3. Мокруха-2. Поиски истины. (Очерк)

                      Из  «Записок   районного  опера».  

                                                    
           Часть вторая. ПОИСКИ  ИСТИНЫ…
             (4 – 16  февраля  199… года).

          Глава  6.  ОТРАБОТКА   «ТЕРРИТОРИИ».

   С  самого  утра   следующего  дня  расследование  убийства  Малькова   пошло  привычным  конвейером.

    Угрозыск   честно  исполнял  свои  обязанности.  Слаженно  взаимодействовали    всё  колёсики  и  шестерёнки  милицейского  механизма.    

   Суетливо  бегали  по   «землям»  и  адресам  нужных  людей  опера,  проводились  десятки  и  сотни   бесед,  опросов  и  допросов,  отрабатывалось  множество  сомнительных с  точки  зрения  закона   и   обстоятельств   данного  дела  лиц,  на  ежедневных  оперативках  и совещаниях   полученная  информация   анализировалась,  обобщалась  и   итожилась…

    И  к  концу  каждого  очередного   дня становилось  ясно,  что  конечного  результата  по-прежнему   нет…  

   Меня   включили  в  состав  группы,  отрабатывающей  «территорию»,  то  есть  ту   половину  Северного    микрорайона,  которая  курировалась  нашим  подотделом,  и  где   данная  мокруха  как  раз  и  случилась.  

   С утра  и  до  самого   вечера, в  самый   первый  день -  со  своим  напарником  Бобровым,  а  затем  уж  и  в одиночку, -  шастал  по  жилмассиву,  бдительно  зыркая  по  сторонам.  

   Ага,  вот  в  очередной  раз  мелькнула   рожа  типичного   нарика  или  «синяка»!..  Иногда  Вовка  (когда  нас  было  двое)  меня  придерживал: «Того – не  трогай,  -  нужный   человек…», или: «С тем  я  позже  сам  разберусь!», в    остальных  случаях  -  он  обычно  оставался  в  сторонке,  подстраховывая,  я  же  подходил, представлялся  (тогда  ещё  меня, как  новичка,   многие  не  знали  в  лицо),  просил   предъявить  документы,  задавал  несколько  малозначимых вопросов… Главным  были   не  ответы  (ответить  можно  что  угодно!),  главное -  уловить  реакцию  на  внезапное  появление   представителя  власти.  

   Чувствуется  ли  растерянность?... Заметен  ли   скрытый  испуг,  и   растерянность  – не  обычная,  вполне типичная  и  нормальная  в  общении   публики   подобного   рода  с  «мусором»,  а -  особенная,  как  у  человека  с  нечистой  совестью…  

    Заиграло  ли  «очко»  у  клиента,  одним  словом?!.

   Но  и  ответы,  ясен  перец,  про  себя  быстренько   пробивал:  чем   занимается  в последнее  время?..   на  какие бабки живёт?.. с  кем  кантуется?.. где  был   2-го, 3-го  и  4-го  февраля?..   По  харе  не  определишь, и  по  интонации  не  прочитаешь, правду  ли   говорит  или  пургу  гонит,  но   ежели  дрогнет  ч у й к а  (внутреннее  чутьё),  ежели  она  хоть  чуть  встрепенётся   в  ответ  на  его  оправдательное  бормотание - всё, надо  брать!..  

   По  моему  сигналу   подскакивал  Вовка,  вдвоём  хватали  за  шиворот  родимого,  и  тащили  в  райотдел.  

   После,  наловчившись,  я уж  и  в  одиночку  мог  сволочь   в  подотдел  на  разборку  почти  любого…  

   Оружия  при  себе  ни  тогда,  ни  во  все  последующие  обходы  «земли»   не  имел,  и  не   держу  при себе  принципиально.  

   Сперва  это  пошло   от  дяди  Лёши,  который  уж  и  забыл,  когда  последний  раз   брал  из  оружейной  комнаты  табельное  оружие  (боялся  потерять  по  пьяни,  да  и  как  прикажете   стрелять,  когда  руки  постоянно  трясутся?!),  а  потом,  накопив  опыт,  понял:  пистолет  в кармане, за  поясом,  или  в  кобуре  у   опера-«территориала»  -  не  решит   ни одну  из  его  проблем,  зато  новые  проблемы  создает   запросто,  вот  почему  лучше  и  вовсе  ходить  без  табельного  оружия,  полагаясь  больше  на  ум,  ловкость,  понимание  людской  психологии,  знание  подучётного   контингента…  

   Знаю,  многие  из  оперов  думают  иначе,  и  з  поясом  пистолет  придаёт  им   уверенности… Но, может,  таким   «неуверенным»   лучше  и  работать  не в  угрозыске,  а где-нибудь  на  овощном складе?..

   Разумеется,  это  не  касается   случаев силового  задержания  вооружённых  бандитов,  когда  без  «огнестрелки»  -  никак…  Но  для  таких  случаев  и  вовсе  лучше  вызывать  ОМОН.  Опера -  плохие  стрелки (а  когда  нам  тренироваться  в  стрельбе?..),  да  и  дерёмся  плохо,  куда  лучше  мы   умеем  другое - бить…

   …А если  не   дрогнуло  во  мне  ничего  при  разговоре  с  привлекшей  внимание  подозрительной  харей  -  то и ладушки,  погутарил  с  человеком  в спокойном  тоне  минут  десять,  -  и  отпустил  с  миром…  В  любом случае,  поговорить  с  ментом  ему  невредно,  это  как  профилактика  на  будущее…

   Подёргается  он  от  моих   щупающих  расспросов,  поёжится  от  ощущения,  что  в  случае  малейшего  в нём   сомнения   сейчас  же  окажется  в  стенах  «конторы», и  ещё  неизвестно,  что  с  ним  там  сделают,  чем  для  него  всё  это  закончится...   И, главное,  -  когда  он   оттуда   сможет  выйти!..  

   Некоторые   ведь  после  таких  же  стремительных   и  случайных  задержаний   только  через  несколько  лет  на  волю  и  выходили,  а иные  -  так  и  не  вышли  никогда,  безвестно  сгинув  за   решёткой…

   И потом,  уж  отпущенный  мною  со  словами: «Ступай,  пока  что…», -  долго  будет  вспоминать  он  и  свой липкий  страх,  и  весь  разговор,  и обозначенную  им  его   беззащитность  перед  безжалостным  механизмом  правосудия…  

   Глядишь -  и   сдержат  его  в  будущем  эти  неприятные  воспоминания  от  какой-либо  криминальной  глупости, -   кражонки,  гоп-стопа  или,  не  приведи  Господь,  мокрухи…  

   …Ну  а  я,  расставшись  с  этим, следовал  дальше,  и  вскорости  натыкался  взором  ещё  на  кого-нибудь… Скажем -  на  коротко  стриженную   троицу   в  курточках,  присевшую  на  корточках  за  хлебным  киоском,  и  тихонечко  обсуждающую  что-то   своё,  потаённое…  

   Сидеть  на  корточках   во  время  беседы  - тюремная  привычка. Некоторые, впрочем,    ещё и  не сидели  ни   разу,  но от  более   опытных  корешей  уже   перенимают  эту  манеру,  подражают  ей,  и потому  даже  в  отношении  таких -  уже  понятно,  какой  жизненной  ориентации   они  придерживаются…  Явно  не  в  консерваторию  эти  трое  готовятся  поступать,  и  не  на  заводе  у  станка ишачить…   В лучшем  случае  они  -   из  приблатнённых,  а  в  худшем -  один  из  них,  если  не  все  трое  скопом,  Бегуна  на  Юбилейной  и  завалили!..

   Подходил   к  беседующим,  машу  у  них  перед  носом  ксивой,  выспрашивал  досконально,  -  кто,  откуда,  куда  идут,  что  из  себя  представляют…  

   Всей правды   они, вестимо,  не  скажут,  но  и  соврать  складно  не  сумеют,  и  сквозь  их  путанные  объяснения   можно  почуять,  при  известном  навыке, мелкая  ли  шантрапа  передо  мною,  или  же   за  ними  -  что-то  серьёзное…  Не  надо  даже  уверенности,  всего  лишь  тень  сомнения  -  и  все  трое  последует  со  мною  в РОВД…

   Хотя  тут  возможны  варианты.  Скажем,  если  я – один,  и  время уже  вечернее,  то  заявить  всей  троице:  «Следуйте  за  мною!» -  неразумно,  и  опасно  даже…  Один  из  них,  улучшив  момент,  пырнет  меня  пером  в спину – и  амбец!..  

   Вот  почему  в  таких  ситуациях  -  выбираю   лишь одного,  приглашаю любезно: «Пройдём-ка, брат, на  минуточку…»,  а остальных – отпускаю…  Остальные   рады,   что  цепляться  к  ним  не  стали,  и  нет у  них  никакого  стимула  заступаться  за  уводимого  товарища,   тем  самым  ставя  под  удар  и  себя… Того   не  секут,  дуралеи, что не  сумей  он  в  райотделе   развеять  возникшие  против   него  подозрения -  и  мы  ж  потом  этих  двух   по  его наколке  -  найдём,   выдернем  в  РОВД  и  тоже  отпрессуем…  

   …Допустим,  и  эти  трое  убедили   меня,  что  ничего  общественно-опасного  за  ними  не  числится…  Тогда,  ещё  побродив  по  улицам,  и   не  найдя  подходящих   рож,  топал  на  ближайший из  известных  мне  притонов,  скажем -  к  Игорьку   Цимбалу,  кличка  «Люля».  

   Сперва  стучал   вежливо  в  двери  и  называл  себя,  а он, собака,  не  открывал,  типа: «Занят!..»…  Тогда  вполголоса,   чтобы  раньше  времени  не  всполошить  соседей,  обещал  вернуться через  полчаса  со  своими  товарищами, и, высадив  двери  могучим  напором,  разбить  пару  рюмок о  его неразумную  голову…  

   Только  тогда  он  открывал  двери,  примирившись  с неизбежным…  

   Входил.  И для  начала -   не больно  бил  его   кулаком  в  ухо,  чтоб  знал  на следующий  раз,  как  представителя  власти  заставлять  ждать  аудиенции  чуть  ли  не  часами  под  собственной  дверью…

    Осматривался  в   комнате.  За  столом -  пара  хануриков.  Стремительно  пробивал    взглядом, -  вроде  бы   никого  из  находящихся   в  розыске, или  хоть  выглядящих  особо  опасными…

  Но  это  не  мешало  мне  задать  и  им,  и самому  Люле   кучу  вопросов  по  теме  и  не   по  теме…  Попутно   оглядывался  в  комнатах,  принюхивался  -  не  пахнет ли  свежее  изготовленное   ширло…  Мимолётом  заглядывал  в   приоткрывшиеся  дверцы  шкафа -  не  заметно  ли   чего-либо,  похожего  на  уворованное  барахло…  

   Да.  и  обязательно  -  заставлял  присутствующих  вывернуть   карманы  и  показать,  что  в них…  

   И  кто   там  тявкнул  про  нарушение   конституционных  прав?!.  В  морду  его!..  Никто  не  тявкал?!.  Тогда  всё равно  -  в  морду!..  

   Все – учёные,  а  кто  милицией  ещё   не  учён,   тот  явно  из  мирных  обывателей,  и  своей   родной  милиции   покаместь  не  надобен…  Очень  нам  надо -  безвинных   пугать!..  Впрочем,  к  таким,  ни  во что  не  замешанным  гражданам,  мы  без  веского   повода  и  не заходим…

   Ну  вот,  проверил   всё  на  квартире  у   Люли,  и  чуть  что   не  понравилось -  скажем,  форточка  у   него на  кухне  была  приоткрыта,  и  просквозило  меня  маленько,  -  волок   всех  в   РОВД,   на  разборку…  

   Ну  а  если  и  тут -  ништяк,  то  не  печалюсь,  в  следующий  раз  Игорька   подцеплю,  а  пока  -  топал  дальше…

   Вот  это  и называется:  в  ходе  расследования  тяжкого  преступления -  отрабатывать  «территорию».  Моя  цель  -  зацепить  и  отволочь   в  РОВД  побольше   криминального  элемента,  среди  которого  вполне  может  оказаться  и  совершивший  данное  преступление  бандит…

   Занимаются  отработкой  обычно  5-10  групп  оперативников  (в  составе  от  одного  до  трёх  человек  каждая),  имеющих  план:  столько-то  задержанных  и  доставленных  в  райотдел  за рабочий день.  Перевыполнил  план,  приволок  больше – ругать   не  будут,  ещё  и похвалят  за усердие… Зато  если  план  недовыполнен -  начальство  вздрючит   во  все  дырки,  обзовёт  гадостно…  

   Вот  почему  все  этот  план   перевыполняют!..

   Таким  образом,  за  несколько  часов  работы   опергруппы,   сгоняют  в РОВД  50-80  человек, а  иногда  и  -   за  сотню…

   Тут  уж  с  ними  работает  так  называемая  «группа  фильтрации»: 3-4  опытных, хорошо  знающих  обстановку  в районе   розыскников.  Теперь  задача  -  узнать,  причастен  ли  кто-либо  из  задержанных  к  расследуемому  злодеянию,  или  зазря  людей  похватали,  и их надо   гнать в шею…  

   …Вот  так,  в  режиме  свободного  поиска,  весь  свой  рабочий  день  на  отработке  «земли»  и  проводил…

   И лишь  для   наглядности   я  изображал,  что  и  того  отпустил  с  миром,  и  этого… На  самом  же  деле,  разумеется,  никого   не  отпускал  вовсе,  потому  как  план  мне спустили  большой -  за  день   десять  бандитствующих  элементов   в   РОВД  доставить!..  Хоть  на   одного  меньше  -  на  завтрашней  оперативке  Дубок   обзовёт  тунеядцем,  просклоняет   всячески,  намекнёт  публично,  что   целый  божий  день   торчал  я  в  пивбаре,   напрочь  забыв  про  служебный  долг  и самоотверженно изнемогающих  в  борьбе  с  преступностью  товарищей…

   Так  что  и  та  беседующая  на корточках  троица,  и  Лёля  со  всею  своей  компанией,  и  ещё   немало  прочего   не  упомянутого  мною  люда  тогда  были  доставлены  в  райотдел,  и  задержались  там  немножко…

   Забегая  вперёд,  скажу:  к  убийству  Бегуна   никто  из  задержанных  мною  и  моими  товарищами  на  «землях»  в  те дни   отношения,  как  выяснилось,   не  имел.  

                 Глава 7.  ГРУППА  ФИЛЬТРАЦИИ.  

    Три  дня  устало  блуждал  я  по   заснежено - промёрзшему  жилмассиву, а  потом    дядя  Лёша,   сжалившись    над  моими  разваливающимися  туфлями,  ввёл  меня  в  так  называемую  «группу   фильтрации».  Теперь  моей  обязанностью  было  плотно  работать  со  свезённым  в  РОВД  со  всех  «земель»    моими  коллегами  криминалом.    

   Бегать  по  улицам  как  бобик,  или  нежиться   у   тёплой  батарее  в  своём  кабинетике,   часами  допрашивая  «клиентов»,  –  есть разница?..  

   Обычно   фильтрация   задержанных  -  удел   наиболее   опытных,  хорошо  знающих   обстановку  в  районе  оперативников.   Но  иногда  к  ним  подключают  и  неопытный   молодняк  вроде  меня,  –  для  перенимания   опыта…

  Суть   происходившего:   сперва   из общей  массы  -  отсеять  тех, кто  при  первой  же  углублённой  беседе  с  ними  сумел  убедить  оперов,  что  и  не  мочил  никого на  Юбилейной,  и  не  знает  об  этом  ни  шиша,  и  вообще -  не  плохиш,  а  хорошист: сто  пудовый!..   Таких   почти  сразу  же -   отпускали,  иногда  (для  профилактики!)  немножко  поколотив  на  дорожку… За  что  конкретно    били?.. Да  ни  за   что…    Просто  так,  на  всякий случай!..

   Затем  началась  основательная   отработка  лиц, в отношении  которых  первоначальные  подозрения   оказались  подтверждёнными  чем-либо: «клиент»  ранее  судим, либо   замешан  в  какие-то  сомнительные  истории,  или  якшается со  всяким  сбродом…  А  то  и   просто  -   не  приглянулся  операм,  и  всё  тут!..  

   Таковых  -  задерживали   в  РОВД  на  срок  до  трёх   суток. (На большее,  без  санкции  прокурора  -  это  писалось  в  1999-м  году -  и предъявления  обвинения,  мы  не  имеем  права).  И  допрашиваем  уже  конкретней  и  жёстче.  
  
   Перво-наперво  строго  внушали   допрашиваемому:  «угрозыск   о  тебе  всё  знает»,  «против  тебя  уж  столько  железных  улик!»,   «самое  лучшее  -  вовремя  раскаяться  и  дать  «явку  с  повинной»  по  всем   последним  делишкам»,   «не  жди, пока  следствие  само  докажет  твою  вину, - тогда  срок  вырастет  вдвое!..»

   Как  ни странно,  находились  дурики,  которые  в  эту  бредятину  всерьёз  верили,  и  начинали  каяться  в  собственных  грехах…  Фактически  -  своими  же  руками   вешали  на  себя  увесистые  сроки!..   А  нам -  что?..  Нам  дураков  не  жалко…  

   Показания  этих   Даунов  охотно  записывали,  в  душе  посмеиваясь  над  их  редкостным тупоумием…  

   Но  такая  пруха  пёрла   редко,  и  -  лишь  с  теми,  кто  до   этого  дела  с  ментами  не  имел,  и  ещё  не  изучил  наши  приёмчики…

   «Невиновен!..  Ничего  не  делал,  не  видел,  и  не  знаю!..  За  что  ж  в  неволе  мучаете?!» -  лишь  жалобно   хныкал  очередной  «клиент»,  справедливо   полагая:  «опять  менты пургу  гонят!»,  и  «ничего  у  них  против   меня  нету!»     Если  слеза  капала  недостаточно  убедительно,  или  если  не  показался  оперу  достойным  долгой  дружбы  и  пламенной  любви  -  «клиента»  прессовали.   Сперва -   морально,  а  если  требовалось -  то  и  физически…  Иногда -  очень  больно!..

   Вообще-то  допрашивающий  опер  сперва  колит  его   «на   всё».  Сойдёт  признание   в  совершении  любого  из  преступлений.  совершённых  на  территории   района  и  оставшихся нераскрытым. Но   если  «на  всё»  клиент  не  подписывается,  то  в  этом  случае   беседа  концентрировалась  на   мокрухе  в  14-м  доме  по  Юбилейной…

   Разговор  шёл  примерно  в  таком духе:

   «А  в  «малосемейке»   не  ты   сработал?..  Точняк?..  Врёшь,  наверное…  А  вообще  -  на  Юбилейной,  14    когда-нибудь  бывал?..  Никогда?..  И  в  тот  день  - тоже?.. Чего  ж  тогда  свидетели  против  тебя показывают…   Какая  разница -  «что  показывают?»…  Узнаешь  чуть  позже… А  Бегуна  лично  знал?.. Нет?!.   Не  гони!..   Есть  наколка,  что  вы  с  ним  регулярно  бухали  вместе,  и  накануне   у  вас  была  крупная   ссора…  Ошибка,  говоришь?!.  Не  знал  Бегуна,  не  бухал  вместе  с  ним,  и  не   ссорился  с  ним  никогда?!.   Гм…   Слышь,  а  чего  ты  так  нагло  себя  ведёшь?..  А  я говорю  – нагло!..  Мне   виднее…  Не  любишь  ментов,  да?.. Ненавидишь  милицию,  да?!.  Так  вот  тебе  за  это!.. Ещё!.. Ещё!..

   Так…  Успокоился?..  Вставай,  вытри  сопли,  сядь  на  табурет…  Ты  ж  мужик, клёвый  пацан,  а  не  кисейная  барышня!..  Подумаешь –  ударили  разок  в  полсилы…  Знаешь,  как  я   в полную  силу  бью?..  О-о-о!..

   Так  что  садись  и  рассказывай!..  Как  -  «что  рассказывать?»?!.    Да  всё  то  же…  Что   мужики  конкретно  говорят  о  мокроделе  на  Юбилейной?..  Ты  ж  со  многими  -  Вась-вась…  Никто  не  сознаётся?..  И  из  «бродяг»  -  никто  на  себя  не  берёт?..   Странно…  Может,  укрываешь   кого-нибудь?..   Пытаешься  ввести  органы  в  заблуждение?!.   Н-на  тебе  за  это!.. Н-на!.. Н-на!»,  -   и  так  далее…
  
   Руководить  группой  фильтрации  сперва  поставили  замначальника  райугро,  но  через  пару   дней   его,  к  сдержанному  ликованию  Дубка  и  многих  оперов,   положили  в  госпиталь  с  прободной  язвой,  и  теперь  этой  группой   всецело  заправлял  дядя  Лёша.   Ему  помогали  несколько  оперов  повыносливей,  среди  которых  оказались  и  мы   с  Бобровым.  

   Насчёт  Вовки  я  уже   всё  понял.  Нормальный  парень,  грамотный  и  опытный  опер,  но  всё  ему  уж  -   надоело!..    Работа,  начальство,  грошовая   зарплата  Он  решил  перейти  во   вневедомственную  охрану,  «в  сравнении  с  угрозыском  там  – санаторий!».  Уже  и  концы  там  нашёл,  ждёт – человек  должен  уйти  на  пенсию…  У  нас  дорабатывает  последние  недели.  А  когда  работают  без  души,  в  полнакала, без  оглядки  на  будущее  -  это  всегда  заметно…  

   Зато  дядя  Лёша – Ас!..  

   С  утра  похмелялся  со  вчерашнего,  перекусывал  куском  хлеба, и – за  работу!..  Пропускал  через  себя,  отфильтровывал  урок  за милую  душу…  Поговорит  с  очередным  «клиентом»  10-15  минут  -  и  уже  безошибочно определяет,  «наш»  человек  или  не  «наш»,  подойдёт  к   мокрухе  на   Юбилейной,  или  не  подойдёт,   удастся  ли  его  присобачить  ещё  к  какому-либо   из  совершённых  на  территории  района  и  оставшихся  нераскрытыми  преступлений  или  не  удастся…  

   А  если  что-то   начало  удаваться – то  стоит  ли  вешать на  него  «делюгу»,  и  «закрывать»  голубчика  на  пару  лет,  или  же  лучше -  вербануть  в  сексоты,  используя  для этого,  как средство  нажима,  именно  эту  не  доведенную до  логического  конца, будто  бы  прощённую  ему   «делюгу»…    

   Наблюдая  за  работой  старшего  опера,  понял  я  главный  секрет  того,  каким образом   добивается  он  чуть  ли  не  сто  пудовой   раскрываемости  преступлений…  

   Вся  суть -  в  понимании  человеческих  душ!..  Общаясь  с  криминалами,  дядя  Лёша  всегда  точно  чувствовал,  кто из них на  что  способен.

   С  одной  стороны,  это  облегчало  поимку  совершивших  данное  преступление  лиц.  С  другой -  в  случае,  если  установить  личности  преступников  не  удавалось,   им  тут  же  подбирались   кандидаты  на  их  роли,  -  те,  кто  хоть  данного  преступления  и  не  совершал,  но  по  своему   характеру,   по  своей   предыдущей  биографии,  а  также  и   по   конкретным  обстоятельствам  данного   дела  совершить   это преступление  -   мог!..  И  вот  на  этого,  всего лишь  потенциально  способного   -  данное   злодеяние   и  вешалась!..  

   Собственно  говоря,  по  этому  же  принципу   действовали   и  многие  другие  менты…  Но  тут  так   легко  ошибиться. - либо  выбраны  не  те  «клиенты»,  либо  воздействовали  на  них  не так,  как  требовалось…  А  вот  дядя  Лёша   в  этих  делах  – никогда  (ну  или  почти  никогда!)  не  ошибался!..  

   Скажем,  если  уж   «грузит»  на  «левую»    мокруху,  кого-то, то обязательно  такого,  чтоб -  с  нечистой   совестью, и  чуял  на  себе  груз  неискуплённой вины,  короче  -  был  «замаран», и  потому   не  трепыхался  особо,  когда   придёт   и  его   черёд  страдать - мучаться…

   Дело техники -  убедить  такого,  что  взять  в  этот  раз   чужой   грех  на  себя – значит   очистить  душу  от  собственной  скверны!..  О,  дядя  Лёша  умел  убеждать,  и  далеко  не  только -  одним   «демократизатором»…  

   Вот  и   этот  раз   он  как  рассчитывал?..    Быстренько  выйдем  на  убийцу  Бегуна,  или    же   «низом»  узнаем  информацию  об  нём…  А   не  получится   -   подыщем  подходящий   кадр,  и   на  Бегуна  его  квалифицированно  «подпишем»!..  

   И  нашли  бы,  и  «подписали»,  не  сомневайтесь…

   Но  больно  уж  старательно   квасил   капитан  Харитонов  в  последнее  время,  и  в  конце  концов  это  стало  отвлекать  даже и  от  работы!..  

   Начиная  с  полудня,  всё  чаще  прикладывался  он  к  бутылке,  и  к  вечеру  обычно  бывал  уж  «готовеньким»…  А  без  старшего  опера  дела сразу  начинали   буксовать,  шли  наперекосяк, съезжали  на  обочину  и  замирали   неподвижно…  Начальник  угрозыска  старался  как  мог,  подстёгивал  оперов,  кричал,  бесновался,  чуть  ли  не  кулаками размахивал  - ни  фига…  Без   капитана  Харитонова  эффективность  работы  районной  уголовки  падала  раз  в  десять!..

.  И  страшно  даже  представить  тот  день,  когда  водка  окончательно   вырвет  его  из  наших  сплочённых  рядом…  Осиротеет  тогда  угро,  и подымет  ручки  к  верху  перед  взбодрённым   криминалитетом!..

   …Один  произошедший  как  раз  в  те  дни  случай  наглядно  показал  мне,  что  дядя  Лёша  пошёл  в  разнос  даже  и  по  своим  собственным,  максимально  «само-разрешительным»  меркам…    

   …Как-то  в  начале шестого   вечера  пришли  мы   с  Бобровым  к  нему  в  кабинет – отчитаться  о  сделанном  за  день.  

   В  комнате  он  был не один -  напротив  него  перед   столом  сидел  какой-то  рослый  кент  с  нахальным   взглядом.  Увидев  нас,  дядя  Лёша  залыбился: «А, ребята…  Посидите  пока  что…  С  этим  -    разберитесь…  А  мне -   в  сортир, отлить…»    

   И  он утопал.

    Вовка  сел  за  стол,  я  пристроился рядом.  

   Незнакомый  парень  молчал,   разглядывая  нас  и  равнодушно  щурясь.

   Немножко сковывало,  что  Харитонов   не  сказал – кто  перед  нами,  и  по  какому  поводу  с    ним  надо разобраться.    Если  это  проверяльщик -    надо  вешать  лапшу  на  уши…  Если  криминал -  с  ходу   начистить  чайник,  чтоб  не  глядел  так  настырно…  Если   потерпевший  -  влепить  ему  отмазку,  почему  по  его  заяве  до сих  пор  никто   не шевелится…  

   Но  не  говорить  же  кенту,  что   понятия  не  имеем  насчёт  его   личности,  и   как  нам  себя  с  ним  вести!

   «Что  скажете?» -  наконец  нейтрально  поинтересовался  Бобров.  

   Рослый  хмыкнул,  сплюнул  в  сторону…  Заявил  неожиданным   фальцетом: «А  то  и  скажу,  что  невиновен!..   Задержал  меня  патруль  ни  за  что,  доставил  сюда…  А  тут  мне  гражданин  капитан   сперва  базарил: «Ты  позавчера   хату  на  улице  братьев  Табуреткиных  ломанул, я  это  нутром  чую!»,  потом  залюбопытствовал,  нет  ли  у меня  корешей  в  «малосемейке»  на  
Юбилейной,  а  как  узнал, что  мой  одноклассник  Витёк  там  чалится -  сразу обрадовался: «Так это ты  мужика  в том  доме   зарезал!»  А  я  ж  не  резал  никого, век  воли  не  видать!..  И  никаких   хат  не  бомбил…  Вот  ей  крест!.. На чём  поклясться?!» -  и  он,  живо  перекрестившись,  вновь  нагло  уставился  на  нас.

   Говорил  -  как  надо,  жалобно  и  просительно,  так обычно затюканные  милицией  уркаганы   с  нами  и  разговаривают… А  вот  смотрел -   с  необычной   наглецой…  Может,  из  других  краёв  к  нам   прибыл?..   У  нас-то   криминал   стараются  держать  в  узде,  а  в  других  городах  что  делается  -  кто  ж  его  знает…  Может,  менты  перед бандитами  там  давно  уж   ходят  по  стойке  «смирно»,  и под  козырёк берут!..

   «Ага…  Так  ты – из  ранее  судимых,   и  обоснованно  подозреваешься  капитаном  Харитоновым  в  квартирной  краже  и  убийстве?!» -  обрадовался   прояснению  ситуации  Бобров.

   Парень  нахмурился: «А  почему  это  вы со  мною   стали  – на «ты»?..  Мы  с  вами, кажется,   в  одном  классе  не  учились,  и  на  брудершафт никогда  не  пили!..»  

   «О,  ты  ещё  и  грубиян!..»  - окончательно  заликовал   Вовка,  пошарил  кругом  себя  глазами,  и, найдя  «демократизатор»,  покрепче  взял  его   в руки.  

   «Не  грубиян  я, и  не  домушник,  и  не  убийца,  и  заподозрен  необоснованно,  так  что  попросил  бы  вас   быть  вежливым!» -  покрепчал  голосом   рослый.  

   Поколебавшись  секундочку,   произнёс   совсем  уж  грубо:  «Вам,  ментам-козлам,  только  дай  возможность  списать  «глухаря»  на  невиновного… А   за  настоящими  бандитами  побегать  -  небось,  и  задницу  от  стула  лень   оторвать,  а?!.»

   «Стоп-стоп…  Что-то  тут  не  то!.. -  зажглась   внутри  меня  красная  лампочка. -  Уж не  из  «левых» -  хмырь-то?..  Интересно,  дядя  Лёша  его уже  ошмонал?..»

   Толковым  опером  был   Вовка,  но  в  этот  раз    лохнулся  -  позволил  эмоциям  захлестнуть  разум,   забыв  про  всякую  осторожность…

   «Эт-т-то   кто  же  здесь  козёл?!» -  багровея  от  ярости,  угрожающе   прорычал  он,  приподнимаясь   со  стула.  

   Рослому  бы   испугаться  и  рухнуть  на  колени  перед  оскорблённой  им  родной  милицией,  а  он  -  весело  хихикнул:

   «Да  вот  все  вы,  менты  -  козлы  и  есть…  Что,  правда  глаза  колит?!.   Пить  меньше  надо!..  Залился  водярой  по  завязь, и  теперь  хамит  честному  гражданину!..  Вот  сейчас  прямо  отсель   двину  в  прокуратуру,  и  настучу  на  вас,   как  дятел!..»  

   «Ах  ты,  мразь!» -  окончательно  взъярился    Бобров,  резко  взмахнул  
дубинкой, и… замер,  остолбенело  разинув  рот. Я   тоже  застыл  на  стуле  с  уроненной  на  колени  нижней  челюстью,  не  веря своим  глазам…

   А  рослый,  вскочив,  целился   в   нас   из… «Макарова»,  только  что  резко  
выхваченного   им  из-за  пазухи!..   Расстояние протянутой  руки…  Не  промажешь!..

   Наступила  минута  мучительной  тишины.  

   «Положи  палку!» - наконец-то  произнёс парень,  внимательно  наблюдая  за  Бобровым.  Вовка,  побледнев  и  как-то  мгновенно  осунувшись,  медленно  положил  дубинку   на  стол.  

   «Теперь – на колени!»  -  скомандовал  наш  вооружённый  гость.  

   Ага,  с-час…  Разбежался!..  Я-то  ничего  не  ответил,  тихо  затаившись  на  своём  стуле,  зато   Вовка  сразу  напрягся,  и,  поиграв   желваками,  заявил  твёрдо: «Не  стану!.. Стрелять  всё  равно  побоишься  -  «вышак»  верный… И  деться  тебе  некуда – на выстрелы  сбегутся  отовсюду…»

   Говорил   он, понятно,  уж   совсем  не  так, как  незадолго    перед  этим,  -  целящемуся  в  тебя  из   пистолета  не  больно-то  и  нагрубишь…  Но  всё  равно - держался   стойко,  и  не  потёк,  как  льдышка  на  солнце…

   «А  мне  по хрен!  Завалю  обоих!..  А потом  слиняю   через  окно!..»-  жестко  пообещал  рослый.  Глаза  его оставались  спокойными,  без  истерики.  Такому  и  убить – что  высморкаться!..  

   Но  Вовку –  заклинило.  Умирать  вроде   не  хочется,  но  и  не  может, права  не  имеет  при  живом  свидетеле (то есть -  мне,  жёлторотике!)   показать  свой  страх,   опозориться…    

   «Не  встану я,    опер  уголовного  розыска,   перед  какой-то  криминальной  швалью  на  колени!» -  позеленев  от  страха,  пробормотал   Вовка.  

   И – зажмурился,  ожидая  пули…  

   Потекли  томительные  секунды…  

   «Ладно,  всё…  Мир!»  -  уже  совсем  другим,  дружелюбным  голосом  произнёс   парень.  

   Спрятал  «Макаров»  в  кобуру  подмышкой,  достал  из кармана  и  предъявил  нам   ксиву.  Представился:  

   «Капитан   Цыганков, из  городского  угрозыска, «линия»  по расследованию  убийств...   Можете  звать просто   Александром, или  -  Саньком… Я  прислан на  помощь  Харитонову  по мокрухе  на  Юбилейной…»  

   Вовка  шумно  выдохнул  воздух.  А  я  незаметно  потрогал  свои  штаны -  не  обмочился  ли?..  Вроде  нет…  Но  это   только  потому,  что  полчаса  назад  я уже   посещал  сортир…  

   «Ах  ты  сволочь!..  Гад!..   Что  за  дурацкие  шутки,  капитан?!.» -  вспылил  Бобров.  Выхватив  из  рук  гостя  ксиву,  внимательно  изучил:  не  подделка  ли?..  Да  нет,  вроде  всё   нормально…

   «Да ладно…  Маленький  дружеский  розыгрыш! - усмехнулся  капитан,  забирая  обратно  своё  служебное  удостоверение.  -  Заодно,  кстати – и  проверка  бдительности…  Ты  сейчас  кипятишься,  а  ведь  перед  этим  документов  моих  не  спрашивал,  карманы  мне  не  ошмонал… И  на  колени  не  встал!.. Значит -  труп  уже…»

   «А  ты,  значит, перед  бандитом  на  колени  встал  бы?..» -  сердито   шмыгнул  носом  Вовка.  

   «Конечно! -  спокойно  ответил  Цыганков. -  Лучше  встать  на  колени  и, оставшись  не  убитым,  постоять  сколько  надо,  а  потом -  обезвредить  бандита,  чем  изобразить  из  себя  героя,   и  тут  же  сдохнуть  с  пулей  во  лбу,  позволив  бандиту  уйти…»

   Переведя  взгляд  на  меня,  Цыганков  задумчиво  добавил: «А  ты  ведь  сразу  просёк, что  я  -  с «прокладкой»… Верно?..  Но  -  ничего  не  сделал,  зря  время  потерял,,  вот  и  дал  мне   выхватить  оружие…  В  следующий  раз  делай  так:  как  заиграла  «чуйка» (внутреннее  чутьё) -  сразу  бей  в  лоб,  надевай  наручники, шмонай  карманы…   Не  дай  бандиту  перехватить  инициативу!..  Лучше   сто  раз  обознаться,  принимая    мирного  обывателя  за  опасного  урку,  но  в  результате  дожить  до  глубокой  старости, чем  лишь  раз  лохнуться,  и -умереть  молодым…»  

   Его  поучительный тон  мне  не  понравился.  Строит из  себя… У  нас -  своё  начальство,  вот  пусть  оно  нас  и  учит!..  

   Тебя  помогать  прислали?..  Помогай…  А  на  фиг  поучить, и  из  пистолета  целиться?!.  

    Бобров,  обидчиво  насупившись,  даже  покосился  на  «демократизатор» - не  врезать ли  слишком  борзому  коллеге   пару  раз  по загривку?!.  

   Но  тут,  тяжко  шаркая  ногами,  в   комнату  вернулся  дядя  Лёша.  (Так  и  не  знаю,  действительно  ли   он  ходил  в  туалет,  или  же   простоял   в   коридоре  у  двери,  подслушивая  и  ожидая,  как  мы  с Бобровым   будем  разруливать  в   подготовленной  им  вместе  с  Цыганковым  для   нас   подлянке).  

   Доплёлся  до  стола,  плюхнулся  на  быстро   уступленное  ему  Вовкой  сидение.  Глянув  мутно,  буркнул: «Вижу,  уж  познакомились… Ну-ну…»

   «Может,  выпьем   за знакомство!» - с неожиданной  дружелюбностью  предложил  «горожанин».  Видимо,  ему  всё  ж  было  неудобно  перед  «районщиками»   за  обнажённый     «Макаров»…

   «Выпить?..  А  чё…  Можно  и  выпить!..» -  оживился  дядя  Лёша,  подобно  пионеру -  «завсегда  готовый!»…  

   Открыл  сейф,  вытащил  початую  бутылку.  Грамм  триста  в  ней  ещё  оставалось,   – мизер  на  четверых  мужиков,  но  лучше  и  эта  малость,  чем просто   вода  из-под  крана…  

   Вовка   проворно  схватил со  стола  керамическую  пепельницу,  вытряхнул  окурки  на  пол,  протёр  пальцем…  Теперь   она  вполне  годилась  как посудину.  

   Я  извлёк  из  кармана  спущенный  воздушный  шарик.  (Очень  удобно:  натянул  кончик  на  горлышко  бутылки,  отлил  сколько  надо,  потом  стащил  с  горлышка -  и  пей  прямо  из  шара!..)

   Ну  а   Цыганков    вынул   из  своих  оказавшихся  бездонными  карманов  складной  стаканчик,  и  разложил  его.  Опытный…  Чувствуется  -  наш  человек,  буховый!..  

   Непьющих  в  угрозыске  не  любят.  Ведь  почему  розыскник  такой-то   не  пьёт?.. Да,  скорей   всего  -  потому,  что   перед  своим  начальством  выслуживается!..  Опера  все, типа -  пьянь  и рвань,   а  вот   я  молодой  и   пригожий!..  Такие  обычно  и  доносами  на  своих  грешат…  

  Нет,  Цыганков   всё-таки  был  не  такая уж  и сволочь!..  

   …Мы  столпились  вокруг  стола  старшего  опера,  предвкушая…  

   Дядя  Лёша   глянул  на  нас,  хмыкнул,  откупорил  бутылку…  Начал пить   прямо  из  горла -  и  осушил   «пузырь»  в  считанные  секунды!.. То  ли  слишком  уж   уютно  в  горло  пошло,  то  ли  ещё  почему…   В общем,  только  что  бутылка  была  почти  полной,  потом  бац -  и  вот  та  же  бутылка,  но  уж  совершенно  пустая!..  

   Мы  ошарашено   смотрели  на  него,  сжимая  в   руках  свои  посудины.  А  капитан  Харитонов  посидел  несколько  секунд,  глядя   сквозь  нас   враз  осоловевшими   глазами,  и прислушиваясь  к  чему-то  важному  в  себе…  

   Потом  вздохнул  утомлённо,  и -  рухнул  под  стол.  

   (Прямо  под  столом  у него  был  расстелен   матрасик,  на  котором  окосевший  капитан  обычно  и  отсыпал.  Заглядывающие  в  двери  коллеги  и  посетители  видели,  что  кабинет пуст,  и  уходили,  думая,  что дядя  Лёша  занят  важными  оперативными   делами…  А  он  в  это  время  дрых  на  своём  матрасе под столом!..  Отоспится,  с кряхтением  сядет  за  стол -  и  снова  за  работу…  Фанатичной  преданности  милицейской  службе  человек!)

   …Наше  трио   стояло    перед  валявшимся  под  столом  старшим  оперуполномоченным  Харитоновым,   ошеломлённо  на  него  уставившись.

    Такого  ещё  раньше  не  было!..  Я  имею  в виду,  чтоб  даже  и  капли  не  оставить    своим  товарищам…  В  каком-то  смысле -  это  ж  позор  для  всего   РОВД!..  

   «Я  не  понял… Что  произошло?!» -  озадаченно  спросил  Цыганков,  тупо  глядя  то  на  валяющуюся  под  столом  пустую  бутылку,  то  на  стакан  в  своей руке.    Ответом  ему  было  молчание.  

   Тогда   он  сложил  стаканчик,  спрятал  в карман,  укоризненно  взглянул  на  нас.  Вздохнул  осуждающе: «М-да-а-а-а-а!..»

   И -  ушёл  из  кабинета.  

   «Ох,  чую -  затянется  расследование  этой  мокрухи!» -  грустно  предсказал  мне  Вовка.  Поставил   на  стол  пепельницу.  А  я  спрятал   воздушный   шарик  в  карман.  

   И  мы  тоже  (почему-то  -  на  цыпочках!)  покинули  кабинет…

   …Несколько  краж,   один уличный  гоп,  пару  эпизодов хранения   и  сбыта  нарковеществ  таким  вот, случайным  образом,  благодаря  группе  фильтрации,  раскрыли  мы  в  эти  дни.  Но  -  никаких  следов  убийцы  или  убийц  Малькова!..  

   И сексоты  докладывали:   разговоров  про  это  убийство  в  уголовной  среде  множество,  но  в  своем  «авторстве»  сознаться  никто  не  спешит.  

   Это  было  плохим  признаком…  Очень  плохим!..

                 Глава   8.  ЖЁЛТАЯ  КУРТКА.

   Из  каждодневных  оперских  докладов  на  оперативках  я  узнавал,  как  продвигается  работа  на   других  направлениях.  

   В  частности,  из  проживающих  в   14-м  доме  была  выделена  для  дальнейшей   обработки   представляющая  оперативный  интерес  группа    человек  в  двадцать.  А именно:  

   ранее  отбывавшие   сроки  за   убийства,  тяжкие  телесные,  разбой  и  грабёж;

   всего  лишь   ранее  подозреваемые  (без  убедительных  и  пригодных  для  суда  доказательств)  в  совершении  аналогичных  преступлений;

   некоторые  из   живущих  по  соседству  с  68-й  квартирой,  более  прочих  способные  совершить  подобное,  и при  этом   не  «засветить»   свои  личности…

   Теперь  по  каждой  из  этих  групп  шла  отработка: уточнялось  наличие  или  отсутствие  алиби,  собирались  характеристики  по  месту  работы  и  жительства,  решался  вопрос  о  подводе  к  фигурантам  секретных  осведомителей   (для  сбора  дополнительной  информации)…  

   При  массовом  опросе жильцов  подъезда,  кстати,  подтвердилась  одна  из  составляющих  версии  произошедшего  со  стороны   супругов  Щербаковых  и их  гостей -  удалось  разыскать  тех  самых  двух  незнакомцев  в  спецовках,  к  которым  наша  четвёрка,  по  их  словам,  кинулась  сразу  же  после   обнаружения  тела  Бегуна,  подозревая  именно  их  в  совершении  убийства…  И  которые-де  заявили,  что никого  не  убивали,  но  только  что  перед  ними   на   лестнице  промелькнул  кто-то   в  жёлтой  куртке…

   Так  вот  -   оказалось,  что  те  двое  были  слесарями  из  ЖЭКа,   ремонтировавшими   вентиль  в  туалете   в одной  из   квартир  на  7-м  этаже.  Вначале   опера  узнали  от  хозяев  этой  квартиры  про  вызов  сантехников,  потом  разыскали  их  самих  в  ЖЭКе,  и  опросили.  

   Работяги  дружно  подтвердили,  что  именно  в  тот  день  и  час  действительно  были  в  14-м  доме,  в таком-то  подъезде,  и  что,  в  самом  деле, к ним  тогда  на   4-м   этаже    подбегали  какие-то  мужики  с  нелепыми  распросами…  Более  того,  они   вспомнили  и   про  мелькнувшую  ниже их  на  лестничном  пролёте   жёлтую   куртку  на  убегавшем  парне.

   Удача!..  

   Казалось  бы – дело  на  мази…  Ищи  куртку   (таких  в  нашем  микрорайоне  немало,  но  и  не  тысячи   же!),  тряси  как  грушу   владельца,  вытряхивай   сознанку…  

   Ещё  раз  наши  хлопцы   пробежались   по  притонам,  и на  одном из  них  (недалеко от  Юбилейной  улицы,  кстати!)  узнали,  что  3-го  февраля  (!!!)  днём, сюда  заходил  некий   Гришка   Мелантьев  по  кличке  «Кляча», разжиться  «дурью».  Ширла   у  хозяина  притона  не  оказалось,  но  в  памяти  его  Кляча  засел крепко,  и  вот  теперь, после  парочки   лёгких  ударов  ногой  по  рёбрам, он  его  уголовке  и  сдал…  

   Гришу   опера  хорошо  знали:  кололся,  хулиганничал,  растлевал  податливых  старшеклассниц,   в  общем  -  почти  безобидный  парниша  лет   19-ти,  но  на  роль   мокрушника-«случайника»   вполне  годился,  и  ещё  как!..

   Молодо-зелено,   горяч  как  сковородка,   -  встретил  Малькова  в  коридоре, кто-то  кого-то  случайно  толкнул,  другой  ответил  бранным  словом,  сперва   бойцы обменялись  кулачными  ударами,  а  там  и  скальпель  в  воздухе  мелькнул…   Понятно,  что  убивать  юный  отрок    не собирался,  оно  как-то  само  собою  получилось…  Типично  для  бытовухи!..  

   Троих  оперов  послали  на  адрес  Клячи.  Обитал  он  вместе  с  сожительницей  Анжелой,  -  тоже  ушлая  тёлка, однажды   схлопотавшая  год  за  хулиганку  в  общественном  месте  (правда -  условно)…

   Увидев, что  Гришку  собираются  забирать,  и  он  надевает  свою  жёлтую  куртку,  она  сразу  скумекала: «В  мусарке   его  обязательно  побьют ногами,  и  испоганят  малоношеную  вещь,  а  ведь  если  Гришку  «закроют»  -  её  ж  и  загнать  можно!..»   Ну  и   предложила  ему: «Надень  вместо   куртки  ватник,  так  -  теплее!»  Он  и  надел.  

   А  посланные  за  Клячей  опера   то  ли  лохнулись,  то  ли   по  чьему-то  недосмотру   о  нашем  особом  интересе  именно  к  жёлтым  курткам   проинформированы  не  были  (хотя  на  оперативках  про   жёлтую  куртку  почти  каждый  раз   упоминалось,  но  некоторые   же  слушают  одним  ухом,  да  и  то -  невнимательно…)   Короче -  не  просекли  той  замены!..  

   И  вот  тащат   Клячу   на  беседу  к  старшему   оперу  Харитонову.  А  он,  зубр  заматеревший,  не  сразу  бьёт  задержанного   кулаком  в  зубы,  а  минут  сколько-то   перед  этим  ещё  и  разбирается.   Может -  и  вовсе  невиновен  перед законом   этот   гондон,  а может – хоть  и  виновен,  но  пламенно  желает  покаяться  перед ментами-братухами   во   всех  совершённых  им  в  этом  столетии   преступлениях,  и  потому  не  битья  достоин,  а  сочувствия  и  дружеского  участия…  

  И  вот, после  нескольких  минут   доброжелательного  общения,  и  всего  лишь  одной-двух  напоминающих  про  расстановку  сил  в  этом  несправедливом  и  суровом   мире зуботычин,  в качестве   заявки  на  установление  ещё  более  близких  взаимоотношений   капитан  начал  усиленно   намекать  Кляче,  что  прекрасно-де знает  про   содеянное  им,  «ужасное  и  непоправимое»,   но, по  доброте  душевной,   не  хочет  лишать   Мелантьева  счастья   расколоться  самому, без понуканий  и   понуждений,  

   «Ведь  ты  меня  знаешь,  Григорий…  Кто  со  мною -  по-хорошему,  и  
откровенен  как  на  исповеди,  с теми  и  я  -  гуманист!..  Мне  ж,  как  офицеру  милиции,  в  отношении  чистосердечно  раскаявшихся  рукоприкладствовать   никак  невозможно,  и  к  таким  я -  со  всею  душою… А  вот  кто  в  молчанку  играет  - тем  «вилы»!..»

   На  миг  лишь призадумался  Кляча…  Потом -  осклабился  радостно:  «А-а-а, это  вы   про  ватное  одеяло  речь  ведёте,  гражданин  начальник?.. Да,  увёл  я  его  намедни  у  Лариски  из  соседнего   подъезда,  но  это ж – на  время  только,  не  насовсем…   Однажды  ширялис ь   вместе,  на  мои,  а  вернуть  бабки  за  дозу  -  замутила…  Вот   одеяло  у  неё  и  забрал -  в залог   долга…  Но  я  ж  не  знал,  что  вы  её  «крышуете»!..  Нельзя – так нельзя…  Вы   только  скажите,  -  
вмиг  сбегаю  за  одеялом,  и  Лариске   верну…»

   Хмыкнул  дядя  Лёша,  осмотрел  Клячу  со  всех  сторон…  Никак понять  не  мог:  тот  в  самом  деле  не  при  делах,  или    для  понта  гонит… С  этой уголовной  мразью  недолго  и  запутаться…  Врать  -  великие  мастера,  а как   правду  базарить  -  так  звучит она  в  их  исполнении  обычно  не убедительно…  

   «Козлина,  мне  на  твоё  ватное  одеяло  -  тьфу  с  Останкинской  телебашни!»  -  наконец  внятно  произнёс   старший  опер.  

   Достал  из  ящика  стола  верный  «демократизатор»,   красноречиво  взвесил  на  ладони,   ухмыльнулся: «Ладно… Уже  сам  вижу, что  не  желаешь  облегчить  совесть  честным  рассказом  про  дела  свои  гадостные,  а  потому  придётся  поговорить  с  тобою  по  другому…»

   Испугавшись  его   многообещающего  тона, Кляча  заголосил: «Да   вы  скажите  толком,  что  именно   от  меня  надо… Может,  я  и   сам  скажу!..»  

    «Говори,  где  твоя  жёлтая  куртка!» -  рявкнул  Харитонов.  

   Ох  и засмеялся  тогда   Кляча  радостно,   ох  и  развеселился!..  Аж  морщинки   на  лбу  и  висках   запрыгали  от  неудержимого   веселья.  

   «Так  это  вы  какую-то  мокруху   на  меня  навесить   решили?..  Следов  крови  на  куртке  ищете?!.   Так  нет  на    ней   никакой  крови, сразу  говорю!..»  

   И  главное,  ТАК    сказал,  что  дядя  Лёша  сразу  просёк:  впрямь  Кляча  никого  не  мочил,  и  никакой  подлянки  для  себя с  этой   стороны  не   ждёт…

   Но  по инерции  набирающего  темп  разговора -  капитан  врезал  Кляче  торцом   дубинки   в  живот  так,  что  тот,  сложившись   вдвое,  загудел  встревоженным брюхом…  Спросил  ласково: «А откуда  знаешь,  что  именно  следы  крови  мы  ищем,  если  и  впрямь  -  не  мочканул?..»  

    Гришка,  с  трудом  выпрямившись, опустошенный   ударом,   просипел жалобно: «Так  давно   ж  с   вами,  ментами,  кентуюсь…   Все  ваши штучки  уж  
изучил  вдоль  и поперёк…    А  про  куртку  – лучше  у   оперов  своих  спросите…  На  мне  она  была,  когда   забирали,  но  они  разрешили   вместо  неё   ватник  накинуть…  Чего  ж  их  не  предупредили,  чтоб   и  куртку  со  мною  прихватили?..»

    Вообще-то   мазурик  в  данном  случае  был  прав:  отчасти  и  Харитонов  лопухнулся,   не  проинструктировав  оперов  детально   перед   посылкой  к  Кляче.  Понадеялся,  что  они  и  так  в  курсах… Промашка  вышла!..

   С подчинёнными   надо  -  пожёстче,  всегда  исходя  из  того,  что  хоть  при  малейшем  шансе   что-либо  напортачить  -  они  обязательно  напортачат… Это  вроде   закона  всемирного тяготения:  как  ни  прыгай -  его  не  обойдёшь…  

   А отсюда  вывод:  можешь  сделать  что-либо сам -  делай,  а  не  можешь,  не  хватает  на  всё  рук  и  испитых  мозговых  извилин -  хотя  бы  растолкуй  каждому  из    оперят  задачу  детально  и  многократно,  и  пусть  перескажут  своими  словами, как  они  твои  слова  поняли,  а ты  в  оконцовке  -  ещё  раз  повтори…

   Словом,  веди  себя  с  личным  составом   так,  словно  они  учатся   в  школе  для   слаборазвитых, -  не  ошибёшься!..  И  пусть  при  этом  за  спиной  опера  в твой  адрес    хихикают  и  насмешливо  пальцем  у  виска  крутят,  но   зато   поставленные  перед ними  задачи  исполнят  быстро  и  ответственно!..  

   Так  что понял  свой   прокол  Харитонов,  но  не  бандитской    харе  ему  указывать  на  ошибки  и  недоработки…  Поэтому  не  только  не спрятал   дядя  Лёша  обратно  в  ящик  стола  верную  дубинку  (на  что  Кляча  и  надеялся),   а  напротив -  тотчас  пустил   в  ход,  и  минут  десять   наглядно объяснял  Гришке,   каким именно  образом  следует  вести себя  всякой   уголовной  мрази  в  общении   с  капитаном  милиции…  

   И  вообще,  был  поставлен  ребром  вопрос  о  том,   каким вежливым  и  культурным   обязан быть  любой   подобный  Кляче  урод   с  абсолютно   любым  сотрудником    уголовного  розыска!..  А  то  некоторые   бандитские  подонки   думают,  что  о   мента-трудягу   можно  безнаказанно   свои  ноги  вытирать,  но  это  ж   -  совсем   не  так!..

   Кляча  никогда  и  не   думал,  что  доблестных  сотрудников  милиции  можно  использовать  как  коврик для  вытирания  ног, без  ущерба  для  собственного  здоровья…  Помечтать-то  о  таком – можно,  за  мечты   дубинкой  по  суставам  не  охаживают,  но  чтоб – и  в  натуре  такое?!.    Хо!..  

   В  общем,  видел Кляча,  что  бьют  его   незаслуженно,   можно  сказать  даже  - непонятно  за  что!..  

   Это вовсе  не  значит,  что   поверженный  на  пол,  и усердно  обрабатываемый  «демократизатором»  Кляча   хоть  в  малейшей степени  на  родную  милицию  обиделся…   Вовсе  нет!..   Ничего  другого  от   сук – мусоров  он  и  не  ждал!..  «Побьют – при любом   раскладе,  но  могут  побить  и  выпустить,  а  могут  побить  и  «закрыть» на  несколько  лет!» -  вот  какою  была  чётко  осознаваемая  перспектива.  Так  что  оставалось  только  терпеть  и  ждать,  в  какую  сторону  повернёт  доля…  

    Оставив  Клячу  отдыхать   на  полу,  в  классической  для  отечественных  блатарей  позе: «Ой, я  больше  не  буду,  гражданин  начальничек!»,  -  Харитонов  двинул  в  соседний  кабинет,  нашёл  там  приведших   Клячу  оперов,  и  битых  полчаса  орал  на  них,  объясняя,  какие  же  они   бездари,  бездельники,  бессовестные   чувырлы, ленивые  халтурщики,  бабники,  мздоимцы  и   беспробудные   «синяки»!.

    И   как  ему,  капитану  Харитонову,  одному  из  лучших  ментов   района,  города,  а то  и  области,  -  тяжко  в  полной  мере  исполнять   указания   вышестоящих,  имея  в  подчинении   вместо  толковых  розыскников  подобных  трижды  трахнутых  в  левое  ухо   хренов   собачьих!..  

   А поскольку   сам  Харитонов  действительно  был  толков  и   добросовестен,  то  все  его  обвинения  смотрелись  убедительно, -  кроме   «синяков».  Сколь  усердно   ни  закладывали  хлопцы  (в  угро,  как  неоднократно  упоминалось,  пьют   практически  все,  кроме  язвенников  и  дегенератов),  но  всё  ж – не  так,  как бухал  сам  старший  опер!..  И   не  ему   (до  которого   желторотой  оперской  молодёжи  -  ещё  бухать  и  бухать!)  -   кидать  им  в  лицо  подобные обвинения…  

   Впрочем,  опера  нисколечко   не  огорчились   несправедливой  критикой, -  хотя бы потому, что  лишь  первые   5  минут  вслушивались   в  бредово-горячечный  харитоновский  ор,  а затем -  гурьбой    кинулись  к  Кляче домой,  за  курткой,  и  последующие  25  минут   орал  старший  опер  уж  на  пустое  место…  

  А  он  и  видел,  что  их давно  уж   нет,  но  не  мог  остановиться…  Кричал,  отводя  душу,   а  заодно  и  заглушая   собственные  внутренние сомнения:  уж  не  постарел  ли?..   не  пора  ли  ему  на  покой,  раз  начал  так  грубо  портачить?..

   …Дальше  можно   рассказывать  подробно,  но  я  буду  краток.  

   Привезли куртку.  Как  Харитонов  и  подозревал,  следов  крови  на  ней не  оказалось.  В принципе,  это  ни  о  чём  не говорило.  Наличие  крови  на  одежде   -  практически   сто  пудовая  улика,  а  вот  её  отсутствие  может говорить  о  чём  угодно,   начиная  с: «Невиновен!»,  и кончая: «Ему  повезло  -  не  запачкался!»  

   Но  уж  больно  уверенно  держался  и  на  дальнейших  допросах  Кляча!..  Слишком  мелкого  пошиба  он  птица,  чтобы  так  точно  и  психологически   достоверно  изображать  непричастность  к   выдвинутым  против  него  обвинениям!.. Тем  более  -  не  молоденький  стажёр   его   колол,   а  самый   авторитетный  и   опытный  опер  РОВД!..  

   И  так  дядя  Лёша  к  Кляче   подкатывал, и  этак…   И  тело  терзал,  и  -  душу…    Вывод  был  неутешителен: не  Кляча  валил  Бегуна,  и  точка!..  

   Тем не менее,  пробил  старший  опер   Мелантьева  по  полной   программе,  досконально  выяснив,  что  3-го  февраля   действительно   Гришка  был   в  14-м  доме -  заскакивал  на  минутке  к  знакомому  корефану   на  5-м  этаже…  Перетёрли  про  свои  полукриминальные  скользкие делишки,  а  потом  Кляча   навострился  домой.  

   Что самое  главное  -  выискались  вызывавшие   доверие  свидетели,  которые  видели  своими  глазами,  как  Кляча   из квартиры   кента  выходил,  и  начал  спускаться  по  лестнице…  А почти  сразу  же   вслед  за  ним  по  лестнице  спускались  и  те двое   жэковских   слесаришек,  видевших,  как  он  промелькнул   в  лестничном  пролёте   ниже  них,  между   3-м и  2-м  этажами.  И сразу  после  этого   к  ним  подбежали   мужчины  из  68-й   квартиры…  

   Что  из  этого  следовало?..  А  то,   что   Григорий  Мелантьев   практически  всё время  находился  в  поле  зрения  кого-либо  из  окружающих,  а  потому  никак  не  мог  физически  встретить  Малькова,  поссориться  с  ним   и   убить…  При  данном  раскладе  такое -  не  вытанцовывалось!..  

   А  жаль…  На роль  мокрушника  подходил он  идеально,  и  давно   пора  бы  спровадить  его  в  места  не  столь  отдалённые…  Ликовал  бы  душой  угрозыск,  отправляя  на  нары   эту  гнилостную  тварь, от  которой  всё  равно  когда-нибудь   будут  большие  проблемы,  и  разумнее  «закрыть»  его   сейчас,  не  дожидаясь,  пока  он  и  впрямь  кого-нибудь  пришибёт…

   Но,  к  сожалению,  наш  суд не  признаёт  такой  логики:  «Посадить  на  долгий  срок,  пока  не  покалечил  или  не убил!..»  Предлагается  совсем  иное: «Вот  пусть  вначале  искалечит  или  убьёт,  а  уж  потом  и  посадим – если,  разумеется.  сможем  доказать  его  вину…»  И  очень  глупо,  между  прочим…  

    Так  или  иначе,  но  со  вздохом   огорчения   угрозыск  с  Клячи  в этот  раз  слез.

    Харитонова  это  обстоятельство  так  огорчило,  что  он   закрылся  с  ещё не  отпущенным  на  волю  Клячей   в своём  кабинете,  и  добрых  три  часа   полировал  его  дубинкой   по  всем  болезненным  точкам,  пытаясь   вышибить  «явку  с  повинной»  ну   хоть  на  что-нибудь,   позволяющее  прицепить  к  нему  хоть  какой-нибудь  завалящий   срок,  хоть  на  годик-два!..  

   Причём хотелось   Харитонову  именно   реально  совершённого  Клячей  преступления,  а  не  «левака», от  которого  тот  в  суде  запросто   отречётся,  что  было  вполне  возможно, учитывая  как  опытность  Мелантьева  в  столкновениях  с представителями   власти,  так  и  особую  зловредность   характера…  Нет,  нужен  только  железный  в  смысле  скорой  посадки  Клячи  верняк!..  

   Но -  увы… Кроме  всё  того  же   ватного  одеяла,  взятого  «на   время»  у  гражданки  Ларисы   Вострецовой,   никакой  компры   на   Клячу  не  сыскали…   Одеяло  же  для   «груза»  не  годилось  -  несолидно…  Да  и  Вострецова  не  изъявила  желания   подать  на   Гришку  заяву   в  «контору»,  потому  как  тот  сразу  же  навесил  бы  на  неё  саму  делюгу   насчёт   совместного   употребления  наркоты,  ну  его…

   Вконец  ущемлённым  чуял  себя старший  опер  Харитонов:  не  смог  расколоть  какого-то  жалкого   фраера!..  И  наверняка  же  можно  было  найти  на   него  какой-нибудь убойный  матерьяльчик  -  на  таких  гнид   завсегда  что-нибудь  есть!..   Но -  не  сраслось…

   …Отработка  районного  криминала  и  постоянных гостей  14-го  дома  так  ничего  и  не  дала.  

   Более того, алиби  Клячи  автоматически  означало  и  алиби  вообще   всех  пришлых фигурантов!..  Ведь  Мелантьев   и  два  слесаря  спускались  по  лестнице  непосредственно  сразу  после  совершения  убийства,  и  ничего  подозрительного  на  лестнице  не  видели  и  не  слышали…

   Следовательно,  убийца  или  убийцы  на  этой  лестнице,  скорее  всего,  и  не  появлялись!..  А  это  означало  только одно:   сразу  после  преступления   злоумышленник   укрылся в  одной  из  квартир  на  4-м  этаже…  Почти  однозначно – это  один  из  тамошних  жильцов,  на  крайняк  -  кто-то  из  их  гостей!..

   Таким  образом,  к  10-му  февраля   круг  подозреваемых   сузился  до  пределов  обитателей  4-го  этажа  14-го  дома  по  Юбилейной.  

   Мы  отпустили  из  обезьянника  всех  ранее  задержанных  люмпенов, и  всецело переключились  на  изучение  личностей   жильцов  соседних  с  68-й  квартир…

                         Глава  9.  БУХЛО  ДЛЯ  ПРОЛЕТАРИАТА.

   Некоторые  из  жильцов  4-го  этажа  с  самого  начала  вызвали   серьёзные  сомнения…  

   В  частности,  в  63-й  квартире   обитали  супруги  Сосницыны,  оба – из заводских  пролетариев.  3-го  февраля   жена  как  раз   навещала  маму  в  деревне,  и  временно  оставшийся  без  присмотра   муженёк  на  радостях   забуцырил  с  товарищем  по   заводскому   цеху  и  общественному  классу   Шибаевым.  

   И вот,  при   первом  же  опросе  жильцов,    общавшийся   с  Сосницыным  опер,  молоденький   лейтенант  Кислица,    обратил  внимание  на  его  неестественную  взволнованность… И  ещё  ему  показалось,  что  тот  либо  знает  больше,  чем  говорит,  либо  у   самого  -  рыльце  в  пушку…  

   Ладно…   Доложил  о  подозрениях    старшему  оперу.   Дядя  Лёша  как  раз  увлечённо  искал   владельца  жёлтой  куртки,  но  и  от  наблюдений   подчинённого  не   отмахнулся.  Лишних   версий  в  мокрушных  делах  не  бывает, это  - аксиома!..    И  пока  начальство  окончательно  не решило: «Убийца -  тот  гад!», на  роль  убийцы потенциально  сойдёт  любой -  тот же Сосницын, например!  

   Лейтенант  получил  «добро»   на  дальнейшую  работу  с  ним.  

   Для  начала  Кислица   вызвал  повесткой  Шибаева,  и  допросил  его.  Легенда: «Мы  опрашиваем   всех,  кто  в  этот   день   находился  в   гостях  в  14-м  доме, - считайте  наш  разговор  обычной  формальностью…»  

   Вопросы  задавались ненавязчиво  и  небрежно.  Неопытный  в подобных  делах  Шибаев  расслабился,   даже  не  заметив,  с какой  тщательностью  и  полнотой  записывались  его  ответы.  И  зря  хлопал  ушами, между прочим,  ибо  его   рассказ  про  совместную  с  Сосницыным  пьянку  сильно  расходился  в  подробностях  с  тем,  что  про  то  же  самое  ранее  рассказывал  хозяин  адреса.  

   Что  и  как  пили,  чем  закусывали,  во  что  наливали,   на  чём  сидели,  про  что  базарили,  короче -  множество   мелких  нюансов,  обо  всех  из  которых   заранее  не  договоришься…   И  если  двое   по  отдельности,  рассказывая   про   одно  и то  же,  не  правду  говорят,  а  - «гонят»,  то  всегда  всплывают  на  поверхность   шероховатости  и  несовместимые  противоречия…

    К  тому  же,  заметил  лейтенант,  к концу   разговора   Шибаев  и  вовсе  поскучнел,  словно  вспомнив  что-то  этакое… Сразу  скукожился,  ушёл  в  себя…

   Мигом  в   лейтенантской  голове  родилась  стройная  как  мачта  версия:  оба  -  пили, закуси  не  хватило,  они  вышли  в  коридор  поискать   хавала,  а  тут   Бегун  прётся,  с  куриными  окорочками!..  Они  -  к  нему: «Дай!»  он  их  -  матом.   Ну  а  пьяные   не  любят,  когда  с  ними  -  грубо!..  Мелькнуло  в  воздухе  заточенное  пёрышко,  щедро  пролилась  кровь,  и  оба   алкаша,  полюбовавшись   подрезанным  супостатом,  со  спокойной   душой   вернулись  к  себе -  квасить  дальше…

   Хороша  версия,  убедительна,  достоверна… Единственный  недостаток:   улик -  нет,  и  доказательств  -  никаких,   Так,  одни   голословные  предположения…  

   Можно  бы  и  плюнуть  на  это,  затягать  обоих  на  допросы,  прессовать  конкретно…  Но если  и  тогда  не  расколятся!..  Если  окажется -  ложный  след, и   зря  людей  мордовали?..   В  перспективе  тогда   -  кляузная  жалоба  в  прокуратуру,  с последующими    разбирательствами…  

   Это  криминалы,  блатняки  всякие,  без  крайней  надобности   никогда  не  стучат  на органы,  и  жалоб  не  пишут,  потому  как  знают: себе  дороже!..  Не то -  любящий  водочку  и  качание  прав   рабочий  класс…  В  очередной  раз   нажрутся   водки  под   горловину,  и  от  нечего  делать  -  шарахнут   телегу  на имя  Генерального  прокурора!..  

   Понятно,  что   всем  та  жалоба -  до  задницы,  но реагировать  же  как-то  надо,  а  в некоторых  случаях -  приходится  даже  и  «стрелочника»  подыскивать,   какую-нибудь   ментовскую  «шестёрку»,  чтоб  наказать  её  в  назидание  прочим, -  мол, «не  зарывайтесь,  ребята!..»   Вот   для  наглядности  и   турнут  пару  рядовых  оперов…

   Не  хотел  наш  товарищ   расставаться  с  милицейской  ксивой,  прикипел  к  ней  душою,  сросся…   А потому  решил  перестраховаться,  и поступил  в строгом  соответствии  с  учебником  по   оперскому  мастерству,  рекомендующему  в  подобных  ситуациях  подвести  к   фигурантам  агентуру, и  всесторонне  их прощупать…  Если причастны  к убийству - авось проболтаются!..

   Но сказать   легче,  чем  сделать…

   Если среди  уголовников сексотит на  ментуру  каждый  третий  (а  то  и  каждый  второй),  то  среди  мирного  населения  уголовный  розыск   многочисленными  агентами  за ненадобностью   не  обзавёлся,  и  при  появлении   надобности  подвести  стукача   к   «не-криминалу» -  сразу  же  возникают  проблемы…

   Чтобы  «клиент»  не  суетился,  берущий  его  на крючок  сексот  должен  быть  из  числа   хороших  его  знакомцев,  а  где  ж   такого  среди  наших  осведомителей  сыщешь,  особенно -  в  короткие  сроки?..  

   Разве  что  какую-нибудь  шалаву   под  «клиента»   подложить  (если  это – мужик)…  Ну,  трахнуть  малознакомую  мокрощёлку  он-то   трахнет,  не  вопрос,  а  станет ли  с нею  на серьёзные темы  откровенничать? Сомнительно!..  

   Но  всегда   можно   что-нибудь  придумать…  

   Лейтенант и  придумал:  решил  подсунуть   Сосницыну   собутыльника!..  Алкашничать  тот  завсегда   рад,  а  с  кем  выпиваешь -  тому  и  веришь,  перед  тем  и  исповедуешься,  это  все  знают…

   Среди  находящихся   на  связи  у  Кислицы   сексотов  был   некий  замшелый дедок  под  оперативным  псевдонимом  «Антоныч» -  ранее  судим,  ментами    неоднократно  бит,  а  потому  старателен  и  относительно   надежён  в  работе.  (В порядке  ответной  на  его  усердие   любезности  угро  закрывал  глаза   на  мелкооптовую  наркоторговлю  и  некоторые  другие  шалости  Антоныча, в общей  сложности  тянувшие  лет  на  5-6  строгой  изоляции…)

   «Скентуйся  с  таким-то,  раздавите   пузырь-два,  а   после  выведаешь  у  него  то-то!» -  сформулировал   цель  акции  опер.  Антоныч   взглянув  с  прищуром  («сопля  ещё,  а  не  опер,  -  ни   хрена   в  нашем деле  не  шарит,  а туда  же,  корчит  из  себя  важного  гуся!»),  подумал,  ответил  взвешенно  и  солидно: «Для  прочного  знакомства  пузырей  должно  быть  минимум  пять,  а  у  меня  с  баблом -  напряжёнка…  Гоните  пузыри  натурой,  иначе  ничего  не  получится!..»  

   Опер  мазнул  презрительным  взглядом  («Синяк  вонючий… Господи,  с  каким  сбродом  мне,  молодому  и  красивому,  по  долгу  службы  приходится  общаться!»),  достал   из  сейфа  две  бутылки   самогона,   сунул  дедку: «На!..»  

    Тот  изумился: «Только  пара?..  На  двоих  мужиков?!.  Не-е,  гражданин  начальник,  это  ж  несерьёзно!..  На  такое  я  не   подписываюсь!..»  

   Ох  и вызверился   Кислица: «Я  тебе  что -  водочный  комбинат?!.  Бери,  пока  в  руки  дают,  а  не  в  морду!..  А  ежели  задание  не  выполнишь,  и  самопал   однолично   втихомолку  вылакаешь -    найду  и  изувечу!..»

  Антоныч  обиженно  поджал  губы,  но  продолжать  перепалку  с  куратором -  придурком   не  решался.  Лишь  плечами  пожал: «Раз  надо -  сделаем… Я  ж  хотел только,  чтоб    делу -   лучше!..»  

   Лейтенантик   по неопытности  принял  понт  за  чистую  монету,  и  ему   стало  стыдно:  орал  пусть  и  на  поганенького,  но  всё  ж -  живого  человека,   давнего  помощника  органов,  можно  сказать -  без  пяти  минут  орденоносца  и  обладателя  почётного  значка: «Заслуженный   Стукач  Республики»!..  И  тыкал  ему,  и  хамил  всячески…  Да  и  по  существу  агент  тоже  прав:  больше  выпивона  требовалось  на  подобные  цели,  минимум -  пол-ящика!..    Но  нет  столько  у   угрозыска,  вот  в  чём  перец…

   Не  на  свои  же,  скудно-оперские,  бухло  покупать!..  И не  на  спецфонд   для   сексотского   матстимулирования,  которого  давно  уж  не  существует  в  природе…  

   Да  что  говорить,  -  и  эти  несчастные  две  бутылки  галимого  самопала  лишь  с  превеликим  трудом   удалось  отобрать  у  местной  самогонщицы,  тётки  Игнатьевны… А  казалось  бы:  накати  грамотно   на  любую  самогоноторгующую  точку,  и   выноси  оттуда  дармовую  выпивку  вёдрами!..

   Но  -  не  получается… Тут  ведь  -  масса  не  видимых  непосвящённому  тонкостей…  Про  второстепенные  промолчу,  скажу  лишь  про  главное…

   Большинство   торговцев  самогоном   сами  сексотят  на  уголовный  розыск!..   Почему?..  Дело  в  том,  что,  в  отличие  от  наркоты,   которую  жаждущим  продают  исключительно  за  наличные,  самогон  в  нашем  районе   зачастую  согласны   отдавать   желающим  и  в  обмен  на  вещи,  а  потому  практически   все   торговцы  самогоном  занимаются   одновременно  и  скупкой  краденного,  с  последующей  перепродажей…

   Завербовать  всех,  кто  продаёт  самогон,  таким  образом -   значит  получить   великолепные  каналы  выхода  на  домушников,  гопников,  и  прочую  посягающую  на  имущество  честных  граждан   нечисть…  Вот  почему  мы  их  всех  и  вербуем.

   Попробуешь   от  почётного  сотрудничества  с  ментурой  отказаться  - уголовную   ответственность  за   самогоноварение,   вкупе  с хранением  и  сбытом  краденного,   ещё  никто  не отменял!..

   Но   самоотверженно  пашут  на  оперов   все  эти  алко-барыжки   мелкого  пошиба   не  за  так,  не  за   красивые  глазки,  и  даже  не   в  ожидании   обещанных  им  правительственных   наград  и   Почётных  грамот,  а  за  то,  чтоб  не  совали  опера   палки   в колёса  их   бизнесу,  не мешали   торговать   бухаловом,  одним  словом,  и  не  конфисковали   их  алкогольные  запасы   без   самой  крайней   надобности…

   Конечно, совсем  без  бутылки   опера  курируемые  им  торговцы  самогоном  не  оставят,  иногда  и  поднесут  её  в  качестве  необременительной  добровольной  дани,  но  ведь  и   самому  оперу  тоже  надо  время  от  времени   налакаться  вдрызг,  и  не  на  свою  же  зарплату  тогда    кирять!..

   Так  что  пусть  спасибо  скажет   Антоныч   куратору  и  за  эти  две  бутылки -  целых  полнедели  теперь   лейтенант  милиции  Кислица   не  возьмёт  в  рот ни  капли  спиртного,  и  всё -  потому  лишь,  что  свои  кровные  две  полулитровки  оторвал  от  сердца  и  отдал  на  государево  дело!..  

   …Поставленную  задачу   сексот  выполнил  на  четвёрочку  с  плюсом.  

   В  доверие  к  Сосницыну  втёрся  элементарно:  подождал,  пока  тот  выползет  из   подъезда  во  двор, свежим  воздухом   дохнуть,  подошёл  как  бы  невзначай,  покалякал  про то - сё…   Потом   спрашивает: «Выпить  хошь?..  У  меня  есть…»

    А тот  что -  отказался?!.   Ни  в  жисть!..  От  таких    предложений  в  нашем  Отечестве  отродясь   не   отказываются!..   Тут  же  двинули  в  соседнюю  забегаловку,  взяли   пива,  потом,  втихую   разбавив  «самопалом»  Антоныча,  тяпнули   по  свойски  раз… другой… третий…  Через  полчаса  -  уж  брели в  обнимку   куда-то,  бормоча про  своё,  родное,  глубинно-алкашное…

    Утром  следующего  дня   Антоныч  доложил  лейтенанту,  что  Сосницын  насчёт   мокрухи  в  «малосемейке»   откровенничать  не  стал  («А всё  почему?.. Мало  тяпнули!..  Эх,  говорил  же…»),   но  вскользь  проболтался, что  «маленько  начудил…»,  и  «ежели  правда  всплывёт -  хана  мне!»   Ну  чем  не  сознанка?!.  

    Опер  помчался  к  Харитонову.  Тот  как  раз   закончил  разбираться  с  Клячей,  лишившись  перспективной  версии, и с горя  готов был вцепиться во что угодно!..

   В  тот  же   день   Сосницына  с  Шибаевым  выдернули  в  РОВД,  и,  рассадив  в  разные  комнаты,  начали  допрашивать.

   Начало  вселяло  оптимизм:  собутыльники   смотрелись  запуганно,  постоянно  противоречили   друг   другу   в  показаниях,  и,  казалось,  вот-вот     поколются  на  мокруху, и  вообще -  на   всё-всё-всё,  что  сочтёт  нужным  повесить  на  них  грозный   угро…

   Однако   часы  проходили  один  за  другим, а  долгожданной  явки  с  повинной  никак  не  проклёвывалось…  Тогда  обоих  бросили  в  жернова  -  сперва   кричали  на  них  громко,  кулаком  по  столу  постукивали  устрашающе,  а  там  уж   и  по  конечностям резиновой  палкой    прошлись-пробежались…  Больно!..

   Пролетариат, как  и  подобает  революционному  гегемону,    держался  стойко.  Но – не  долго,  всего  лишь  сутки, -  сказывался  вызванный   крахом  Советской   власти  долгий  отрыв  от  благотворного  воздействия  коммунистической  идеологии… А  потом  -  оба  враз   раскололись  со  страшным   грохотом…  

   И  что  ж  оказалось?!. Эти  двое  моральных  уродов  в тот  день,  3 февраля,  выпили  всё,  что  у  Сосницына  было  припасено,  а потом  додумались:   вынули  из   дивана  набор  подушных  наволочек  и  диванных  покрывал.  снесли  в  соседний  дом,  и   там  -  загнали  знакомой  чувихе  по  дешёвке.  А   бабки -  пропили!..

   Жена  Сосницына  об  этом   ещё  ничего  не  знала,  а  когда  узнает,  понимал  супруг  -   убьёт   его  на  месте!..  Вот  заранее, предвкушая  будущую  расправу, и   ужасался!..   Да и  дружка  своего   грозящим  им  обоим  скандалом  так  запугал.  что  тот   тоже   замандражировал…

   Ну  а  когда  опера  ими   обоими  ударно  занялись,  -  решили  они,  что  менты  вышли  на  след   пропитых   наволочек,   и  хотят  их  за  это  прищучить…  

    Что  баба  Сосницына  про   пропажу узнает  - опасались  до  икотки, а  что,  заподозрив   в убийстве,   к  расстрелу  могут  приговорить   за  милую  душу,  -  про  такое  даже   не   подумали…  Во  народец!..  

  Дядя  Лёша  лично  побил  обоих  на  дорожку,  и -  выгнал  в  шею. «Попадетесь  ещё  раз  -  сгною  в  тюряге,  алкашисты  проклятые!» -  орал  им  вслед сердито.

    И  для  успокоения  нервов  -    тут  же  напился…

  
                         Глава  10.  ХАХАЛЬ  МАЛОЛЕТКИ.  

   Проверялись  и  многие  другие  зацепки…

   Так,   в  одной  из  квартир  соседнего  крыла,  на  этом  же  4-м  этаже,  обитал  некий  мужичонка  с  дочуркой.  Занимался  он  тем,  что  дома  кур  в  клетках  разводил  (представьте,   что  в  его  малогабаритке  творилось!),  дочка  же -  долбила  гранит  знаний  в  ПТУ.  Было  ей  всего  шестнадцать,  но -  характерная  деталь! -  3-го  февраля  находилась   она  не   где-нибудь,  а  в  кожвендиспансере,  -   лечилась  там  от   сифилиса…  

   Так  или   иначе,   алиби  у неё  было  сто  пудовое.  Сам  содержатель  курятника    в   момент  убийства  тоже  отсутствовал, находясь  у  себя  на  работе  (в  свободное  от   выращивания   кур  и воспитания  дочери  время  он   то  ли  кочегарил, то  ли  сторожил    где-то  посменно,  -  точно  уж  не  помню),  так  что  и  его  не  заподозришь…

   Однако  был   у  его  засифоненной  малютки   постоянный  хахаль.  22 года  хрену, и  -  временно  безработный,  как  сейчас  принято  говорить… А  реально  - жил  на  родительские  бабки,  и  потихонечку  шабашил  по  мелочам…  

   Как  мы  узнали,   этот  хахаль  имел  ключ  от  адреса  девки.  Данный  факт  родил  ещё одну  версию:  юноша  явился  к  возлюбленной  на  свидание,    её дома  не  оказалось (где  она  была – уже сказано),  тогда  он, посидев  маленько  у  телика,    вышел  в  коридор -  перекурить…  Стоял  у  лестницы.  думал  о  разном,  а  тут -  Бегун,  пробегает  мимо  с  окорочками…  

   Кто-то  у  кого-то  попросил  прикурить,  кто-то  кому-то  грубо  отказал, -  конфликт  вспыхнул,  голоса  перешли   в крик,   скальпель  полоснул  по  горлу…

   …Опомнившись,  парень  вернулся  в  квартиру  тёлки,  отсиделся  там   то  время,  что  Щербаковы  с  гостями  бегали  туда-сюда,  выискивая  убийц,  а  спустя   некоторое  время  (скорее  всего -  ещё  до  приезда  милиции)  тихонько  вышел  из  комнаты  и  слинял,  никем  не  замеченный…

Взялись мы за того донжуана, на всякий пожарный и подружку его из лечебного заведения выдернули… Допросили пару раз, его - плотно, с нажимом, с упором на то, что «нам всё известно!», и: «лучше тебе самому во всём поколоться!» её - чуток пожиже, пугая статьей за недоносительство и укрывательство…

   Но колоть в основном старались именно хахаля.  Играя   на его неопытности в подобных делах, старались напугать разными ужасами, типа: «Так и так тебе сидеть за половую связь с несовершеннолетней, фактически - ребёнком!» (Хотя какой там к чертям - ребёнок…  В 13 лет с мальчиками «закувыркалась», в  пятнадцать  сделала первый аборт, а в шестнадцать   и до КВД созрела… Хорошо дитятко!..)

    Короче, оба в итоге раскисли и захлюпали носом. Из девки опера вытянули подробности всех её трахов со всеми её пацанами и мужиками, а также сознанку в том, что год назад стырила она у своего пахана 75 долларов, растратив их на кафешки…

   Хахаль же ейный просто-таки посыпался различными подробностями своей гнилостной жизни, в которой были и наркота (время от времени), и пьяные драки, и парочка случаев, при желании квалифицируемые как мелкие кражонки… Не было одного – признания в мокрухе!..

   Правда, поначалу не было и алиби на момент убийства. Но потом, восстановив в памяти весь распорядок своего дня 3 февраля, вспомнил парень, как утром покупал на рынке у знакомого на другом конце города электродетали, и по времени получалось, что не мог он, будь это правдой, с того конца города успеть на этот, и Игната кончить…

    Переговорили с его знакомым - подтвердил он, что действительно, продавал такому-то детали в тот день… Вначале мы предполагали, что они сговорились, обеспечивая алиби, но потом нашлись ещё два свидетеля, подтверждающие этот факт.

   Пришлось похоронить и эту, отнявшую у нас столько времени версию…

                              Глава  11.   ВРЕДНЫЙ   ПАЦАН.  

  К этому  моменту  меня  тоже  вплотную  подключили  к  разработке  жильцов 4-го  этажа.  И  для  начала   старший  опер  велел  «колоть»   какого-то   14-летнего  Жору,  из  65-й  квартиры.  Во  время   убийства   его  родителей  не  было  дома,  а  чем  он  сам  занимался  -  установить  не  удалось.  

   Сперва  заявил,   что   ошивался  у  некоего  Серёги   Зайченко  с  третьего  этажа,  но  тот  опроверг,  утверждая: «Быть-то  был, но  не  3-го,  а  5-го  числа!»

   Тогда  Жора  поправился: «Дома  сидел,  книжку  читал,  «Три  мушкетёра»…»  Однако  пересказать  содержание  книги   не  смог,  да  и  мать проговорилась,  что  никаких  книжек отродясь  он  не  читал, кроме  школьных  учебников…  

   Начал пробивать  его  личность,   -  с  педагогами  разговаривал,  с  соседями,  с  пацанами,  с  которыми  он  кантовался.  Отзывались  о  нём без  особых  эмоций: обычный   хлопец,  вполне  нормальный, то  есть -  и  не  без  типичных  для его  возраста   странностей  и  отклонений,  со  своим «зехером»  в  голове…  Любил   выпендриваться,  -  откинуть  какой-нибудь  дурацкий  номер, а  объясняет  просто: «Планка  упала!»  

   Но  не  было  заметно  никаких  признаков   серьёзного  нервного  срыва,   чего-то  совсем  уж  запредельного…  Ведь какие  жестокие  времена  ни  стоят  нынче  на  дворе,   но  чтоб   сопливый  подросток   взрослого мужика   лезвием   исполосовал -  такое   и  сейчас  в  диковинку,  на  ровном  месте  подобные  поступки   не  совершаются, что-то  подобное  должно  этому  предшествовать…  Но  ничего  такого  -  не  всплывало!..

   Побеседовал  несколько  раз  и с самим  Жорой.  

   Малолетку  допрашивать -  хуже нет.  Огрызается  похлеще  любого взрослого,  а бить с  ходу  в  рыльник  -  неудобно… всё  ж  таки -  несовершеннолетний!..   Хотя  порою  такой  дитёнок   таких  гнусностей  натворит!..  Расстрелять  на месте – и  то   мало  гаду!..

   Так  и  стоит  этот  Жора  сейчас  у  меня  перед глазами:  развалился  на  стуле,  гундосит  жалобно-нагловатое: «А  чё  прицепились?.. Не знаю ничё,  ничё не  делал…», «А  кто  знает?.. Кто  делал?..»,  «Да  откуда мне  знать?!.» - и  качается  вместе  со  стулом  туда-сюда…

   Не  сдержишься,  бывало,   гаркнешь: «Сиди   смирно,  хрен кривобокий,  а то  как  шарахну  головешкой о  стенку!.. Ты  на  допросе в  уголовном  розыске,  а не  в  собственной  спальне  на  койке  мастурбируешь!.. Веди  себя   нормально,  если  не  хочешь, чтоб  в  морду  дали…»

   Какое-то  время  сидит  спокойно,   потом -  опять  нагличает,   ерепенится… С  этими  проклятыми  детишками   никаких  нервов  не  хватит!..  

   Впрочем,  в оконцовке и  эта  версия  накрылась  медным  тазом.  Афиногенно  отпрессованный  Жора  сознался  лишь  в  том,  что  во  время  убийства  сидел  у  своего  приятеля,  двумя  этажами   ниже.  Вначале  гнал: «Играли  в  компьютерную  игру!»,  потом  сознался: «Нюхали  клей  «Момент»,  и  балдели!..»  Нашлись  подтверждающие  это  свидетели…  

   Ну-ну… Балдёжники!..

                     Глава   12.   НАРКОМАН   ВЕСНА.  

  Предпоследней  из  разрабатываемых  лично  мною  версий   была ниточка,  ведущая  в  соседнюю  с  68-й,  67-ю  квартиру.  

   Жил  там   наркоман  Гаркуша,   по   кликухе  «Весна» (она  -  из-за  веснушчатой  физиономии). Был  он  не совсем  пропащим,  изнюханно-исколотым,  а  так…  приседал  на иглу   периодически!..  И  по жизни   числился   чуть  ли не предпринимателем  мелкого  пошиба,  в  лучшие  для  себя  времена  даже  содержа   собственную    фирму.  Но  те  времена  давно  кончились.  

   Оставшуюся  от   родителей-врачей  просторную   квартиру   в  центре  города,  заложенную в банке,  пришлось  ввиду  невозвращённого    кредита  сменить  на комнатушку в  «малосемейке»…  С  горя  потянуло  Весну   к «дури»,  но,  на  его  счастье,  бабки кончились  так  быстро,  что  и  втянуться  уж  стало  не  за  что…

   Но  что-то чуялось  в  Гаркуше  этакое, не  до  конца  сломленное,  намекающее   на   возможность  в  будущем   его   повторного рывка  к  высям…  Пока  же  будущий   Рокфеллер  числился  малоудачливым   торговцем  ширпотреба  на  местном рынке.  

   Заподозрили  же  мы  его  в основном  из-за  следов   крови  в   коридоре:  лишь  около  дверей   68-й  квартиры  (и  то немножко,  скромная  лужица),  да  у   дверей 67-й  квартиры  на   полу -  несколько  капель,  а  у  остальных  квартирных  дверей  на этаже  было   чисто…

   То  есть  возникало   ощущение,  что  только  на  этом  крохотном  пятачке  события  и  развивались.  На  основе  этого   Харитонов  тотчас  выдал  на-гора  такой   расклад   произошедшего:  Мальков – шёл,  Гаркуша – стоял  на  пороге  своего  жилища,  видит -  какой-то ханурь   со  свёртком  прётся,  гонит  ему: «Дай  бабла,  ширнуться  хочу!»   Тот,  понятно,  послал  его  на  три буквы…  А наркоманы -  народ  обидчивый!.. «Ах,  так  я  -  такой  сякой?!.  А скальпелем  по кадыку   не  хочешь?..»  Ну  и… того!..

   Порезал  Игната,  в свою  квартиру  вбежал  и запёрся,  а  Мальков,  уже  в  агонии,  бросился   звонить  в двери  к Щербаковым…  

   Пару-другую  раз  допросили  Гаркушу,   но -  никаких позволяющих  прижать  его  зацепок.  А  без серьёзной  компры  с  таким  тёртым жизнью  хитрованом   серьёзные  разборки  устраивать  -   смысла  никакого…  

   Отсюда  -  какова    задача для  угрозыска?..  Правильно –   найти   такую  компру!..  Но  это  сказать  легко,  а  где  ж  её  найдёшь,  да ещё  -  в  короткие  сроки…  Поэтому  задачу   формулируем  несколько  иначе:  компромат  надо  СОЗДАТЬ… Как?..  А  это  уж -  дело  оперативно-розыскной  техники…

   «Короче, -  нацеливал  меня  на  инструктаже  дядя  Лёша, -  Проводишь  у  Весны  обыск,  находишь  наркоту,  за  «хранение»  закроем  его  в  РОВД   на трое  суток,  полируем  по  всякому,  и  если  что-то  за  ним  есть -  обязательно  всплывёт!..»  

  Заметьте: он не  предполагал,  что  я  найду  нарковещества,  и даже не  выражал  уверенность -  он фактически  приказывал  их  найти.  На  практике  это  означало,  что  наркоту  Весне  я  должен  подбросить…  А  если  я  попадусь  на  этой  «химии»  с  уликами  -  дядя  Лёша  широко  разведёт  руками: «Никогда  такого  я  ему  не  приказывал!..»

  По  тем  моим  розово-наивным  временам,  фальсифицировать  материалы  уголовного  дела  (именно  так  на  языке  закона   именуется   предлагаемое    старшим опером)  для  меня  было  ещё в новинку…  И  я  решил  посоветоваться  со  своим  напарником   Вовкой,  -  как  поступить?..

   «Чё  паришься?.. Работать в угрозыске -  и  не  нарушать  законы  каждый  день?..  Ха-ха!..   Так  какая   тебе   тогда   разница,  какой  именно  из  законов  в данном  разе   ты  фуфлишь?!» -  скривился   Вовка.  

   «Да, но… Как  же  это  подстроить? -  недоумевал  я. -  Чтоб  найти  наркоту  при  обыске  у  Гаркуши,  надо  как  минимум  иметь  веские  основания  для  проведения  такого  обыска,  а  какие  же   тут  основания?..  Капли  крови  у  его  двери?!.  Ой,  держите  меня!..  Да  просто  шёл    Мальков  в 68-ю  квартиру,   а около  дверей  67-й  его   подрезали,  вот  и  объяснение  тех  капель!..  Так  что  не   даст  прокурор  санкцию  на  проведение  обыска,  однозначно…»

  Бобров  усмехнулся: «Можно  провести  обыск  и  без  санкции,  получив  её  задним   числом,  по  результатам  обыска,  если  они  будут…  А  они  будут -  дурь  мы    «найдём»  сто  пудово…»

   Мы детально  обсудили  ситуацию,  уже  называя   все  вещи  своими  именами.  

   Наркоты у  Гаркуши  нет – он  обнищал,  и  она  ему  ныне  не  по  карману, а  в  каком-либо    криминале он  вроде  бы  не  замешан… Следовательно,  подбросить  ему  нарковещество –   единственно  возможный  вариант.  Причем  делать  это  надо   не  во  время   обыска  (нет  санкции!), а - как  бы  ненароком…

   Скажем,  пришёл  к нему  в  гости  добрый  парень-мент,  погутарил  про  разное,  и  между  делом -  случайно    нашёл  ранее  им  же  подброшенную  наркоту, тут же  составил  протокол  изъятия,  сразу  же  потащил  хозяина  адреса   для  выяснения  в  райотдел, а  там  уж  мы  с   ним  и  поработаем!..  

   Но  как  конкретно  подбросить «дурь»?..  Я  предложил  несколько  вариантов:  в  отсутствие  хозяина  проникнуть  в  67-ю  квартиру  с  помощью  отмычки  или  подобранного  ключа,  либо  спуститься  на  верёвке  с  верхнего  этажа и  залезть  в окно,  либо  же  незаметно  подкинуть   наркоту  Гаркуше  в  карман  на  улице  при содействии  кого-либо  из  сексотящих  на  угро  карманников… Но  Вовка  всё  забраковал: «Не  надо усложнять… Чем  проще – тем  вернее!  Пришёл  в  гости,  сразу  же   подбросил,  через  5  минут  нашёл – вот  и  всё!»  

   И  он  подробно  объяснил  мне  технологию действий в  таких  случаях.  (За  годы  службы  уж  так  наловчился  на  подобном, что   впору  диссертацию  писать!).

   Подкидывают  обычно ширку  (экстракт  опия)  как  самый  распространённый  у  нас  наркотик, - используя   «баян» (шприц)  или   «фанфырик»  (маленький  пузырёк).  Немного -   -3-5  кубышек  (миллиграмм).  Тут  есть  маленькая  производственная  хитрость:  будь  ширла  больше,  скажем -  кубов  10,  и это  может  стать  основанием  для  возбуждения  уголовного  дела  по  статье: «незаконный  оборот  нарковеществ», тогда – и  понятые  при  обыске  обязательны, и  протокол  обыска  составлять  придётся,  останется  много  лишних  следов  оперской  активности,   и  в случае    накладок   -  легче ухватить  опера   за  задницу!..

   Иное  дело  пять  кубиков,  -  дело  тогда  за  «незначительностью»  возбуждать   не  обязательно,  но  основания  для  отпрессовки   нужного  угро    человечка   по  полной  программе  эта  находка  даёт   вполне!..  И  моржевать    «клиента»  будем   именно  за   якобы   найденную  у  него   «дурь»,  лишь  затем   плавно  перенацелив  острие   вопросов  на  истинно  интересующие  нас  преступления…

   Случись  же,  что  в  тех,  истинных  своих  злодеяниях  он  окажется  не замешанным  -  что ж,  тогда  опять  в  ходе  дальнейших  вопросов  вернёмся  всё  к  той  же  «дури», дадим   ему  по  шеям  в  последний  раз,  и  -  отпустим  восвояси,  со  словами: «Не  храни  больше   подобную  гадость!..  Иди  и  не  криминальничай,  а  ежели  что  -  в  следующий  раз  мы  уж  не  будем  к  тебе снисходительны!..»

   И  в итоге  не только  нам  не  придётся  отвечать  за  необоснованные  цепляния  к  гражданину,  а наоборот,  это   он  будет  рад,  что  отделался  от  нас  «малой  кровью»!..

   (Оно  конечно,  будь  мы  железно  убеждены  в  виновности  Гаркуши,  -  не  то  что  10, а  и  все  110  кубов  ему   бы  подкинули,  однако  в  том-то  и  состояла  деликатность  ситуации, что  ни  в  чём  мы  убеждены  не  были,  а  так  просто…  проверяли  одну  из  множества  имевшихся   версий.  Наверняка   не  считал  её   сто  пудовой  и  дядя  Лёша,  иначе  не  поручил  бы  её  разработку   начинающему  оперёнку…)

   Получив  детальные  напутствия   Боброва,  13  февраля  я  явился   к  Гаркуше  домой.  

   Встретил  он  меня  нормально.  То есть – без   радостных  объятий  и   целований  взасос  на  пороге,  вестимо,  но  и  не  хамовато,  не  с нагленьким: «Я  занят,  разговаривать  с  вами  не  буду!  Если  нужен -  вызывайте  повесткой!»

   Ментами  все  наркоманы  учены   многократно,   крепко  вколочен  нами  в  эту  публику   и  любезный  тон,  и готовность  в подобных  ситуациях  всячески  идти  навстречу  нашим  нуждам  и  чаяниям… Так  что  чуть  ли  не  за  стол   на  кухне   позвал меня  Весна,  суля  чуть  ли  не  остограммить,   но  не  для  попойки  я  сюда  явился,  а  чтоб  по  сфальсифицированному  материалу  задержать  его  и  увезти  в РОВД,  так  что  от   угощений,  как  благородный   человек   -  отказался.  

    В кармане  у  меня  лежал  «фанфырь»  с  пятью  кубиками,  теперь  оставалось  только  определить,  куда  и  как  его  подкинуть.  По словам  Вовки,   наиболее  распространённы  у  оперов    два  приёма   подкидывания  компры.  

   Первый -  незаметно  сунуть  «дурь»  в  обычно  находящуюся  в  прихожей  обувь.  (Кстати,  сами  наркоманы  именно  здесь  свои  суточные  дозы  и  хранят, -  в  сапоге  или  ботинке… Главное,  чтобы  наружу  не  выглядывало!..)  Пришёл  к  нарику,  и  в прихожей, снимая  пальто  или  куртку,  украдкой  сунул  пузырёк  или  шприц  в  его  ботинок… Поговорил  маленько,   потом  развернулся     уходить,  в  прихожей  чертыхнулся: «Что  у  тебя так  обувью  заставлено  -  пройти   нельзя!»,  пнул  ногами   сапог -  а  оттуда  выкатывается   «фанфырик»   с  коричневатой,   смахивающей  на  чай  жидкостью.   Ты  «дивишься»: «О, а  это  что  такое?.. Уж не  наркота ли?!. «  

   И  цап   -  хозяина  за  шкирку…

   Другой  вариант  ещё  проще:  с  разрешения  хозяина   заходишь  к  нему в  туалет  помочиться, и там  за  унитазом   «находишь»  всё  ту  же  «дурь»…  

   Но  у  этого  способа  есть  минус  -  компра  «обнаруживается»  не  на  глазах   нарика… Не  станешь  же  зазывать  его   с   собою  в  туалет,  типа: пошли,  сейчас  покажу  тебе  кое-что  интересное…  

   И  при  таком  раскладе  он,  скорее  всего,  сразу  заподозрит, что  наркота  тобою  и подброшена,  тогда  как  при первом  варианте   внезапное  выкатывание  пузырька  или  шприца  из  обувки   как  бы  парализует  волю  наркомана...  

   Сперва  ведь   ему   обязательно  померещится,  что это  он  туда  засунул,  а  потом  -  забыл…  Да  и  позднее  ему  психологически  труднее  перестраиваться, и  грамотно  соорудить   линию  обороны,  объясняя,  откуда  у  него  та  «дурь»  взялась…  К  тому  же  и  ты  не дремлешь   и  не  чешешься,  прессуешь   его  по-всякому,  играешь  на   всех  клавишах  его  прогнившей  насквозь  душонки,  не  давая   возможностей  для маневров  и  контрнаступлений…

   Вот  почему  в  случае  с  Весною  первый  вариант  я  и  выбрал.  

   Пришел  к  Гаркуше  в  гости,  ещё  в  прихожей   подкинул  в  одну  из  пылившихся  здесь  туфель  пузырёк,  а  через  пять  минут  об  эту  же  туфлю  ненароком  споткнулся,  и   «фанфырь»   покатился  под  ноги  обомлевшего   Весны.  «Гляди-ка,  дурь!..  А  я  думал,  что  ты  и   взаправду  бросил  колоться!» -  вполне  искренно  огорчился я,  ловя  реакцию  собеседника.  

    Гаркуша  оквадратил  глаза,  пролепетал  жалобно: «Это  не я!.. Не моё  это!..»  
Я  изобразил   недоумение: «А  чьё  же?!  Если не твоё,  то  откуда  взялось?..»  

   Логичный  вопрос.  И поскольку  был  Весна  не  совсем  уж  малохольным,  то  ответ  легко  читался  на  его  лице: «Да  ты  же,  сучий  мусор,  только  что  мне  и  подкинул!..»  

   Но   открыто  сделать  такую  предъяву  Весна  не  решился,  знал:  рискует  сильно   зубами  и рёбрами…  Вот  почему  -  заюлил,   заиграл  голосом, глазами  и  растерянными  взмахами  ладоней:»Н-н-ну,  не  знаю…  Может,  кто-то  случайно   потерял… Или -  подкинул…»

   Я дружески   хохотнул: «Не  гони,  брателла!..  Чтоб  по  нынешним   временам   кто-то   дурь    вот  так,  бесплатно,  за  здорово  живёшь – подбросил,  а тем более -  потерял  у  тебя…  Ну  ты  и   сказочник!..»  

   Крыть ему  нечем.  Окромя  тебя,  опера,   и  в  самом  деле  никому  нет  смысла   подбрасывать  ему   «дурь» в  туфлю,  а  ты  как  бы  «вне  подозрений»,  следовательно  -  никто  и  не  подбрасывал!..

   И,  схватив поникшего  от  бессилия  Гаркушу  за шиворот,  я   потащил  его  в  райотдел.  

   Здесь  Весну  уже   заждался  старший   опер  Харитонов  с  верным  другом-демократизатором,  да  ещё  и  парочкой оперов в  придачу.  Потому  как  было  понятно,  что   в  две  минуты   Гаркушу  не  расколешь -   это  ж  тебе  не   какую-нибудь  вонючую  «левую»  кражонку на  человека  подвесить,  подписать  на  мокруху  -  штука  серьёзная!..

   Пропущу  многие  подробности  нашего  с  Гаркушей  общения…  

   Скажу  только,  что после всех  наших  титанических  усилий   он  ни  в  чём  совершенно  не   сознался,  и  пришлось   нам    его,   после  истечения  трёх  разрешённых  законом  для  задержания  без  предъявления  обвинения   суток, -   отпустить…

   «Ладно,  паря…  Считай,  что  с  «тяжких  телесных»  по  доброте  моей   ты  спрыгнул,  а вот  за  «хранение»  ширла  придётся  тебе   пыхтеть   на  всю катушку,  годиков  этак   два-три… Так  что жди   вызова  к  следователю!» -  плюнул ему словами  в  спину  Харитонов  на  прощание,  прекрасно   понимая,  что  никакого  вызова – не  будет.  

   Отчего -  так?..  Да   оттого,  что   просёк  умудрённый  капитан  за  эти   сутки:  зря человека  изводим  по  надуманным  основаниям, не  причастен  он  к  убийству!..

   Отдавать  же  его  под  следствие  за  фальсификат  и  тем более  никто  не  думал,  уши  подставы   торчат  за  километр,  с таким  фуфляком  на  суд -   не   выходят!..

   И психологически  для  Весны  -  очень  важно  знать,  что  взаправду  ничего  он   не  хранил  этакого,  так  что  стоял  бы   на  своей  невиновности  до  конца!..  Это  ж  совсем  не  та   ситуация,  когда  «клиент»  виновен,  но  просто  доказать  его    вину  не  удаётся,  и  мы начинаем  «химичить»,  доказывая   подлинную   гнилостность   -  придуманными   уликами…  

   В данной  ситуации  правда   была  не  на  нашей  стороне,  что  вооружало  Весну  и  разоружало  нас.  

   Но  будь  у  нас  хоть  малейшая   зацепочка  к  нему  по  убийству  Малькова,  хотя  бы   малейший   намёк,  что  и  впрямь  он  кончал  Игната -  о,  совсем  по  иному  себя  бы  с  ним  вели,  и  иным  бы эта  ситуация  разрешилась…  

   И не  дешёвыми  тремя  сутками  в  «обезьяннике»   отделался бы    он  от  нас,  нет… То  есть  все  положенные  72  часа   он  в  камере   райотдела  и  просидел  бы,  но  потом,  по  их истечению,  живо  оформили   бы   материал  о  том,  что   вёл  себя  гражданин  Гаркуша   в  РОВД  совершенно   непозволительно   для  благонадёжного  и  чтящего  закон   гражданина.  

   А именно:   хамил   и  оскорблял  наших  сотрудников,   -  мужчин  бил  по  лицу,  женщинам   говорил  в  глаза  матёрные   слова,  в  общем -  нарушал  общественный  порядок!..  Терпели-де  мы  его  непотребства сколько  могли,  но  в итоге  кончилось  и  наше океанское  терпение,   вот  почему  мы  просим  народный   суд  дать  воинствующему  хулигану   15  суток  изоляции  от  общества  в  ИВС!..  

   С  этой  бумажкой  свезли  бы   Весну   в  районный  суд,  где  хорошо знакомый  нам  народный  судья,  внимательно   выслушав   нас,  прочтя  протокол  о  хулиганском  поведении  задержанного,   приняв  бы   к  сведению   устную,  на ушко  сообщённую  информацию  о  том,  что  подозревается  оный  гражданин   в  совершении   особо  тяжкого  преступления,  -  с непроницаемым  лицом выслушав   неубедительные  оправдания   самого  подозреваемого  («не хамил!.. не  оскорблял!.. никого  матерно  не  посылал!..),  -    вкатил  бы страдальцу  15  суток   без  всяких  колебаний!..

   Ну  вот,  и  тогда  уж  все  эти  две  с гаком недели   ездили  бы   опера  в  изолятор  временного  содержания  как  к  себе  на  работу,   допрашивая  там  Гаркушу.  

   Пинали бы  его вопросами,  мотузили  всячески,  требуя  сознанку…  

   Но  и  расставшись  с  нами,  уже  в  камере,  не   остался  бы  Гаркуша  без  пристального   внимания  специально  приставленных  к  нему   верных  людишек…

   «Камерные люди»   умеют  работать!..  Ловкие  агентики  с  ласковыми (а иногда – и  очень  грубыми!)   голосами  выпытают  у  тебя  всё  до  последнего,  и   насоветуют   всякого, угрозыску  выгодного,  а  в  случае   необходимости -  такую  житуху  устроят   «клиенту»  в  камере,  что  и  невиновен  будешь -  а  и  то  быстренько  во  всём  сознается,  лишь  бы  сови  страдания  сократить…  

   …Так  что  быстро  и легко  расстался  с   нами  Весна  лишь  потому,  что  по всем параметрам показался  нам не виновней   папы римского.  

   (Это  не  означает,   естественно,  что  папа римский  действительно  -  идеал  честности,  и  никакие  криминальные  обвинения  к  нему  не  пристанут…  Дайте  этого   Папашу  из  Рима    к  нам,  в  районную  уголовку,  и после  трёх  суток   допроса  с  пристрастием   он    живо  во  многом  сознается,  и  признания  свои   быстряком  подпишет!..)

   Но  и  при  всём  при  этом   отмаксали  мы  Весну  так,  словно  был   он  боксёрской  грушей,  а  мы с  помощью  этой  груши тренировались,  готовясь  к  Олимпийским играм…   Уползал  от  нас  чуть  ли  не  карачках,   хватаясь  руками  за   отбитые  почки,   стуча  от  страха  челюстями…

   Однако  что  характерно:   никого  ни  в  чём  не  обвинял,  и   даже был  как  бы  нам  и  благодарен  за  то,  что, разобравшись  с  ним,  невиновным,  -  отпустили  на  волю,  не  навесили  на  него  всякую  напраслину…    Был  он  опытен,  закалён  жизнью,  далеко  не  дурак   в придачу,   и произошедшее  оценивал  не  с  позиций: «что  со  мною  здесь  сделали, сволочи!», а - : «что  при  желании  могли  со  мною  сделать,  но -  не  захотели… Пожалели  меня, видимо!..»  Разумно…  

   Спрашиваете,  за  что  же  тогда  был  Весна бит,  если невиновен?..  Да  наркоман,  потому  что!..  Такую публику  автоматом  полезно  бить   каждый  день -  чтоб  задумалось, пидорьё  позорное,   о  своём  житье…

    …Было  ещё  несколько версий,   которыми  я  не  занимался,  но  по которым  проводилась серьёзная  работа.  (Чего  стоит  одна  отработанная  досконально  версия  о  том,  что  Мальков  завален  по наколке   его  жены!)  Но  и  там  в финале  нарисовалась   пустышка.  

   И  16  февраля,  на  исходе  второй  недели после убийства,   на очередной  оперативке   начальник угрозыска   вынужденно   сделал   вывод:  хоть  и  отпахали   без  балды,  но  стоим  на  том  же  месте,  с  которого  и   начинали.  

   И при этом   вызверился  Дубок  на  нас  так  яростно  и  ненавидяще,  что  даже  самому  последнему    раздолбаю  стало  ясно:  пора  уж  выходить  и  на   настоящий  след…

                Глава  13.  СУТОЧНОЕ   ДЕЖУРСТВО.

   Может  сложиться  впечатление,  что   угрозыск,  побросав  прочие  дела,  одним  этим  убийством  только  и  занимался…  Ничего  подобного!..

   Помимо  изображенного в   предыдущих   главах,   все  занимались  одновременно  и   кучей  прочих  дел,  каждое  из  которых  тоже  отнимало  уйму  времени…

   К примеру,  на  один  из  тех  дней,  в  которых  развивались  описываемые  события,  у   меня  выпало  суточное  дежурство  в  РОВД.  Опишу  его подробно,  для  лучшего  понимания   читателями  текучки  буден,  на  фоне  которых   и  происходила  эта  история…

9.00.
   Приходит  и  собирается  вместе   состав  очередной    следственно-оперативной:  группы:  дежурный,  помощник  дежурного,  эксперт-криминалист,  выводящий  на  камерах,  водитель,  оперуполномоченный (в  данном  случае – из  угрозыска,  лейтенант  Снежко  собственной  персоной,  но  может – и  из  Инспекции  по делам  несовершеннолетних,  и   из  бывшего  ОБХСС),  следователь,  участковый.  Помимо  этого,  в  состав  «суточного  наряда»  считаются  включёнными:

   _постовой  милиционер,  в обязанности  которого   входит  стоять  на  входе  в РОВД,   с  важным  видом   спрашивая   каждого,  входящего   в  райотдел,  куда  и  зачем  он  идёт, -  считается,  что  таким  образом  в  райотделе  осуществляется   пропускной  режим;

   _оператор  компьютера,  вносящий  данные   о  всех  происшествиях  в  сводку,  и  передающий  её  «в город»,  делающий  распечатку  данных  по  заказу  того  или  иного  сотрудника  РОВД,  отвечающий  на  телефонные  звонки  всех   сотрудников  райотдела,  которым  понадобилось что-либо  выяснить  в  базе  данных  РОВД;

   _кто-либо  из   начальников  отделов (так  называемый  «обеспечивающий»), который  в  течение  суток  отвечает за  всё,  в  райотделе  происходящее.  

   Вообще-то  -  редкое  явление,  чтобы сразу,  с утра,  собрались  все  члены СОГ,  обычно  кого-нибудь   обязательно  не  хватает: те  опаздывают,  эти  задерживаются,  а  те с этими   и  вовсе  -  неизвестно  где…  

   Весь дежурный  наряд (за минусом  отсутствующих)  идёт  в  кабинет  к  начальнику  РОВД,  где  их  инструктируют,  а  потом  -  спускается  в  дежурку.  

9.25.  
   Инструктаж    закончен.  В дежурке  нас  уже  ждут  два  вызова: скоропостижная  смерть  и  хулиганка.  Хм…  Многовато  для  начала  рабочего  дня!..  

   На  «скоропостижку»   отправили  участкового  (вряд  ли  там  предвидится  что-либо  серьёзное),  а на  хулиганку   выехали   я  со  следователем,  и  эксперт. Следак,  сегодня   нам   попался  какой-то  скукоженный,  лично  мне  мало  знакомый,  и  ещё  на  лестнице  он  сообщил,  что  на  «сутках»  -   временно,  подменяя  другого  следователя,  который  подойдёт  к   пол- двенадцатому…   Такие  вещи  у  нас  практикуются  часто.  

   Приехали  на  вызов.  Знакомая  картина: мужинёк,  явившись  домой  пьяным  с  ночной  смены,  поставил  на  уши  весь  дом.   Жена  вопит  как  недорезанная: «Заберите  этого  изверга  и  убейте  где-нибудь  у  себя  в  подвале!..»  

   «А, падла,  так  ты  в  моём  доме   одна  хочешь  остаться?! -  взрывается  муж. – На, получай  за  это!» -  и  между  супругами  завязалась  драка.  Пока  мы  втроём  успели  их  разнять  - несколько  оконных  стекол  оказалось  разбито.  

   «Так-так…  Придётся  составлять  протокольчик!» -  нарочито  зловеще  сообщил  я   любящим  супругам.  Мне прямая  выгода:  с  этого  дела  «накрутить»  статью  о  злостном  хулиганстве,  вот  и  будет  на  моём  счету   одна из  первых  галочек  в  графе: «раскрываемость  преступлений»… У  меня на  эти  самые  «раскрывания»  -  обязательный  к   исполнению  месячный  план!..  

   Но   следак  -  неожиданно  против.  И  не  потому,  конечно,  что  не  хочет   ни  за  что  совать  за  решётку  в  общем-то   вполне  нормального  человека,  а  просто  в  11.30   ему  как  штык  надо  быть  в райотделе,  чтобы  примчавшийся  со  своих  дел  коллега   смог  его   сменить… А  если  связаться  с писанием протокола,  то   не  успеет!..   Да и  вообще – лень  лишний  раз  писаниной  заниматься… Протокол  ведь  ему  писать,  а  не  играющему  в  свои  игры   оперуполномоченному…  Для  самого  следака  какой  в  том  резон?!.  

   Некоторое  время  мы  со  следователем   тихонечко  дискутируем  в  стороне,  и он,  как  проработавший   в органах  намного  дольше  моего, и  потому  более авторитетный,  -  побеждает…  Решено:  пьянталыжку  в  тюрягу  бросать не будем!  Но -  заберём   с  собою  до вытрезвления…  Забросив   его  в  «уазик»,  увезли  в  райотдел   без  составления  протокола,  что  в дальнейшем  автоматически  резко  сокращает  шансы  на  возбуждение  уголовного  дела.

   А  дальше  будет   вот что:   если  жена  захочет   писать   заявление   против  мужа,  и прибежит  с  ним  в  райотдел,  тогда  и  будем  детальней  с  ними  обоими  разбираться,  а нет -  подождём,  пока  алкаш  в  «клетке»   протрезвеет,  и  ближе  к  вечеру   отпустим  на   волю.  Но  не  окажись  следак  чересчур  спешащим -   при  данном  раскладе   минимум  годик  колонии  светил   семейному дебоширу…  

   В  это  самое   время  разводящий  по камерам   в  райотделе -  весь  в  раздумьях.  Задержанные  в   камерах  регулярно   хотят  в  туалет,  но  почему-то,  гондоны,  не  все  сразу  и  одновременно,  как  удобнее  разводящему,  а -  по  очереди,   каждый  в  отдельности…   Вот и дёргаешься: то   одного    выводишь  в нужник,  то  другого…    В  результате   наблюдений  за  наглым  поведением   задержанных  и  глубоких  раздумий    разводящий  принимает  мудрое  решение:   выпускать  в  туалет   всех  одновременно   3  раза  в сутки,  благо  туалет – рядом  с  камерами.  Кому  захочется  во   «внеурочное»  время -  пусть  потерпит, чай  не  баре, чтоб  каждые  пять минут   на  унитаз присаживаться…  

   Но это   ещё  хорошо,   что  соседний  с  камерами  туалет   работает.  А случись  ему  выйти из строя, засорится  унитаз  или  трубы  потекут  -  в  РОВД  есть  лишь  ещё  один,  двумя  этажами  выше.  Забегаешься   туда-сюда  с  задержанными   из камер  подниматься-опускаться  по  лестнице…  Как-то  приключилось  такое,  рассказывают,  так  в  туалет  вообще    выводили   лишь  раз  в  сутки!.. И  ничего,  между   прочим,  обошлось… Ни  у  кого  мочевой  пузырь  не  лопнул,  и  даже  жаловаться потом никто  не стал…  

   Дежурному  всё  время  кто-то  звонит,  и  он  едва   успевает  сообщать   спрашивающим,  где в данную  минуту  находится  тот  или  иной  из  райотделовского  начальства,  чем  сейчас  занимается  следственно-оперативная  группа,  и т.д.  Одновременно  он   успевает  переговорить  с  вернувшимся  со  «скоропостижки»  участковым: «Всё  нормально?..  Лады,  тогда   вызову   труповозку…»,  и  попутно - отшить  притащившегося   в   райотдел    гражданина  с заявой  о  краже  у  него  в  троллейбусе   паспорта,  рявкнув: «Не  отвлекайте милицию  от важных  дел  всякой  хернёй!»

   Тем  временем  вызовы  следуют  один  за  другим.  В основном  это  мелочёвка:  семейные  скандалы,  явные  «скоропостижки»,  звонки типа: «Во  дворе   какое-то  хулиганьё  палит  костёр,  уж  дом чуть  не  подпалили!  Пришлите  скорей  кого-нибудь,  а не  то  они  и полрайона  спалят!», или: «Кто-то  стучит  мне  в  двери,  а я  боюсь  открыть!», и  так далее…  

   Все  они  сбрасываются   участковым  в  штабах,  в  более  же  серьёзных  случаях   (кражи,  грабежи,  не  дай   Бог -  тяжкие  телесные  или  убийства)  на  место  выезжает  группа.  Но это  хорошо,  что  есть  бензин  для  дежурной  машины,  и  что  она  сама – на  ходу…  А  если  -  нет,  то  приходится  топать  и  пешком… Это  если  не  удастся  раздобыть  транспорт  для  дежурного  наряда  у   одного  из  находящихся  на  территории  района  АТП… И  бензин  частенько  приходится  клянчить  у   заявителей…  Хотят,  чтоб  мы  выезжали  на  их  сигналы о  преступлениях  -  так  пусть  оплатят  бензин!

11.05.    
   Вернулась  наша  следственно-оперативная  группа  с  пьяным  мужем,  и его
бросили  его  в  камеру.  Позднее  пришла  жена,  написав  таки  заявление  о  нанесённых  ей  побоях,  взяла  направление на  судмедэкспертизу,  и  ушла.  Её  мужа  честно  продержали  до  полного  отрезвления,  затем,  опросив,   вечером -  выгнали  в  шею.  Захочет  по  возвращению  домой  немедля  ухлопать  супругу -  что ж,  считай – ещё  одно  раскрытие  убийства  у  нас   в  кармане!

11.26.  
  В  дежурную  часть  вошёл   начальник  райотдела,  -  постового  на  месте  случайно  не оказалось,  он  куда-то  отошёл,  и  дежурный  тут  же   получил  фитилей  по  первое  число.  «Ты  куда  смотришь,  мать-перемать?! Где  постовой?!.   А вдруг  проверяющий  заявится?!.  Так тебя  и  растак!.. Почему  я,  аж цельный  подполковник,  должен искать  какого-то  сопливого  сержанта?!.»

   Дежурный  вяло  оправдывался: «Да  он  в туалет  отошёл,  на минутку…»,  на  что  начРОВД   брызжет  слюной: «Какая  там  минутка -  я  уж  полчаса  его  жду!»  

   «Но  вы  же  только  что  подошли…» -  неосторожно  уточняет  дежурный.  «Что?!.  Ты  со  мною  ещё  спорить  будешь?!.», «Никак  нет,  виноват…», «Ну  тогда  ладно…  Смотри  у  меня!..»

   Наоравшись  и  отведя  душу  на  безответном  подчинённом,  начальник  райотдела   уходит.  Через  какое-то  время  появился   запыхавшийся  сержант-постовой (некстати надумал   сбегать  в  соседний  ларёк  за куревом,  а  что  в отсутствии  бдительной  стражи  враги  проникнут  в  райотделовскую  цитадель  и  вынесут  оттуда  всё  подчистую,   о  том  ему  -  ноль  на  массу!),  и весь  диалог  повторяется  по  новой,  с  тою  только  разницей,  что  теперь   дежурный  орёт  и  топает  ногами  на  постового.

    Театр  абсурда…

11.54.  
   Новая  «скоропостижка».  Участковый  выходит  на  адрес,  а  там   картинка:  хныкающая  от  испуга  девка  в  спальне,  а  в   туалете на  унитазе -  мёртвый  парень.  По  рассказу  тёлки,  покойник  пару  часов  назад  пришёл  к  ней  в гости,  они   почаевничали  и  потрахались,  потом  он  встал  с постели,  отошёл  в  туалет  отлить,  сел на  унитаз – и  откинул  ласты.  Главное  -   неожиданно  так:  только  что  смеялся,  курил,  обещал  бабок  и   жениться,  потом  бац -  и  откинулся…  Бывает!..

   Хорошо  хоть,  дверь  туалета   не закрыл  на  задвижку  изнутри,  а  то  бы  пришлось  ломать.  

   Девку  на  всякий  случай  задержали (вдруг – отравительница,  или  что-то  в  этом  роде),  но  на  следующее  утро   отпустили:  судмедэксперт  дал  заключение  о  том,  что   у парня  было  больное сердце,  и  умер  он  от сердечной  недостаточности…  Уже  легче – не  надо  расследовать!..

12.20.
   Вызов -  квартирная  кража.  Выехали  всей  группой, включая   уже  «нормального»,  постоянного  на  сегодняшний  день следователя…  

    Полупьяная  хозяюшка  на  адресе   заявила,  что  у  неё   склямзили  обувь  из  перегородки.  Вчера здесь была  пьянка,  из  квартиры  уходило  много  народа,  и  последний  из  уходящих,  надо полагать,  не  закрыл  за  собою  двери   перегородки,  хозяйка  же  была  в  отключке,  и  не  проконтролировала…  Вот  вся обувь  из перегородки – и  тю-тю!..   К обеду  хозяйка,   продрыхнув,  вызвала  милицию.  

   Высказав  свои  мысли  и  о  «синюшной»  хозяйке,  и  о   её  гостях-придурках, (но  по  возможности – в  цензурной  форме),  группа приняла   от  неё  заявление,   составила  материал  и уехала,  но   не в  РОВД, а  на  аккурат  подоспевший  другой  вызов -  семейный  скандал.  

   Сын отделал  отца,  причем  -  прилично  отделал…  Но  к  приезду  милиции   там  уж все успокоились,  никто  никуда  не  хочет,  всё  нормалёк.   Ни  трупов,  ни  тяжких  телесных,  одни  только  синяки  и   ушибы  на лицах  домочадцев,  сплошная  семейная  идиллия!..   Убедившись  в  прочности  заключённого  между  родичами   перемирия,   группа  в  14.25   вернулась  в  РОВД.  

   Машину  тут  же   забрали  по  срочной  надобности в  следственный  отдел,  -  оттуда  надо  везти  подозреваемого  для  получения  санкции  на  арест  к прокурору…   Конвой  обычный:   сам  следователь,  за  которым  числится  подозреваемый,  опер и  участковый.  В  14.  55  они  уезжают.  

15.05.  
   Райотделовская   уборщица  тётка  Клава, мрачная  бабка  с зычным  голосом,  отпахавшая  в  нашем  РОВД  дольше  всех  прочих   сотрудников,    подняла    хай  в коридоре: её перегружают  работой!   Мало  того,  что   везде  в  РОВД  -  горы  мусора,  и загажено  как  в  сортире,  так  ещё  и   в  кабинетах  у  оперов  постоянно  приходится  отмывать   с  пола  и  стен  запёкшуюся  кровь,  «а  я,  между  прочим,  на такое  не   нанималась!..»  

   Вначале  сами   опера  пытались  убедить  тётку  Клаву, что  не  так  уж  часто  ей  доводится   соскабливать  с   обоев   кровавые  пятна,  затём  что-то  успокаивающе  бурчал  подтянувшийся  на  шум   дядя  Лёша -  ничего  не  помогало…

   «Никакого  уважения  к  чужому  труду! -  орала  разошедшаяся  уборщица  так,  что  её  было  слышно  даже  на  улице. -  Почему  мне  за  уборку  после  вашей  живодёрни  к  зарплате  за  вредность   не  доплачивают?!.  Сейчас  схожу  в  прокуратуру  и  расскажу,  как  в  райотделе уборщиц  задарма  заставляют   кровь  счищать!.. Пущай  хоть они   защитят  ущемлённые  права  рабочего   человека!..»  

   Нехорошие  слова  говорила  ветеранша,  если  разобраться -  чуть  ли   не  угрожала  угрозыску…  Опера  озадаченно  переглядывались,  не  зная,  как  быть…

  Но тут  появился вызванный  кем-то  с первого  этажа  на  4-й  Дубок,  с ходу  обнял  тётку  Клаву   за  плечи,  забормотал   на  ухо   успокаивающе,  повёл  в  свой кабинет…

    Вышла  она  оттуда  через  15 минут,  весьма довольная,  сообщила  операм: «Ладно, сынки,  ещё  какое-то  время  поубираю  за  вами!»,  и,  вооружившись  тряпкой  и  шваброй,  двинула  в  их  кабинеты…

  Чуть  позднее  я  слышал,  как  огорчённый  значительным   похудением  своего бумажника  Дубок  советуется  с  дядей  Лёшей – не  турнуть ли  тётку  Клаву  вообще – болтлива,  и  бабки  любит  чересчур…

   «Другую  возьмём -  заложит  на  хер,  а  эта  хоть  -  не  стучит!» -  возразил  старший  опер.  И  они  с  Дубком  куда-то  утопали,  видать -  остограммиться…

15.20.
   Вызов  из  частного  сектора – кража.   Задержали вора  сами  подозреваемые,  нужно  лишь  послать  машину,  но  её   нет, -  укатила  «на  санкцию  к прокурору»… Адрес  далеко -  пешком  топать  не  хочется,  нужен  транспорт. «Ждите!» -  велит  нам  дежурный.  Ждём…

   Ждать  пришлось  долго -  прокурор  с  санкцией  что-то  мудрил,  согласился  не  сразу,  её  получение  затянулось  до  17.30.  За  это  время  подоспело  ещё  два вызова.  Оба – семейные  скандалы,  и  оба,  к счастью -  поблизости.  

   Когда  машина вернулась,  отправили   с  нею  людей  на  эти вызовы.  Один  конфликт   погасили  на  месте,  в  другом – задержали  мелкого  хулиганчика,  и привезли  в райотдел.  

   Было  уж   20.00.  А  полчаса  назад  поступил  ещё  один  вызов: опять квартирная  кража.  Уехали  туда,  обслужили  эту  кражу,  вернулись  в  21.10.  Бензина  больше  нет  ни  капли,  но  тут -  опять  звонят  из  частного  сектора: «Когда  вора  заберёте?..»  

   А про  них  уж  все забыли, если  честно…  Мямлим в  ответ: «Да  у нас  бензина  нет… А у  вас,  кстати,  лишней  канистры  не  найдётся, для  нужд  угрозыска?.»,  «Тарам-тарарарам!.. Ну  ладно,  хрен  с  вами,  полканистры  отыщем…»

   Наскребли  в   райотделе  маленько,  чтоб  только  до  частного  сектора  добраться,  попёрли  туда…А там – цирк!.. Поймали  вора,  пытавшегося   спереть  из  сарая   какую-то   фигню,   то  ли  лодочный  мотор,  то ли  что-то  из  инструментов…  А  люди  там   сельские  (практически  -  пригород  ведь!),  и  в  ожидании  неторопливо  едущих  ментов -  посадили  воришку  в погреб,  привязав  к   находившемуся  там  бревну,  чтоб  не  сбёг.  

   В погребе  -  сыровато,  вода  отовсюду  капает,   мокрицы ползают,  -  в  общем,  для  непривычного  человека  -  ад!..    И когда  опергруппа   вытаскивала  вора из того погреба,  тот  радовался  нам,  как родным!..  Понимал:  проведи всю  ночь  в этом  погребке – и   хана…

   Хотели  на  месте  допросить  хозяев,  но  это  не представлялось  возможным:  по случаю  поимки  лиходея (не каждый  день  мирным  гражданам самолично  удаётся  такое!)  они  были  в  стельку!..  Но  бензин  всё ж  дали,  как  обещалось,  ещё и   всей  группе  по доброте   душевной  самогончика  поднесли…

   А  время   позднее,  весь день  люди  -  на  ногах,  уставшие… И  не  удивительно,  что  вернулись  в  райотдел   они  уж  «на  бровях»!..

   Ладно -  было  уже    24.05.  Проверяльщики  после  23.00  практически  никогда   не   появляются, проверено  многократно,  -  им  тоже  домой,  к  своим семьям,  хочется…  Привезённым  с  собою  самогоном  группа   угостила  и  дежурного.   Обычно  дежурные  не пьют   никогда,  но в  каждого  правиле  есть  исключения…  

   А чё?  Дежурство  попалось  лёгким,  без  громких  ЧП,  -  почему  б  такое  не  отметить?..  

   Ночь  прошла  относительно  спокойно,  не  считая  того,  что  в 1.00,  когда  в  РОВД все  уже  давно  легли спать,  в  двери  начали  стучать.  Вставший  дежурный  открыл,  втайне  опасаясь  увидеть  проверяльщиков,  но  это  были  трое наших  розыскников.  То  ли  они тоже  клюкнули,  то  ли  просто  замотанные   до  предела,  но  смотрелись -  хреново…  

   С собою  приволокли какого-то  наркомана,  у  которого при  шмоне  час  назад  нашли  «дурь».  Оформив  нарика  как  должно,  и сдав  в  камеру,   опера  попросили  дежурного  в  случае  звонка кого -либо из их  родни  -  предупредить их,  что  домой  они сегодня  не придут,  «скажи – полно  работы!»,  а  сами  отправились  на адрес  к  кому-то  из  своих  знакомых,  бухать…

   …Поступившие  утром  вызовы   «старая»  смена уж  не  обслуживала -  оставила  «новой»,  -  «надо  же  и  им  чем-либо  заниматься!»  

   Дождались  прихода  сменщиков,  и,  сдав  оружие,   разбежались  по  домам.  Их  смена закончилась.  

   Но,  кстати,  мы  не забыли оформить  все  произошедшие  за  сутки  кражи  как  таковые,  где  можно  сообщить  в  сводку: бандиты  уже  установлены,  и осталось  их только задержать… (Данные  на  якобы  установленных злодеев  взяты с  потолка).  

   Все помнят   неоднократный  приказ  недавно  назначенного  нового   начальника   горУВД:  раскрываемость  за  сутки  для  каждой  из  дежурных  смен  должна  быть  не менее  90%!..

    А  приказы  начальства  надо исполнять!..