Однако это касалось не всех наёмных рабочих. Потому и возмутилась Светлана Михайловна благородному порыву супруга, когда тот распорядился подготовить ведомости на выдачу заработной платы своим подопечным.
- Старый козёл! - прошипела она. И взвыла со свистом:
- Эти свиньи пропьют наши деньги!.. Сколько труда стоило мне наворачивать сметы, сколько нервов ушло на их утверждение!.. Да пускай они поищут - твари, себе хозяина в другом месте - дармоеды неблагодарные. Не дам я им ни копейки, не отсудят, поганые! Ума у них не хватит...
Мирзоев врал рабочим, что денег нет, предлагал им отоварку фаршем, лапшой, пельменями, и брали люди этот втридорога накрученный товар под расписку, в счёт будущей зарплаты, потому что хотелось кушать и жить.
Корнеев был поражён. Проведя за решеткой жизнь, он так и остался глупцом. Патетично рассказывая о государственных трудностях, хозяин убедил его в своей несостоятельности и божился, что «…как только, так и сразу, и в первую очередь», вернуть «загорбаченные» рубли.
- Тля буду, - бил он себя в грудь. – Экономический кризис!
Переизбыток проката в мире, дефолт российского металла в Америке, китайский прорыв на внутреннем рынке и падение цен на нефть – вот чем аргументировал Мирзоев задержку зарплаты и, как заботливая мать, предлагал к новогоднему столу просроченное повидло, от которого пучило в желудоке.
- Праздник должен быть сладким. Он должен запоминаться.
В последний день года, с утра, старик долго чистил овчину и шапку. Достал, заныканную от пьяниц, пятисотку и пошёл по магазинам искать внучке подарок. До Нового года оставались часы. В отделе мягких игрушек в универмаге играла весёлая музыка из известных мультфильмов. Малыши таскали взрослых за рукава, выбирая игрушки. Преддверие праздника будоражило горожан.
Продавщица достала с верхней полки большую панду и показала её старику.
- Хороший медвежонок, - заметил Корнеев.
- Он у нас артист, вы послушайте…
После непродолжительного поиска девушка нашла на спине у медвежонка музыкальную кнопку и панда запела.
- Вот здорово! - восхитился старик. - А сколько стоит?
- Шестьсот двадцать рублей, - улыбнулась продавщица.
- Так дорого? - удивился Корнеев. - А подешевле нет? Или поменьше немного ростом?
Девушка развела руками и виновато улыбнулась.
- Или чтобы не пела? - попросил покупатель.
- Увы… Не я устанавливаю цены на товар.
Олег от досады крякнул и ушёл восвояси. Другие куклы не радовали деда.
- Может быть, ещё найду где дешевле?..
Но время шло, а другой такой игрушки не попадалось. Гудели уставшие ноги,
- Никогда я «фуфлыжником» не был, - рассердился Корнеев. - Слово держал, не зная поблажек.
Однажды Корнеев проиграл в нарды четыреста пачек сигарет, продал свои новые вещи лагерному барыге, но рассчитался в срок. Честь была спасена, но впредь он играл уже более осмотрительно и выходил из игры «при своих». Всякий человек находит утешение в своей честности, когда за душою пусто.
Он решился продать овчину и двинул на рынок. Сварливые торговки переминали её пальцами, спрашивая: сколько стоит, боялись продешевить. «Не ворованная ли овчина; да так и не одеваются ныне; догнаться поди хочешь, дядя?» - шутили ротозеи, а он, заикаясь, рассказывал им про внучку, про обещанный подарок, про стадион, который построил своими руками. Люди не верили «лешему» и, удовлетворив своё самолюбие досыта, уходили прочь. Наконец один мужик, торгующий мёдом, по виду такой же простофиля, как и Корнеев, махнул рукой и отсчитал ему недостающие сто двадцать рублей, прибрав овчину. Стояли сумерки, когда старик возвратился в магазин и купил игрушку. Купленную панду положили в коробку, упаковали, обмотали праздничной лентой; и через полчаса, как есть, без верхней одежды, Корнеев заявился к брату, чтобы поздравить внучку.
- С Новым годом, Танюшка!
Василия дома не было. Уехал к сестре и раздетого Олега вместе с его подарком едва не выкинули на улицу, приняв за попрошайку. Но сноха опознала гостя. Она посовещалась с мужем, приехавшим на праздники из Сибири, где работал вахтовым методом на буровой установке. Племянник не испугался бывшего зэка, такими были забиты все теплушки России от Урала до Колымы.
- Заходите, дядя Олег!
- Я не один! – улыбнулся старик, показывая игрушку Тане.
Девочка вопросительно посмотрела на близких…
- Возьми! – разрешила мама.
Незваный гость осторожно присел на стул. Дома, в немытой общаге, он чувствовал себя одиноким человеком среди опустившейся братвы, живущей, чтобы напиться да нажраться – все разговоры вертелись около этой темы. Ночуя на поломанной койке, Корнеев прислушивался к дребезжанию стёкол в оконной раме, к аккомпанирующему им ветру. Творчество ремесленника: его спортивная площадка; вырубленные изо льда персонажи народных сказок; металлические цветы на решётках; - было поругано, не оплачено… В забытье брошено его имя художника, а толстый буржуй дарил подарки и ликовал, принимая, как должное, улыбки детей и славу зодчего.
Водки гостю не дали. Его дебош был свежим в памяти у родных. Чувствуя, что он лишний на празднике, но, желая погреться у благополучного очага, Корнеев начал рассказывать девочке про игрушки из хлеба, как их лепят в неволе, как раскрашивают случайными красками (даже это запрещено иметь зэку в тумбочке), что голодные тараканы едят гуашь: «Даже на рисунках!», но осёкся, поняв, что говорит не то и ни к месту - родители девочки раздражённо посмотрели из-за стола в его сторону. После непродолжительного молчанья Таня принесла альбомы, в которых были нарисованы её куклы и люди: подружки Алёна и Света, мама с папой, и он – Корнеев Олег Иванович в фуфайке с кельмой в руке. Огромная радуга сияла над головой - такою ребёнок увидел выложенную им из кирпича центральную арку стадиона. Что это был стадион, Корнеев не сомневался - под аркой стояли Снегурочка и дед Мороз. Маленькая девочка и её медвежонок были нарисованы у ёлки на соседнем листе альбома.
- Это я! - сказала Таня.
- Я тебя узнал, - ответил старик.
Девочке стало лестно… Она покраснела... Другие гости невпопад хвалили её рисунки, и Таня огорчалась. Взрослые люди всегда очень серьёзны или невнимательны к фантазиям малышей, умны, амбициозны, кушают мясо и слушают новости, прерывая мультфильмы. Громко говорят о повышении цен на нефть и о несвоевременной выдаче заработной платы. Они всегда правы, потому что живут для детей или, по крайней мере, оправдывают этим свою чёрствость и занятость, когда ребёнку охота играть. Но малыши переживают одиночество сильнее взрослых.
- Нарисуй мне что-нибудь, а я отгадаю, - попросила Таня у дедушки. Так играли у них в детском садике. Старик нарисовал апельсин. Она отгадала. Вазу с цветами. Это были ромашки. Летящую птицу. Таня сказала, что это орёл.
- Хорошо, пусть будет орёл, - согласился Корнеев.
- Она у нас, дядя Олег, на все руки мастер – стихи сочиняет. Таня, расскажи дедушке стихотворение про мишутку…
Мальчишки на улице в шутку
Кидали снежками в мишутку.
Он долго лежал на помойке
С разорванной головой
Его задавила машина,
Но только мишутка не умер
Остался мишутка живой
Мама его отмыла
Стал он белее снега
Мама его чинила
Чтобы он не ослеп
Станет мишутка краше
Станет мишутка лучше
Так говорила мама
И медвежонок окреп
Слушая девочку, старик нарисовал картинку, на которой собака укрывала щенков от опасности. Рядом лежал убитый волк, над которым стояли охотники.
- Отгадай, что это за сказка?
- Про Красную шапочку сказала внучка,
- Разве она тут есть?
- Она в брюхе у волка…
- Это была совсем другая история, - и старик рассказал ей историю, которую слышал от одного бывшего кулака-арестанта, пережившего годы репрессий на севере, болевшего цингой, потерявшего зубы и зрение. - Давным-давно, в старые и недобрые времена, когда многие люди были брошены своим правительством на произвол судьбы и выживали, вдали от больших городов, случилась эта история. Они охотились, рыбачили, разводили ездовых собак, потому что другого транспорта не было. Это были бедные люди, высланные на север за непослушание. Зима окружила лагерь непроходимыми снегами, свирепствовали морозы, и жители стали вымирать. Запасы пищи окончились, была съедена последняя рыба. От холода попрятались в норы даже лисицы и мыши. И когда голодная смерть была начеку, жители начали убивать собак и есть их…
- Но собака друг? – перебила его девочка, - разве можно убивать и кушать друзей?
- Они не знали этого, - соврал ей сказитель, - ты их прости…
Ему показалось, что зря он начал рассказывать эту страшную сказку, слишком тяжелую для детского восприятия. Но пытливые глаза ребёнка ждали её продолжения.
- А что было дальше? Они поели собак?
- Что ты, Таня… Нет, конечно. Одну большую лайку оставили жить… Это была сильная собака, её хорошо кормили, староста барака делился с ней пайкой, потому что она ждала потомство, и однажды щенки появились на свет. Они скулили, жались к мамке, а та брала их за шкирку зубами, и таскала с места на место от любопытных глаз, и лаяла на каждого, кто приближался.
- Их тоже хотели съесть, - испугалась девочка.
- Нет, моя Панда… Наступила весна. Люди пошли на охоту. А щенки? - он улыбнулся. - Щенки, Танюша, остались жить, чтобы род собачий не вымер, чтобы не переводились помощники у доброго человека.
Он задумался, но уже о другом: «Более сильные в трудную годину решают, кого съесть, а кого оставить для жизни. На жертвенный камень приносятся законопослушные рабы и солдаты. Войны уничтожают народы, и плавает земля в крови из века в век. Когда ненадолго истощаются силы и наступает пора перемирий и амнистий - жизнь возрождается под мудрым руководством таких же сильных и жестоких вождей до следующего кризиса… А как его избежать?.. Чтобы никогда не есть друзей, не предавать, не продавать их?.. Чтобы ребенок рос, не зная подлости и лжи? Чтобы никогда не травили слабого сильные? Не заставляли его работать на себя?.. Чтобы блажь снизошла на злодеев, как на меня сейчас - и навечно?
- Но Серый Волк злой и страшный, - торопила его Таня. - Это он хотел съесть её щенков?
- Нет. Таня… Не так страшен волк, каким его малюют художники. Когда все ушли на охоту, жадная росомаха вышла из леса, чтобы их съесть, и никогда не справилась с ней ослабшая сука, если бы не волк. Он принял бой. Росомаха убила волка, но и сама порезанная клыками погибла... А щенки подросли и окрепли...
Он дорисовал на листе кровавый след росомахи и пояснил уставшим от него людям:
- Жадный зверь - росомаха, убивает больше, чем может съесть.
- Это глупая сказка, - сказал Танин отец. - Где же это видано, дядя Олег, чтобы волк заступался за собак. Но не спорил Корнеев, извинился и начал собираться домой.
- Таня, а ты ничего не подарила дедушке на Новый год? – напомнила мама.
Девочка протянула гостю шоколадного зайца.
- Он не живой, возьми, пожалуйста, съешь!
- Ну, что ты, Таня!.. Я большой. Я не кушаю сладкого…
Он нерешительно замялся и попросил у неё мишутку, которого переехала машина:
- Отдай его мне, если тебе не жалко… Я не выброшу его на помойку, как те мальчишки из детского сада. Сохраню до конца моей жизни и ты увидишь - он будет цел!..