Все в большем, большем запустении поля.
Но стали кладбища, как городские парки:
Вот у надгробия чугунная скамья,
Там – нечто вроде триумфальной арки,
Цветы в вазонах, мрамор и гранит,
Ограды кованые, стелы, обелиски…
«- Живут же люди!»- бомж проговорит,
В ком зависть чувств волну подымет низких.
И дальше от кладбищенских ворот,
Где жуликов кончаются могилы,
Где, так сказать, простой лежит народ,
Как наше время все переменило!
Теперь здесь мало холмиков унылых,
Почти не встретишь ржавой пирамиды.
Глаз, словно клумбы, радуют могилы,
Застыли строго вертикально плиты.
Что я хотел сказать? Не знаю сам.
Мы стали меньше думать о «насущном»?
Свет "жизни вечной" приоткрылся нам?
А этой смысл – синицею упущен?
Я не хочу кощунствам потакать.
Мне, как и Вам, черты ушедших милы.
Но – ОН – послал нас Землю украшать,
А не одни отцовские могилы.
Бурьяном покрываются поля…
Тот, кто уехал, вряд ли возвратится…
Прости тебя забывшим нам, земля,
И не готовь одной большой гробницы!
