Тур - 258: "Джентльмены у дачи" (конкурс завершен)

Вечер слегка намазал тени на чёрный хлеб
И у берёзовой рощи судьбу встречал;
Тихий, старинный, спящий город Борисоглеб*
Осень оставила – гаснущая свеча.
Сонное солнце ярко в нём золотит кресты,
Но истончается зыбкая связь с земным,
Ждут облака – зимою засланные сваты:
В красных рубахах, в темь головы наклонив.
Дымкой грядущих судеб взор умащён святых,
Праведной вечности – истинно торжество.
Шлейф молока тумана кажется золотым
Лишь оттого, что осень...
Лишь оттого, что осень...
Лишь оттого, что осень вошла в него.

*Борисогле́бский (в просторечье Борисогле́б) — посёлок городского типа, административный центр Борисоглебского района Ярославской области России.

Рецензия на "Когда тебя" (Персея)

Уж лучше б жил я одиноко -
С Любовью той одна морока,
Вот… поседел уже до срока
И всё, конечно, из-за баб.
Имел Надежду, что есть Вера,
Но резко вдруг запахло серой
И я запил, но где взять меру,
И окончательно ослаб,
Но догадался сдать бутылки,
И залатались сразу дырки,
На всё хватило без притирки,
И на жильё и на кабак,
И я решился жить иначе,
И стал ловить за хвост Удачу,
И посадил горох на даче,
Но уродился лишь сорняк
И целый воз сплошного сора,
Хоть в петлю лезь без приговора,
Зато теперь не лезут воры
В заросший крапивою сад,
Есть лебеда всегда на ужин,
И из-за этого – О ужас!
Ко мне припёрлась в гости Муза
И я засел стишки писать…

В студенистый туман покоса
Забредает вечерний путь.
В огородах чихает осень.
Жжет костры, утепляет грудь.

Соскребает с лопаты землю,
Перекапывая сады.
Запасается – на неделю –
В банях тонусом молодым.

Жарким веником кашель сушит,
Пьет в предбаннике крепкий чай...
И от звезд отгоняет стужу
Банный дым и собачий лай.

21 сентября 2013

Покой и свет в душе усталость тела топят
в таинственной реке, текущей на восток.
Потерь, побед и бед теперь не нужен опыт,
В гусиный пруд слились и устье, и исток.

Забота без забот, веселье без похмелья,
Без пафоса слеза, без злой обиды гнев.
Покойная земля, припал всем телом к ней я,
И строю тёплый кров, сарай, забор и хлев.

Зазубрен мой топор - не там бревно он тешет,
Не точена пила, и рез её не прям.
Проекта нет  совсем, и знает только леший:
А будет ли вообще построен этот храм.

Какой уж храм? Смешно! Часовенка в низине
с иконкой лишь одной «Нерукотворный Спас».
Неужто тот костёр погаснет и остынет,
Который я разжёг, и горстку дров припас.

Течёт поток машин не пафосного вида
На север в Кострому, по бывшей «Костромской».
Неправдой снов теперь мне кажутся обиды,
Да были ли они? Прошли. Как в детстве корь…

Игрушечный домик на старом холсте,
Где я бы собрал самых близких гостей:
И шляпу с приветом, улыбку под ней,
И выводок ясных и радостных дней.

Улитку, которой не надо спешить,
И домик её, словно бремя души.
И божьих коровок, красивых, живых,
Расправивших крылья, взлетающих ввысь.

Приходят друзья и торжественно пьют
Мой кукольный кофе, и песни поют.
Пусть мир иллюзорен игрушечный твой,
Но есть ощущенье: вернулся домой.

Игрушечный дом и года не берут,
Хоть норов у времени пагубно крут.
Там вечно цветение, вечен апрель,
Я в тысячный раз там себя отогрел.

Калитка так хрипло, так сладко скрипит!
В неё выпускаешь немало обид.
В чулане желаний - наваленный хлам,
Из детского хлама - воздвигнутый храм.

Но главное... главное вовсе не в том!
Ты смотришь в картину в мечтах об одном:
Вернуться бы в дом, где на старом холсте
Игрушечный домик из розовых стен.

21 апреля 2016

Картина американской художницы Marty Bell

Специально для Галереи-104
http://www.stihi.ru/2016/04/19/815

Изрёк судья,  судача:
Удача, если дача
И документ в придачу
У собственника есть;
Добавил, что иначе
Быть точно неудаче,
И собственнику, плача,
В тюрьму придётся сесть.

Но если у виновника,
Высокого чиновника
Иль генерал-полковника
Имеется дворец,
К нему не подкопаются –
Пусть даже не пытаются,
Пусть дурью зря не маются, –
Ни умник, ни хитрец.

08.10.2017

Дней праздных суета и маета
Разбавлена слегка весёлым маем.
В день первый, не взирая на лета,
На пыльных дачах патину снимаем.

И паутинку битого стекла
Затягиваем разовою плёнкой.
А вечером у скудного стола
Замазываем ссадины зелёнкой.

Пусть лампочка в четырнадцать свечей,
Как маячок мерцает проблесковый.
Но чувствуешь - свободен и ничей,
И счастье светит жёлтою подковой

У самой кромки плачущих ракит -
Едва видны во тьме их силуэты.
И все , кто в этот час вот так сидит,
В душе, ну хоть немножечко , поэты.

Эпиграф
Вот уже больше 50 лет мы классом собираемся на даче у одного из нас. Его зовут Кузя. Дача уже вошла в Москву, и мы опасаемся, что её скоро снесут.

Пусть я устал и одинок,
Но светит тёплый огонёк.
И только так и не иначе -
Тот свет от Кузиной от дачи...

Я там найду приют и кров,
Хоть наломал я много дров.
Пойду на свет на тот тем паче -
На свет от Кузиной от дачи...

Забудем здесь мы суету,
Поймём друг друга на лету.
И хоть в одежде не Версаче,
Но ведь на Кузиной на даче!

И пусть от жизни я устал,
Но поднимаю свой бокал!
За что здесь пьёт почтенный мачо?
За свет от Кузиной от дачи!

Ваза – с фруктами, кофе – с сахаром
И бисквиты – глазурь, суфле.
Солнце осени гладит бархатом,
Тают сладости на столе.

Осы – к яблокам, шмель – к пирожному,
Глянец стёкол блестит в лучах…
Дачный двор облюбован кошкою,
Спит калачиком. Алыча

С ветром тёплым о чём-то шепчется
Очень тихо, не разобрать.
Астры влажные, в бликах жемчуга,
Их бы красками рисовать.

Винограда кудряшки рыжие,
Мимо окон ползёт лоза,
Тянет гроздья и лишь под крышею
Отдохнёт и опять – назад.

В окна просится запах осени,
Гретой солнцем сухой листвы,
И цветов запоздалых с росами,
И пожухлой степной травы.

17.09.2017г.

.Светило солнце, зноем жгло.
Дом летом превратился в дачу,
И на домашнее тепло,
Слетелись гости, наудачу.
С десяток, родичи хозяйки,
А мы, хозяину сродни.
Мы в доме спали.Без утайки,
Не знал я, где-же спят они?
На отдых ринулись в Херсон,
Из голубого Забайкалья.
Казалось, это снится сон,
Преодолеть такие дали..
Сибирякам - мясной обед,
Хозяевам в копейку гости,
И виноград вбирает цвет,
На солнце зреют ягод гроздья.
Сады я видел лишь в кино,
А тут сиди и кушай вволю,
И в уксус скисшее вино,
Хозяин пьет, мой дядя, Толя.
Нам с сыном тазик алычи,
И чернослив в зеленых ветках.
Арбузы, только что с бахчи,
Так аппетитно ест соседка.
Назавтра, умереть от скуки,
Жара несносная, без слов.
Играет сын,  с хозяев, внуком,
А я, на заготовку дров.
С пяти утра спешим на рынок,
Людей здесь позже не найти.
Есть все;- пшеница, мясо, рыба,
Как в Рим, на рынок все пути.
В песке буксует чья-то "Волга".
Кореец,чистый Виктор Цой.
Помог толкнул, виляя долго,
Он выбрался на трассу, злой.
Там что купить, нужна прописка,
Мой дядя с паспортом, со мной.
Ни сигарет, ни водки близко,
Все с рук, с трехкратною ценой.
Пора домой, с ведром пшеницы,
В бассейне отбываем срок.
Там все как здесь, трава и птицы.
Да только путь, до нас, далек.
Все дни такие, зноя слив,
А ягоды осточертели.
Вина не купишь на разлив,
Пора домой, к своей постели.
От крана свежестью несло,
Вода бежала в землю плача.
Светило солнце, солнце жгло.
Дом летом превратился в дачу.

Сюжет такой достоин сцены,
Спектаклей и кинокартин,
В семье у нас все джентльмены,
Лишь я один – простолюдин.

Пока супруга на Канарах
На пляже жарит телеса,
Кошу траву, спешу в угаре –
До электрички – полчаса.

Пока мой тесть – полковник бывший,
По мне, так полный «генерал»
В шезлонге мемуары пишет,
Я грядок пять перекопал.

Его супруга (тёща) рьяно
Массажный посещает зал,
Я яростно борюсь с бурьяном,
Чтоб он культурам не мешал.

Сынок на «майбахе» гоняет,
Он видно «голубых кровей»,
Ему тут перегной воняет,
А мне - нет запаха милей.

А дочка – форменная леди,
Шанель, Версаче и Диор,
Готовлю я раствор из меди,
Чтоб рос здоровым помидор.

Настала осень, небо плачет,
Всё созревает – просто рай,
И джентльмены все у дачи,
Вкушать готовы урожай.

Знойный   день. Разморило   природу.
Влаги   нет      
                много   дней,
И  высокой   вибрирует   нотой
Аэр -дух*
               в  вышине.

И   мальчишки   пикируют  с пирса
Кувырком
                и   лещём.
Веер  брызг,  переливчатый   бисер.
Озорством   их  
                      прельщён.

Я   в  саду   поливаю  крыжовник,
А  земля    
           жадно   пьёт,
И   вишнёвая    ветвь   напряжённый
Диалог  
          с   ней    ведёт.

Сразу   ожила   шустрая   птица,
Узнаю        
        воробья.
-Из  фонтана   ты хочешь   напиться?
  Не страшись
                      ты меня!
  
*Аэр - воздух.

Сер.1980-х  годов.

      
Море — справа, море — слева,
Дачный домик – на косе*.
Я сюда сбежать сумела
И укрылась ото всех

Там, где волн негромкий шелест,
Словно шёпот дышит бриз,
Там, где глаз кошачьих щели,  
не мигая, смотрят вниз,

Там, где, сыто прогибая
спинку,
          пенится прибой
и, мурлыча,
                   коготками
тянет берег за собой.

Там, где солнца лёгкий мячик,
как воланчик в бадминтон,
меж морских ладоней скачет
и... врезается в окно,

Там  сухим песком слетает
вся мирская суета,
Жизнь — привольная, простая:
Солнце, воздух и вода.

*коса (здесь) — длинный мыс в водоёме

             12.10.2017

          

Вдруг, вспомнился один хозяин дачи,
Он грилил мясо, наливал вино...
И было это... Боже, так давно!
Его все звали "джентльмен удачи".

Она была немного влюблена,
Цветы сажала, собирала сливы...
Он чувствовал себя вполне счастливым,
Что будет дальше? Думала она.

От чувств былых осталось пепелище.
Влюблённость испарилась как туман,
Пришли в их жизнь измены и обман.
И каждый где-то свое счастье ищет.

Он все разрушил сам и продал дачу.
Она в Италии себе купила дом...
И дело было, видно, все же в том,
Что был он  только "джентльмен у дачи"

Пришла пора пускаться в новый путь,
Где ждут меня совсем иные тропы.
Да, время невозможно обмануть-
Здесь не поможет бесполезный ропот...

Осталось только чемодан собрать.
Кладу в него листы воспоминаний:
Вот здесь мой дом и сад, отец и мать,
А вот стихи - былых переживаний
Живое воплощение...
А вот
Сосна - под ней тебя я повстречала.
А это Васька - старый чёрный кот -
Опять залез ко мне под одеяло,
И топчется, мурчит...
А это ты
Бежишь ко мне по парковой дорожке -
От нашей многословной немоты
Дрожат, смеясь, ольховые серёжки...

Ну вот, готов дорожный чемодан,
Пора - зовут меня иные дали.
Смотрю на наползающий туман -
Бесстрашный трус на звёздном перевале.