Вот летят то ли коршуны, то ли голуби, и кто ведает, что у них:
о соседской ли дружбе весть, предложение престарелым князьком руки,
может, льстивые письма зависти, или треба на дань, отдавай Орде, что скопил.
Оба Вестника чуть ли не падают со своих взмыленных гнедых,
Королева под руки обоих ведет и смывает сама с лиц их пыль.
- Умоляю, безмолвствуйте, - просит монархиня, голос ее очень тих, -
ешьте яства мои да пейте вино. - Первый ел и послушно пил.
- По глазам твоим голубым, Вестовой, вижу, что ты привез войну,
эта ноша тяжеле любых кандалов, дай как сына тебя обниму.
- Я хотел было броситься с нею в овраг, лишь бы смерть не принесть Госпоже,
черной вестью гоним, вместо ветра в ушах слышу скрежет мечей и ножей.
А Второй же Гонец, не коснувшись еды, - на седло, и послал коня вспять.
Одержимый, скакал он за столько земель, что немыслимо сосчитать.
Так он несся по топям и по воде, будто к дьяволу самому.
Возвратился назад он так скоро, как мог - а столица уже в дыму.
- Королева! Услышь! Вот та самая весть, что давеча моей была:
"Сквозь задымленный свод ангел смерти влетит, а за ним будет ратная мгла"!
Войско выменял у сатаны для тебя. Оно земли твои отстоит.
- Что наделал ты! Имя тебе - Самаэль!
- А тебе, Королева, - Лилит.
