Литературный Редактор / Полученные рецензии

Её называют по-разному: солнышко, детка,
Котёнок, (и прочие мелкие), лапочка, сука...
Но тысячи прозвищ – всего лишь случайные метки  
Для той, что уходит неслышно, врываясь без стука
В обычную жизнь, чтоб повесить на хмурое небо
Тарелку луны и латунно-блестящие звёзды.
И внутренне не принимая закон ширпотреба,
Осознанно меряет многих, ведь кто-то же создан
Таким же, ведь в этой вселенной попарны лекала.
Мечтает: себя  – в отраженье идущего рядом,
В себе – отраженье... Но, видимо, плохо искала –
Не там и не так. И привычно играя браваду,
Меняет знакомых, работу, привычки... — как платья.
Идёт в неизбежность, но в счастье по-прежнему веря,
Стремится укрыться в родных, (хоть на время), объятьях
Излюбленной чёрною кошкой чужих суеверий.

Когда я уезжал в свою Думу...

Бакенбарды мои вы стирали, лелеяли, холили,
И на пальцы крутили, забыв на столе бигуди.
Пирожками кормили, потом, как всегда, аллохолили.
Двести грамм подносили в графинчике из-под воды.

Вы мне лысину чистили белым платочком батистовым,
Когда я уезжал в свою Думу народу служить.
Почему вы сошлись, ну скажите, Наташа, с баптистами,
Не пора ли нам, всё же, экстаз наших чувств освежить?

Три портрета

Она сказала: " Что? Портрет прекрасной дамы?
И думать нечего, конечно, этот!
Не замужем, красива, в свете рампы
И песня лучшая моя ещё не спета..."

Потом задумалась:"Здесь я - девчонка прямо,
Возьми и опиши цветное фото -
Начало девяностых, точно - дама,
Богемный вид! Расчувствовалась что-то...
Тогда, обвешанная жемчугами
Искусственными, пела в ресторане,
А дома муж-алкаш и, между нами,
Два непутёвых сына-наркомана.",-

Хлебнула горя, но по ней -не скажешь!
Ей в помощь имя русское - Надежда,
Взгляните, третье фото - очень даже,
Как хороша она у ели снежной!,-

"Всех проводила в небеса, одна осталась,
Одна, как перст, как выпавшая спица
Из колеса. Я не о том мечтала
И, если бы не песни, - застрелиться!"

Тихих слов глубинная печаль,
Кружевная, трепетная вязь,
Глаз твоих задумчивый хрусталь…
Обаяние и тонкость фраз.

Нежная изысканность руки,
Белизна плеча и гибкость стана…
Командора слышатся шаги,
Ужасая сердце дон Гуана.

И я сам себе живой укор,
С той поры, как о тебе узнал,
Что фатально я не Командор
И брутально я не дон Гуан.

Приближается день... А я смелый и злой, как собака.
В бессловесную тень незаметно так – шасть! - и уйду.
Там догонит меня беспощадная честность инфаркта,
Иль инсульта разрыв, с головой в заалевшем соку.

Ах, с тобой накопил я немало обид и несчастий.
На любовь отвечала, конечно, ни «да» и ни «нет».
Улетала к кому-то во тьму и к чему-то - в ненастье,
Презирая, едино, что лунный, что солнечный свет.
Возвращалась, безмолвно супруга дары принимала.
Успокоивши совесть, гнала поскорей от себя.
И в семейном костре никогда и ничем не пылала,
Относя все на счет лишь мужского в природе огня.

Что ж поделать! Так видно судьбою назначены сети!
Вот, попался, лопух, и затянут уж внутрь глубоко.
Безнадежно повязанный серыми узами смерти,
По себе оставляю зверушку с брегов Лимпопо.