могло все деться?
Места я эти
запомнил с детства
Все было тут же,
без строек, проще:
озера-лужи,
овраги, рощи…
А нам казалось,
тогда балбесам,
что это скалы
покрыты лесом.
Моря и горы,
леса и степи
свои просторы,
казалось, стелют.
И в тех оврагах,
где горы-скалы,
ребят ватага
плоты гоняла.
Другой не должен!
Мы – могикане!
Мы в танк-бульдозер
швыряли камни.
Но в звоне стали
не слышно стона.
Нас растоптали
стопой бетона.
Все, что мы знали,
ушло из вида.
Леса пропали
Как Атлантида.
Мы не смирились,
мы были стойки,
и стекла бились
на каждой стройке.
По дури, правда…
Но слава павшим!
Да где ж, атланты,
потомки ваши?
Лесов над кручей,
озер остатки
мелки, вонючи,
жалки и гадки.
Не зная славы,
на тех озерцах
уж не атланты,
а так, азорцы…
Зато вон сколько
домищ-то стало!
Одна лишь стройка
концы отдала.
То ли что в планах
переменилось,
то ли атлантов
проклятье сбылось.
На стройке этой
в руинах древних,
пробившись к свету,
растут деревья,
да свай колонны,
а на тех сваях
сидят вороны,
собравшись в стаи.
А котлованы
водой залиты.
Там островами
бетона плиты.
И средь развалин
в иное время
плоты к ним чалит
другое племя.
А я над вами
стою унылый,
как будто варвар,
встав из могилы.
Мы б вместе полем
шаги в шаги б шли,
да кто щас помнит
о нас, погибших?
Но я – как стражник.
Мне не смениться.
Здесь были раньше
мои границы!
Пускай, давно я
для детства помер,
но дух мой - воин
не успокоен!
Он, годы скинув,
парит незримо,
как души скифов
над степью Крыма.
Сюда ночами
он прилетает,
меж свай причалив,
плоты гоняет.
Конец 80-х