Под громкий смех зевак и тихий женский плач.
Не испытав ко мне ни жалости, ни мести,
Меня укоротит на голову палач.
Дымящейся струёй, под всхлипами аорты,
Фонтаном брызнет кровь на зрителей босых.
Мой безголовый труп, как мрамор, станет твёрдым,
Лишь скатится башка в корзину из лозы.
Что ж, средние века ко всем провидцам строги,
Их не беря к себе надолго на постой.
Зеваки отскребут запятнанные ноги,
И камни – добела – брусчатой мостовой.
И поплетётся люд, к кошмарам толстокожий,
В трактир винцо тянуть, во славу короля...
Но не удастся скрыть тюремщикам-святошам
Моих догадок суть: – Не плоская Земля!