Их дворовой ротвейлер Черныш скромно помахал обрубком хвоста и позволил себя погладить.
-Воспитанный у вас пёс. Не то, что Балу у Саблезубого.
-Он ленивый. Он даже лёжа ест. Но мы не в обиде правда Чёрненький наш, - ласково сказала Ира, и обрубок хвоста забыл о лени.
Огромный чёрный кот потёрся об мои ноги. Его тоже звали Чернышом.
На пороге появился Богдан и радостно приветствовал меня. Богдан мне не кровный брат. О том, что у меня была сестра по отцу я, к сожалению, узнала поздно – её уже не было в живых. Но у неё был братишка Богдан, который стал братом мне. Он женился на Ире дочке бывшего начальника Тигра. Ира и Богдан работают следователями у Саблезубого. Ира готовиться стать матерью. УЗИ показало – двое. Все уверены что мальчики.
-Кстати ты будешь крёстной Грише и Гоше.
-А посвежее никого нет? Подруги–ровесницы?
-Я ликвидировала всех подруг.
-Как ликвидировала?! Убила!?
-Господи, нет, конечно! Поссорилась со старыми и новых не заводила.
-Почему?
-«Служебный роман» смотрела? По той же причине что и Людмила Прокофьева.
«Служебный роман» - мой самый любимый фильм. И смотрела я его не менее десяти раз, но хоть убей, ничего не смогла вспомнить о подругах Мымры. Муки воспоминания, нарисованные на моём лице, видимо надоели Ире:
-У неё подруга увела мужчину. У меня были две подруги, которые сделали то же самое.
-Обе увели твоего парня?! Он сразу с двумя или по очереди?
Ира тяжко вздохнула:
- Первого парня увела подруга номер один. Последующего - подруга номер два. Третья подруга продолжала с ними общаться, и я сочла это предательством и послала её далеко и надолго. Я не общаюсь с женщинами моложе сорока пяти.
-А с чего такие критерии?
-Так на всякий случай. К возрасту Богдана прибавила контрольные десять лет.
-Ира быть крёстной вашим детям для меня честь. Но понимаешь, я небогатая и дорогих подарков они от меня вряд ли получат.
-Ненормальная! Роль крёстной мамы совсем в другой области.
-А кто крёстный? Друг Богдана?
-А со своими друзьями он поступил так же как я с подругами. Они у него жён увели. Хотели Саблезубого, но понимаешь он не крещённый. Вместо него будет его брат.
-А что Джамиль крещёный?
-Тагир.
Тагира я ненавидела всеми фибрами души. Он тоже не питал ко мне дружеских чувств. В порыве ярости я изуродовала ему щёку. Я не стала выплёскивать свои чувства на беременную невестку, взяла себя в руки и спокойно сказала:
-Ира, это ошибка. Тагир не любит детей. Своих у него нет. Только племянники пользуются его благосклонностью.
-Ты не права.
-Он сам мне это сказал.
Сказал и получил кастетом в челюсть. Тигр отправил его жить к маме в Москву. Я надеюсь, что больше его не увижу. Я не стала сейчас Ире ставить условие - или Тагир или я. Пусть рожает в спокойствии. Сделаю это ближе к крестинам.
Далее я терпеливо выслушивала Ирины жалобы на Богдана, который стал относиться к ней как к тяжелобольной и окружил излишней заботой. Жалобы сменились недовольством – и чего это я решила, что Новороссийск лучше Краснодара? Поток Ирининого нытья закончился негодованием на Саблезубого - он перевёл её работать в архив.
- Прошиваю старые дела. Весь день шилом дырки ковыряю. Тоска. Люба поговори с ним, может он смилуется. Назад возьмёт.
-Даже не думай. Для тебя самое главное родить здоровых детей!
Ира со вздохом, - «И эта туда же», резко поменяла тему:
-Не могу реабилитировать дедушкину семью. К сожалению документов, доказывающих их невиновность, нет. Только воспоминания мамы и тюремной подруги бабули, которые ты раскопала. Но на них процесс не построишь.
Дедушку Иры Тихона и его сыновей Григория и Георгия ложно обвинили в убийстве с целью грабежа. Тихона застрелил истинный преступник на месте нападения, сыновья покончили с собой в тюрьме. Ирина бабушка была обвинена в соучастии. В тюрьме она родила Ирину маму – Анжелину Тихоновну. Освободившись, бабуля изменила фамилию и имя, чтоб Анжелина и её дети смогли жить, не оглядываясь на прошлое семьи. В январе я неожиданно «раскопала» эту семейную историю и вычислила истинных виновных.
- Ира это уже никому не надо. Кто что вспомнит? Три поколения сменилось, - миролюбивым тоном произнес Богдан, подошедший к нам, Наверное, хотел успокоить жену. Я вздохнула – неумело, по-мужски. Ира естественно взорвалась на такие успокоительные слова:
-Только моя мать не знает где могила её братьев! Я понимаю что доказать ничего не смогу, я только хочу, чтоб где-то была записана правда! Но не знаю, как это сделать.
Не может быть, что б беременность так повлияла на её мозги! А Богдан? За компанию отупел?
- Да проще некуда! Опишите, как всё было и в сеть.
Ира удивлённо смотрела на меня, Богдан тоже. Далее Ира выдала то, что окончательно доказало - беременность негативно повлияла на её интеллект:
-Гениально! Только авторское право принадлежит тебе. Ты раскрыла это преступление. И поэтому написать эту историю надо тебе.
-Я оформлю у нотариуса дарственную.
Но мой юмор не поняли. Богдан загорелся перевести на бумагу, вернее на экран монитора и историю жизни нашей сестры. И почему-то по его раскладу это тоже могу сделать только я! Они с Ирой спорили, что мне надо написать раньше. Пришлось перебить и заявить, что я писать не собираюсь. И не буду, даже если мне начнут угрожать. Придётся им самим.
Когда я прощалась, они с осуждением смотрели на меня.
Я ходила по комнатам и вспоминала детство. Обстановка почти не изменилась - антикварная мебель, старинные вазочки на полке, огромный кабинетный стол. Пальма у окна только стала гигантским деревом и за столом не дедушка, а мой дядя Лёша. Я в очередной раз вздохнула и сфотографировала резное трюмо моей бабушки, на котором по-прежнему стояла её пудреница, но вместо пудры в ней теперь хранятся Тонины заколки. Я вздохнула и сфотографировала пудреницу. Лёша не выдержал и перевёл взгляд от монитора, на котором крутилась замысловатая объёмная геометрическая фигура, на меня:
-Случилось что?
- Нет, просто ностальгирую. Вспомнила себя девчонкой. Её глаза видели примерно то же.
-А ты думаешь, почему я Тоне запрещаю, что-либо менять? Так, кажется, что время остановилось, всё стабильно и так будет всегда. Забываешь о своём возрасте, о неизбежном конце.
Тон у моего дяди был депрессивный. И явно не от того что кривая которая сложилась в трёхэтажную формулу не так рассекла замысловатую крутящуюся фигуру.
-Лёшка, ты ещё не старый. Тоня тебя не уломала на приёмного ребёнка?
-Я не могу себе это позволить. Однажды я решил, что жизнь больше ничем меня не порадует кроме пенсии и могилы, и я подарил имущество детям.
-А жизнь подарила тебе прекрасную жену.
-И тебя с Сашей. Я с ужасом, думаю, что с вами будет, когда меня не станет. А ты хочешь, чтоб к вам в компанию присоединился ещё и ребёнок. Я ничего не смогу ему оставить.
- Порядочность, честность, прекрасные воспоминания. Один ученик по имени Вася, мечтал найти фотографию отца, чтоб узнать каким он был. Больше всего он хотел гордиться своим отцом. Ему было всё равно, оставил ему батя наследство или нет. И помни – Тоня имеет всё, что нужно для твоего успокоения – квартиру и имущество.
-А ты? А Саша?- Лёша был чем-то расстроен.
-А я имею тех, кто всегда придёт на помощь. Мушкетёрская дружба – ценнее имущества. И не забывай – я мужа себе раздобыла. О нас есть теперь, кому заботиться. И кстати - мы берём детей под опеку. Не нравится мне твоё настроение? Что случилось? И не говори что это из-за этой расчленёнки,- я указала на экран.
- Уборщица умерла. Много лет у нас на кафедре проработала. Пожилая крепенькая женщина. Радовалась наступающей весне. Рассаду выращивала на окне. Мне вот на днях сказала, что с нетерпение ждет, когда на даче у неё вишня зацветёт. И вот сегодня мы её похоронили. А её рассада стоит на подоконнике. И вишня…
Я не выдержала и оборвала:
-Прекрати! Старушку жаль не спорю, но она прожила свою жизнь. Многие уходят в иной мир намного раньше и не успевают получить более ценное, чем цветущее дерево.
-Мне почему-то мне грустно, что ты уезжаешь. Я радоваться должен, что ты, наконец, будешь счастлива, а мне грустно. А ты сможешь жить в другом городе?
-Лёха, прекрати! Не во Владивосток еду. Так что ностальгия отменяется.
- Кстати о ней. Просмотри родительский альбом. Я подозреваю, что многие фотографии реставрировать надо. Хотя кому они нужны?
-Лёша твоя – депрессия от эгоистичной жизни. Возьмите подростка мечтающего о родителях, будет труднее, но интереснее и поставить на ноги несколько раз успеешь.
Я листала альбом. Довоенные фотографии юной бабушки, дедушки на его коне - он был кавалеристом. Дедуля в виде ровесника моего сына и два других красноармейца. Рядом дедушкиной рукой сделана надпись: «Андрей Жаев, Ваха Абдуллаев, и я». Довоенные фотографии отличались жизнерадостностью. Лица на них были счастливые. Они не знали, что впереди будет этот ужас – война. Я просмотрела альбом и отметила карточки, которые Саша должен отсканировать мне на память. Далее я заново стала листать альбом и делать закладки у тех фотографий, которые нуждались в реставрации. Меня удивила старинная фотография на кордонной основе. Сто лет пролетело, а качество такое будто вчера отпечатали. Карточка запечатлела большую семью. Одних детей я насчитала восемнадцать. Интересно, какова их судьба? Может можно найти потомков тех, кто век назад смотрит в большой деревянный ящик и ждёт когда вылетит птичка. Я аккуратно вынула фотографию из уголков в надежде, что на обороте кроме фирменного знака фотографа есть надписи имен дальних родственников. Под картонкой была спрятана фотография. На ней юная бабушка, светясь от счастья обнимая трёх мальчиков лет двух-трёх. На обороте надпись - «Я на даче с малышами. Лето 40 год». Кто эти дети? До войны у бабули и дедули детей не было – говорили – время тяжёлое было. Лёшка родился в пятьдесят третьем, мама - в конце сорок четвёртого. Кстати в совсем нелёгкое время!
С альбомом в руке я помчалась к Лёшке.
-Лёша кто эти дети?
Лёша минуту удивлённо смотрел на фотографию.
- Мои умершие братья. Мы с твоей мамой иногда слышали обрывки странных разговоров, мама часто прятала слёзы. Мы поняли, что у них были сыновья, которые не пережили войну. От нас это скрывали. Почему не знаю.
-Хотели, что б вы не знали ужасов войны. Интересно, как звали тройняшек?
Лёша покачал головой и взял лупу.
-Они не тройня. Черноволосые близнецы чуть выше блондина. Наверное, он погодок этим двум. Надо же, а я считал тебя единственной брюнеткой в нашем русом царстве. В кого они такие тёмненькие?
-В какую-то боковую линию.
- Похоже, что в нашем роду цыгане были. Где ты нашла эту фотографию?
-За этой. Я указала на многодетную семью, - вынула, а под ней эта.
Лёша пристально смотрел на меня. Затем он выдал, совсем не научное забыв, что он профессор самой логичной науки:
-Фотография была спрятана более полувека, и никто не догадывался. А ты почувствовала её энергетику. Мама, твоя бабушка всегда говорила, что ты чувствуешь по-особенному. И мир воспринимаешь не так как другие.
-Лёха! «Битву экстрасенсов» насмотрелся! Я вынула фотографию, чтоб Сашка её разместил в интернете. Смотри, какая большая семья – вдруг дальние родственники отзовутся.
Лёша взял фотографию и указал на мальчика в первом ряду, сидящего на корточках:
-Выжил только он – Александр Гадальский – твой дедушка. С кем не справились голод, мор, пули, справился в Отечественную снаряд, попавший в дом. Ты права - многие уходят, ничего не получив от жизни. Мои братья даже не поняли что такое жизнь. Мы должны быть счастливы только потому, что живы те, кого мы любим, а умершие прожили долгую жизнь.
Я просмотрела семейный фотоархив и сделала открытие - бабуля никогда больше не выглядела такой счастливой, как на фотографии рядом с тремя карапузами. Бабушка и дедушка смогли начать жить заново – родили двух детей и постарались, что б ничто не омрачало их детство, а трое детских душ, забранных войной, спрятали за картонкой. На фотографии бабушка улыбалась, обнимая маму и Лешу, но счастливой до конца не была. А возможно ли это потеряв трёх сыновей? И лечит ли время?
Я всхлипывала, рассказывая Саиду о бабушке:
-Она похоронила трёх детей! А меня раздражало её беспокойство – тепло ли я одета, как я ем? Если я болела, она окружала меня излишней заботой. Она боялась потерять меня! Я отмахивалась от её заботы, а она терпела мои выпады. Как мне хочется отмотать время назад и выразить ей свою благодарность!
-После смерти двоюродного брата и мамы я панически боялся, что умрут и остальные. Мы усыновим детей, и так же будем раздражать их своей заботой и беспокойством.
-Тимур и Женя два раза теряли родителей. Ещё вопрос кто за кого будет больше бояться. У нас получится семья невротиков.
-Счастливых невротиков.
Улыбка Саида растворилась в моем сердце и успокоила мою душу. Полчаса общения с Саидом, для меня обернулось путешествие в мир, который я долгие годы считала призрачным. Что меня ждёт впереди с Саидом? Если посмотреть реально – легко не будет. Тимур и Женя – дети со сложной судьбой, отразившейся в их характере. Смогут ли они полюбить нас? Саид каждые полгода будет надолго оставлять нас. Как я справлюсь без него в эти месяцы? Но эти перспективы я не променяю ни на какие другие, даже если миллионер с Рублёвки сделает мне предложение без свадебного контракта. Бабушка и дедушка смогли заново построить счастливую семью, потому что любили друг друга.
Обнимая свою любимую диванную подушку в виде большого плюшевого жука, я направила бессонницу в воспоминание о стариках. Вот дедушка и я сажаем рассаду помидор на даче и разговариваем о моих планах на будущее. Тогда дедушка сказал мне:
-Я деточка записывал некоторые события своей жизни. Те, что считал важные, те, которые забывать нельзя. В первой тетради довоенные и военные. Во второй до - твоего рождения. Лёша математический сухарь, его невеста крутит им, как хочет, женится, вообще подкаблучником станет и поэтому просить сохранить их, как память, могу только тебя. Ты ни при каких обстоятельствах не станешь ковырять его и отдашь законным потомках. Я расскажу тебе обо всем, что мы пережили с твоей бабушкой.
Слова деда меня не заинтриговали. Я страдала от пятой первой любви и меня не интересовали нафталиновые истории в тетрадях. Томаты дали небывалый урожай, который я собирала уже без дедушки – он умер и не успел мне передать дневник, который я не ковыряя должна отдать Саше. Я с опоздавшим чувством вины вытерла слёзы.
Бабушка радовалась, когда я родила Сашу: «Первый правнук! Вот твой дед был бы счастлив, будь он с нами». Бабуля была довольна, что у неё много внуков и причитала, что внучка только одна: «Такая красавица получилась! Загляденье! Могли бы ещё таких девочек нарожать. Эгоисты твои родители». Я вспомнила её последние дни. Она плакала, и, шепча, просила у меня прощение:
-Я думала, ты ни в чём не будешь нуждаться. Думала твои родители в состоянии озолотить единственную дочь. Думала, что ты с мужем счастливо проживёшь всю жизнь. А Алёша не способен даже себя обеспечить. Поэтому я отдала всё его детям. Поступила несправедливо с тобой, как и твоя судьба. Жизнь как бандит, с ружьём стреляющий в толпу – кого убить, кого ранить без разницы. Ты красавица Любушка, у тебя может ещё всё наладиться, ищи хорошего мужа, и он позаботится о вас с Сашей. Не плачь об имуществе – туда не возьмёшь, а здесь много не надо. Пусть всё забирают. Но не отдавай Сашины дневники. И кинжал пусть дитю твоему достанется. Он принадлежал моим мальчикам.
Я открыла глаза и подскочила. То, что я считала предсмертным бредом, обрело реальные очертания. Дневник деда точно должен существовать. А кинжал?