Тур - 371: "Право имею?.." (конкурс завершен)

Нетленна душа,
Живи не спеша,
Бессмертным спешить негоже,
Пока ты один
Себе господин,
Ничем никому не должен…

Пусты все слова,
Имеешь права,
Не знаешь, где взял и всё же…
Не важно, что вниз –
Покрепче держись
И ты никому не должен…

Известен итог –
Что взял, то и смог,
И пусть они корчат рожи…
Пустынно в дому –
Не верь никому,
Ведь ты никому не должен…

Всегда всё путём,
Что будет потом?!
Плевать, ты с дублёной кожей,
Но помни - когда
Приходит беда,
Никто и тебе не должен!!!

Мне не достать чернил, чтобы заплакать
О пережитом в детстве вьюжном феврале,
В котором нужным февралитом не болел, -
Февраль любви навечно въелся в память.

Рыдать навзрыд о прошлом от потери
И до потери общей веры и лица,
Играть чужой судьбой в живого мертвеца,
Промокшей грустью – в «верю и не верю»…

Не суждено.
                  Но, право, есть ли право
Или управа на чужой морозный сплин:
На старом фото вижу слева Натали,
А мой соперник улыбался справа.

Они вдвоём: «Вот попрекать мне станут…»,
«Где оскорблённому есть чувству уголок?», -
Учили «Горе от ума»…
                                 А я продрог,
Сходя с ума от строчек Пастернака.

Я знала, что разлука неизбежна,
Что лучшее останется в стихах.
Читая их, ты слезы скрыл прилежно,
Но нежность поплыла в твоих глазах.

Колдую наши встречи в новых строчках.
Мне в помощь – только лучшие слова.
Невольно восклицаю среди ночи
По-пушкински: «Вот счастье, вот права!»

Наутро в душном офисе от скуки
Сонливо закрываются глаза.
Ложусь лицом на скрещенные руки…
И вздрагиваю: Боже, спать нельзя!

Но сплю, забыв о факсах и получке.
Не слышу, если мимо кто идет…
Из пальцев вновь выскальзывает ручка,
И стержнем утыкается в живот.

Да разве я смогу поставить точку?
Я знаю, что всегда ты видеть рад
Все то, что остается между строчек.
И даришь мне свой трогательный взгляд.

Нельская башня

Возьми меня, я так хочу,
Мой раб, не медли, я сгораю,
Задуй стыдливую свечу,
Что тоже тает, истекая.
Забудь, кто ты – на этот час
Ты бог, а я не королева,
Ты Люцифер – тебе вся власть,
А я твоя нагая Ева.
Себя не смеешь позабыть,
А я давно себя забыла.
Еще, еще, ах, долго плыть
Тебе по мне – вплоть до могилы.
Ах, ты забылся наконец!
И в миг забвенья неземного -
Один удар.
Прощай, мертвец.
А завтра позову другого.

Апрель 2007

Нелепый день придумала ООН –
День прав (универсальных!) человека.
Узнай сначала, а достоин он
Иметь права? Ты только покумекай:

Есть человеки разные средь нас,
Зачем любого ты со мной равняешь?
Быть может, он давно в грехах погряз,
А ты его правами наделяешь.

Быть может, он на митинги ходок,
Подай ему достоинство, свободу.
Не тот у нас развития виток,
И зря ты, умник, баламутишь воду!

Враги тебе подсунули манок,
Вот потому-то гордость и взыграла.
Забудь права, зачем они, сынок,
Тебе твоих обязанностей мало?

Я, обнажаясь, был дождем: срывал одежду сотней капель,
шагал по тучам на закате и подавал всем тем, кто ждет.
Питал собой траву и лес, поля, грунтовые дороги -

не то чтоб не дыша, но робко к тебе, не отряхнувшись, лез.
И словно чем-то наградив, постыдно-суматошным, сладким -
так целовал под влажным платьем, что было голодно - груди.

Кружила шалым колесом тела чудная благосклонность:
бал комаров, полет и ломкость, баланс на цыпочках часов.
Ты...Убегала от меня - за спинами качался город.

Церквушек купола, заборы, ручьями, следом, семеня
пронзали тишину, как залп: собачьим криком и вороньим
протяжным "кра". Излетно тронув, нас - град июньский исчезал.

Мы хохотали без конца - от бега сохли. Непослушный,
подслушивали бред кукуший, и капельки стряхнув с лица,
вновь расставались, как друзья. Легко, небрежно, не прощаясь.

Под платьицем - забыта малость, ущербность слева, так...Пустяк.
Нагими бегайте в лугах: по лужам, страстные невежды,
хранители чудной одежды. Будь - серебром та мелюзга

что комариной бьет ногой, разбрызгивая солнц без счета.
Ну право же! Какого черта? Нам, не бежать, дождем, с тобой?!

Среди побед и неудач,
В горниле войн иль сплетен света,
Ты, мой спаситель и палач,
Мне говорил: "Не ставь задач,
Но мудрые прими советы".

И я внимала, спрятав боль,
И заперев на три засова.
А на губах - морская соль...
Да, я, конечно, не Ассоль,
И Грей погиб - не жду другого.

Над миром полыхал пожар,
Шагнуть в огонь - мой путь и право...
Советы те приняв, как дар,
Я шла сквозь хаос и кошмар -
Вперёд, не мудрствуя лукаво.

Как не заблудиться нам в дороге?
Как незавершённое – свершить?
Мы же только люди, а не боги,
Свойственно блуждать нам и блудить.

Но всегда есть выбор по желанью
По какой дороженьке пойти,
В жизни отыскать своё призванье
Или – сбиться с верного пути.

Приглядеть тропиночку полегче,
Чтобы без проблем по ней шагать,
Запирать своё «добро» - покрепче
Или бедным людям помогать.

Близким – быть надёжною опорой,
Детям – стать заботливым отцом,
Не боясь, - сразиться с целой сворой
Или оказаться подлецом.

Проявить бойцовскую натуру,
Если твоя Родина в огне,
Совершить бросок на амбразуру
Или отсидеться в стороне.

В женщину без памяти влюбиться,
Руку ей и сердце предложить,
Или – обольстить, но не жениться
И, что обещал ей, позабыть.

Если же Фортуна отвернётся,
Про друзей в несчастье не забыть,
Помогать чем можешь, коль придётся,
Без раздумий быть или не быть?

«Выбор есть всегда», - как говорится,
Кроме случаев, конечно, двух:
Первый, - когда срок пришёл родиться,
А второй, - когда «испустишь дух».

Здесь, как ни хитри, не ошибёшься,
Покорись, брат, участи такой,
Ведь с пути ты больше не собьёшься,
Если ты на финишной прямой.

Один поэт порой вечерней,
В свой юбилей с концовкой -дцать,
Решил писать для светской черни,
А для народа не писать.

Подумал: «Я уже не быдло.
Зачем слова, что всем ясны?
Косить под классику обрыдло.
Хочу гламура, новизны.

Не закричу: "Зачем мы тащим?",
Стыдя фабричных несунов.
Будить электорат ледащий
Не буду. Мир, увы, не нов.

Вот снова те же звёзды, вот и
Всё та же свежая трава...
А я хочу воспеть свободы
И либеральные права.

Скажу я избранным: "Возьмите
Меня скорее в свой эдем!"
Хочу понравиться элите,
Банкирам, спонсорам и тем,

Кто, в одночасье став богатым,
Фамильный герб себе урвал,
Кому зазорно быть за МКАДом,
Кого пускают за штурвал.

Я напишу о стрижке маллет,
Что непотребной стала вдруг, –
И господин меня похвалит.
Но кто безмолвствует вокруг?»

Имею право быть неправым,
жить не на воле, а тюрьме
и не считать яд за отраву,
быть нищебродом при суме.
Имею право верить в бесов,
одеть на шею целибат.
Сказать: "Не гений Достоевский."
Что жизнь не вечная борьба.
Имею право сжечь границы.
Не быть поэтом вопреки.
Не рифмовать "границы" с "птицы"
и не читать жене стихи.
Хотя,.. что ж нет? Она - глухая,
имею право зачитать
о том, что ада нет и рая.
Закрыты - заняты места.
Имею право быть бесправным.
На гоночной - гонять без прав.
И смею быть ровнее равных.
Ну кто мне скажет: "Ты не прав?"

Три часа не клюёт эта рыба никак,
Хоть любимые занял места я.
Ухожу к повороту - в сухих тростниках
Поискать окунёвую стаю.

Мне такая рыбалка на речке лесной,
Где на соснах и в воздухе иней,
Приносила удачу, но только весной,
А не в лютый сезон глухозимья.

И ходил, и бурил до соплей и до слёз –
Ни клевка, как в полнОчном кошмаре.
И вернулся на свой, утром брошенный, плёс
И поймал… на уху и пожарить.

Круглый год – под метелью, жарой и дождём
На заветной реке мне не тесно.
Хорошо, что вернулся и был награждён
Я за верность любимому месту.

Мной здесь с детства до точки изучено всё.
Я, как местный добычливый сейнер,
Мне в рыбалке достаточно часто везёт,
А в любви не хватает везенья.

Вновь фортуна подкинула гадкий замес:
Не сказав мне прощального слова,
Ты сорвалась с надёжных насиженных мест,
В предвкушеньи «богатых уловов».

Но твоя, в бесконечных порогах, река
Нас с тобой разрывает на части.
Ты увязла в себе, на чужих берегах
не добившись престижного счастья.

Ни тебя, ни меня, ни его, ни её
Не почтили достойной наградой.
Возвращайся скорее, раз там не клюёт
И, пока ещё, здесь тебе рады.

И пока не упал старый маленький дом,
что сложили ещё нибелунги,
и пока ещё толстым сиреневым льдом
не затянуты старые лунки.

И не будем судить: кто здесь прав, кто права,
Позабыв про упрёки и мщенье.
В жизни призрачной каждый имеет права
На ошибки, любовь и прощенье.