Он вышел из неба.
Гроза налезала на будни.
Медь колоколов звон рождала в оглохших надеждой ушах.
Шаг, ещё шаг.
Водосточные пенные трубы
Рождали смятение ветра во вмиг опустевших глазах.
Страх новой листвы
На истлевшем в песках саксауле.
Неверие в день как неверие в льющийся дождь.
И вот колесо укусило свой хвост,
Его словно согнули
Года накопившихся в утлой лачуге невзгод.
Мёд высох росой на глазу урагана.
Оставил след яда на ободе бочки пустой.
Сплошной чернотой неуверенность вышла из стана,
Под ноги, под шины, под травы косой.
На нитках дождя корчилась марионетка,
Зыбясь потерявшим все перья гусём.
Подброшена вверх однобокого солнца монетка,
Теряя надежду со стёртой пыльцой мотыльком.
И бегство отчаянным столбиком зайца в последней погоне.
И пламень ещё не построенных завтра мостов.
И пересыпает песок уж самум не познавшее время
На пыльных барханах погруженных в грязь городов.