Плакса (Лирика / философская)

ПЛАКСА
  Она забирала у людей улыбки, а люди называли ее Плаксой (хотя, ради справедливости, все было наоборот).
  Распорядок дня самый привычный: щурясь от утреннего солнца, женщина пробиралась на кухню, заправляла кофеварку и укладывала в тостер два тонких кусочка хлеба (в холодильнике всегда лежали сыр и копченая колбаса с жиром). Следующий пункт - умывание, тщательная чистка зубов, и собственное отражение в слегка запотевшем зеркале (есть первые морщинки в уголках губ и вокруг глаз, а еще в глазах, там, в глубине, поселилась грусть от осознания прожитой жизни. Когда-нибудь грусть выберется наружу и исказит черты лица до неузнаваемости - это и называется старостью).
  После завтрака - быстрый макияж, легкий росчерк небрежности. Люди все равно не обращают на нее внимания. Им нужно совсем другое.
  А потом женщина открывала блокнот и изучала список вызовов на сегодня. Нужно успеть ко всем, нужно сделать мужчин счастливыми.
  Вызов такси, серый плащ, иногда - зонтик. Она спускалась по лестнице, гулко цокая каблуками. А у подъезда сидели старушки, презрительно сжимающие губы и перешептывающиеся между собой. Их грусть расползалась по лицу пигментными пятнами. Но это же - наплевать. Женщина верила в то, что в мире еще осталось место для оптимизма.
  И она садилась в такси, мчалась по привычному маршруту, который каждый день вроде бы был новый, но линии ее вызовов так часто пересекались, что не осталось в городе места, где бы эта женщина не проезжала. За окном распускались весенние листья, дышалось легко, и улыбка на лице женщины то появлялась, то таяла, подобно весеннему снегу.
  Она подъезжала к дому (первому в распорядке дня), поднималась на нужный этаж и тихонько стучала в дверь, за которой ее ждал клиент. Как правило - мужчина. Иногда вызывали женщины, но с ними всегда нужно быть настороже. Женщины не знают, чего хотят.
  За нынешней дверью - грузный мужчина, лет пятидесяти, лысеющий и седовласый, небрежно выбритый и с двойным подбородком. На нем белая майка и трико в полоску, а на ногах тапочки. Мужчина попросил пройти, задернул шторы, включи торшер и сел в кресло, окунувшись в утренний полумрак.
  -Приступайте. - попросил он, а женщина, тем временем, оглядела комнату и увидела все признаки депрессии, которая вросла в жизнь седовласого мужчины, будто наглый сорняк.
  Тогда женщина скинула плащ и присела около кресла, взяв мужчину за руку. Его ладонь холодная и какая-то липкая. И женщина начала спрашивать.
  Первые вопросы стандартные - про жизнь, про детство, про школу (давно забытую), про сожженные мосты, о которых можно пожалеть. Мужчина отвечал, сначала неохотно, потом все больше втягиваясь... и у него задрожал подбородок, крепче сжались пальцы. Следующие вопросы - о семье, о работе, о тщете жизни и окружении, о мире, в котором мужчина проводит много времени.
  Первые слезы текли по щекам и капали с подбородка на живот. Мужчина рассказывал, заикался, всхлипывал, плакал. А женщина точными финальными вопросами выжимала из мужчины все, до последней капли. Он рыдал, опустив голову ей на плечо. Каялся, выуживал из недр темной души самые откровенные воспоминания, которые прорастали там всю жизнь и пускали корни в сознание. Женщина ждала, когда плач дойдет до крайней точки, когда всхлипы станут частыми и рваными, а потом постепенно затихнут. Она ждала, когда слезы высохнут, а подбородок перестанет дрожать. Все, что она могла - это забрать у мужчины улыбку, вместе с пучками вырванной с корнем депрессии.
  А заканчивалось все одинаково. Мужчина жал ей руку, лез целоваться, растерянно говорил, что никогда в жизни не испытывал ничего подобного. Что-то в его жизни изменилось - вот именно сейчас - но пока он не мог понять, что именно. Женщина брала гонорар, иногда не брезговала доплатой сверху, а потом накидывала плащ и возвращалась на улицу, к такси, которое было ее единственным верным спутником.
  Многие мужчины писали в ЖЖ и twitter, что общались с женщиной-плаксой, но ни у кого из них не хватило смелости признаться в том, что это не она рыдала у них на плече, а все было совсем наоборот. Но женщину это не сильно-то и волновало. Она забирала улыбки, получала деньги и делала жизнь вокруг немного иной.