Бегич. 1378 год (Лирика / гражданская)

... Багряным заревом залита,
Христа о помощи моля,
Опять под конские копыта
Ложится русская земля.
По ней орда течет лавиной
Среди покинутых садов;
Лишь мертвых скорченные спины
В пожарах древних городов,
Вороний грай на пепелищах,
Туман над гарью пеленой,
Меж трупов волчьи стаи рыщут
И тленный смрад стоит стеной.
В леса украдкою, как воры,
В тревоге русичи бегут;
Татар подвижные дозоры
Их ловят, колют, рубят, жгут.
И войско грозной хищной птицей,
Громя окрестности сперва,
Упорно к северу стремится,
А там, на севере - Москва.
Там дерзкий Дмитрий слишком гордо
Вознес упрямую главу;
Своим улусом правит твердо,
Презрев народную молву,
Со всей Руси князья готовы
За ним полки свои влачить,
Орды начальственное слово
Для них уж больше не звучит.
А Дмитрий, смел и несгибаем,
От подчинения отвык,
Забыл, что дан ему Мамаем
Великокняжеский ярлык.
Известна вражеским воякам
Его карающая длань;
Изгнал ордынского баскака
И сам сбирает хану дань...
Москва возвысилась безмерно,
Славней Рязани и Твери;
Набиты золотом, наверно,
Купцов богатые лари;
Пределов роскоши не зная,
Как солнце в плоскости стекла,
Сусальным золотом сияют
Церквей московских купола...
Ввиду потуг своих никчемных
Пресечь сей дерзости канву,
Надумал грозный ханский темник
Казнить строптивую Москву.
Собравши мурз и братьев крови,
Своим амбициям оплот,
Мамай слегка нахмурил брови...
И Бегич выступил в поход.
...............................
Непобедимый и жестокий,
Не знавший жалости к врагу,
И безнадежно одинокий,
Как куст калины на снегу,
Мурза, презрительно-надменный,
На дым пожарищ щуря глаз,
На север вел свои тумены,
Куда водил их много раз.
В бою не знавший поражений,
Лишь в битвах ведал он покой,
И дети многих поколений
Велись в полон его рукой.
Любитель злой кровавой сечи,
Он шел с ордой в туманной мгле,
С врагом известным жаждал встречи,
В парчовом ерзая седле;
Его единственное око
(Второе скрыл белок бельма)
Вперед глядело одиноко;
Пред ним рассеивалась тьма.
Его боялись больше бога,
Землетрясенья и грозы,
И смерть постигла бы любого
По жесту гордого мурзы.
Орда послушна, как ягненок,
В тисках его могучих рук,
Впитали многие с пеленок
Основы воинских наук.
В плечах широкий непомерно,
Свою подчеркивая прыть,
Примером доблести, наверно,
Во все века он мог бы быть...
...Вдруг сотни сгрудились устало,
В тумане утреннем дрожа:
Пред ними речка протекала
С рязанским именем ВОЖА.
Немало рек на белом свете,
Но эту - в сердце берегу...
Передовой разъезд приметил
Войска на дальнем берегу.
Сияла синью сталь доспехов,
Блестел оружия металл...
С холма, в преддверии успеха,
Смотрел на них и молча ждал
Князь Дмитрий. И большой подковой
За ним построены полки.
И все молчат. Хотя бы слово!..
Но даже в мыслях далеки
Нарушить тишь пред страшной битвой...
Татары ищут в речке брод -
И - с визгом, руганью, молитвой
Рванулась конница вперед.
Перёных стрел поднялись тучи,
Казалось, белый свет померк;
Но... Дмитрий встал на самой круче,
И неудобно целить вверх!..
Запал прошел, ордынцы встали,
Крутясь в седле к плечу плечо.
А русы всё чего-то ждали...
Тут Дмитрий вдруг блеснул мечом,
И, грозным топотом тревожа
Сырую землю этих мест,
Метнулся вниз по бездорожью -
И эхо грохнуло окрест.
И Бегич с ужасом заметил,
Как с воем, с криками стыда
Бежали лучшие на свете,
Пред кем склонялись города!..
Он сёк нагайкой отступавших:
- Вперед, нам слава дорога! -
Топча конем живых и павших,
Врубился в линию врага...
Он рвался в бой единым духом,
Но свист меча раздался вдруг,
Пресек от уха и до уха -
И сабля выпала из рук...
...А русы все упорней бились,
Их силы были велики,
И толпы воинов ввалились
В стремнины памятной реки.
А Бегич... Он, раскинув руки,
Лежал на стоптанной траве.
Лекарство найдено от скуки
Его упрямой голове.
Мурза не видел: торжествуя
Победу наших русских сил,
Его оружие и сбрую
На память Дмитрий увозил.