АЛЁНЕ ЛУКЬЯНОВОЙ
Даша жила в Бирюлёво. Не ближний район, можно сказать окраина. Сказать, по-правде, она этого совсем не чувствовала. Может быть, потому -что не знала что такое окраина ,а, может, потому - что не капризничала: с радостью шла в детский сад в свою старшую группу.
В ней всё и началось.
У Даши в группе был знакомый мальчик Андрюша. Они сидели рядом за столом и кроватки их в спальне были тоже рядом. Андрюша был хвастливым мальчиком. Хвастался всем: ростом – выше Даши, игрушками – лучше Дашиных, одеждой – такой у неё нет. Что в нём нашла, она сама не знала, но всегда гуляла с Андрюшей на улице под ручку; как жених с невестой. Это у взрослых такое бывает: они же пока просто дружили.
Особенно хвастался Андрюша – своей силой и выносливостью. Даша много раз слышала рассказы про так, как он терпит отцовские и материнские порки, как не боится ремня. Он, чтобы было нагляднее, приспускал трусики показывал тёмные полоски на попе.
Даша завидовала ему. Её дома не пороли. Мама вечно занятая на работе, воспитывавшая дочку одна предпочитала «убеждать и объяснять».
Дашу такое отношение к ней, как слезливой и сопливой девчонке оскорбляло. Но разве родителям говорят, как надо воспитывать?
Иногда мама задерживалась на работе и из детского сада её брала соседка Степанида Алексеевна. Она доводила её до дома и шла к себе в квартиру. Даша, оставшись одна, крутилась перед зеркалом, внимательно рассматривая себя. Конечно, никаких полосок на нём не могло быть. Но - интересно же!
Однажды у зеркала она нашла тюбик с маминой помадой. Он, то - ли выпал из сумки, то ли лежал там всегда незамеченный. Даша, изловчившись нарисовала им полоски на попе и ногах. Получилось совсем не плохо: ярко! Еле- еле успела стереть их до прихода мамы.
Когда Даша пошла в школу, то поняла – придётся ей воспитывать себя саму. Подсказал случай. Однажды, она стерла в дневнике оценку, посчитав, что учительница неправильно поставила ее. С замиранием сердца ждала маминого возвращения с работы.
Представляла, как она протягивает ей дневник, и мама обнаруживает стёртую двойку. Говорит строго:
-Это что такое? Обманывать стала?! Неси скакалку: получишь своё!!!
Мама пришла. Даша сама рассказала ей о своих «художествах» в дневнике.
Выпорет?
Отчитывала, стыдила. Даше не нужны были слова. Она едва сдерживала себя, чтобы не принести скакалку и не подсказать маме, что делать с ней…
И Даша решила твёрдо; буду воспитывать себя сама!
На следующий день, она с трудом дождалась конца уроков: не бежала, летела домой!
Мама была на работе: её самовоспитанию никто не мог помешать. Даже Степанида Алексеевна, приносившая ей иногда «вкусненького» на обед. Даша закрыла дверь изнутри на щеколду. Разыскала скакалку. Примерилась. Ударила по руке. Больно!!!
Стиснула зубы. Выдержу! Андрюшка смог и я смогу!
Разделась догола.
Покрутилась перед зеркалом.
Не полосатая ещё!
Стало жалко себя. Отогнала жалость. Размахнулась. Хлестнула. Раз – другой. Слабенькие, еле видные полоски, не как те на Андрюшкиной попке – видны издалека!
Отвела руку подальше. Ударила сильнее. Обожгло !!!
Даша вскрикнула и тут же застыдилась себя, покраснела и лицом, и что удивительно – спиною. Какая она неженка! Обозлившись на себя, стала хлестать в полную силу, как могла. Рука била и била до тех пор, пока её попа и ноги не покрылись пересекающимися друг вздувшимися рубцами.
Даша испугалась. Что скажет маме? Откуда у неё такие украшения?
Отбросив скакалку, сказала своему отражению назидательно, подражая маме:
- Так делать нельзя!
Задумалась. А почему нельзя? Она же не делает ничего плохого. Наказывает себя за прошлые проступки, чтобы не было будущих. Приучается быть не плаксой.
Да и заслуживает она, честно говоря, порку чуть ли не каждый день. Был бы папа - он точно не дал бы ей спуску…
Сколько раз вечером, перед тем как заснуть она представляла его…
И даже видела во сне. Рассказывала сама о себе:
Мне 12, меня порет папа. Порет ремнём и розгами. Ремнём каждые 2 недели, потому что я плохо себя веду. По субботам порет розгами для профилактики. Выпорет и я неделю шёлковая. Я плачу. Он порет ремнём армейским 30-40 минут. Мне больно. Но потом его благодарю. так мне и надо. я считаю что он правильно делает. Я иногда прошу сама, чтоб он меня выпорол, потому что так наказание мягче. У меня есть братик Илюша. Ему 3 года. Его мама наказывает, шлёпает рукой по голой попе. Папа порет меня с восьми лет и сказал, что перестанет пороть, когда мне будет 14.а если буду плохо себя вести после 14, то будет пороть до 16.С трёх до восьми меня мама шлёпала по голой попе, ну а сейчас сечёт папа. Родители говорят, что с Илюшей будет тоже самое. Я очень люблю родителей , потому-что наказывая, они заботятся о нас.
Проснулась заплаканной.
На самом деле Даша никогда не имела никакого брата, даже двоюрного. Это была её несбыточная мечта,как и о Строгой маме.
Как и об отце.
Нет у неё таких родителей и никогда не будет!Заревела громко в голос. Да так сильно! Прибежала мама:-
- Дашуля,что случилось ?
Размазала сопли по носу.
- Так, приснилось…
Кто-то, как буд-то специально подталкивал её к порке.
У мамы хранились деньги в копилке. Даша очень любила мороженое. Неожиданно для себя украдкой стала воровать деньги. Возьмёт на него рубль, пять, а иногда и десять. Пыталась остановить себя – не получилось! Испорченная она, дрянная девчонка!
Пришло время, мама сказала:
- Давай купим торт! Большой, праздничный! Сэкономленных денег хватит!
Открыла копилку – почти пустая!
- Даша, где деньги?
Даша молчала. Её уши предательски горели. Мама не могла не увидеть, не понять - воровка она!
Внутри у Даши похолодело: сейчас обязательно выпорет! Но мать, сказав, что ей сейчас некогда, ушла, оставила её « серьёзно подумать о своём плохом поведении».
Даша чуть не крикнула ей вдогонку:
-Это я, я украла деньги!! Выпори меня за это!!!
Но смолчала.
Почему?
Десятки раз Даша задавала себе этот вопрос. Ответ находила один: ей и хотелось, чтобы мама воспитывала её по- настоящему – поркой, и она стеснялась своего желания, будто в нём было что-то постыдное для неё.
В тот вечер она достала свою любимую книгу "История крепостного мальчика" Сергея Алексеева.
Светлана Николаевна - учительница давно, ещё в четвёртом классе, посоветовала её для домашнего чтения по истории России. Книга оказалась необычной.
О порке в ней говорилось, как о будничном, привычном деле. Как и о розгах. Таких вымоченных, гибких прутьях : ими секли крепостных.
Герой повести – проданный на торгах помещику мальчик Митька. Его пороли чуть - ли не ежедневно.
Даша нравилось представлять себя на месте Митьки. Особенно она любила фантазировать о спрятанных им от барыни розгах.
Под рукой у нее розог не было, и она решила, что вместо них неплохо подойдёт скакалка.
Сначала она была барыней, грозно спрашивала у Митьки:
- Где розги?
Нашкодивший мальчик стоял, трясся в ожидании неминуемого наказания. Даша поймала себя на мысли, что чувствует его страх, как свой: у неё холодеют руки и бегут мурашки по спине.
Потом она была Митькой, уткнувшим взгляд в босые ноги и бурчавшим еле слышно себе под нос:
- Не знаю, не брал.
Даша, как ей казалось «зло и ненавидяще» смотрела в зеркало, говорила «ледяным голосом:
- Снимай всё! Голышом драть буду!
Разделась. Странное дело, она не думала и не боялась, что услышав шум, в её комнату войдёт мама. Даша, где-то в самой глубине себя призналась: она хочет, очень хочет этого. Пусть знает и мне совсем не стыдно!
Она убрала одежду в шкаф, чтобы перекрыть себе пути отступления. Закрыла его на ключ и встала, вытянулась перед зеркалом.
Ей внезапно пришла в голову эта поза для порки, хотя в повести о Митьке его секли на лавке. Но где взять деревянную лавку в современной московской квартире?
Занесла руку – далеко, чтобы виднее и больнее было! Скакалка со свистом разорвала воздух. Тут же вспух, закраснелся рубец за ним ещё и ещё. Даша секла себя безжалостно. Рука её была злой барыней Марфой Ермолаевой. Остальное тело – Митькой.
Она, то приговаривала от барыни:
- Получи, стервец, заслуженное!
То кричала и слезилась Митькой:
- Я больше не буду! Простите, ради Бога, простите! Я больше не буду!
Даша секла себя долго и сильно. На её попке, спине и даже ногах появились вздувшиеся тёмно – вишнёвые полосы. Но она не замечала их.
Беспощадно трудилась и трудилась, как будто хотела отомстить своему внутреннему голосу, сказавшим неправду.
Какой Митька, какая барыня?!
Она – добивается от себя правды.
Голова у Даши закружилась, перед глазами рассыпались тысячи искорок - она поняла, что скажет правду. Иначе сейчас же упадет в обморок…
Утром, в слезах и раскаянии рассказала маме про деньги. Про порку – ни слова. Хотя, если бы мама была внимательней, то заметила бы: садиться дочь стала на краешек стула: осторожно, осторожно.
Весною произошли два события, потрясшие и изменившие Дашу.
Первое – она узнала про спартанцев. Не откуда - ни будь, из учебника по древней истории. Оказалось, что они воспитывали у своих мальчишек мужество и выносливость поркой. Других наказаний за проступки у них не было.
Второе. Дашина мама работала бухгалтером. Дома у неё было два компьютера: большой и маленький. Она категорически запрещала ей пользоваться ими. Не надеясь на благоразумие дочери, ввела на вход пароли.
Вдруг сняла их и сказала:
- Пользуйся! Теперь ты уже большая девочка и сама способна отличить хорошее от плохого.
В школе Дашу с первого класса учили информатике. Зная мамино разрешение, она тут же набрала в поисковике: спартанское воспитание.
Лавина новой интереснейшей информации обрушилась на неё.
Она, боясь всего не запомнить, выписала себе главное в тетрадку.
Мальчиков и девочек в Спарте воспитывали строго. Они должны были быть храбрыми, мужественными, стойко переносить боль и холод.
Зачем? Спартанцы знали, что высшая доблесть человека – умение терпеть боль и лишения, в любой, самой сложной жизненной ситуации. Этому они и учили свои детей. Учили в любую погоду, дождь и холод ходить без одежды, состязаться в ловкости, быстроте и меткости. Учили гордиться своим красивым, тренированным телом и стойким характером.
За малейшую ошибку или неумение мальчишек и девчонок сильно наказывали – стегали розгами до крови на глазах у других детей. Кричать и просить снисхождения во время порки считалось величайшим позором . Любой спартанский мальчишка и любая спартанская девчонка отдали бы все, что бы этого не случилось. Спартанцы верили, что сила жизни, энергия роста, заключенная в гибких, только что срезанных ветвях передается при ударе розги, и, поэтому секли своих детей охотно и часто. Порка была единственным и, одобряемом всеми наказанием.
Но наказывали детей не папы и мамы. Как только мальчикам и девочкам исполнялось семь лет, их отбирали у родителей. С этого времени они жили в отрядах, постоянно находясь вместе. В отряде, который спартанцы называли АГЕЛОЙ, мальчишки и девчонки испытывали свой характер в драках. Драки были проверкой мужественности и воли у маленьких спартанцев. Уже за семилетними детьми наблюдал специальный воспитатель – ПЕДОНОМ, отмечавший тех, кто был смел и упорен в драках. Умный и храбрый мальчишка, сообразительная и бесстрашная девчонка становились через несколько лет главными, над остальными детьми.
Особенно Дашу взволновали слова Древнего историка Плутарха. Он не только выписала – заучила их наизусть:
«Мальчиков в Спарте пороли бичом на алтаре Артемиды Орфии в течение целого дня, и они нередко погибали под ударами. Мальчики гордо и весело соревновались, кто из них дольше и достойнее перенесет побои; победившего славили, и он становился знаменитым. Это соревнование называли «диамастигосис», и происходило оно каждый год»
Десятки сотни раз представляла себя на месте спартанских мальчишек. Вот бы ей быть там, вместе с ними!
Со временем у неё созрел вопрос: а девочек в Спарте как воспитывали?
Неделями рыскала по интернету: как?
Нашла случайно, на сайте женских единоборств. Выписала в свою тетрадку.
Уже 2-3- летним девочкам родителями, прежде всего отцом, внушалась мысль, что они «должны быть похожи на быструю лань, а не на ленивую свинью».И - не только внушалось. Во дворе, почти у каждого дома, был «позорный столб» - к нему привязывали «в наказанье и назиданье» девочек возраста 9-11 лет и «спускали с них жир» – секли жестоко и вкровь. Секли только розгами – побегами молодых деревьев, обладающих, по мнению спартанцев, «живительной силой плодородия и роста».
В семьях существовал культ порки. Девочек, начиная с раннего возраста, наказывали за самые незначительные проступки, видя в порке не столько нравственную ценность, сколько тренировку в мужестве и умении спокойно переносить боль. Кричать и просить о снисхождении считалось позором.
Любая спартанская девочка знала, что розгой её не только наказывают, но и, что с каждым ударом в ней растёт «материнская сила», что, чем её попка и ноги будут сильнее покрыты рубцами и шрамами, тем больше станут уважать подруги и взрослые. Дети, на которых не было заметно следов от розог, так же высмеивались. Их называли «неженками» и «трусами».
Порка входила в единую систему физического воспитания девочек: тренировки их тел в силе, ловкости, выносливости. Равно, как все спартанские девочки и девушки ежедневно по много часов занимались различными физическими упражнениями, совершенствуясь в беге, метании диска, копья; они тренировали себя так же в мужественном перенесении боли.
Начинался он у девочек в гиникее – женской половине дома. Их, совсем ещё маленьких, где-то с 2х лет кормилицы «приучали к крапиве», то есть стегали за те или иные проступки побегами молодой крапивы. В 4-5 лет её заменяла «детская розга» – чаще всего ивовый прут, длинной –25-30см., которым наносилось от 10 до 50 ударов. В 6-8 лет «детскую розгу» сменяла «обычная» – прут длинной 80-100см. Из рук кормилицы розга в этом возрасте переходила в руки отца. Количество ударов возрастало до 100 ,и редкая порка обходилась без крови.
Вообще слова «наказать» и «пустить кровь» были у спартанцев синонимами. Вместе с отцовской розгой в жизни девочки появлялись и тренировочные порки. Они были не столь строгими, как наказательные, но постоянными, и проводились не реже раза в неделю.
Такое большое значение порке спартанцами придавалось и потому, что, по их мнению, так лучше всего воспитывались воля и сдержанность – качества необходимые каждой женщине.
И ещё.
Для спартанцев человек был частью природы. Они смотрели на процесс воспитания так же, как на рост и уход за деревом, щенком, прирученной к дому птицей. Все приёмы, методы воспитания проверялись на истинность соотнесением с природой – гармоничны ли они по отношению к ней или нет.. Для них отсутствие одежды никогда не означало чего-то предосудительного и не содержало в себе даже намёков начувство стыда. Красивое тело приравнивалось к самым почётным, уважаемым доблестям. Девочки и девушки, победившие на гимнопедиях – девичьих состязаниях красоты, мужества и выносливости – окружались почётом и славой.
В жизни спартанской девочки, девушки, а часто и взрослой женщины, одежда играла минимальную роль. Её полное отсутствие на протяжении всех детских и подростковых лет (тот самый « бесстыдно открывающий бёдра» хитон появлялся на девушках только в 15-летнем возрасте и то не всегда), полностью отвечало взглядам спартанцев. Они считали, что «лучшая одежда – это собственная кожа», и очень удивлялись, когда чужестранцы, видя идущих по улице, или занимавшихся гимнастикой 14-16-летних девушек заговаривали о стыде. «стыдиться природы – глупо» отвечали они им.
Круглосуточное нахождение без одежды приучало юных спартанок следить за своим телом, развивать его гибкость, выносливость. Сохранилось немало свидетельств, рассказывающих о том, как спартанские девушки высмеивали толстых, неуклюжих подруг, называя их «бочками с жиром».
Так у Даши появилась программа для жизни. Но как жить по ней?
Она читала и перечитывала записи в тетрадке, глубже и глубже растворяясь в далёком для всех и таком близком, её времени! Как убедить маму воспитывать её по – спартански? Если не маму, то разрешить ей заниматься спартанством?
Думала, думала и придумала. В самом начале апреля школьный врач Антонина Петровна собрала все классы в актовом зале, чтобы рассказать о закаливании организма. Говорила она долго – почти полчаса. Даша запомнила: с наступлением тёплых дней должна не кутаться дома, «давать отдыхать коже», принимать утром после зарядки и вечером перед сном контрасный душ. Контрасный – сначала тёплая вода, потом холодная и снова тёплая.
Рассказала маме. Она не возражала. Сказав:
- Хорошо. Но я не хочу быть твоей палочкой – выручалочкой. Следи за собою сама. Я что-то ни разу не видела, чтобы ты утром делала зарядку…
Мама была права. Ленилась. Так хочется ещё хоть немного поспать, а тут вскакивай, махай руками и ногами, да ещё душ…
Было очень стыдно за это.
Сейчас совсем другое дело. Она не просто девочка – девочка спартанка. Ей нельзя нежиться и расслабляться.
Она убеждала маму с таким жаром, что вызвала у неё удивление:
- Ты ли это Дашуля?
- Я! Я! Я!
В голове пронеслось: рискнуть? Самое время!
- Можно я буду делать зарядку совсем голой, без трусиков? Так удобней…
Посмотрела просяще на маму.
- Как хочешь! Только делай, а не давай пустые обещания…
Ура! Даша ликовала! Теперь она настоящая спартанка и может дышать воздухом того героического времени. Слова «героического времени» она вычитала в учебнике древней истории и они ей очень понравились.
Если бы мама вызвала Дашу на разговор, то бы узнала, что её дочь не просто делает зарядку и принимает душ: она путешествует по спартанскому, переживает его, переселяется в герое в того времени: мальчишек и девчонок.
Даша восхищалась Дием. Скульптуру, посвящённую ему «Мальчик, вынимающий занозу» она видела на экскурсии с классом в музее изобразительных искусств имени Пушкина.
Дий соревновался в беге со своей сестрой Дионой. Едва он пробежал несколько метров – в ступню вонзилась заноза. Силой воли мальчик заставил себя забыть про боль и прибежать первым. Только после победы в забеге Дий присел на камень и вынул занозу. Этот момент и запечатлён в скульптуре.
Даша, как завороженная смотрела на неё. Дома нашла на балконе доску, отколупала от неё занозу. Хотела так же, как Дий, испытать свою волю – побегать с занозой вокруг комнаты – не получилось!
Заноза сломалась, слегка оцарапав ступню.
Особенно её привлекал «диамастигосис». Даша выучила это трудное слово, произносила его постоянно – правда, про себя. Незачем другим: не понимающим и завидущим, залазить в её мир!
Диамастигосис – испытание мальчиков, её сверстников поркой на алтаре богини Артемиды. Её так хотелось, чтобы там, под розгами были не одни мальчики – девочки тоже!
Она придумала рассказ и убедила себя, что так и было…
Позавтракав, все бегут через лес на высокий холм. На нем и стоит храм Артемиды. Через несколько мгновений, бегущий рядом с девочкой мальчишка наклоняется и шепчет ей на ухо:
- Диона, я так боюсь не выдержать. Что мне делать? Вдруг опозорюсь…
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, мальчик стал рассматривать красивые цветастые туники идущих к храму Артемиды ЭФОРОВ и ГЕРОНТОВ – правителей Спарты. Им тоже будет интересно посмотреть, сможем ли мы вытерпеть порку, - решил он.
Дети переглянулись, и тяжело вздохнули. Нелегкие минуты их ждут. У храма Артемиды собралась почти вся Спарта.
- Смотри, смотри, - Дий снова толкнул свою сестренку.
- Там, да не там, видишь, отец с матерью и наши старшие братья, они тоже увидят мой позор, какой я маленький еще, и как не по-мужски боюсь боли…
Сечь начали по росту. Худой, жилистый мальчик, тот самый, поделившийся вчера с Дионой хрустящим, душистым яблоком, украденным им из сада, бесстрашно лег на алтарь.
Свистнули розги.
Мальчишка лежал, как вкопанный. Прошла минута, две, десять. Из его тела текла кровь, но он молчал: ни стона, ни звука. Тут же рядом был его отец, который подбадривал сына и требовал «спокойно и красиво переносить боль».
У спартанцев это называлось «закалить мальчика». Жилистый мальчишка уже потерял сознание, но порка продолжалась. Не было причин останавливать ее. Скорее наоборот. Потеря сознания считалась облегчением. Смягчением страданий. Видя все это, Диона только сильнее стиснула зубы и напряглась.
Ее тело стало упругим, натянутым, как струна.
Дий же закрыл глаза и, трясясь мелкой противной дрожью, бормотал:
- Не смогу, не вынесу, не смогу…
Он, испугавшись, не видел, как стали сечь Диону. Длинноволосая, загоревшая девочка понравилась многим зрителям. Они захлопали в ладоши и закричали:
- Полегче к ней! Красоту дарят Боги!
Но, едва удары ослабли. Жрец, стоящий рядом с небольшой статуэткой Артемиды, покачал ее и сказал:
- Держать стало трудно, тяжело. Боги требуют облегчения от крови.
Удары сразу же усилились.
Кровь заблестела на теле Дионы…
Наступила очередь Дия.
Сможет достойно вынести испытание, или будет корчится и кричать под розгами?
Для Даши такого вопроса не было: конечно сможет! Он же спартанский мальчишка!
Однажды, заигравшись перед зеркалом, представляя себя то Дианой, то Дием на диамастигосисе, она так раскровянила себе попку и бёдра, что утром в школу пришлось надеть джинсы. Но что значили эти мелочи, по сравнению с её восторгом жизни в спартанском?!
Она стала замечать, что прежнее, привычное стало принимать для неё новое значение, которого раньше не замечала.
Каждое лето мама отправляла её в спортивно- оздоровительный лагерь «Звёздочка». На работе ей давали бесплатную путёвку, и Даша уезжала на всё лето, на три смены. Уезжала недалеко под Чехов, за 60 километров. Скучала по дому, по маме сильно. Ждала, как избавления родительский день: приедет мама, заберёт, кончаться её мучения! Мама приезжала, привозила фрукты, конфеты и уезжала.
Какой маленькой, несмышлёной была!
Лагерь не только оздоровительный, но и спортивный. В нём можно не только отдыхать, но и воспитывать себя по - спартански. Главное, чтобы воспитательница попалась понимающая её, не как мама, вечно занятая и в своих заботах.
Даша попыталась представить, какой она должна быть.
Ровесница мамы, но по характеру полная противоположность. Не мямля- человек действия. От неё можно ожидать и кнута, и пряника.
Звали её?
Даша на секунду задумалась: Инга Эдуардовна.
Как зачарованная она ходила за ней, подражала во всём походке, голосе. Каждое слово, услышанное от Инги Эдуардовны запоминала.
Воспитательница часто приходила вечером в их корпус: помогала нянечкам укладывать спать. Её властному, требовательному голосу безоговорочно подчинялись все девчонки, даже самые отчаянные проказницы.
Иногда Инга Эдуардовна рассказывала на ночь истории. Были они разные, в основном из девчачьей жизни.
Даша запомнила одну. Ей хотелось, чтобы её героиней была Инга Эдуардовна, а сама история не фантазией, а былью.
«Меня дома не пороли. Нас классная руководительница секла розгами. В нашем классе большинством было принято решение на родительском собрании, чтобы в особых случаях за плохое поведение или 3 двойки за неделю - по субботам пороть. Секли по старым русским традициям.
За первый проступок провинившихся не секли, а вызывали держать того, кого должны были высечь. Виновница ложилась на скамью, её привязывали скрученной простынёй к лавке, связывали руки и пристёгивали их ремнём в талии , затем подымали платье и спускали трусы, а кандидат на следующую порку держал за ноги. Классная доставала из ведра с водой заранее приготовленные берёзовые розги. Давали от 15 до 25 розог в полную силу.
Порка всегда была справедливой, и обижаться кроме, как на себя не на кого. Никто не чувствовал себя униженным. Все сразу стали лучше учиться.
Мне как в первый раз всыпали - сразу стала ко всему относиться ответственнее. И отношение к классной стало более доверительное, доверительнее, чем к родителям. До 10-го класса меня пороли потом ещё 5 раз.
Если бы тогда не секли - вряд ли я бы хорошо закончила школу, и поступила в университет.
Знаете девочки,я бы отдала своего ребёнка в такой класс, в каком училась сама. И считаю, что детей нужно пороть, но именно пороть, а не избивать и при этом оскорблять ещё и оскорблять».
Лагерь встретил Дашу дождём .Сильным, проливным, больно стегающим струями. В мгновение, промокнув до нитки, добежала до столовой. Там был сбор всех отрядов. Она попала во второй, почти самый старший.
Воспитательница в нём… Елена Олеговна.
Не было у неё у неё властного голоса и внешней строгости, скорее наоборот .Слова, произносимые ею были по чувствам мягкие, по ощущение тёплые и сразу же запоминались.
Даша вспомнила, что зимою на «Домашнем канале» уже видела Елену Олеговну. В передаче «О здоровом образке жизни» был сюжет о секции девочек – гимнасток, которых она тренировала. В этом ничего необычного не обычного не было, и Даша не обратила бы внимания на передачу, если бы секция не была в том самом клубе женских единоборств из интернета.
Ей тогда очень понравились слова Елены Олеговны:
- Женщину красота защищает не меньше, чем сила!
Теперь она её воспитательница. Вот и не верь после этого в провиденье и разное неземное
Дождавшись удобного момента, Даша рассказала Елене Олеговне и о передаче и, как - то само собою получилось, о своём спартанстве, неудачных попытках привлечь к нему маму. Елена Олеговна слушала внимательно, не прерывая. Дашу ещё никто и никогда так долго не слушал.
- Я поговорю с твоей мамой в родительский день - пообещала Елена Олеговна.
- Хочешь заниматься у нас, когда вернёшься в Москву?
- Очень!!!
Даша не обманывала. Это было самое сокровенное и, как ей казалось, совершенно не выполнимое желание.
- Учти только – у нас в секции – спартанская дисциплина. Учиться ты должна «на отлично». За двойки и тройки наказание одно – порка скакалкой, так же как и за недостаточное упорство и разные проделки на тренировках. Не испугаешься?
- Что Вы, я сама этого хочу – строгости!
Ответила Даша и покраснела от навалившегося на неё и раздавившего счастья. Так – не бывает! Но было!!!
Она еле- еле дождалась родительского дня, боясь: мама откажет Елене Олеговне, не поймёт и её. Напрасно боялась. В сентябре она стала ходить в секцию К Елене Олеговне , но это уже совсем другая история.
ноябрь 2013