В ночь снилась река к чему-то, но вода превратилась в ртуть.
Навязанных пережитков стиль сквозь пальцы утек в песок,
И в самой невинной жидкости мерещится пересол.
И будто в висках иголочки терзают живую плоть -
Никак не избыть той горечи, испортившей спелый плод.
И бредится сплошь идеями, и тянет их изливать:
Запутанные видения, загадочные слова.
Бессмысленно спорить с тензором, к скаляру взывать – вотще.
В сознанье его истерзанном рождается суть вещей.
А мир все дробится искрами, колышется миражом:
То вдруг поцелуй неискренний, то шествие с миром жен.
Застывшие лица – в гриме ли? – «Отмщение? Аз воздам».
Высокий усталый римлянин, и кровь на руках… Вода.
То снова меняет задники, едва досчитав до ста:
Ужасные видом всадники и лошади им под стать.
И в запахе райской зелени проявятся тлен и гниль…
Мир дразнится колизеями и кружится - догони.
Мол, шарик – не кубик-рубика, не сложишь цветную грань.
Эпохи рябят, как рубрики, мелькают – не разобрать.
И боль задевает грубо так, левее,
где нет ребра.
10 марта 2012 г.
