Твой прочный кокон чужероден и упруг.
...Моё предзимие взирает безучастно
На все попытки разорвать порочный круг.
Твой чёрный кокон неприступен, шелкопряден,
Он состоит из многих сотен колких слов,
Из тех волокон, что сырого шёлка ради
Не размотать и не расклеить, не вспоров.
Твой клейкий мёд, конечно, горек – как избито! –
Но и его мне не отведать, мой герой.
...Моё постлетие с разбитого корыта
Черпает горе – ложкой полною, с горой...
Хлебает молча, пригорюнившись, без хлеба –
Сойдёт и так, раз недоступен абонент.
...Моё безвёсенье сроднилось с этим небом,
Таким же серым, как несохнущий цемент
Под вечным дождиком, что тих и безголосен...
Он так старался, он почти проник под нить!
Но кокон крепок. И моя большая осень
Уже не в силах нас с тобой соединить...