Каабская Мегацентраль. Искусствовед без имени медленно и размеренно шлепает сандалиями по изъеденной ядерным взрывом земле. Черная когда-то панама на его голове выцвела на пекле и разрезалась осколками пиротехнической ереси. Морщинистое лицо приняло единственно верное выражение нецензурно-бранящегося человека. Особенно глупо выглядела его оранжевая рубашка с бубенцами , отзвук от которых при каждом шаге будил последнюю уцелевшую живность . И надо позавидовать терпению и толерантности одноклеточных существ, ибо другие разорвали бы на части этого никчемного , израненного искусствоведа, идущего в галошах синего цвета по последнему пристанищу интеллектуальной собственности, по последнему пути в жизни целого разумного вида.
ВЕЧЕР.
С точностью до парадокса увеличивается количество движения. Спешность к покою протекает гиперболической сволочью, запутывая нормального человека в изгибах своей фантазии, наделенной ей умами блестящих математиков и прочих мистификаторов души на аксиоматических правах. Создание – как таковое уже невозможно, оно становиться непреодолимо смутным , давая лишь созерцание: своего разложения морального в тишине или на публике , при чем возможности ограничиваются лишь гиблостью созерцающего . Движение заканчивается в первом глотке пленяющего знакомством ощущения. Возможно ожидаемого весь день или застигнутого неожиданностью ситуации , но явно не старым знакомым и явно не буйной толпой из веселых оптимистов. Сознание летит сквозь тишину темноты полей по двум параллельным линиям , стараясь каждый день добавить или приумножить свои заслуги. Полчаса на раздумье, полчаса на твое усмотрение.. И из сотен тысяч путей решения – только два выхода – либо вперед, либо назад.
РАССВЕТ.
Луч тянулся из темноты ночи, набирая силу. Развитие обрастало обыденностью. Стереотипы же заложились еще при зачатии. Любой город, любая страна - везде этика и не упрекаемая нравственность, но стоит тебе найти точку опоры, так все сразу побегут за тобой. Воспринимай люди флюиды воздействия на психику острее, вождям можно и не рождаться. Они бы управляли уже из утробы матери. Мать же в роли чрево вещательной куклы, приняла потусторонний шарм Терезы, с верой внутри. Всё. Никаких слов. Одни поступки, меньше времени на достижение цели. Беспардонная идиллия. Антисоциальное общество в зародыше простой гениальности мессии. А если цель ведет к интуитивному финалу, зачем идти медленным путём. Тоталитарность, и не надо никакой свободы, ее не существует. У тебя четко отведенная роль. С виду обычный спектакль в уездном ТЮЗе, постановка о том, в чем не хотелось бы сознаваться всем 99 процентам. Неприятно. Хочется уйти, но... не сможешь себе позволить. Ты не управляешь собой. Практичная тряпичная кукла, набитая так называемым опытом генетического дерева, библиотек и других кукол, меняющих свою солому на твою. И вот, набрав самой лучшей соломы, ты думаешь, что несешь некое Знание. Никаких парадоксов, никаких подвохов. Лихая доля убеждения и словесной ереси. Зажги солому, она сгорит в миг. Обменяй свою солому на дрова, дрова на уголь, уголь на газ и нефть и далее на оружие, деньги, религию, мировоззрение.... И нет тут метафор.
Сегодня один луч набрал нужную силу. За 9-ый месяц развития пророк изменил мир. Матери было 23 года. Смысл цифр слишком показателен для утверждения их как факта, в цифрах нет смысла. Но завтра бессмыслица не увеличиться, просто будет обычный день, очередной, занудный, веселый, успешный....Какая разница, строгая последовательность не связанных "если" сделает этот день последним.