ЛитО АРГО / Полученные рецензии

На пороге рая...

Встал и потянулся бомжик на пляжу,
Только что проснулся, солнце припекло.
Вдавливая пятки в ласковый прибой
Наступил на склянку, радостный такой.
А на дне бутылки тряпочка лежит,
Карта "Эльдорадо" главный клад хранит.

И вот этот самый, конкурент Писарро,
Пнул свою газету, ночью одеяло,
Надевает снова свой костюм Адама,
Смуглость добавляя там, где не хватало,
Прыгает с волною, с брызгами играя,
Затоптал бутылку на пороге рая...

Письмо в бутылке.

Кто ты, видящий эти размытые временем строки?
Я не знаю тебя, но тебе отдаю свою боль.
Благодарен судьбе, хоть возможно, сменились эпохи…
И несчастные кости мои растворились, как соль.

Я всю жизнь колесил по морям, по просторам туманным,
Ни кого не жалел, и пиастры сгребал в сундуки,
До отрыжки кормил я телами врагов океаны,
Протыкая их шпагой ловчей, чем наш кок шашлыки.

Левый глаз потерял я в сраженьи у Порта Рояла,
И лишился ноги (еле выжил) в проливе Босфор,
Но когда согревала ладонь рукоятка кинжала,
Не дрожала рука, и удар был уверен и скор.

В моих жилах тек ром барбадосский, намешанный с кровью,
Я не знал чувства страха, не ведал стыда и тоски,
Вроде верной жены мушкетон при моем изголовье,
Охранял мои сны и больные добром сундуки.

Я, наверно, всю жизнь так провел бы в морях и скитаньях,
И в акульем желудке закончил беспутную жизнь,
Если б вдруг (в том же Порте Рояле) не встретил случайно,
Ту, которую несколько месяцев силюсь забыть.

До печенок пробрал меня взгляд глаз пронзительно серых,
Опьянил хлеще рома кофейных волос аромат.
Был недавно ещё я бесстрашным лихим флибустьером,
А сейчас я - ничтожество просто - влюбленный пират.

Чую, скоро собратья мои меня вздернут на рее,
Или с мордой акульей придется предстать визави,
Понял я и тебе говорю, не о чем не жалея:
Хочешь быть флибустьером - подальше держись от любви.

Не ходили мы с ними, считай, ни в одну кругосветку,
Занимались разбоем в заливах, где все потесней.
Расслаблялись в портах. Там и снял я одну шансонетку.
Ну, привел на корабль. Сразу стало вокруг веселей.

Не спускал с нее глаз, вся команда ходила на цыпках. -
На разборки жесток, равно, смел и отчаянно крут. -
Но сберечь не сумел. Мутный Джо попиликал на скрипке,
Рассиропил сердечко... Сама прибежала на ют.

Скоро год, как в обнимку лежат в океанских глубинах,
Кормят рыб, или как. Я с командой прощался легко.
Утопил "Лизавету", направив прямехонько в мины,
Сундучок закопал. И остался голимым "зеро".

Вот бутыль уж допита, а слезы все каплют и каплют,
Наполняя сосуд. Что? ревешь, отставной капитан?!.
Будет край, подначищу "смит-вессон", и кортик, и саблю,
Запечатав, схожу... да с обрыва "письмо" - в океан!

Сия Бутыль - потрёпанная шхуна
Без паруса, без ветра, без причин -  
Последняя надежда для безумных
И терпящих крушение мужчин.

Пустеет трюм, но есть ещё живые!
Вперёд! На абордаж! Мы победим!
Но с плеч слетают головы шальные,
Я вскоре остаюсь совсем один.

Мои друзья погибли, как герои.
Их подвиг я в веках запечатлю.
Пергамент мне, чернильницу для крови!
Пока ещё я чем-то шевелю...

Ну, вот и всё... Остались дата, подпись...
Засунуть свиток в длинное горлО.
Прощай, Бутыль! Ты честь моя и совесть!
Твой капитан - Последний из Мурло!

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/203512/

Не крутил я с Лариской, с Ириной не сиживал в баре,
Не ходил ни с Анфисой, ни с Ольгой в театр и в кино,
Не дарил я цветов – ни Наталье притом, ни Тамаре,
И конфет не кидал в растворенное Софьей окно.

Я тебя лишь одну представлял в соблазнительной позе,
Твое имя одно растирал я зубами в ночи,
Я хотел лишь тебя, обнимая свой верный бульдозер
И целуя его от руля и до самой последней свечи.

И когда мне невмочь, я по двести глушил и по триста,
Ни семьи, ни детей, ни друзей – что возьмешь с сироты,
Я же знал, я же знал, что обычного бульдозериста
Ни за что не полюбит такая арфистка, как ты.

Я же груб и нетрезв, ты же, Анна, навроде фаянса,
Ты умна, я же в школе с трудом получил аттестат.
Мы с тобою, наверно, типичный пример мезальянса,
О извечные русские темы «Что делать?» и «Кто виноват?»

Почему ты ушла к тромбонисту в Андорра-ла-Вьеха,
Мне понятно, хотя в голове непролазный туман.
Почему ты пришла, до сих пор я не понял, не въехал,
Потому-то и въехал в бульдозере в черный ночной океан.

Наша встреча случайна, а ревность твоя беспричинна,
Ты искала лишь повод скорее расстаться со мной.
Я кончаю… меня океанская хочет пучина…
А вокруг лишь бульдозер…надежный, любимый, родной…

Совет хорош - для ищущих америк,
Романтиков морских, - но не для тех,
Кому осточертел веселый берег,
Не лечит смех, не радует успех.

И мне - далече по волнам кромешным
На корабле -  бумажней в мире нет,
Оставив в утешенье безутешным
И шлюпку, и спасательный жилет.

Мой пароход, от киля до верхов,
Из листиков тетрадных наспех склеен,
Которые я, сердца не жалея,
Измазываю строчками стихов.  

Мой курс от карт и лоций независим,
И направленья нет, и  цели нет.
Короче, не пишите слезных писем –
На них вам не последует ответ.

Я ухожу, не сетуя, не споря,
Без жалости. И ничего взамен.
Налажу парус -  и вперед за море…

Ведь должен быть разрушен Карфаген.

Надежда умерла, и вслед за ней                  
Моя душа отправится в пределы,                
Где нет ночей. Где, впрочем, нет и дней…  
Один песок… И им же станет тело,

Изъеденное ветром. Жалкий слой
никчемной жизни. Перцем и ванилью,
Имбирным элем, вяленой треской
Разило от пиратов. Или… или…

Не грабишь ты – отдай счастливцу скарб.
Мне было двадцать, и от рыжей Санни
Сводило скулы, молотом в висках
звенела страсть. На борт с «морскими псами»

Взошел и я… - Без денег нет любви,
Без пышного камзола нет почета,
Прощай, школяр, из книг гнезда не свить, -
Смеялся ангел… Я ж увидел черта

На сотый день злосчастного пути…
То к господу в объятья, то в глубины
Бросал нас шторм. И лишь бы жизнь спасти
Все двести глоток пели аду гимны…

Я выжил чудом. Я один… и дым  
Оставил разум – слезы всех красавиц
Имеют вкус воды... морской воды,
А свет улыбок не приводит к славе.

Кто б ни был ты, нашедший сей сосуд,
Читающий расплывчатые знаки…
Молись о тех, что в океан несут
Свои мечты… теряя их во мраке.  

Я хочу написать, что вернусь…
Даже если ещё не приехал,
Говори небесам: «Ну, и пусть!»
Пусть разносит повторами эхо.

Напишу, что люблю и тогда
Несомненно письмо ты получишь…
«Над любовью невластны года!»
Даже если всю жизнь это учишь.

Ничего что внизу нет числа.
Наше дело знать время и сроки?
Для надежды лишь вечность была,
Каждым утром взойдя на востоке.

Так читай эти строки и жди...
В свете солнца проявится парус.
Наше счастье – оно впереди!
Потерпи, нам немного осталось.

Вот снова я иду под парусами,
Меня Елена провожала в долгий путь,
Но лишь одна картина пред глазами,
Она гнетет меня и не дает уснуть...

Пробито днище, ливень хлещет по лицу,
Качает мачту и обрушивает шумно.
А я, готовясь к страшному концу,
Ищу тебя, ругаясь, как безумный.

Ты помнишь, как бросал нас ветер жуткий?
Как мы неслись, спасаясь от него?
Нашлись, обнялись. Только в хлипкой шлюпке
Осталось место лишь для одного.

Ты упирался, не хотел в нее спускаться,
Кричал, что это место для меня,
И я, чтобы закончить припираться,
Толкнул тебя на шлюпку, поброня.

Ты прыгнул в воду под корму "Британца"
И прежде, чем исчезнуть в белой пене,
Последним словом обязал меня спасаться,
Воскликнув: "Позаботься о Елене!"

Уходят раньше те, кто чище и моложе...
Кого на небо тянет сердцем пылким,
Прости, что не сберег! Пусть не поможет,
Тебе я шлю послание в бутылке...

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/203210/

Я проснулась, чтоб присниться
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/189791/
Я проснулась, чтоб присниться –
Я давно пообещала…
А вокруг – чужие лица,
Рваный парус у причала,
Чёрный кот метёт дорогу,
И пират висит на рее…
Здесь ли строить недотрогу,
Где Весёлый Роджер реет?
В мутном небе – альбатросы.
Башмаки дырявы, сети…
На столе – пиастров россыпь
И фонарь разбитый светит.
Карта мира и сокровищ…
Нет на ней дороги к дому…
И нелепо хмурить брови
В снах, обещанных другому.