высокая трава и кустарник. Чуть заметная тропинка идёт вдоль ручья. И вдруг – чудо! Справа возникает одна пещера, затем другая, третья, и пошло-поехало! Все пещеры любовно оборудованы туристами. В одной пещере занимаются спортом – перекладина, самодельные гантели. В другой вбиты крюки в скалу и канат – по нему явно тренируются забираться вверх. Вот «рабочий кабинет» - стол, кресла, картины, зеркало, ещё что-то. Рядом стоит столб-указатель с табличками расстояний до городов. Запомнил, что до Праги 3100 км. Мелькают названия городов – Иерусалим, Екатеринбург, Краснодар и др. А вот и спальня – потолок пещеры укреплён клеёнкой, широкая скамья с лежанкой. Рядом мангал с запасом дров. Есть и другие пещеры-кабинеты. Журчит водопад Капельный. Ступени из камня и дерева, поручни. Я восхищён! Молодцы туристы! Это же надо всё принести на своих плечах в горы – в такое труднодоступное место! Оборудовать, устроить с любовью! Есть ещё в России энтузиасты – любители экстрима и прекрасного!
Алексей мне протянул какую-то тетрадь и ручку:
    - Николай! Можете написать что-нибудь в «книге гостей». Можно символически пожертвовать копейку – вот банка с монетами.
    - Алёша! С собой ни копья, а то бы не жалко таким людям и тысячи рублей! А вот в тетрадь я напишу.
Я просто «захлёбывался» от восторга увиденным, и постарался всё это «вылить» на бумагу – исписал весь лист. Из первого листа этого дневника узнал, что нашёл это место житель Норильска Владимир Волженко, переехавший двадцать лет назад в Кисловодск. Он с друзьями посадил рядом с пещерами более тридцати сосенок, кустарник вдоль тропы, дикий и обычный виноград, боярышник и ….  даже черешню. Есть и второй выход из пещер – по плоским скалам любовно вырублены ступени, и укреплён на штырях канат, по которому можно выбраться наверх.

Я как пришёл  – сразу набрал в поисковике -  турклуб «Проходимцы». Так и есть – не ошибся! В Ютубе есть их видеоролик. Длится около восьми минут.  Просмотрел его несколько раз -  все их активные туры. Очень интересные эти туристы! Обаятельные женщины, великолепные мужчины! И не скажу, что совсем молодые. Всего человек пятнадцать. Где они только не ходили! Мелькают кадры с Кисловодского парка:  скульптура Лермонтова на Красном Солнышке, пункт триангуляции  на Малом и Большом Седле. Вот Домбай и Архыз, водопад «Султан» в урочище Джилы-Су, каменные Грибы у Эльбруса. Вот древние замки Осетии, Ингушетии и Дагестана, каменные столбы  Бермамытского плато, живописные озера, ущелья с горными речками, снежные вершины Кабарды и Карачаево-Черкессии. Молодцы! Очень активные люди!

Часто смотрю из окна своей спальни на втором этаже дома в сторону Малого и Большого Седла. Они, как на ладони! Где-то там журчит и «согревает мою душу» вновь оживший родник. Недаром в народе есть ещё одно определение родника – ключ! Да, это ключик к нашему сердцу!
Родник – это не просто источник питьевой воды! Это живая нить, которая связывает нас не только с прошлым, но и с будущим!