Наивны в стремленьи косые лучи
Нагреть моё тело до нужной отметки.
Окурки остыли – их запахи едки…,
И я, как окурок, потухший в ночи,
Валяюсь, прижатый, – печать каблука.
Прокусанный фильтр да пепла немного,
Да след от помады. Я – брошенный Богом
Ненужный окурок. Я – смерть табака…
Припев:
Вяло провялена рыба,
Смело подстрижены крылья,
Душно пространство подполья подпылья:
И пыль меня душит… Я дымом – наружу…
Я вялый, как спящая рыба,
Я смелый - до точки предела,
Но только докатится тело до дела:
Я дымом – наружу, я пеплом – сквозь душу…
2.
Серебрен мундштук – да течёт серебро.
Наивен и мягок металл при стареньи…
Окурки - по горлу. И хриплое пенье
Уже не рождает меж рёбер добро… –
Лишь стуки и дрожь непонятного цикла,
Лишь горечь вскипает и горло болит…
А сердце припухло, а сердце не спит
И ночью мотором ревёт мотоцикла.
3.
Наивны в стремленьи косые лучи
Нагреть моё тело до нужной отметки.
Остались поля и ночные заметки
О книге, прочитанной в душной ночи.
А между страниц – не закладка – окурок:
Покусанный фильтр да пепла немного.
Я – брешь, а не брошь в одеянии Бога –
Закуренный насмерть, цыган или турок.
14 мая 2003 г.