погладишь её за коленкой - она замрёт,
на острых губах заиграет студёный свет.
а где-то внутри у неё не стихает рёв.
и - после - когда рукою ведёшь поверх
оплавленной кожи, то ловишь на пальцы звук,
похожий на тот, когда рвётся живая ткань.
она задирает юбку и наяву,
воочию видишь, как плоть у неё тонка,
на ломких ресницах - медь, в глубине - болезнь,
которой названия нет, от которой - сгорать.
ей самое место здесь, на сыром столе,
с такой голенастой душой от крутого бедра,
с таким очертанием сердца, что не посметь
вгрызаться в него, как водится, выгрызать.
коснёшься её груди и отменишь смерть
в то время, когда стекленеют у вас глаза.
Ноябрь 2011
