В нашем городе от тебя до меня минут пятьдесят от силы. То ли метро, а то ли машиной я до исступления пытаюсь забыть. Я просила Бога ослепить меня истиной, чтобы солнце выжгло твоё имя. Оно и случилось. Но на губах повисла искренность. Столько произошло немыслимого. Так хочется тебе рассказать. Не лгать. И перестать быть воинственной.
Я за год сменила две-три прически. Жила в другой стране. Моя кошка перенесла операцию.
Чуть, кстати не умерла.
Как и я.
Я была тобою исправлена. А после тебя-заново создана.Мною мир весь был в клеточке
каждой осознанным. Без всякого озорства, я побывала в плену у ангела, и у палача.
Меня настигала почти слепота. А потом как-то странно так...Совсем без врача, за собой волоча тебя, без запаха ладана во всеуслышанье, я стала собой.
Знаешь, родной. Я ненавидела тебя раза два. Однажды летом, и когда осталась одна. Так сумасбродно разведена. С тобой и со всем своим светом.
А с тех пор, я давилась слюнями других. Даже почти вышла замуж. Такой глупый поступок был. Да уж..
Была влюблена, точно в такого же как ты.И ростом, июлем, и нельбовью к салатам.Думала судьба. Но куда там..Я, выходит, в этом слаба.. Все борьба, да борьба. Не без греха я. Да..
Мне очень больно, что твое львиное сердце когда-то билось на щербатом дне.В недовыученных уроках,в оборотневом мираже.Словно дань чернокнижнику -я отпустила.За все заранее простила. Молила.И кстати, я научилась пить молоко.Было и впрямь не легко.Но как же сильно я тебя любила.Что молотком отбила свой каждый нервный рецептор на «только б ты жил».Пусть один,
но на все сто или двести процентов. Был счастлив: ежемесячно, и ежестрелочно ловил удачу.
И может поэтому я сейчас плачу.(Даже мелочь не спрячу)Хочу, чтобы ты также кого-то любил...
Кульминацией моих обертонов стали подруги.Кстати они такие настоящие.Прям как я когда-то мечтала.Без всякого жала.Да и я заметно подорожала.Теперь у меня хобби, увлечения,разные пересечения с космосом:в творчестве, в девичьей плоскости. В серпантине ценностей я почти принцесса без стресса. Наверное сейчас бы ты меня не узнал.И малышом бы не звал.
Я выросла на лет семь или десять.Моя биография расходится тиражом.Отныне я знаю-, мой главный звук : "ОМ".
Я осветлила свою голову. Твою бы, честно, прострелила! Бывали моменты, хотелось просто пустить тебя под рельсы своего поезда. Чтобы ты погибал также. По совместительству. Без слез и без ран, без драм, без всякого рода истерик. А молча. Сдавая диплом и крутя романы, строя планы. Складывая моря в стаканы понимать, что всё зря. А особенно, продолжать любить тебя. И в капкане жить как нирване.Без всякого антракта знойно проживать этих «нас».В этой чертовой квартире, как в тине.
Нет, ты не думай,у нас было много грязной посуды.И так мало ранних семей без детей, что смогли стать сами собой и вдвоем светлей. Наверное, и мы не смогли бы стать исключением. Хотя я правда верила. Теперь я как потрепанная жизнью косолапая львица. И мне уже не остановиться. Я минимум согласна на идеальное счастье. Думаю как и ты. Больше не терпишь суеты, пустоты, мерзлоты.
Конечно, чувства не намажешь на шпатель, и не выровнять им наклонности стен. Я без всяких измен все такая же петербургская полуеврейка, поющая как канарейка.. Странная вышла у нас с тобой семейка. Я считала ее ведически идеальной. И осталась ведам верна. Правда пить стала больше вина. Но даже в этом своя глубина. Сейчас на дворе весна. Я бы выпила с тобой даже виски, поулыбалась… И как две зодиакальные киски разошлись бы по свои сосиски. ..Но у меня больше нет к тебе ключей, впрочем как и любых от тебя новостей.
Знаешь, я в этих делах не хочу ломать тебе пальцы. Глупо в небо пускать мертвенно алюминиевую птицу, когда не добыть и зарницу . Я нежным голосом нашептываю, что и так все нормально. Вполне оптимально. Даже с легкой нелепостью -банально.
Только, как то все вышло у нас с тобой печально. И я даже не успела сказать тебе «прости». А еще немного, и нам будет около тридцати. Хотя и нас то больше нет. Даже в твоем прошлом, я на твоем плече не засыпала. А в реальности так пострадала, что собирала себя как пазл. Кстати, та картинка с двумя львами теперь лежит на полу. Я прошагиваю ее ежедневно по утру. ( Такой тонкий сигнал, как хорошо живу, как глубоко и ровно дышу). Хотя иногда ночами в пмс зареву. От того, что долго молчу. А если подумать, то уже целый год. Не прожевать бутерброд из кислотных дождей и затасканных снов. Так я и множу клетки тел у стихов.
Всего пара долгов. И один целый час на крик.
Святослава Булавская