Тур - 195: "Бежала горная река" (конкурс завершен)

*Какая глупая гора, - старик подумал, спотыкаясь, -
иду-бреду без передышки долгий, долгий век,
натёр мозоли по камням, но нет обещанного рая -
возьму левей".
Седые волосы трепал такой же странствующий ветер,
но он-то знал, где обрести покой на склоне дней.
Старик пошёл на перевал, где вечность искорками метит
дорогу к ней.
Давно очищенный рюкзак: от всех наград и привилегий,
от горстки денег, от вещей - хранил один дневник,
и старый ветер шелестел листками с нотами элегий -
ушёл старик...*

Мы уходим в разведку по вражьим тылам,
да минует нас пуля шальная.
В небо тусклой монеткой упала луна,
но орлом, или решкой – кто знает?

А на войне, мой друг, как на войне:
сегодня жив, а завтра – похоронка…
А дома фото в рамке на стене,
а здесь могилой ржавая воронка!

Полчаса нам на сборы – приказ выступать!
Треугольники писем к наградам…
Ждут нас хмурые горы, да козья тропа,
да шрапнельный огонь камнепадов.

А на войне, мой друг, как на войне:
пока ты жив – с врагом проклятым бейся!
А в кружке с водкой звёздочка на дне,
а где-то там, на скалах «эдельвейсы»*.

Пулемётным пунктиром прошит небосвод.
Множит выстрелы горное эхо.
К белоснежным вершинам уходит наш взвод
в царство льда и слепящего снега.

А на войне, мой друг, как на войне:
догонит пуля – что ж, судьба такая.
Искрится снег на ранней седине
и пулемёт трещит, не умолкая.

А внизу, как пожар догорает заря -
Скоро выстелит мгла перевалы.
Остывая, лежат на снегу егеря,
на последнем и вечном привале…

А на войне, мой друг, как на войне:
не тот герой, кто страха не изведал.
В горах страховка ценится вдвойне,
а с перевалов видится Победа!

10 - 17 мая 2013 года

•Дивизия «Эдельвейс» - 1-я горнострелковая дивизия вермахта, укомплектованная коренными жителями горных районов Южной
Германии, Баварии и Австрии, с опытом ведения боевых действий
выше снеговой линии.Участвовала в боях за Кавказ
в 1942—1943 годах.

На грани снега и дождя
Два ветра, словно два вождя,
На перевале
Творили то, что захотят;
Трубили общий сбор, шутя,
И завывали.

Решился я, шагнул вперёд,
Как распоследний идиот,
За грань карниза!
Толкали ветры со спины
А я, цепляясь, с крутизны
Спускался книзу.

.

Соловьи залётные отсвистели,
Золотыми трелями вдаль маня –
У тебя семь пятниц на неделе,
Ну одну хоть выбери для меня.

Ива по-над озером – гнутся ветки,
А вода холодная - просто жуть,
От тоски к друзьям теперь езжу редко –
Не дай бог и пить-таки завяжу.

Голубок с голубкою только парой,
Лебедь от лебёдушки ни на шаг,
Ну, совсем ты, милая, задолбала,-
И зачем купил тебе я рюкзак?

Все приколы хороши только в меру,
Ну куды ж мы катимся - чистый  срам,
Ведь гуляют люди же просто в сквере,
И чего ты мечешься по горам?

Нынче в телевизоре весь мир видно,
Даже если дождичек бьёт в стекло,
А в горах и холодно и противно,
И рюкзак тащить мокрый тяжело.

Да, жизнь штука сложная – это факт, но,
Вот, что я скажу тебе: «Знаешь, Дусь,
Я, вообще, страдаю весь, но уж как-то
Без тебя, да и без гор, обойдусь!»

.........Внезапно вспомню: солнце есть;
.........Увижу: свет давно не тот.
...........................Борис Пастернак

Не забывай, что солнце... есть!
А нужно пустяки - долезть
Почти до неба, к облакам,
К их влажным жаждущим рукам.

За молчаливою скалой,
За  бледно-жёлтой восковой
Оно - безбрежная река,
Течёт, как время - свысока.

...
Не забывай, что солнце...там,
Где место есть твоим мечтам.
Да выползи же из норы
В его прекрасные миры!

Несу тебе благую весть
По-прежнему у солнца есть,
Как жизненосные ручьи,
К нам распростёртые лучи.

...
Не забывай, что солнце есмь!
Ему пою благую песнь.
Уж сколько дней цветёт оно
И с каждым разом свет - иной.

23 января 2015

Качу валун по склонам горным,
Бывает, двигаю, сопя.
Что это? бесовская гордость
Или прозрение в себя?

Кем я покаран, кем отмечен,
В какой момент, в каких краях?  
Хулил, грешил, не ставил свечи,
Или виной всему моя

гордыня русская предбожья,
Что рвет в безумье удила.
Что в помышленьях столько может,
А в яви - пепел и зола.

Но я качу валун свой бурый,
Сводя насильем мышц бугры,
Всё для того, чтоб взглядом хмурым,
Смотреть, как он летит с горы.

Бреду за ним тропинкой пыльной,
И я всё знаю наперёд.
Да, я обижен, но не сильно:
Ведь с камнем – Дело не умрёт.

И где-то ведь Христос родился.
Он, вроде, Зевса помягчей.
Ему и я бы пригодился,
Но слышу я в ответ: «Ты чей?»

А чей я: свой, чужой, вселенной?
Я – царь, «Сизифом» наречён,
Я просто камень здоровенный
катаю…Он тяжёлый, чёрт!

И никаких приспособлений,
И склон не гладок, не покат.
И на горе так мало тени,
И редко солнце в облаках.

«А ты что думал? Фунт изюму?
Ну, ты, Сизиф, - идеалист.
Чуть подкати ещё, я сдуну
Валун твой, видишь как он вниз

Летит, и быстро как. Вот так-то,  
Видать не понял ты сполна»
И я бреду на место старта
И глажу бок у валуна.  

Катись гранитный мой соратник!
Твой путь извечен как прибой.
Ты - рок, ты- рай, ты - ад, ты - праздник,
Что вечно я ношу с собой.    

Есть горы высоченные и лысые.
Памир, к примеру , или же Синай.
А есть, пропахший хвоей и мелиссою,
Волшебный и неброский Алханай.

Он славится целительной водицею,
Смывающей болезни и грехи...
Чтоб укрепить здоровье и традицию,
Забросив пить и водку и архи,

Ходили мы вокруг него и около,
И лезли по плечам семи вершин.
А вечерами пел нам песнь про сокола
Дородный и седой улигершин.

Нас, угощая шишками кедровыми,
Приветствовал хранитель - рыжий лось...
И по ночам под звездными покровами,
Легко и удивительно спалось.

Алханай - http://www.ecotravel.ru/regions/reserves/1/7/145/

Архи - молочная водка

Улигершин - сказитель бурят-монгольского эпоса

горы карабкаются в дальнюю даль
где небосвод измеряют эбеновым
километром растягивая вуаль
тумана в нечто необыкновенное

небо оканчивается в города
что сигарета погасшая левое
подреберие невзначай иногда
тату из звезд вспоминает по Брейгелю

это наш ад вверх брошенный на дыбы
по клавишам топчущийся тамтамами
каменный мир чьи осыпи не забыть
где в сок древа врезан восток сандаловый

ты за плечом моим а я впереди
мы многоруко - стогласны что Шива
вместе - словно мамонтов вымерший вид
шаткой тропой трогающий вершину

У горной реки сидит джигит
С большой бородой
А в руках кинжал

Быстро в речке вода летит
Все  ничего, но джигит "облажал"
Если бы еще и конь не ржал

В жилах джигита кровь кипит
Невесту похитить ночью смог
Утром проснулся - старуха сопит

К горлу катится  горький комок

Ведь по законам горной страны
Больше невесты ему не найти

Мы на Парнас, к вершине той,
По склонам лезем. Будь что будет!
Наверх! А снизу люд густой
Следит, оценивает, судит:

«Смотри, тот вырвался вперед!».
«А этот вон едва ползет».
Им иерархия видна
От самой выси и до дна.

А горный воздух нас пьянит.
Такой простор: хоть птицей взвейся!
И неприметные на вид
Цветут стихами эдельвейсы.

Пускай волнуется толпа:
Когда, и кто, и что свершили –
Своя у каждого тропа,
И дело вовсе не в вершине.

Когда туман кефиром скис, просел,
и утро,
выхлебав его из ежевичных кущей,
простёрло длани яркие ко всем,
мы пробудились к небу
и сочли,
что стало
лучше…
И побрели искать творожный след
по зарослям,
что разбежались вдруг,
не в силах прятать  пространства нового –
до моря верст  не столь уж многочисленных –
в разрывах и заплатах
ущелий горных.
И на их губах
обветренных столетьями погоды отчужденья
несъеденный туман – былого страх –
истаивал
и, извиваясь, слыша птичье пенье,
дрожащей немощью тянулся вверх -
что сотни рук на паперти, за милостыню споря.
И только скальный кряж,
как вечный грех –
царил.
И в яме горизонта
зеленело
море.

          
Величественны горные вершины.
На землю вниз взирают, словно боги.
Они – бесстрастны и непогрешимы –
Нисходят к нам – и смертным, и убогим.

И я, и мы с толпой остервенело
К вершинам запрокидываем лица -
Заоблачные пики, словно стрелы,
Указывают нам, куда стремиться :

Туда, где в синь вонзён упорный камень,
Туда, где так легко свалиться в бездну,
Туда, откуда жертвенно и нежно
Неугасимым светом льётся пламя.

Я поднимусь ступенями отрогов...
А там уже – рукой подать до Бога.

        25.07.2016

Людские судьбы так с природой схожи,
Текут там реки жизни в берегах,
Старайся, ну хоть вылези из кожи,
Усилия забвенье ждут и крах.

Спокойны реки, что текут в долинах,
Неспешно в них движение воды,
И люди есть, - с покорностью гнут спины,
Смиряясь под ударами судьбы.

В ущельях мрачных без тепла и света,
Преступных дум и помыслов полна,
Ни лаской, ни любовью не согрета,
Иная жизнь существовать должна.

Лишь храбрецов влекут и манят горы,
И бросив вызов переменчивой судьбе,
Глазам их открываются просторы,
Неведомые мне или тебе.

Рискуя ежечасно вниз сорваться,
Не веря ни приметам, ни богам,
К вершине путь их. Им всегда лишь двадцать,
И не один оставил сердце там.

Идя по жизни круто, без страховки,
В конфликт вступив, себя не берегут,
Как и в горах, будь мудрым, сильным, ловким,
И покоришь тогда крутой маршрут.

Рублю ступень я за ступенью,
Дышу метельным воем гор, -
Я совершаю восхожденье
На склоны сердца твоего.

Была ты долго неприступной,
Но я сдаваться не привык,
Ведь я не слаб, не стар, не глуп, но
Я штурмовал, как горный пик,

Твоих отвесных скал гордыню,
Высокомерья ледники,
И горы прелестей, но ныне
Мы, наконец-то, так близки,

Что в спальне маленькой квартиры,
Целуя профиль неземной,
Поднялся я над целым миром,
И вся планета подо мной…

Я покорил тебя и знаю:
Меня не будет завтра тут.
Я – альпинист. Прости, родная, -
Вершины новые зовут.

Кто куда, я – на Парнас*,
Захватил с собой компАс,
Спальник, скальный молоток,
Ледоруб и альпеншток...
Как заправский скалолаз
Я облазил весь Парнас,
Но постиг меня конфуз –
Ни стихов там нет, ни муз.

* Парнас – гора в Греции (на западе Фокиды)