Глава 33 (Лирика)

Глава 33
  
  Когда они выбрались из подземелья на холмик, который Конкордатс накануне принял за могильный, небо над Сиитом начало сереть. Конкордатс уже не удивлялся тому, что оно здесь светлело по утрам не с востока (тогда была бы возможность разобраться хотя бы в сторонах света), а равномерно по всему куполу. Троухалик стоял, заложив руки за спину, видно для того, чтобы Конкордатс не вздумал попрощаться рукопожатием. Действительно, комичная бы получилась картина.
  - А ты мне сначала не понравился, - сказал Конкордатс.
  - А ты мне понравился сразу, - отвечал очень серьезно Троухалик.
  - Я заметил, что ты был ко мне неравнодушен, - засмеялся Конкордатс в ответ.
  Троухалик на это ничего не сказал. Он задумчиво смотрел вдаль на выползающий из сумерек Сиит.
  - Как все надоело, - сказал он вдруг c отчаяньем. - Ты хотя бы живешь среди себе подобных. А я ведь здесь не гном - карлик.
  - Что ты этим хочешь сказать?
  - Гном тот, у кого не только тело гнома, но и душа. А у меня душа человеческая, потому что мой Сущий - человек. Знаешь, каково это ощущать себя уродом? Откуда тебе это знать - красавчику и удальцу? Думаешь что мне очень нравится сидеть в этой норе? А там, в тех жизнях, я гном. И телом и душой. Потому я возвращаюсь туда.
  - Что я могу сделать для тебя, Троухалик? Проси...
  - Ох, и опрометчив ты в обещаниях... - ехидно заулыбался гном, взглянув на него с насмешливым превосходством (Конкордатсу эта перемена принесла душувное облегчение, словно на сердце полегчало... Там, где должно быть сердце). - А вдруг я попрошу невозможное?
  - Например, победу в поединке?
  - Победу нельзя получить в подарок. Да и попросить я могу только то, что принадлежит тебе и то, что ты в состоянии отдать, отделив от себя. Ты ведь не можешь подарить мне ни мощь, ни удачу, ни рост. Подари мне свой кинжал.
  - Бери... Только, разве у тебя мало оружия?
   Конкордатс отцепил ножны и протягивая их Троухалику. Тот принял подарок, примерил в руке - кинжал был ему словно меч.
  - А все-таки напрасно ты не захотел проникнуть к брату через погреба. Зря. Уже сейчас, возможно, был бы среди своих и наслаждался воспоминаниями.
  - Придти тайком, словно вор, это не по мне, - повторил Конкордатс фразу, уже сказанную накануне. - Я приду к нему днем в открытую и все объясню.
  - И он сочтет тебя за сумасшедшего! Что ты сможешь ему объяснить? Да он не поймет ни слова. Какая такая прошлая жизнь? Они не понимают этого. Они всегда здесь. Он выгонит тебя и тебе все равно придется лезть через катакомбы. А если даже и поверит - ты умеешь расположить к се6е - что с того? Чем он тебе поможет?
  - Может быть... Но я могу обратиться к тебе, если в том будет необходимость? - спросил Конкордатс.
  - Конечно, малыш. Я всегда приду тебе на помощь. Ведь у меня пока нет кирки, тележки с колесом впереди, которая бы была мне по росту. Не забудь их захватить с собой, когда тебе понадобится моя помощь. И я буду рад помочь.
  - Где же я это все возьму? - Усмехнулся Конкордатс, пропустив "малыша" мимо ушей.
  - Да там же, где и лопату...
  - Расскажи мне, что это такое, вернуться в жизнь... - Конкордатс, взглянув на светлеющее небо. Троухалик тоже посмотрел на небо.
  - Это... Это сплошное дежавю. Понимаешь о чем я?
  Конкордатс понял, и ему было приятно, что он понял. Хотя, казалось бы, откуда ему знать это слово? Он представил себе состояние волнующего узнавания происходящего, чудесного ощущения тайны и, и ему стало тепло на душе. Гном вдруг стал словно выше ростом. Глаза у него загорелись и он продолжил.
  - Ты живешь с постоянным чувством волнующего узнавании. Что бы ты не делал, ты делаешь это в лад с происходящим, поскольку живешь словно по написанному... Правда есть и неудобство... Ты говоришь и действуешь так, как предначертано и нет возможности отступить от установленного образца. Словно актер, играющий роль, то только в отличие от актера ты делаешь это неосознанно. Тебе это вряд ли придется по душе.
  - А если я поступлю иначе?
  - А откуда ты узнаешь, будет ли это "иначе" твое, или это "иначе" предусмотрено Сущим?
  - Я узнаю, - отвечал, помрачнев Конкордатс. - Я узнаю!
  Неужели, подумал он, я смогу исправить то, что невозможно исправить? И умереть, наконец, умереть со спокойной совестью. Может быть, меня и держат в этом чистилище для того, чтобы дать такую возможность. Может, после того, как я выполню это, мне будет дано успокоиться...
  - Ладно, сказал Конкордатс, - и, усмехнувшись, спрыгнул с холмика, так где склон был круче. Повернувшись к Троухалику, теперь они были лицом к лицу, протянул ему руку. Троухалик с секунду подумал - вот же мерзавец! - затем не спеша вынул руку из-за спины и протянул Конкордатсу.
  - Я знаю, - сказал он, - тебе повезет. У тебя счастливая планида!