Тоска вселенская да милость женская (Стихи, не вошедшие в рубрики)

И голубые васильки,
едва на солнце выйдешь.
И так глаза ее близки!
«Ах, видишь, видишь, видишь»?
       2
       Сон
Разбуди меня, кукушка :
ведь пора.
Зачерпну воды я кружкой
из ведра.

Старой кружкой, будто чарой,
и опять.
И скажу хозяйке старой:
«Здравствуй, мать!»

И не вспомня ни обиду,
ни вину,
дверь плечом толкну и выйду
в тишину.

Деревянные ступеньки,
утро, рань.
Захудалой деревеньки
глухомань.

В вышине над головою
облака.
Тонкой нитью голубою
мчит река.

Чертит луч узор из крапин.
Славит час
бык, взревев, что твой Шаляпин.
Экий бас!

И пройду дорогой пыльной
мимо хат
к той заветной лесопильне,
что как клад.

Там, где досок склад пахучий,
белых стай,
бьются пилы, как в падучей:
«рай, рай, рай!»

Вправду рай: едва лишь выйдешь
на крыльцо,
(бьются пилы: «видишь? видишь?»)
то лицо.

Я лицо свое в опилки
погружу,
и конец постылой ссылке:
ухожу.
      
       ***
Как много здесь необъяснимо,
как странен мир земной…
Вот девушка проходит мимо,
а не спешит за мной.

А вот весна на землю сходит,
а у меня дела.
Повременить чуть-чуть природе,
она б моей была.

Великолепен свод небесный
и звездный хоровод.
Он начинается,чудесный.
Заснул, а он идет.

Как много здесь необъяснимо,
вопросов сколько есть…
Вот девушка. И снова – мимо.
А почему, Бог весть…
       1980

       ***
«На дворе трава, на траве дрова.»
Ни травы, ни двора, ни дров.
От травы – зола. От тех дров – зола.
Двор давно зола, двор и кров.

Блеск пожара искр – не краса костра.
Стало россыпью – свет прост:
возле счастья жизнь, как стрела быстра.
Высью ясною – блеск звезд.

       ***
Травушка-муравушка,
во лесу полянушка,
теремочек мой!
Полдень голубой,
тучка в небесах,
васильки в лучах,
колос налитой,
голос молодой,
тонких крыльев взмах…
Чем рассыпать в прах –
погоди, постой! –
разлучи с тюрьмой,
вороти домой!
       2001
***
Есть зимний мир,
       с которым жаль расстаться.
Верней сказать, не зимний, а земной.
Верней смолчать, верней и не пытаться!..
Так мертвый, верно, смотрит сон живой.

И опыт позабыв, и размышленья,
и вечностью дарованную тьму...
И со снежком под Новый год в пареньи
так любится и кружится ему.

       ***
____Ветер принес издалека
____песни весенней намек.
_________________А.Блок

Когда весна изводит нас
глубокой синью неба Блока
и с бедной правдой наших фраз
стоим среди лучей потока,-
как пытка юностью жестока
и как малы мы в этот час!

Березы белые вокруг,
сугробы гибнущего снега,
и льдинок падающих стук.
И это миг судьбы разбега,
еще лишь альфа – не омега,
тот первый миг счастливых мук.

       ***
Пусть царствует поэт, чтоб не царила скука!
Пусть слово дарит свет, иначе свет к чему?
Все ль может объяснить премудрая наука?
О было б, что любить, и верить тут кому!

Течет река времен, ползет из лета в лето
бессмысленной змеей. И если нет моста,
И если нет над ней на том мосту поэта,
какие вкруг нее унылые места!
       ***
Есть прелесть в не очень-то ярких стихах,
как прелесть в не очень-то ярких цветах
и создавших, собственно, луг;
как тихая радость прилечь отдохнуть
и счастье по капле вбирать, по чуть-чуть,
когда все свеpкает вокруг.
       ***
Есть различье меж загадкою и тайной,
и, счастливым обаянием светла,
Божьим чудом, а не мелочью случайной,
лучшей в речи встала строчка, ожила.

С чем-то вечным, выше лет, душою.
"Полно чтить вам шелуху, кору:
несомненность, вот она, со мною,
вот я - правда, тут вот, в сем миру!"
       ***
Молодой июльской ночью
меж высоких спящих зданий
плещут крылья птиц счастливых,
тишь несбыточным томят.
Молодой июльской ночью
шелестят тихонько липы,
заблудясь в стихотвореньях,
лицах, листьях и годах.
Молодой июльской ночью
светел, будто чудо братства,
вдаль троллейбус проплывает,
золот, юн, шестидесят.
       ***
В дороге, чуть светлей нам путь,
чуть только нам здесь где-нибудь
те выси – в зелени холмы -
о чем тогда вздыхаем мы?

Иль чуть теплей тропа в пыли,
иль чуть вольней простор вдали,
иль глубь, иль это облака ль?
Грустна ли быль? Чего нам жаль?

       ***
Что помнить о червях,
тем более весною?
Уж лучше о делах!
А впрочем, все пустое.

Глянь, наc почти уж нет.
Лишь вот он настоящий
весенний чистый свет,
влекущий и манящий.

Что, Гамлет, ворошить
распадки перегноя?
Не нам, а юным жить
и постигать земное...
***
Кладбище, скопище судеб.
Повести нету конца.
Бывшие страсти и бывшие люди,
очерк мелькнувший лица.

Благословленны семьею деревьев,
летним неярким лучом,
Ставши почти что той сказкою древней,-
им уже все нипочем.

Липы. Столетних деревьев вершины.
Кладбище, скопище душ.
Там, за забором, несутся машины,
здесь трубный глас ждут. И глушь.
      
       ***

Как близко быль, что стала сном,
как близки взгляду близких лица!
Но из колодца не напиться,
не зачерпнуть воды ведром.

       ***
Не проломит стену в былое ломик,
не нарушит природа свои порядки,
не восстанет из праха мой старый домик.
Вечер. Дым отечества. Воздух сладкий.

Вечер. Дым отечества. Близких лица.
Как все это рядом – вот-вот коснешься!
Лист слетает с дерева – спать ложится.
Сам бы лег, да поутру – с чем проснешься?

2002
       ***
Каждый дневник – это книга прощания.
Сколько прочел дневников!
Только к чему это позднее знание:
жил вот да был тут таков?

Был, да растаял, незримою силою
выплеснут в звездную тишь.
Нынче и сам ты на землю на милую
будто из далей глядишь.
       ***
Все, что здесь мает – минется.
Где-то погаснет свет.
Сразу все отодвинется
на миллионы лет.

Это вот, так любимое,
тоже пройдет, как дым.
Сгинет навек, родимое.
Как же расстаться с ним?

Был Его современником…
Видишь: почти слюда –
жизнь, где еще ты пленником…
Вот же она, беда.
       ***
Серый полдень, погода сырая,
мокрый лед, свод застывший пустой,
потемневшие доски сарая...
Мир чудит или вправду простой?

Капли падают вниз, будто души,
вдруг срываясь от тяжести лет,
и летят, как от горестной чуши
то ль во тьму, то ль в невидимый свет.

То ли это залог благодати?
Вмиг расплющено чудо лица
золотым приготовленным к плате.
То ли вид на пустыню с крыльца?
       20.12.89

       ***
       В.Л.
А вот и он, тот самый дом.
Так ярок свет за тем окном,
что эта улица мала:
пройдешь - и словно жизнь прошла.

Асфальт хранит ее следы...
Что ж август так, быстрей воды,
поспешно убегает в ночь?
Его такси уносят прочь?
Кто так скрутил дороги жгут?
Никак мне не остаться тут...

Лишь пять минут пройдут пока
(уж зная: тьма недалека),
так эти зданья велики,
так окна их в ночи ярки...

       ***
       В.Л.
Блондинка из Вьетнама –
       как стих из Мандельштама
единственность как храма,
       и в ней богини стать!
Кружит снежок.
       Не драма - лишь там все та же дама,
и стих все тот же самый
       жжет повторить опять.

Под фонарем снежинка.
       В грудь синим блеском льдинка.
Качнется челн ботинка
       и в молодость скользнет...
И та ж строки новинка,
       и та же там блондинка,
и то же, как пластинка,
       вновь жизнь одно споет.
       ***
       В.Л.
Ты тужишь, когда я,запутавшись,лгу,
ты смотришь в июльские кроны.
... " но мельниц колеса зимуют в снегу
и стынет рожок почтальона".

Но так этот вечер, где шаг до звезды,
себя позабыв, повторяет
слова, что бездонны, как море, как ты,
как свет, что с небес мне мерцает!

Прим. "Но мельниц колеса…" - строка Мандельштама

       ***
       В.Л.
Эта явь, что сдается все более зыбкой,
как еще не равняется снам эта явь?
С той улыбкой ее, ускользающей рыбкой.
Ах, постой, чуть побудь, погоди, не оставь!

      
***
__________________В.Л.

Ничего у меня нет -
только несколько монет.

Три монетки у меня
спят в кармане, не звеня.

А уж если зазвенят,
пропадут покой и лад.

Чем счастливее их звон,
тем тоскливее мой стон.

Но без них, монеток тех
был бы я беднее всех.

И ходил бы я с сумой,
лишь вздыхая: -Боже мой!

Как боюсь их потерять!
Больше поздно наживать.

***
_____________________В.Л.
Память вpяд ли тут подвела
и не то чтоб в плену иллюзий...

Спит баpак, и звезда взошла,
видел он, как она цвела,
и баpак и звезда - в союзе.
И, как в песне, дpугой здесь нет...
И не пpав ли он хоть отчасти
ту цепочку тюpемных бед
вспоминая вдали как счастье?
       ***
       Отоснившимся друзьям
      
Приходите из сказок,
       вы ко мне приходите.
Из потрепанных связок
       пыльных книг вы глядите.
Вы следите за мною,
       вы еще не успели
ни бедой ни виною
       тут на самом стать деле.
Так, за долготерпенье.
       Кем я был вам, чужие?
Мне вы - свет и спасенье!
       Ваши души людские
с синевой с глубиною
       ваших лиц, ваших глаз.
Приходите - открою.
       Хоть раз в год.
       Хоть на час.

       ***
Их лица – чтоб длится подобью лицея.
А жизнь пролетает, проста и быстра.
Вот так приникаешь, когда холоднее,
и веткою угли мешаешь костра.

И искра за искрой подробностей важных
все по небу цугом так в глуби плывут.
Почти что всемирных и только домашних.
Так сладко здесь с ними, так пагубно тут!

       ***
Бывшее со мной, навеки стертое…
Дышит все иной, чужой весной.
Стал я - измерение четвертое,
не узреть с поверхности земной.

Помнят дебри времени и глобуса.
Прикоснуться б, да уж не дано…
Обжигает сердце лик автобуса
из пустого, старого кино.
       2002
       ***
Средь тьмы и бед времен тех мглистых
их чистых глаз не позабыть,
неоперенных, неказистых,
всех с жаждой "истине" служить,
и на заре своей распятых.
И ближе нет того креста.

Ах эти мальчики тридцатых,
что святы верой не в Христа!

       ***
Дружеский пир

...Вот сидят они все рядом
тесно вкруг стола,
дышат волей, винным чадом,
отложив дела,
беззаботностью обеда,
теплотой следа,
шуткой, дружеской беседой,
нету им суда.

Скрылись. Быта непростого
отблеск так далек...
Смех и дружеское слово,
быстрый огонек.
Не ненастья он начало -
далека гроза,
только искра пробежала
вдруг из глаз в глаза.

И не адская заpница
покачнула дом.
Вдpуг зажглись весельем лица,
гpянул смеха гpом.
Никого им не убило
в поле и в лесу.
Чем-то Божьим осветило
этих лиц кpасу.

На минуту все забыто,
нету и следа,
что давило их, как плиты,
в будни, в холода,
в блеске пpаздника без слова -
все слова к чему?
Что там слово, если снова
молвить нет кому?

И сидят они все рядом
тесно вкруг стола...
Пусть подышат винным чадом,
отложив дела,
беззаботностью обеда,
теплотой следа,
шуткой, дружеской беседой,
нету им суда.

Не за то ль,что их доpога -
путь сpеди чужих,
что теpпеть им вышло много
длинных дней пустых,
что ласкало их метелью
много-много pаз,-
им влюбленный дух веселья
даpит звездный час!?

       ***
       Ожидание
Что за солнышко, смотри,
тихо так садится,
и вечерний свет зари
будто бы таится.

Что он знает, а лучи?
Вы, лучи, оттуда.
Час как были горячи.
Чудо там,не чудо?

Здесь порог. А в далях тех
счастья ж! Ведь богаты?
Чудно нежен грустный смех
ясного заката.

***
Увы, наш век забыл про оды,
но вот Елены, вот миры!
О сорок градусов свободы
и тридцать градусов жары!!!

Так в блеске отпускного зноя
еще случиться ль увидать
вот это небо молодое?
Ах, если б про обман не знать!

       ***
Легко померещиться ладу,
ноябрьскому саду в цвету,
хоть пристальной строчке не надо
и белому скучно листу,
хоть стар сей младенец,-
       от райского чада
вкус смеха и крови во рту.
       ***
Измерив содержимое горсти,
отбросив чушь, ну все ж, мой друг, послушай,
скажи, будь добр, что могут обрести
здесь до кости исшученные души?
Что светит им? Где вновь им расцвести?
       ***
       Золушка.Конец сказки

Была принцессою на бале,
плясала во дворце кадриль...
Самой не верится: она ли?
Уж мантия истлела в пыль.

Нахлынут вдруг воспоминанья,
зажжется свет, замрет душа,
падут года и расстоянья...
Лучится взор. Как хороша!

В одежде бедной,тенью бледной,
но смотрит так же влюблена.
Глядит, и музыкой заветной
лишь без гордыни той полна.

Ее лицо почти девичье -
в нем нет ни гнева,ни стыда...
И блеск посуды, как величье,
чей лучик - издали сюда.
       ***
       Б.О.
       1
Поэт над строчкою сгорал,
и не искал слепящих красок,
не надевал чудесных масок,
не говорил,чего не знал.

И так он обходился без
необходимейших тех средств,
как странник из другого мира.
К земле его тянулась лира.
На лире той печать небес.

Печать, что видима не вдруг
на тех словах, что он из рук,
как голубей, пустил по свету...
Читай неспешно книгу эту,
пойми слова его, мой друг.
       2
Подробности скуки словам ни к чему,
им даже и муки не надо,
и смехом сиять не заставишь здесь тьму,
и пусто без вещего взгляда.

Сияет ли солнце, дожди ли идут,
весенней ли, зимней порою,
веселый иль грустный - о если он тут,
свет счастлив минутой любою!

Господ есть! На каждом шагу господин
из тех, что самим себе внове -
все в лоске и блеске. А он здесь - один.
О, здравствуй, посланник любови!

Столетьем догадливым ценится ль, нет?-
Спроси, и ответит дорога:
“Есть, есть над пустынею этой поэт,
а с ним – и огни у порога!”
       1991

       ***
Девушка с ведром воды.
Вдруг через столетье
из шевченковой беды
тут - виденьем в лете.

Бликом из его тюрьмы.
Как ему однажды
сад вишневый встал из тьмы,
журавель из жажды!

Коромысло, два ведра -
тихий образ рая,
девушка, его сестра,
сторона родная,

стежки даль - не крестный путь,
воли день на свете.
Как для жизни места чуть
тут вот - в синем лете.

       ***
Чересчур уж мы веком связаны,
а иное ж и скука тут!
А продлятся пускай - им сказано -
века долее - пять минут.
Не капризу ль монарха - следуют?"
Сказке царственной сотня лет,
утром майским там свет всем ведает.

Полон ангельских знаний Фет.

МГНОВЕНИЯ
       1
Какая гибель трав!
Цветов ли не хватает?
А он всех больше прав
и, поняв, расцветает.

Впервые видит: друг?
В груди другое ль чудо,
о коем смерть - не вслух?
Луг, он умрет от гуда!

От дня, что так глубок,
от пенья и горенья!
Цветок. А весь итог -
другого повторенье.
       2

Чтоб глядеть - колокольня своя.
Но сегодня, на малый тут срок,
самый тонкий и верный судья -
этот маленький синий цветок.

Оттого-то он тут и расцвел,
поднял руку и рвется сказать
чудо-слово про выси и дол,
что никто не сподобился знать.

Никому не шепнули поля,
не проведаешь это из книг...
Ты спроси, что такое земля,
у него в этот блещущий миг!
       3
Дожить до этого цветенья,
пригубить этого огня,
поверить: вот оно, спасенье.
Акаций дух, храни меня!

Мой Рок, постой-ка брать за ворот!
Продли вот это: миг судьбы,
где тишина, луна и город,
возникший ночью из мольбы.
       4
Белый передничек - бывшие крылья,
ангельских знаний покуда полна.
Лето клубится веселою пылью,
дня голубого над ней вышина,
сном еще спит, кто ее переучит,
в снах его сладких что снится ему?.
Пусть его жалуют, пусть его мучат -
кто он, несчастный,и что он уму?

Белая, так здесь пока поднебесно,
свету и лету дня нету пока,
сердцу пока в этих улицах тесно,
скука да минет твои облака!
       5
Июнь. Хорошо быть не старше июня,
невинный свой взгляд устремлять в небеса,
сквозь пух тополей своей легкой фортуне
смотреть молодыми глазами в глаза.

Такими ль мы были? И ныне ль здесь это:
глубины - не хватит кругом белизны!?
И снова живет то, что сгинуло где-то!
Люблю я июнь и со мной его сны.
       6
       "Ничего не надо говорить,
       ничему не следует учить."
       Мандельштам
Меж сушей и морем он стер здесь межу,
и я не по скверу сегодня брожу,
гляжу не на жизнь. Из-за стен,из-за спин -
огни молодые дельфиньих глубин!
       7
Брось, Фауст, труд,умри у цели.
На мир взгляни,на высь - все тут:
и май,и яблони цветут,
и Блок, и мост, и звук свирели!
       8
В красивой ровеснице что-то еще молодое,
и вдруг мимолетный и будто приветливый взгляд...
И лад этих высей, и ведомо так,что пустое!
Но лето,и ветви, и свет - и минуту богат.

       ***
Многократный соблазн воплощенья
       1
       Рождение – это выход на перрон
       из поезда вечности.
       Неизвестный философ

Не хватит тьмы и скуки мало,
что сотня лет, скажи,звезда!
Пороги райских врат – вокзалы,
ночные боги – поезда…

Все тот же свет, все та же ласка…
Когда б не эта дребедень:
чуть шевельнувшаяся сказка,
неверная, качнувшись, тень.

Не этих городов радушье,
сквозь мрак манящее всегда
однажды выйти ночью душной
опять, как встарь, Бог весть куда…

       2
Где б вновь расцвесть? Ах, есть одна планета,
мила душе, хотя и далека.
Точь-в-точь земля. А все ж не здесь, а где-то…
Там даже в небе те же облака.

Там люди те ж. И по своим законам
по совести, по смыслу,по уму
живут они по вечным тем канонам.
Там даже в спорах ружья ни к чему!

Там ночью спят. Там днем совсем не темень.
Там нет нужды, чтобы была беда –
в далекой где-то звездной той системе,
едва-едва достигнет взгляд куда.

       3
Срок настал и уходим отсюда,
и, скорее всего, навсегда.
Приняв свет и проклятие люда,
кто-то новый приходит сюда.

И опять на расчищенном поле
воздвигается храм на крови.
И велик из покоя и воли
спелый, вызревший колос любви.

И лучом этим время прошито.
И, пока не пробил его час,
есть у каждого боль и защита –
вечный свет тех единственных глаз.

       ***
А блеск парчи не нам с тобой.
Что нынче впору человеку?
Демократический покрой
и братство трудовое века.

Он мерит шагом не спеша
не ширь дворца, не клеть загона...
Даст Бог не сникнет в нем душа,
не даст проклясть земное лоно.

       ***
       Воспоминание о будущем
       …В Лету канула природа -
       звери, птицы,степь, леса,
       и у этого народа
       чуть повыцвели глаза..
       Д.Н.
Металл, везде металл,
все – свист, и лязг, и холод…
Чем, вспомни, рай блистал,
когда Адам был молод.

Коль помнишь хорошо,
коль знаешь, как бывало,
поймешь, чего лишен.
Нет душ – куски металла.

В век двадцать первый, в год,
где робота без крови
подобье жизни жжет
подобием любови.
       1995
       ***
Дрожат листочки тополя.
Велик же человек!
От Фета до Чернобыля
всего лишь век.

***
В мире, где столько влюбленных окошек,
столько застывших деревьев в снегу,
в мире, где столько чудесных,хороших
девичьих лиц, - хоть иголкой в стогу

быть - невозможное счастье и чудо!
Жить - небывалая радость и свет!
Сколько здесь красок, и сколько здесь люда!
Даже глазам не поверишь, как бред.

Даже подхватит волною заката,
вынесет в море кипящее дня,
только и вскрикнешь:
       "Возможно ль?" тогда ты
столько безбрежности, столько огня!
       81

       ***
Весна. Предчувствие ее.
Сквозь лед - тепло следа.
То под ногами Млечный путь,
то кружевце из льда.

То обещанье ста дорог,
то вновь одно лицо.
То это кружевце у ног,
то в звездный дом крыльцо.
       84
       Чернигов - Киев
       1
Дорога, ближе нет которой.
Ни Рим не ближе, ни Париж.
Под монотонный гул мотора
летишь ты ею и летишь.

И хороша в дороге дрема.
Лишь обопрешься на плечо…
Вон хата, крытая соломой,–
она цела, цела еще!

Там проживает, в этой хате,
родная тетушка, видать,
Ивана Шпоньки. На полати
она ложится ночью спать.

По вечерам горит оконце
и светит огонек в ночи…
…Ведра колодезного донце.
…Звезды холодные лучи.

Вон скачет Лермонтов в телеге.
И не о ручках светских дам –
он лишь мечтает о ночлеге…
Но он об этом скажет сам.

И все иное станет ложью –
одна поэзия права.
И вдруг поймут пейзажи с дрожью,
как им идут его слова.
       2
Туманные дали пологи.
Далеко за дымкою лет,
под гул монотонный, в дороге
встречал я, бывало, рассвет.

Мой вечный автобус на Киев…
Князь Игорь те знал города!
Все виды здесь те ж,не другие:
телега, поручик, года.

Вот купол небес уже синий.
Лечу средь лугов, деревень…
…Из близких на всей Украине
остались жасмин да сирень.
       2002

Муромец Илья против Соловья
на дороге этой.
Вот земля сия, Гоголя края
и одна средь света.

Я ходил по ней, я смотрел вокруг.
Тут моими были
эти сказки, друг, эти были,друг.
Столько пыли,пыли…

       ***
В вагоне общем, ночью, возле Брянска,
из детства будто - в очи полусвет.
В окошке - мрак. И вьется строчкой странствий
проселочным путем телеги след.

Заветность черт. Вагона говор пьяный.
Здесь, нынче, иль в иные времена
душа полна, полна любовью странной,
под стук колес весь путь полна, полна...

       Сказки

Были тонкость и изысканность.
Только больше не нужны
и лукавство их и истинность,
в синь и в волны вплетены.

«Не пей воду, братец миленький,
из колодца в летний зной.
хлебнешь жизни ты постыленькой,
станешь козликом,постой!»

Здравствуй, милая Аленушка,
ручеек, дремучий лес,
детства желтенькое солнышко,
голубой простор небес.

Ходят духи с ворожеями.
Да едва ль шепнут слова
Ерш Ершович, да с затеями,
мать муравушка-трава.

       ***
Карибский кризис, снежный человек,
блеск жуткого багрового заката…
И двор так пуст, и миг застыл навек
таинственно, испуганно, богато.

Лишь маттиола пахнет у крыльца,
где только что шептались меж собою,
чтоб попугать друг друга и мальца
пещерной байкой, сумраком, землею…

       ***
_________________Людмиле Калашниковой
_________________(kolokolchik)

Для встречных я всего лишь только тень,
да и они ведь для меня не боле;
и хочется мне к жаворонку в поле,
с базаров этих – в лучезарный день.

-----------------------------------
***********************
Без объятья ощутимого

…И станешь ты воспоминаньем,
не вызывающим эмоций,
случайным,мелким и пустым
Бог знает чьим…
И этим знаньем
ты только нынче и богат…
Д.Н.

1
Перебираю фотографии,
свои великие миры -
чуть видные мне биографии,
с земли сметенные дворы.

И там, за неподвижным обликом,
я все пытаюсь разглядеть,
что было жизнью,стало - облаком,
и режет шелковая сеть.

2
Этих домиков наивности,
этих улочек краса.
Жжет любовь, да без взаимности,
и напрасны словеса.

У порога у родимого
рай живой под синевой.
Без объятья ощутимого
ты постой в раю,постой!

3
Текут года, водичка льется,
и туфелька травинку мнет.
Что нет молОдца у колодца
и пень трухлявый не вздохнет.
Автобус катится на Киев,
играют дети у пруда,
и облака плывут такие -
такие точно, как тогда.

4
Дорога, ближе нет которой.
Ни Рим не ближе, ни Париж.
Под монотонный гул мотора
летишь ты ею и летишь.

И хороша в дороге дрема.
Лишь обопрешься на плечо...
Вон хата, крытая соломой,–
она цела, цела еще!

Там проживает,в этой хате,
родная тетушка, видать,
Ивана Шпоньки. На полати
она ложится ночью спать.

По вечерам горит оконце
и светит огонек в ночи...
...Ведра колодезного донце.
...Звезды холодные лучи.

Вон скачет Лермонтов в телеге.
И не о ручках светских дам -
он лишь мечтает о ночлеге...
Но он об этом скажет сам.

И все иное станет ложью –
одна поэзия права.
И вдруг поймут пейзажи с дрожью,
как им идут его слова.

5
Муромец Илья против Соловья
на дороге этой.
Вот земля сия, Гоголя края
и одна средь света.

Я ходил по ней,я смотрел вокруг.
Тут моими были
эти сказки, друг, эти были,друг.
Столько пыли, пыли...

6
Туманные дали пологи.
Далеко за дымкою лет,
под гул монотонный, в дороге
встречал я, бывало, рассвет.

Мой вечный автобус на Киев…
Князь Игорь те знал города!
Все виды здесь те ж, не другие -
телега, поручик,года…

Вот купол небес уже синий -
лечу средь лугов,деревень...
...Из близких на всей Украине
остались жасмин да сирень.

7
"На дворе трава, на траве дрова."
Ни травы, ни двора, ни дров.
От травы – зола. От тех дров – зола.
Двор давно зола, двор и кров.

Блеск пожара искр – не краса костра.
Стало россыпью – свет прост:
возле счастья жизнь, как стрела быстра.
Высью ясною – блеск звезд.

8
"Это светлый подоконник
под черниговской луной"
______________Ахматова

Двор,которого нет, от которого свет
только в сердце, покуда пребудет живое!
Эта соль, о которой не ведает свет,
и которая сгинет, конечно, с тобою.

Все,что в ночи июня скрывает луна,
от чего так счастливо и горько сгорает,-
только строчка вот эта, поэтом дана,
эта женщина только и помнит и знает.

9
Не проломит стену в былое ломик,
не нарушит природа свои порядки,
не восстанет из праха мой старый домик.
Вечер. Дым отечества. Воздух сладкий.

Вечер. Дым отечества. Близких лица.
Как все это рядом – вот-вот коснешься!
Лист слетает с дерева – спать ложится.
Сам бы лег,да поутру – с чем проснешься?

10
В вагоне общем, ночью, возле Брянска,
из детства будто - в очи полусвет.
В окошке - мрак. И вьется строчкой странствий
проселочным путем телеги след.

Заветность черт. Вагона говор пьяный.
Здесь, нынче, иль в иные времена
душа полна, полна любовью странной,
под стук колес весь путь полна, полна...

11
Как близко быль, что стала сном,
как близки взгляду близких лица!
Но из колодца не напиться,
не зачерпнуть воды ведром.

12
Как, в сущности, проста картина –
как вскарк глумливого "ага!"
я выхожу из магазина
живьем в весенние снега.

День ярок. Синевы глубины.
В кармане звякают ключи.
Я выхожу из магазина,
а там - березы и грачи.

13
Пустое время скуку копит.
Блеснет июль - и снова снег.
Нелюбопытен этот опыт.
Свят опыт облака навек.

Пока твой век в архив сдается,
пока не сдан он весь - вглядись!
И только это остается:
свобода, красота и высь.

14
В дороге, чуть светлей нам путь,
чуть только нам здесь где-нибудь
те выси – в зелени холмы -
о чем тогда вздыхаем мы?

Иль чуть теплей тропа в пыли,
иль чуть вольней простор вдали,
иль глубь, иль это облака ль?
Грустна ли быль? Чего нам жаль?

15
Бывшее со мной, навеки стертое...
Дышит все иной, чужой весной.
Стал я - измерение четвертое,
не узреть с поверхности земной.

Помнят дебри времени и глобуса.
Прикоснуться б, да уж не дано...
Обжигает сердце лик автобуса
из пустого, старого кино.

16
Картина на стене странна
без рамки и сюжета:
завороженная Десна,
а может это Лета.

За Летой луг, а может лес –
там бродят лисы вольно
без человека, что исчез
банально и не больно.

17
Как одинокая сова
один в ночи своей летаю.
Ко мне доносятся слова,
но их с трудом я различаю.

Слова случайные людей -
еще понятные покуда,
хоть так далек от их путей,
хоть так малы они отсюда,

хоть так их смысл не томит,
хоть так не светит мне удача,
так,- что и молодости вид
маячит, ничего не знача.

Не пил из Леты я питье,
но если вдруг кто спросит имя,-
лишь звездный свод сквозь забытье
губами шевельнет моими.

18
Вот и все. Ни травинки на пажити.
То, что было, исчезло во мгле.
Как холодная капелька памяти
существуешь еще на земле.

19

Для встречных я всего лишь только тень,
да и они ведь для меня не боле;
и хочется мне к жаворонку в поле,
с базаров этих – в лучезарный день.

***********
20
Эпилог

Не в Рим по ниточке путей -
в тот край, где верят истово,
где кошки лишь в сезон дождей
несчастные и чистые -

пришел сюда и здесь живу
по воле иль нечаянно?
Уж не во сне, а наяву
тут центр, а не окраина.

***
Каша с неба мне сыплется манная.
Без свершений больших и идей,
принимая все в мире как данное,
так вот я и хожу меж людей.

В том и счастье мое одинокое.
Наряжу его в платье и шаль -
в меру близкое, в меру далекое.
Креп добавят июнь и февраль.

***
Холмы Галилеи, уступы, площадки...
Думал ли, забавляясь шариком глобуса,
разглядывая рисунки морей?
Не помню, знал ли? Не знал,скорей,
что, бывает, и пальмы растут без кадки.
Рок – насмешливой же повадки!
Взял, возвел он , взгляда быстрей,
на поверхности глобуса домик
и завел в нем свои порядки.
...По утрам
выхожу из дверей.
В легкой сумке моей
Паустовского томик
с расписанием хайфских автобусов
вместо закладки.

       ***
Кричал во сне: "А я живой!"
случайно встреченному другу,
вернувшись в город свой по кругу.
К чему бы это, Боже мой?

       ***
Еще раз про...

Мягкий климат расслабляет.
Нету и не нужно, но...
...Как чуть-чуть похолодает,
кошка - с улицы в окно.

Станет пусто - ты приснишься.
Остановится обвал.
...Что там, киса, суетишься,
вот твой ужин, хоть и мал...

       ***
Жил, и вот почти старик, -блин! -
а что я тут постиг?

Вновь ухаб, опять подвох,
но кажись я не подох.

Сука и невозвращенец,
засыпаю, как младенец,

и кладет мне Бог под бок
милый города лубок.

********************************
--------------------------------

       ***
О чем писал? О том, что знал,
о том, что,захлестнув порою,
швыряло, как девятый вал,
иль просто мнилось: не пустое.

Рассказ готов почти. Прочтешь,
и счастье, если молвишь скупо:
И не шедевр он, а все ж
оригинально и не глупо.