Самыми первыми были слова –
Как называется этот цветок,
Как называется эта трава?
Кругом пошла б моя голова, -
Столько неведомого естества
Сразу явилось чутью и глазам! –
Если б его не облёк я в слова,
Мне отворившие, словно сезам,
Древней и дивной натуры плоть,
Духа таинственного исток,
Где равнозначны хлеба ломоть,
Царственный храм и простой цветок.
Как я до корня познать могу
Свой или вовсе иной народ,
Если не знаю, в каком лугу
Пчелы ему собирают мед.
В чем он велик или в чем жесток,
Не разберусь, не познав сперва –
Чем ему дорог этот цветок,
Что исцеляет эта трава.
…И возвратясь, от ужаса взмок:
Как мне родная земля нова.
В дедовом поле – что за трава?
В косах любимой – что за цветок?
Лето плеснуло на каждый лог,
Зелень, и золото, и лазорь.
Что ни травинка – то ляжет в стог.
Что ни цветок – то излечит хворь.
Выжил и выстоял отчий кров,
С ними, и долго ему стоять.
А у меня и десятка слов
Не наберется, чтоб их назвать!
В долах, где предки вершили рать
И полегли, смертью смерть поправ,
Их голосами каждая пядь
Вечно озвучена в шуме трав.
Норов природы – народа нрав,
Здравый, когда она здорова.
…Может быть, я и не очень прав –
В голой ботанике нет божества?
Только попробуй не назови
Истинным именем суть существа,
Душу – душой, и она – мертва…
Вечнозеленый гербарий любви,
Травник хранящего нас колдовства –
Землю означившие слова.
Я прошепчу и в последний свой срок,
Смертную муку лишив торжества –
Как называется этот цветок,
Как называется эта трава?!
