Знаете, когда нигде в городе
Не найти местечка, где пахнет горячим светом,
Таким, знаете ли, ванильным,
Кофейным, коньячным или хотя бы чернилами:
Вообще, в это время года каждый из нас Пастернак,
Один неосторожный шаг, и вот ты пишешь навзрыд,
Всё не так, строфы ложатся неровно, дрожит карандаш…
Холодный вечер загонит куда угодно,
Лишь бы избавиться от болотного запашка,
Того, что преследует целый день,
Забираясь под плащ, и ложится в тень,
Точь-в-точь попадая по контуру.
Ты хочешь идти, попадаешь к доктору.
Ну, как к доктору… У него за спиной
Стена плача, вымощенная алкоголем.
Ты приходишь к нему вот с этим своим настроем,
Кладёшь на стойку голову, как на плаху,
Да, друг, да, я дал маху во всём, к чему прикасаюсь,
Я царь Мидас в каком-то ином рассмотрении,
Отсутствие настроения— это ведь тоже диагноз,
И он про нас—в каждой строчке чьего-то проклятого
Заключения. Кому-то сверху, наверно, отличное развлечение,
Кому-то сверху отменное шапито…
На середине своей тирады закутываешься в пальто,
Смотришь пристально и с прищуром,
И говоришь, взвешивая слова:
Ты приходи завтра вот сюда /протягиваешь адрес/,
Приходи первым, часикам к девяти,
Никого не бойся и не смущайся,
Осядь в приёмной, слушай, но не гляди…
...Пётр посмотрел на него сурово,
Покачал седой головой, до двери проводил.
И уже на пороге, не двинув бровью,
Прошептал: сегодня закрыто,
Ты годика через два приходи.
7*07*09