Большой секрет и маленькая тайна. День 30 (фантастика / фэнтези)

   ... Прежнее улежанное место, прежний теплый, ставший уже немного душным воздух; но что-то в ней теперь было не так, помимо снятого наряда. Еще не открывая глаз, Энигма, поняла, что беспокоило ту зовом изнутри – она еще раз, с новой силой ощутила, какой же близкой стала к любящему сердцу. Казалось бы, сущие формальности – но странное кольцо, до сих пор ощущавшееся пальцем с непривычки, будто бы скрепило их канатом высшей связи. Она сейчас не просто и банально угадывала мысли парня, а тонко чувствовала все оттенки его спокойнейшей души. «Быть может, это лишь иллюзия, которую я сама себе внушила», - подумала она вполне серьезно и, ощутив, как легкий сквозняк утра сочится к ним бодрящим ароматом, тут же повернулась в его сторону и резко, во все легкие, вдохнула струйки свежести. Каково же было удивление Энигмы, когда, открыв глаза, она приметила, что внаглую уткнулась носом в плечо уже давно не спавшего Синнолиана.
   - Эй, полегче. А то без остатка меня снюхаешь, - заметил он смеясь и вроде бы немного испугавшись такого пробуждения. – С добрым утром, Солнце.
   - Тебе того же, - добавила она, задумчиво почесывая переносицу. – Да только вот вопрос – как же я тут оказалась? Вроде бы заснула на столе...
   - Если честно, то это я, без спроса, взял и перенес тебя сюда. Надеюсь, ты не слишком удивилась переезду?
   - Абсолютно. Ведь уже бывали случаи, - без страха, вспомнила Энигма свою тайну. – Но только вот нас новый переезд уже заждался. Который будет посерьезнее... Так что вставай,  и приступаем, а то на сегодня у меня большие планы.
   - Не могу, - ответил он с долей улыбки и задумчивости. – Я просто не могу разрушить ту милую картинку, в которой нахожусь почти что целый час. Здесь нету времени, нет места – есть только ощущение тепла от греющей тебя близкой души...
   - Только не говори, что ты готов валяться целый день, - точно поняла, но практично оценила его намеренья Энигма. – Боюсь, дела не будут ждать, но обещаю – как только все закончится, то можешь провести так хоть два дня. А я буду верно служить тебе подушкой, - игриво тернулась та о его плечо. – Ну, пойдем, - хотела девушка, наконец, отлипнуть от Синнолиана, но вынуждена была остаться, вовремя придержанная им.
   - Заставь меня, - явно пребывал он в хорошем настроении – а Энигма, сделав хитрую гримаску, сразу же нашла отличный метод пробуждения. Не успел тот и моргнуть, как девушка с криком берсерка налетела на любимого, пустив в ход быстро шевелившиеся пальцы. Несколько коротеньких смешков, отчаянна проба уклонения – но вскоре же Синнолиан смеялся будто ненормальный, дергаясь и извиваясь от стопроцентных попаданий. Он несколько раз пытался ухватить ее за руки, перекатиться слегка в сторону и даже отомстить, но девушка всегда прощупывала бреши в нестабильной обороне. Наконец, уже изнемогая от атаки, парень сумел перевернуться и - чуть-чуть не рассчитал, не больно, но малоприятно стукнувшись об пол. Энигма, как и полагается, упала сверху на медленно успокоившуюся жертву своей лени.
  - Ну вот, полдела уже сделано, - взметнула к нему победный взгляд Энигма. – Лежбище покинул, а дальше – сам поднимешься на ноги, или же мне опять помочь?
   - Не буду больше спорить с мастером щекотки, - собрался он привстать, но вдруг опять, с пристальным вниманием окинул удобно приютившуюся девушку. – Можно сказать тебе кое-что важное?
   - Я слушаю, - ответила она, лукаво шевельнув бровями.
   - Теперь я точно знаю, чем ты сможешь победить Дагота, - промолвил Синнолиан и вновь залился хохотом – а та, вполне серьезно ожидая комплимента, в шутку залепила невесомую пощечину.
   Утро у двоих началось действительно бодро и стремительно – такая странная «зарядка», стряхнув остатки сна, помогла им в считанное время навести порядок на себе, бережно сложив наряды свадьбы и вновь облачившись в привычное. Как раз в тот миг Энигма и расслышала, как нечто старательно скреблось в комнату о дерево... «Кажется, там кто-то есть...», - подумала  вдруг девушка, пройдя мимо двери.
   - Я сейчас. Мне отчего-то кажется, что это именно ко мне, - порхнула та наружу и – правда – притаившись за только что открытой дверью, стояли ее давние знакомые-волшебницы.
   - Привет, - первой сказала Гальбедир, а Шарн, Масалини, Танар и Эстирдалин лишь поддержали ту кивками. – Как настроение?
   - Да вроде ничего пока, - не поняла Энигма, с чего же те решили отыскать ее с утра пораньше.
   - А теперь – колись, - сложила руки проводница. – Колись немедленно.
   - Чем колоться? Зачем колоться? – едва не выпучила та глаза.
   - Не чем, а о чем, - поправила ее Эстирдалин. – И не надо тут комедий, ты и так прекрасно понимаешь.
   - Но я действительно не знаю, чего вы от меня хотите, - лишь развела она руками, но те все напирали.
   - Ладно. Маленькая подсказка, - снова заговорила Гальбедир. – Что ты делала все это время?
   - Спала, - преспокойно ответила Энигма, но до сих пор не понимала ход их мыслей.
   - С этого места – поточнее, - вставила словечко данмерка. – И где же ты «спала»?
   - Глупо получилось – на столе, - ответила та честно, увидев, как же странно загорелись огоньки в глазах волшебниц.
   - Та-ак, а вот это уже интересно, - заговорила, наконец, алхимик. – И отчего же ты «заснула»?
   - Кажется, после поэзии – но не от нее, ни в коем случае... А что, это действительно так важно?
   - Важно, важно, романтики вы наши, - не унималась и Эстирдалин. - Честно говоря, надоело уже клещами вынимать по фразе, мы ж все-таки свои... И-и?
   - Что – и? - кажется, начала та медленно догадываться. – Заснула и заснула, на счастье, перенес меня Синнолиан.
   - И ты всю ночь бессовестно продрыхла? – в редкостной по силе тишине, промолвила Танар, и лица магесс стали теперь едва не белоснежными.
   - Ну да, - наконец, дошла до Энигмы истинная суть таких придирок. – А вы-то что хотели? – даже рассмеялась вчерашняя невеста, глядя на их постные физиономии.
   - Вы ненормальные, побери вас Малакат! – наконец, почти что оглушающее воскликнула оркесса. – Любые, у кого есть ум, на вашем месте... Да что я говорю, это ж бесполезно! Не-нор-маль-ны-е! – воскликнула она в сердцах и, махнув на все рукою, отвернулась.
   - Ну ладно. Пошли мы тогда. В Гильдии увидимся, - вяло бросила ей Гальбедир, и вся компания, мрачнее тучи, медленно ушла куда-то через зал. Вернувшись в комнату и видя исподтишка улыбавшегося парня, она больше не могла сдержать себя от смеха.
   - Это же просто цирк какой-то, - сказала та сквозь брызжущее через край веселье. – Оказывается, нас с тобой давно пора лечить.
   - Нет. Солнце, я как раз здоровый – а вот кое-кто чрезвычайно любит «спать» со столами, - продолжил он в былой манере, и Энигма, сделав грозный вид, пыталась ухватить того за нос. Однако Синнолиан, даже вот в таких «боях» памятую об искусстве хаджитов, ловко увернулся, закинув ту через плечо словно мешок.
   - Ты в курсе, куда я тебя сейчас набью? – трезво оценила девушка, до какого места дотягиваются ее болтавшиеся руки.
   - Месть будет стра-ашной, - мягко протянул Синнолиан и аккуратно шлепнул ее для профилактики. Энигма же, мгновенно извернувшись, в шутку куснула того за бок и, не дожидаясь, пока он сбросит ее на пол, сама же чуть отъехала с плеча, всеми руками и ногами повиснув на застывшем от неожиданности парне.
  - А в наказание за длинный язычок и ручки – будешь носить меня, - изрекла она довольно прямо на ухо, так как по-другому просто не могла.
   - Ну и ладно, - не капли не смутился тот и начал собирать имущество для переезда, пока Энигма, хихикая, так и продолжала болтаться на нем словно  детеныш валленвудской макаки – и даже начала одной рукой вычесывать из головы любимого несуществующих там блох.
   - Я никогда не поддаюсь на провокации, - с холодным видом ответил ей Синнолиан, стопками укладывая книги на столе.
  - Да-а? А такие? – сказала та вполголоса и со всей возможной дури впилась губами в его шею. Причем, действительно со всей – страшный резонанс от получившегося звука долго и протяжно разгуливал по комнате, а парень, никак не ожидав, выронил на пол свои заметки и неловко стукнулся об угол крышки поясницей – тем самым местом, где лежали ее скрещенные ноги. В итоге этого безумия, Синнолиан, почти присев, держался пальцами за стол, а девушка, со смехом, боком улетела на стоявший рядом табурет. «Эх, хорошо мы полетали... Даже лучше, чем вчера», - подумала она и только сейчас заметила редгарда, что добрых несколько секунд стоял в дверном проеме.
   - Влюбленные что на голову больные, - промолвил он задумчиво.
   - А если они и без того на голову больные..., - протянула девушка, вставая на ноги, пока Синнолиан буквально поднимал себя обеими руками.
   - Не беспокойся, Кайе. Ты же знаешь, мы по отдельности нормальные.
   - Знаю, знаю... Впрочем, я тут не ради диагнозов, - промолвил тот и на секунду приумолк, словно собираясь с новыми идеями. – В общем, тут такая ерунда – мне надо кое-что доставить аж на континент... То самое кольцо, что мы с Энигмой выдрали в пещере. Прощаться не привык, тем более, увидимся мы через пару дней. Так что я пошел, меня уже заждались. Всем пока, и не скучайте.
   - Ты же знаешь, что я ни в коем случае не буду, - по старой традиции, подколол его Синнолиан, и двое, обменявшись крепкими рукопожатьями с размаху, немедленно расстались на короткий срок. Теперь они смогли уже серьезно подойти к будущему переезду: связав и спаковав немногочисленные вещи, они, однако, сильно призадумались, как же их перенести.
   - Давай вот так, - мигом рассудила их Энигма. – Все, что поменьше и полегче – записки, книги и приборы – поделим на двоих и уложим в сумки. А вот твои запасы ягод придется нести уже вдвоем.
   - Давай. Но только главное чтобы там дно не выпало, - уложили они вещи, и девушка едва не рухнула на пол, со всей возможной силой дернув к себе бочку.
   - Главное, чтоб у меня дно не выпало, - заметила она кряхтя, и парень вовремя сделал вокруг них холодный синий ореол. С заклинаньем силы,  двое без труда дошли до влажных земель Берега, и почти забытый Сейда Нин смешанными чувствами отозвался внутри девушки. «Никогда бы не подумала, что за двадцать дней бывает ностальгия», - новыми глазами, но с прежними идеями, глядела та на прежние лианы, что змеями свисали с тонких, почти что голых веток над мутными точками болот. В этом вечно просоленном, сыром и черно-зеленом уголке острова была какая-то своя, особая романтика, что таилась в каждом цветке коды, похожим среди грязи на маленький кристалл, в каждом ростке подобной вееру травы и в каждой коричнево-зеленой лужице воды. Волей или нет, но девушка внезапно полюбила это место, всегда казавшееся той немного мрачным по сравнению с любимым городом грибов.
   - Кажется, на месте, - огляделся парень, поставил наземь бочку и найденным ключом тут же отворил дверь в единственный, кроме трактира, приземистый, но двухэтажный дом. Тонкая линия забора дикой кладкою плелась вкруг двух деревьев, и девушка с точностью припомнила что раньше гое там не находилось.
   - Теперь ты знаешь, чем я занимался кроме шатанья по лесам,  заметил он, указывая в сторону двора. – Точнее же, не только я. Далеко не только...
   - Знаю, вопрос очень нескромный, но сколько ты потратил?
   - Все то, что было у меня и плюс свою награду за зелье вампиризма, - ответил он прямолинейно. – Зато теперь я гордый нищий, который только и имеет, что свой дом.
   - Не беспокойся, - заверила его Энигма, уже пересекая низенький порог. – У меня осталось кое-что, а так – я в состоянии найти себе оплаченные приключения где-нибудь в руинах.
   - А если же я не позволю тебе больше рисковать? – наткнулась девушка на его вполне серьезный взгляд.
   - Тогда я убегу, - ответила она шутя. – Ты же прекрасно знаешь, что перестань я разыскивать оплачиваемые, на голову мне тут же упадет куча бесплатных. Хоть камней душ тогда набью для зачаровывания.
   - Отдохни. На пару дней нам точно хватит. А после того, как мы разберемся с Воплощением, думаю, нам не придется беспокоиться об этом.
   - Дай-ка  осмотреться для начала, - согласно кивнула Энигма и, миновав ступеньки вверх, прошла в нижнюю – одну, но достаточную комнату. И здесь ее ждало большое удивление – на первом этаже, где справа от нее располагалось что-то вроде очага, а прямо – большое окно с широким подоконником, уже было оформлено нечто вроде рабочего места – пока что пустой стол и несколько высоких полок.
   - И кое-что успел перетащить, - заметил он спокойно, раскладывая принесенное имущество.
   - Понять не могу – неужели это будет первый, совершенно спокойный день на острове? Даже тяжело поверить...
   - Боюсь, что это лишь затишье перед бурей, - добавил Синнолиан, пока они вдвоем  оттаскивали бочку в погреб, люк у которого надежно был прикрыт дорожкой. – Однако, если нам дано такое время, то почему бы не воспользоваться им? Кстати, не хочешь ли пройти наверх?
   - С радостью, - промолвила она, и те, покончив  расстановкой, вбежали наверх по лестнице у выхода. Комната с окном, совсем миниатюрная, но, тем не менее, достаточная, чтобы превратиться в спальню. – Мило. Когда ты все успел?
   - Вчера, на чистой радости, - заметил он и аккуратно сел на край. Энигма же, со всей возможной силы бухнулась туда, едва не утонув в мягком матрасе. В попытке выбраться наружу, она судорожно ухватилась за рукав Синнолиана, конечно же, невольно затянув его в водоворот.
   - Ничего себе. Просто не чета гильдейской, - прокряхтела девушка, заметив, что парень, оказавшись к ней лицом к лицу, безнадежно попытался встать на ноги. – А все-таки хитро ты задумал, - вместо того, чтобы помочь ему, еще сильнее притянула та ни капли не сопротивлявшегося... Буквально тут же, как будто поджидая это самое мгновенье, внизу раздался тяжкий стук, словно что-то костяное ударилось о дверь. – А ну его к даэдра, - промолвила Энигма и снова сделала рывок, однако же, на этот раз, несколько ударов готовы были снять ее с петель. – Кажется, он не отстанет. Я скоро, - вполголоса промолвила она и, коснувшись носом к носу в холодном поцелую Севера, плавно выскользнула из-под него на пол. «Странно... Почему же я сказала он?» - тревожила девушку идея, и сильное шестое чувство той в который раз не подвело ее. Облокотившись на косяк, у самого порога, облаченный в сине-костяной доспех, предстал перед ней сам капитан Ордена Дозора.
   - Элам Андас? Как вы нашли меня? – с трудом поверила она своим глазам – а тот немедленно махнул рукою внутрь, ясно намекая, что это будет долгий и секретный разговор. Желая не впутывать Синнолиана, она немедленно прошла во двор, сквозь боковую дверцу в коридоре – и уже там, опершись о деревья, они смогли поговорить.
   - Ты вряд ли поверишь, что же поручили мне доставить, - протянул он все это время лежавший за спиной пакет бумаги. Энигма несмело взяла его за угол... и давно уже знакомое, пугающее имя архиканоника «Толер Сариони» возникло перед ней как странное предчувствие. От нервов она даже не сумела прочитать его как следует – прыгая по строкам, девушка буквально проскользнула к самому концу и, подхватив кусочки информации, тревожно замерла на подписи.
   - Зачем же я могла ему понадобиться? – произнесла она вполголоса, и тот будто ожидал этот вопрос.
   - По-моему, все дело в Воплощении, - не смог и он не обратить вниманье на кольцо. – Буквально вчера, мне удалось поговорить с ним. И – странно – но тот, по крайней мере, на словах, готов был сам помочь тебе с поиском орудий.
   - Но погоди, - уже всерьез задумалась она. – Насколько я помню, они находятся на Красной горе...
   - Понятия не имею. Но время, как ты видела, назначено на это утро. Собственно, зачем я здесь – он передал мне ключ к своим апартаментам. Так что идем. На месте разберемся, - снова шагнул он в коридор, и Энигма спешно полетела вслед за ним.
   - Я очень скоро вернусь, - поймала она взгляд Синнолиана, к счастью, так и не услышавшего диалог, и тут же оказалась на свободе. Дорога в Вивек выдалась стремительной и тихой – на протяжении пути, пыльного, с криво уложенной брусчаткой, они только и делали, что молча думали о предстоящем. «С каких же это пор он стал благоволить к Отступникам? А, может быть, это всего ловушка, которая...»
   - Насчет подставы можешь и не беспокоиться, - буквально по лицу, Элам ее переживания. – Мы явимся к нему вдвоем – и пусть он только попробует устроить что-нибудь.
   - Я постараюсь, - кивнула ему девушка, и вскоре те уже стремительно летели по залитым светом переходам. Четыре округа, ходьба через мосты – и вскоре двое тут же оказались пред высокими ступенями не менее Высокого Собора. Элам провел ее наверх, помог сориентироваться в дивном двойном здании, что будто было скомпановано из пары высоких цилиндров с переходом, и, минуя алтари, довел до ничем не примечательного входа-полукруга. Один единственный щелчок – и тонкая струя белого пара бабочкою выпорхнула в лица, разряжая перед ними ловушку чистых молний. А после капитан уверенной походкою зашел в его рабочий кабинет, демонстративно замерев на середине между полками.
   - Если вы надеетесь, что я сейчас же выгоню вас прочь, Элам Андас, то очень ошибаетесь, - промолвил Сариони, стоя к ним вполоборота, и затем – медленно приблизился, шурша складками ярко-синей мантии. – Я ничего не буду прятать ни от Индорила, ни от кого бы то ни было другого. И, тем не менее, меня куда больше интересует личность Энигмы, - жестом попросил он девушку выйти из-за широкого плеча. – Вот и вы. Признаться честно, я должен был увидеться с вами пораньше – как раз тогда, когда вы только взялись за пророчество... Однако не сумел по ряду причин. Надеюсь, после того вы не назовете меня трусом?
   - Ни в коем случае, - как-то насторожилась она, чувствуя внутри внезапно появившиеся импульсы тревоги.
   - Так вот, не будем же откладывать дела – их и так скопилось слишком много. Вам, наверное, известно, что Разрубатель и Разделитель, легендарные инструменты Кагренака, покоятся где-то далеко в цитаделях Красного вулкана. С этим я помочь вам не могу. Однако, даже если вы найдете их, то попросту не сможете держать в своих руках, будь вы хоть трижды самым сильным магом. Слишком чистая, едва не высшая энергия заключена в этих предметах, и просто так высвобождать ее опасно. Но именно поэтому я вызвал вас сюда. Призрачный Страж, перчатка из металла – единственное, что спасет вас от обращения в кучку пепла. И я могу спокойно передать вам его, да только это будет не моей проблемой. Вас ждет совсем другой, кто хочет этой встречи. Проводите ее ко Дворцу, - выдал он ключ Эламу и тут же сделал вид, что больше не желает разговаривать.
   - Пойдем, – дернул он задумавшуюся, что едва не механической походкой направилась следом за ним.
   - Кажется, теперь я совсем ничего не понимаю, - промолвила она, уже взбираясь по высоким, казавшимся буквально бесконечными ступеням, по бокам которых в несколько изломов текла пара ручейков, что кольцами из желобов плелись вокруг Дворца. – Что это за место хоть?
   - Не что иное, как жилище данмерского бога, - ответил он бесстрастно и в той же манере щелкнул тяжело поддавшимся замком. – Прошу. Но только без меня – вряд ли он захочет моей аудиенции.
   «Небось, какая-то глупая шутка ординаторов», - махнула та рукой и без колебаний вошла в огромный круглый зал, почти пустой и показавшийся ей чем-то вроде колбы. Уже готовая смеяться вместе с ними, девушка, однако, едва не подавилась заготовленной смешинкой. Дивное создание висело в полуметре от земли, скрестив ноги прямо в воздухе и отрешенно глядя куда-то за пределы видимого мира. Похожее строением на эльфа – скорее, даже альтмера, чем темного собрата – оно, при беглом взгляде, словно разделялось на две половины; одна, левая, ярко сияла золотистыми оттенками, другая же напоминала дюны пепла. Лицо данмерского бога выражало полное спокойствие, а неестественно миндальные, огромные глаза, казалось, в упор не замечали прибывшую гостью.
   - Лорд Вивек? – несмело вымолвила девушка, и странная фигура, распрямившись, доплыла к ней, едва касаясь пола босыми ногами. «Хм... Как-то странновато для него», - отметила та легкие доспехи, всего и состоявшие, что из «ожерелья» костяных треугольников на поясе и ровно одного наплечника, причудливо завитого креплением до локтя.
   - Ты не ошибся, Неревар, - ответил он мягко и блекло – так, что даже каменные стены не смогли поднять его всегда притихший голос. Почти не глядя на нее, он продолжал. – Я снова рад увидеться с тобою – неважно, в какой оболочке в этот раз.
   - Значит, вы лично знакомы с Воплощениями? – с места в карьер рубила Энигма – просто в потому, что боялась потерять следы идей в запутанных речах воина-поэта.
   - Я видел всех, кто шел путем Проклятий, - изрек он мрачно и на секунду приумолк. – Что правда, мало кто из них стремился к своей цели – а, если и делал это, то беспрестанно ошибался и, в конце концов, терял дорогу истины...
   - Да, мне знакомы их истории. Такую вот тонкую штуку сыграли яд и ритуал  призыва...
   - О чем ты говоришь, Неревар? – даже смутился Вивек, делая ничего не понимавшее лицо. – очередные сплетни, которые наговорили тебе местные глупцы?
   - Ну, если вы считаете Отступников глупцами, а эшлендские легенды – сплетнями, тогда – да, это они и есть, - не ослабляла та напор, хотя и чувствовала, насколько глубоко влипает в неприятности. «К даэдра дипломатию. Уж лучше все и сразу, чем н6икому не нужные интриги за спиной...»
   - Все это несколько сложнее, чем просто черное и белое. Здесь каждый прав по-своему, и каждый же не прав... Пройдя через века, легенда изменилась до  - и даже я, свидетель тех событий, до конца не смог ее восстановить. Но все-таки – к чему же лишние вопросы? За годы моего бессмертия, у меня как раз был шанс составить ее заново. Когда будешь уходить, то можешь взять мои записки. Однако я позвал тебя не для того.
   «Очередной дешевый ход? Желанье скрыть от меня правду, заговаривая зубы?» - скривилась Энигма в едва заметной скептической улыбке. – Ну да ладно...»
   - Хорошо. Тогда у меня есть всего один вопрос, - не дала ему и шанса перейти на другую тему девушка. – Зачем же вы, столько лет сражаясь с приверженцами Неревара, теперь оказываете мне помощь?
   - Как же ты ошибся, запутавшись во сплетнях, - промолвил он трагично и снова посмотрел куда-то сквозь нее. – Боюсь, они сами вредили себе больше, чем все ординаторы за долгие века... Да, были и отступники, которые, не слушаясь меня, устраивали едва ли не охоту... Но хватит же о прошлом. В будущем ничего из этого не повторится. А потому..., - на жалкие мгновенья приумолк эльфийский бог, а после – будто бы из ниоткуда – Энигма не сумела разглядеть, откуда именно – достал сиявшую зачарованием желтую двемерскую перчатку и тут же надел ее на правую руку девушки. Холодный металл, насквозь пропитанный магическим воздействием, вдруг показался ей даже удобнее и легче обыкновенной тканевой перчатки, а разболтанные временем крепления на пальцах, несмотря на логику, делали ее сидящей как влитая. Что-то очень высшее и, как глупо б ни звучало, но благородное по силе окутало ее за миг рассыпавшимися искрами.
   - Это и есть Призрачный Страж? – недоуменно повертела та рукою.
   - Он самый, Неревар. Теперь ты без труда сможешь удержать два прочих инструмента. Иди же и встреть свою судьбу. Пусть наконец-то падет Красная гора, - промолвил он и встал вполоборота, давая той понять, что больше не желает разговаривать. И девушка не стала спорить с богом: наткнувшись впереди на узкую нишу в ближней к ней стене, она. Захватив в охапку документы, хотела было выйти на свободу – но снова резкая идея ударила ту по вискам волной из крови и адреналина.
   - А, скажите мне, - промолвила она уже возле порога. – Отчего же вы, будучи бессмертным, не пошли на помощь вашему народу, - как можно сильнее, до боли надавила та на предпоследнее из слов. В лице кимера, всего на миг, блеснуло сложное плетение эмоций – но вот он уже ровно ответил ей, казалось, припасенной фразой.
   - Ты знаешь, Ворин был мне другом – и, даже такого, изуродованного и почти безумного, я просто не смогу убить своей рукой. А теперь – иди. Мне нужно многое обдумать, - промолвил тот и сделал вид, что глубоко ушел в себя...
   Почти разбитая от мыслей, с воспаленным, будто бы в горячке, юным разумом, шагала та через весь город – и дальше, по остаткам запылившейся брусчатки, мимо цветов и трав под кронами, над чьими вершинами кое-где парили явно заблудившиеся скальные наездники. «Стало понятно лишь одно, - пыталась ни о чем не думать, но в то же время только то и делала Энигма. – Я больше ничего не понимаю в планах Индорила...» Почти что не следя за медленно петлявшими ногами, так и дошла она до Сейда Нина и тяжело ввалилась в собственный дом. Синнолиан, как та и полагала, был у себя в рабочем кабинете, перебирая какие-то древние записки.
   - Даже в выходной, ты все равно не можешь не работать, - заметила она и через силу улыбнулась, а после – тут же прыгнула на длинный и широкий подоконник, несколько секунд безмолвно глядя в сад. Тонкий лучик солнца, с трудом пробившийся сквозь мягкие перины облаков, молнией ударил в ее тяжелую перчатку, и зайчик, прыгнув на нос парню, немедленно заставил его бросить все дела.
   - Кажется, теперь я знаю куда ты уходила. Призрачный Страж, по легендам, хранившийся у Вивека долгие столетия... И - пойми меня как следует – такая скрытность может навредить тебе. Не зря же он столько его прятал...
   - Обещаю, что это был последний раз, - кивнула та и чуть придвинулась к столу. – Только что-то голова побаливает после этой встречи. Неужто и правда божественная сущность?
   - Выбрось ты эти жалкие бумажки, - серьезно, даже строго взглянул Синнолиан на документы. – В них точно нет ни капли правды. Еще когда я был на Саммерсете, мне удалось случайно найти кое-что о прошлом Триединства. И там же, среди учителей, находился один данмер, похоже, попросту сбежавший от ока Индорила, чтобы не прослыть еретиком. Он-то и пояснил мне все как есть почти  перед отъездом к Вварденфеллу.
   - Действительно, я мало что могу уже понять, - подобрала ноги девушка и мигом сложилась в углу на подоконнике. – Мне очень бы не помешала твоя помощь. И для начала – что же было такого интересного в прошлом Триединства?
   - В том-то и все дело, что очень, очень много, - стряхнул он тонкое перо и сдвинул рукописи набок. – Не знаю, стоит ли говорить тебе, что Альмалексия, которая была женою Неревара, вскоре после гибели стала числиться за Вивеком? И Сота Сил, которого тот тайно ненавидел за всеобщую любовь к его изобретениям и мудрости, в итоге. В этих самых документах, что лежат в твоих руках, по непонятной нам причине считается главным виновником решения о Сердце. Да и сам Дагот, о котором сей лже-бог так часто плачет на виду как о потерянном товарище, куда теснее общался с Нереваром... Не иначе, как те с самого начала хотели их стравить и посмотреть, а что же выйдет. Думали, наверное, что те перебьют друг друга у Лорхана до того, как мчаться к Первому Совету. Бессмертие, как и планировали, они себе нашли – пришлось, однако, делиться с Сота Силом, но после такого обвинения он стал все реже покидать свой собственный Заводной Город. Шестеренки, как видишь, бывают даже вернее, чем старые друзья... Теперь ты понимаешь, отчего я, не раздумывая, примкнул к Культу? Чтоб даже искушенья не было поверить в эту чушь для обывателей. Ну как, надеюсь, я не сильно испугал тебя? – опять, из саркастически холодного, вернулся он к родному голосу тепла. Энигма даже не ответила, сосредоточенно уставившись на золотистый зачарованный кулак.
   - Значит, Отступники говорили мне чистую правду, – постучала та пальцами о камень и спросила. – Но я до сих пор не могу понять – а как же сами данмеры? Неужто же они все это время не чувствовали фальши?
   - Многие почувствовали, но не желали просыпаться. Триединство всегда были героями и уважаемыми личностями - считай, что им поверили лишь по привычке. – И – ты, наверное, знаешь – кто не хочет, тот не видит недостатков.
   - Знаю, по собственному опыту, - промолвила она и снова распрямилась, будто невидимые цепи упали с ее плеч. – Ничего. Что бы ни задумали данмерские «боги» за спиной, пророчество должно, обязано быть выполнено...
   - Даже краткий выходной, намеченный  для отдыха и восстановленья сил, не уберег тебя от поминания пророчества, - встал он из-за брошенной работы и осторожно обнял выглядевшую подавленной и вялою Энигму. – Я уже не просто прошу, а умоляю – забудь ты обо всем. Не трогай лихо, пока то не пришло к тебе немного раньше срока. Я сделаю что-нибудь, что восстановит твои силы, - вмиг растер он в порошок несколько трав, залил их кипятком и подал девушке стакан. – Надеюсь, ты воспримешь мои слова как следует. А я должен срочно доделывать заказ. Двемерские чертежи и схемы, которые изъяли из развалин. И – заметь – даже не преданья и не хроники – ничего святого, кроме шестеренок, - добавил Синнолиан и вновь зарылся в куче из бумаг. Энигма же, в одной руке держа стакан, а в другой – стоявшую на полке книгу – подарок от Пикстар – поднялась наверх и села на кровать, ногами прикасаясь к подоконнику. Горячий, на всю комнату струивший яркий запах эликсир за несколько минут вернул ей потраченные капельки энергии, а сборник легенд, вдоль и поперек исписанный пометками Нереварина, заставил ту играть в головоломку, склеивая воедино фразы на полях, что, страница за страницей, складывались в долгую историю ее короткой жизни... Похоже, ей и правда стало легче, как только та пошла по ниточке из слов, оставив все тревоги где-то за спиной. Ей некогда было бояться за себя – ведь, здесь и сейчас, она искренне переживала за Пикстар, хотя и знала печальный исход шестого по счету Воплощения... Окончив чтение полей, Энигма отложила незаметно допитый стакан... и тут ей стало страшно. На миг, всего на миг она представила, как кто-то неизвестный держит на руках ее дневник с испачканной кровавою обложкой... Но даже этого мгновения хватило, чтоб та успела дрогнуть и поежиться от холода эмоций. В ответ она немедленно вскочила и, нащупав в рюкзаке тетрадь, молча замерла с нею на коленях. «Будущее... Как бы ни убегала от него, но, рано или поздно, то наступит», - мелькнуло в голове как вспышка, и резкий стук прервал ее на полумысли.
   - Я открою, - услышала Энигма, как Синнолиан, шурша бумагой, пытался вылезти из кипы, и, шмыгнув к порогу, с удивлением отпрянула. Дверь, как оказалось, никто не запирал с момента ее возвращения; теперь же там, опершись ладонью о косяк, стоял едва державшийся босмер. Весь его вид – одежда, промокнувшая насквозь после бега и, похоже, что дождя, красное лицо и крепко зажатый в руках лист – ясно говорил, что тот служил посыльным, и пришел он, судя по погоде, из далеких степей Грейсленда.
   - Вы ко мне? – переспросила его девушка и, получив кивок, терпеливо выжидала, когда  он сможет отдышаться.
   - Вы Энигма, я ничего не путаю? – наконец, поднял он глаза от пола. – Вам срочное письмо, - с вежливою радостью, всучил тот промокнувший пакет. – Мне пора, потом вы разберетесь, - хотел он снова убежать, но та, сделав жест рукою, не выпустила эльфа до тех пор, пока не дала ему несколько монеток. И, только лишь Синнолиан, пролив чернильницу и раскидав от спешки свитки, закончил разбираться с беспорядком, посланник уже резво покидал их, оставив того в странном замешательстве.
   - Кто это был? – спросил он девушку, которая немедленно упрятала письмо за спину.
   - Посыльный, - ответила та прыгающим голосом. – Не подумай чего, но это правда личное. Семейное, можно сказать. Ты не против, если я вначале сама его открою?
   - Ни в коем случае не против, - даже просиял он, заметив такую легкую причину всех тревог. – Это твое законное право.
   - Спасибо, мой не-ревнивец. Могу тебя заверить, что это не любовная записка, - промолвила она, уже взбегая по ступеням – хотя, едва увидев подпись, Энигма ожидала найти там что угодно... «Нельс... Что же ему понадобилось?» - дрожащими руками ухватилась та за «Пьющий души» и не с и первой же попытки вскрыла защитный слой бумаги. Тонкий, наклонный и дергавшийся почерк, где линии из слов как-то бесконтрольно расплывались и сжимались воедино. Энигма здраво понимала: так можно писать лишь на пределе своих сил...
   «Здравствуй, моя лучшая ошибка, единственная из провалов, о котором не жалею... Надеюсь, это ты держишь мятый лист в своих цепких пальчиках. Даже если я ошибся, то эта мысль все равно будет греть меня в холодном мраке подземелья.
   Да, я сейчас вот там, в глубоких переходах под давно уже разрушенной тюрьмой. Тишина, темнота и этот жуткий холод, почти невыносимый для любого данмера. Знаешь, порой я даже радуюсь, что окружен горячей клеткой молний – только они и только мысли о тебе способны вырвать меня прочь из пустоты.
   Наверное, ты спросишь, как же я туда попал? Как раз после той встречи, когда ты перепугано сбежала то меня (малыш, я ни капли не сержусь – на твоем месте я б сделал то же самое), я, на свою голову, в который раз увидел старого врага. Того самого Готрена, о котором говорил тебе когда-то. И, к сожалению, не одного... Я даже не успел сообразить, что же случилось – а те в два счета обезвредили меня, засунув в это подземелье. Я до сих пор  кляну себя за невнимательность – но ведь что сделано, то сделано.
   Сколько я здесь нахожусь? Наверное, третий день – я перестал чувствовать время, а стражники Телванни – не тот народ, у кого можно спросить. С другой же стороны, какой мне смысл считать его, если и так осталось очень мало.
   Я чувствую, как сжалось твое доброе сердечко – даже меня, последнего подонка, ты готова будешь пожалеть, но увы – я не заслуживаю жалости. За все эти года, я сделал слишком много, дабы быть помилованным. Завтра же, ранним утром, он обещал казнить меня публично, в надежде просто показать, что будет с каждым, кто возомнит себя выше, чем закон. Это письмо – мое последнее желание, и я хочу, средь ненавидящей толпы, на миг увидеть твое личико. Не бойся, милая , все будет очень быстро – всего-то навсего поток элементалей, что сразу превратит меня в ничто. Прошу лишь об одном – не вздумай плакать обо мне. Все эти дни я был в раздумиях и понял, что же наделал своим безжалостным враньем.
   Мой лист уже почти закончился, а мне так хочется продолжить разговор. Я снова ощутил тебя неподалеку, такую близкую и верную... Но нет, на этот раз действительно конец – я просто жду тебя на казни. Твой вечный лжец, не ищущий спасения».
   Энигма не могла и не хотела верить в только что увиденное; вцепившись в лист обеими руками, она еще раз, судорожно зачитала эти строки, и каждая из них оставила внутри холодный отпечаток. Внезапно девушке стало казаться, что мир вокруг, исчезнув, оставил ее в сером пронизывавшем вакууме, где яркими огнями сверкали ее мысли. «Что же я наделала? Как я могла тогда покинуть?.. Я ни за что, ни в коем случае не дам ему погибнуть дважды... по моей вине... А если же это ловушка? Если Готрен, узнав о бегстве дочери, решил поймать меня... Почерк, который я не знаю, легко можно... Да нет же, нет! Так может написать лишь он, и более никто... Что же мне делать? Я знаю место, знаю время, примерно знаю ситуацию... Сегодня ночью – или никогда, - уже решила та, но свежая идея кремнем чирконула по сознанию. – Я не должна и не имею права искать помощи... Никто не согласится идти туда со мной... Даже Синнолиан... Прости, любимый, но у меня, кажется, будет первая тайна от тебя...»
   Придя в себя, с бешено стучащей кровью по вискам, она, свернув послание, немедленно упрятала его в страницы дневника. С горевшим взглядом, больно закушенной губой и сжатыми от страха кулаками – именно такой увидел ее парень, едва поднявшись по ступеням.
   - С тобою точно все в порядке? – присел он рядом, но та, спохватившись, немедленно соорудила на лице улыбку.
   - Да, конечно. Это все письмо, - начала она как можно более невинным голосом. – Послание от Ариэли, которую я так давно не видела... Но ничего, не обращай внимания. Кстати, как там чертежи?
   - Работы непочатый край. Эти вездесущие технические термины, что, по сути, самые обыкновенные слова ... Забудешь на минуту о контексте и такого понаписываешь...
   - Не буду отвлекать тебя, - наконец, расслабилась Энигма. – За меня не беспокойся, ведь все уже прошло.
   «Все ли? Действительно прошло?» - спросила логика у сердца, а то предпочитало не ответить... И, только лишь Синнолиан покинул ее комнату,  девушка едва не рефлекторно ухватила свой дневник и, навострив остатки уголька, неспешно принялась за дело. Пять долгих дней, что стали ее вечностью... Борьба за право на любовь, последние штрихи в делах Каммона Тонг и новые, куда более ожесточенные поиски себя... Даже короткие очерки об этом заняли у той почти весь день. Сточив до пыли  пару угольков  и густо покрыв страницы отголосками идей, она тут же сдула лишнее, оставшись в ярко-синей полутьме с прикрытыми глазами. На время, всего на несколько часов, она сумела позабыть об узнике Готрена – но, только лишь стесался второй грифель, как новые, навязчивые мысли заполнили ее до жуткого предела. В побеге от себя, взлетела та на выход и, добежав до улицы, замерла у двух деревьев. Синнолиан, не видя девушку, заканчивал копаться в грядках с пыльником, ничуть не испугавшись теплой, идущей к ним зимы Востока.
   - Трудолюбие зашкаливает, - взглянула та на саженцы, выдолбленные, похоже, из ничейной земли Аскадианских островов, а после – на пару пустых ведер и черные до локтя руки Синнолиана. – Какой ты все же молодец, - подошла она чуть ближе и, смахнув со щеки слой темной пыли, аккуратно чмокнула его – и все равно наелась грязи. – Тьфу же ты... Пока я там страдала чем-то непонятным, ты здесь навел такую красоту...
   - Красоте этой еще следует прижиться, - взглянул он на поникшие и жадно пьющие из лунок яркие цветы. – Зато потом, каждый вечер, мы будем наслаждаться ароматом...
   - А пока тебе бы не мешало насладиться чистою водой. Благо, кое-что в ведре еще осталось... Лучше иди внутрь, - наконец-то ощутила она холод, гонимый сюда вечером и ветром. – А я пока останусь здесь, - но вскоре же после ухода Энигма поняла – она попросту не может быть одна хотя бы несколько минут... Кругом настойчиво темнело, и пряный воздух ночи уже неумолимо звал ту на аскадианские просторы. «Я не могу его покинуть, - решила девушка, как только первая звезда пробилась сквозь перистую от облаков накидку неба. – Кем бы он ни был, но все же я обязана ему... Вот только как бы незаметно улизнуть? Я просто не сумею лгать ему, ведь он все чувствует», - в глубоком замешательстве, покосилась та на дом и на плескавшегося парня. И новая идея внезапно посетила ее растерянную душу...
   - Ну вот, ты снова белоснежный, - заметила она будто бы ни в чем и ни бывало. – Правда, холодом теперь на лиги веет... Не против, если сделаю чего-нибудь горячего?
   - Не против, - ответил он и, к счастью, двинулся наверх... Энигма же, на дикой скорости, нашла в его запасах два кусочка шкурок – гуара и кагути – растерла их в ладонях почти до порошка и после бросила в стакан, благополучно спрятав это уже в его тарелку и как можно аккуратнее зарыв в кучке из риса.
   - Нашел тебя по запаху – очень вовремя спустилась вниз ее будущая жертва.
   - Меня или твой ужин? – пыталась удержать волнение Энигма. – Неужто я так плохо пахну?
   - Конечно же, его. И, кстати, - почему это лишь мой?
   - А у меня привычка после беготни в развалинах, - заметила она и села сбоку, исподтишка наблюдая за эффектом. – Насмотрела на чудовищ, вот и есть нормально не могу. Как только вспомню, все внутри переворачивается. Так что гордись – я очень экономная жена. И ешь, не отвлекайся.
   - Хочешь моего вердикта? Честно говоря, в восторге – только что-то на зубах скрипит, - на миг остановился он в задумчивости, а Энигма, побледнев, с трудом сдержалась, чтоб не выругать себя. – Наверное, батат помыть забыла, - глупо улыбнулась ему девушка.
   – Да ничего, это не страшно.
   - Ну что, как ты себя чувствуешь? Ничего... подозрительного? – спросила та, как только последний кусочек исчез с его тарелки.
   - Да не бойся, не отравишь, - даже рассмеялся он от неожиданности. – В свое время, еще на Саммерсете, мы меж учебою таким питались, что даже странно, как мы выжили. Только... чувство, будто мир... как-то расплывается, - потер Синнолиан глаза, но было видно, что руки его, отяжелев, с трудом могли подняться. – Ну прямо бесхребетный, что ли...
   - Это тебя труд немного усыпил. Давай я помогу добраться до постели, - но, стоило ей лишь отвернуться, дабы уложить назад посуду, как, при новом повороте, парень уже спал, зарывшись головой в своих предплечьях. – Прости меня, но я должна идти, - промолвила Энигма и, поцеловав его в висок, ушла наверх, облачаясь ради путешествия до Грейсленда. Привычные доспехи, сидевшие на ней будто влитые, верная катана, едва ли не родная после стольких битв, начищенный до блеска «Пьющий души» и несколько колец, тех самых Финастера, Варро, Кая и самого Неревара, что, до этого покоясь в маленькой шкатулке, снова, с тихим шипением, обвивали ту магическими искрами. С кусочком же сталгрима она не расставалась никогда... Именно вот так, не взяв с собою лишнего, покинула Энигма дом. Заботливо прикрыв его на ключ. И больше ничего не сдерживало ту от путешествия в далекий, таящий в себе опасности район сухих степей.
   Энигма не решилась медлить, зная, как же дорога бывает каждая минута; в фонтане из лилового сияния, покинула та землю и стала яркою кометой, что перечеркивала небо до Востока. Полет выдался ровным и спокойным – увидев по собою выжженный ковер из трав, она мягко приземлилась на холме и, глядя на крепость Ариона, обвитую гигантской порослью грибов, пошла навстречу каменной громаде. «Кажется, это где-то у дорог», - вспомнила она хождение с Марайном, без труда вышла на пыльную тропку и... Здесь ей довелось немедленно пригнуться, скрывая лицо за первым попавшимся хакльлоу. Та самая кривая дверь, торчавшая из жалкого остатка низкой башни; она противно скрипела на ветру, то накрывая, то снова уползая длинной тенью от  фигуры стража Телванни. Энигма ясно понимала: сейчас – или просто никогда; мгновенно обратившись тенью, она ползком дошла до самого порога, стараясь как можно меньше беспокоить листики виквита, и тут же, без раздумий, шмыгнула в коридор. Огромный ужас, настолько сильный, что девушка едва могла ли двигаться, покрыл ее холодными иголками – почти невидимая, почти сливавшаяся с темными проходами, но, даже такой, ей было страшно при виде густо стоявших поблизости наемников. «Мне ни в коме случае нельзя идти вперед», - в момент решила та и, не видя больше выхода, подняла глаза к каменному «небу». Странные уступы, которые плелись по стенке возле выхода и после достигали длинного природного карниза... Не думая и ни в коем случае не ожидая, пока те заденут невидимку, она немедленно, с трудом лишь помня как, взобралась до вершины. Как оказалось, воздушная дорога была достаточно широкой для удобного, но осторожного хождения по ней. Энигма двигалась по стенке, стараясь как можно меньше грохотать о камень верною защитой – и, только та дошла до края, девушка битую минуту балансировала на едва не крошащемся камне, ожидая, пока охрана отвернется. Только тогда, она сумела тихо приземлиться, смягчив паденье магией.
   Длинные, кривые и вроде бы ведущие в глухую пустоту сумеречные дороги... Энигма и понятья не имела, куда же следует идти – а потому она, притаившись за каменною грядой, вызвала на помощь Мистицизм. Мягкая полоска света, как прежде, блеснула на ее лице – и вот уже она, единственная и неповторимая огненная сущность, мелькнула в самом длинном переходе, в мгновение затмив огарки прочих. «Да успокойся ты», - скомандовала она сердцу, которое едва не выпрыгнуло на пол – и той пришлось немало выжидать, пока то хоть немного успокоится. Почти что перебежками, лихо пробиралась та к заветному пути – ровно до тех пор, пока Энигма натолкнулась на широкий камень, с небрежно валявшимися там двумя кинжалами даэдра. Она мгновенно схватила в руки пояс, заправила туда его оружие... и здесь пульс Мистицизма, что колотился у нее в висках, возрос почти до невозможного. Девушка мотнула головой – и яркая клетка из молний возникла перед ней, окутавшая тонкую, стеклянную, свернувшуюся в ком фигурку данмера. Бешеная радость отозвалась в ней глубоким, ровным стуком сердца – и та, уже не думая, на чистых инстинктах создала шар. Бросок – и тот с диким шипеньем разбил невесомые, но колющие прутья. Как только стих последний рикошет из света, былой невольник медленно поднялся на затекшие конечности. Нельс – тот самый, до сих пор немного бледный и с ввалившимися синяками от проклятия, стоял перед Энигмой с невыразимым чувством благодарности. «Да не за что, мой друг. Это – всего лишь возвращенье долга за мою неблагодарность», - и та с лихой улыбкою швырнула ему пояс, что был мгновенно пойман в одну руку и туго затянут где положено. На твердых, почти что деревянных от сидения ногах, Нельс сделал только шаг навстречу девушке – а остальные же она сама, влекомая порывом дружеской любви, буквально пролетела до его раскрывшихся объятий. Жалкая неделя, проведенная ими друг без друга, казалась тем огромной, необъятной вечностью; лежа головою на плече – пускай и редкого обманщика – Энигма, как и прежде, вздрагивала от каждого прикосновенья его болтающихся прядей – да только не в пугливом трепете влюбленной, а с яркою, широкою улыбкой, что едва не освещала мрачный коридор. Примерно то же чувство близости души угадывалось в каждом жесте Нельса, когда он мягко и очень ненавязчиво постукивал открытою рукой по костяному панцирю спасителя...
   - Я знал, что ты придешь, - шепотом коснулся ее уха почти забытый голос данмера – и после же у них наконец-то были силы посмотреть в глаза друг другу. Две огненные сферы, что поражали глубиной и пронизывали насквозь каждого, кто смелился в них заглянуть, теперь не вызвали у той ни холода, ни отторжения, ни злости и ни пламенной любви. Что-то чуть более чем просто уважение, застывшее на грани с прошлым чувством, сияло в едва не плачущих от счастья глазах девушки.
   - А вот теперь я прощаю тебя, - промолвила она, рукою сдвину с его лба медные волосы – но тут же, в стремительном прыжке, упала вместе с ним на камень, невидящая и оглушенная от белого разряда молнии. Даже в такой миг, когда она утратила контроль от сильных чувств, Нельс ни в коем случае не растерялся; заслышав почти беззвучный скрежет летевшей к ним элементали, сейчас они вдвоем лежали на камнях, низко пригнув головы и будто ожидая нового разряда. Однако, когда вместо него противно загремели чью-то быстрые шаги, данмер тут же ухватил ее за руку и поспешно оттащил за дальний сталагмит. Это им ничуть не помогло – лишь дало несколько кривых шагов для фары, от которых те едва не рухнули в пощербленном каменном проходе. И вес же Нельс, каким-то чудом удержав обремененную доспехами, на пару с ней рванул в зиявший темнотою коридор – ясно понимая, что, если тот ведет в тупик, это и станет их концом...
    Ветер, душный и холодный, настолько сильно бил им в лица, как только это можно в глухом подземном переходе; новый поворот, шатавшиеся под ногами камни, судорожное хватание за стены в попытке равновесия – и вот они уже летели по длинной и вроде финишной прямой, оставив вдалеке бегущих стражей. И все бы было ничего – но новая, заполненная кем-то клетка магии всецело захватила ее взгляд. «А если там..., - отчего-то подумала Энигма, видя безвольно повисшую пепельную руку в синей мантии. На миг ее в холодные тиски зажало чувство осторожности; уже не пламенный идеалист, она прекрасно знала, чем могла закончиться такая добродетель – да только пальцы сами колдовали белый снег... Еще момент – и та мгновенно распрямилась, в сияющем облаке из Мистицизма показывая тем как-то отчужденно блестевшие красные глаза... и  вампирические зубы...
   Нельс уже хотел бежать навстречу выходу, но это жуткое создание, шипя, в одном прыжке свалило с ног освободителя. Сухие пальцы, украшенные длинными ногтями, безудержно впивались в ее горло, капля за каплей выпивая жизнь в пурпурном блеске магии... Боль, пронзившая ее, была настолько невозможной, что девушка, захваченная монстром, даже не могла кричать и шевелиться. Глухой удар в спину вампира немедленно вернул ту в слабое, безвольно болтавшееся тело; затем раздался жуткий хруст, странное по силе чавканье и лязг с трудом провернутых двух лезвий – и чудище в момент безжизненно коснулось каменного пола.
   - Ты в порядке? – поднял он медленно приходившую в себя Энигму – и тут же заметил, как ход надежды перекрыли несколько фигур. Потеряв уже последние секунды, те не видели другого выхода, крое как сломя голову лететь навстречу боковому коридору. Энигма даже не бежала – она, переступив через усталость, едва ли не тащилась за рукою данмера. Дыхание ее, давно нечеткое и сбитое, теперь отчаянно скрипело, делая невыносимым белый дым изнеможения. Будь дорога идеально ровной и прямой, они бы без труда вырвались на волю и укрылись за холмами. Но нет – даже сквозь туман, она испуганно увидела провал, что темной раною зиял пред самой дверью.
   - Держись за меня крепче, - услышала та слова Нельса, но мокрая рука, вместо того, чтобы сильнее ухватиться за прыгучего, мгновенно разжала свои пальцы, заставив ту упасть на камень перепуганным комочком. И только по стуку, глухому и скользящему, Энигма догадалась, что тот, сродни парящему наезднику, перелетел на гладкий камень, ловко откатившись набок. – Иди за мной! Не бойся! – сквозь гул пещеры, услышала та голос данмера. Девушка уже поднялась на ноги, но сил на то, чтобы преодолеть свой страх и разогнаться, у нее не было ни капли. А сзади уже противной дробью стучали костяные сапоги... – Прыгай же! Я помогу тебе! – кричал Нельс, и звуки его голоса в момент наполнили ту жизненной энергией. В последний миг, с короткого разгона, взмыла она в нагретый до предела душный воздух – и чудом лишь зависла на краю, вовремя подтянутая Нельсом. То самое мгновенье долго еще стояло пред глазами девушки; с колотящимся сердцем, на едва сгибавшихся ногах, в объятьях Нельса даже не ушла – вынеслась Энигма на свободу.
   - Я знаю, где нас не найдут, - прошипел он на бегу; несколько маневров меж холмами – и те, потерявшись для охранников, уже карабкались наверх по толстым грибным веткам на крепости волшебника. Несмотря на всю свою проворность, для полного подъема Нельсу бы понадобились добрые минуты – а так девушка, придя в себя, за миг подняла их до верха, усадив на крыше, которую со стороны дороги уютно прикрывали несколько грибных «петель». Только здесь, они сумели отдышаться...
   Никто из них не смел заговорить и даже глянуть друг на друга; Энигма, насколько могла, уложила ноги под себя русалочьим хвостом и принялась разглядывать темнеющее небо; Нельс же, свернувшись в один ком, устроил подбородок на коленях, упершись взглядом в выжженную грейслендскую землю.
   - А ведь ты прав, - первой нарушила та долгое безмолвие. – Никто бы не подумал, что мы так внаглую полезем на башню их архимагистра... Кстати, могу похвалить тебя: ты – отличнейший стратег. В письме, которое должно было стать твоим последним, ты так ненавязчиво рассказал о планировке, что я без труда нашла тебя.
   - Вряд ли ты поверишь, но я не хотел, чтоб ты рисковала, - начал он медленно и тихо, не отрывая глаз от почвы далеко внизу. – И только лишь потом, когда его забрали, я понял, какую глупость натворил... Прости меня. Я очень не хотел запутывать тебя в своих делах – у тебя давно уже своя судьба и новая любовь...
   - Я тебя не узнаю, - придвинулась та ближе с легкою улыбкой. – Раньше ты всегда поднимал меня на ноги от плохого настроения... Но ничего – поверь, я бы не пережила второй гибели близкого мне мера... Моя судьба, наверное, до сих пор дремлет на столе от подсыпанного порошка, а моя любовь сейчас сидит передо мной..., - и та немедленно заметила, как вытянулся Нельс и пораженным взглядом уставился на девушку.
   - То есть подожди..., - с трудом он выдавил слова. – Ты готова бросить все ради подонка? Я признателен, конечно, но....
   - Кажется, ты все понял неправильно, - заметила она почти смеясь. – Синнолиан – моя судьба, мой жребий, за который, тем не менее, пришлось бороться... Я никогда и ни за что не брошу его в одиночестве. А вот насчет любви... Похоже, мы очень по-разному понимаем ее сущность. Как по мне, любить можно кого и что угодно – мера, человека, родной город, книгу, природу или дождь... Не будь этого чувства, мы б так и остались полудикими животными. Зачем, за что и почему – вопросы слишком глупые... Немногим более, чем просто уважение, хоть то и выросло оттуда... Я даже не могу найти подходящего слова... наверное, все же растворение в чужом, что волей и неволей стало для тебя родным... Просто желание добра и безмолвная молитва – и, если ты спросишь меня об этом, то да... Я люблю тебя, - тепло, мягко и словно отрешенно смотрела на него Энигма, и даже Нельс не смог больше секунды выдержать такого искреннего взгляда. Он мигом съежился в комок и отвернулся, как прежде, молча уставившись на землю.
   - Наверное, я только сейчас понял, какую же нанес тебе обиду, – промолвил он будто бы только для себя. – Ты так искренне поверила в меня, действительно готовая на все... Мне стыдно даже заглянуть в твои глаза – ведь, знаю, я найду там то, чего не заслужил...
  - Брось, - еще шире, улыбнулась ему девушка, съехав на край поближе к Нельсу. – Я не держу на тебя зла. Мы оба сильно ошибались в свое время... Но жизнь на этом не заканчивается. Ты спас меня в пещере и – хотя б в моих глазах – очистился до белого. И, кстати, - не только в моих, - застыла та с намеком, но он все понял и без слов. – Вчера я виделась с Морин – и, кажется, это и будет финалом твоей темной полосы. Она где-то в Эбенгарде – но мне очень бы хотелось, чтобы ты нашел ее.
   - Да, я помню ее – одну из тех, кто приоткрыл мне глаза на жизнь... Помню среди многих, и не только из-за этих глупых шрамов, - провел он по лицу и ненадолго приумолк. – Даже не знаю, стоит ли мне с ней видеться. Боюсь, что после всех тех неприятностей, ей будет тяжело еще раз встретиться с причиной.
   - Она едва ли не запрыгала от радости, когда я сообщила, что ты жив, - напирала девушка глубокой светлою энергией. – Морин – такой же недавний ребенок как и я, и ты должен остаться рядом с ней, чтобы помочь. Да, я не оговорилась – своим присутствием ты здорово раскрыл мне тайны жизни. Тем более, когда же дело касается побега...
   - Я знаю, куда та собиралась, – на самый континент, в небольшой город где-то на юго-востоке. Кажется, мне надо торопиться, пока та в безопасности. Один их амулетов все еще со мной, - снял он с шеи белый «клык», вскочил на ноги и снова поглядел на девушку. – Ты со мной?
   - Боюсь, что нет – будет куда безопаснее,  если я долечу до Сейда Нина Изменением. Но стой, – одернула она уже готового к исчезновению. – Я кое-что забыла – настолько важное, что я не отпущу тебя без этого.  Просто одно маленькое слово, что могло спасти тебя еще тогда... Считай это моим маленьким подарком, - сделала Энигма шаг вперед, одной рукой приподняла его длинную прядь и на несколько секунд застыла горячим касанием на лбу. – Я прощаю тебя, Нельс. Прощаю за все, что ты мне сделал. Ошибки ты запомнишь сам – я же буду хранить о тебе только хорошее. Прощай. Надеюсь, мы когда-нибудь увидимся, - промолвила она и долго еще глядела в темное пространство, по которому легкими снежинками развеялась его прощальная улыбка... Почти что со слезами на глазах, до глубины души тронутая встречей, взметнулась девушка в холодное, но теплое для той небо в вышину. Стихия развевала ее волосы, противно била струя ветра – но та сейчас была уж слишком далеко от видимого мира... Чувствуя, что яркие эмоции одерживают верх над собственным контролем, она немедленно нашла широкую поляну и тут же приземлилась в пепельных равнинах, окутанная струйками идущего снизу пара. Прямо перед ней, на расстоянии всего-то протянутой руки, виднелась огромная поляна-переросток – и, если верить указателю, то длинная тропа вилась как раз к востоку, к цепочке островов до города с волшебной резиденцией. Подумав, что те не сильно-то обидятся, если же едва не архимаг разбудит их в столь поздний час, Энигма, забыв о неудавшемся полете, своим, наземным шагом побрела к неблизкому Садриту. Под светом холодной, пощербленной луны взъерошенные дюны казались чуть красивее, чем в ярких пятнах солнца; укрытые темным покрывалом, они больше не струились едкой пылью, нанизываясь на лучи как ожерелье – лишь гладь и тишина, опутавшая каждый куст и трещину в земле... И, как выяснила девушка, не только чувства, но и странная усталость мешала ей приблизиться к заветной, тихо сиявшей от желтого песка кромке залива. Энигма, до сих пор, прекрасно ощущала свои силы и была готова дойти хоть до Альд'Руна – тогда отчего же ее ноги так жестоко ломит, а в голове рождается огромный ком из лихорадочных идей? «Болезнь» Когда бы я успела подцепить ее? Неужто в тот момент, когда мы убегали, повернувшись к ним спиной, кто-то сотворил проклятие? – едва не падая, шаталась девушка вдоль мелких островков. – А больше ничего на ум и не приходит. Кроме лишь вампиризма...» - подумала она и тут же отогнала эту мысль. Зеленый теплый свет на горизонте ласково подмигивал ей сквозь толщу соленого тумана – но именно в тот миг, когда блеклая надежда стала досягаемой, она с трудом держала даже слабое заклятие хожденья. «Соберись... Еще совсем чуть-чуть», - шептала та себе, и город, шаг за робким шагом, плыл навстречу едва передвигавшейся Энигме. Будто сомнамбула, не чувствуя себя, легко и в то же время с невероятно отяжелевшими руками, достигла она побережья и в дивном полусне упала на колени. «Я... больше... не могу...», - слабея за секунды, почувствовала девушка песок, что колкою подушкой лег под ее щеку – а из того, что было дальше, она запомнила лишь слабое сияние пурпура...