Когда я родился – я не помню. Было очень холодно, а потом меня стали вылизывать. Капуста, мне было почти так же хорошо как с Тобой во рту. Я бежал по лесу. Все зайчихи были мне матерями, а кусты - домом. И я помню этот страшный раскат грома! Я помню волны в которых захлёбывался!
Когда я пришел в себя, стало ещё страшнее. Я видел страшного, очень страшного Человека! Я висел у него из руки, зажавшей задние мои ножки. И болтался. Потом он приподнял меня на уровень глаз, и я через свои серые дырочки заметил человеческую улыбку! Боже, Вся Капуста Мира, как это было страшно. Я подумал, что меня сейчас съедят этой выставкой зубов и зловонного дыхания! А он просто промычал : «Эгегегегенёчки! Совсем махонькай!» И нежно поставил меня на пол мокрой лодки. Я почувствовал знакомый запах.Обернувшись, я увидел целую толпу старых зайцев с зайчихами. Они настороженно смотрели на Человека. А я нюхом чуял, как у одной из зайчих, этой правой слева, капает молоко. Я хотел к ней. Прости, родная моя Вся Капуста Мира! Я хотел к ней. И меня к ней не пускали. Старые зайцы скалились хуже волков. Я никогда не видел волков. Я видел пасти моих возможных отцов. Потом меня укачало. Рядом с бортом качало сильнее всего. А человек пил из своей громадной бутыли и горланил свои невыносимые горловые звуки, пока не уснул, вместе со мной. Звуки произошедшие из человека после моего пробуждения заставили меня сходить под себя несколько раз. Я глядел и не видел леса. Были крикливые птицы, пахло отвратительно. У нас в лесу так никогда не пахло. Человек вопил недолго. Но мне показалось, что очень конкретно. Что-то про вёсла, которых в лодке нет. И про море. Один заяц мне рассказывал про море. Он сказал, что он – мой дед и был в каком-то зоопарке. И вот оно вокруг. Море. Капуста, я никогда не пойму моря. Ветер с брызгами, от которых слипается шерсть! Солнце – не укрыться. И пошли долгие часы и дни. Зайцы поначалу пробовали перемещаться. Однако в лодке было тесно. И очень хотелось пить! Вот когда я первый раз столкнулся с Тобой, Самая Главная Капуста Мира. Человек вынимал ломтики Тебя из мешка и пожирал. Наши глаза столкнулись во взгляде. И он дал мне Тебя! Совсем немножко. Я Люблю Тебя! Капуста! В тебе я нашёл даже не воду. В тебе я потерял себя. И теперь, лёжа на краешке лодки и царапая своё последнее послание, я маленький умирающий зайчик не скажу ни одного слова упрёка своей короткой судьбе. Я был с тобой во рту, Вся Капуста Мира! Зайцы и зайчихи тоже зашевелились. Они тоже хотели Тебя. А получали воду из окружающего моря. Они пили её. Они сходили с нашего небольшого заячьего ума. И начинали грызть лодку. Самых «заядлых» человек хватал за те самые задние лапы, что так аккуратно были сжаты им у меня, и с размаху бил о борт лодки. Потом бросал каким-то длинным серым рыбам. Он тоже хотел жить. Я понимал это, хотя почти никогда ничего в жизни не понимал. У меня, Капуста, ещё не выпал мягкий пушок из живота. Я иду к тебе. Но вода начала переливаться через борта лодки от очень сильного ветра. Зайцы, наглотавшись этой воды, больше не останавливались перед человеческими гавнодавами. Последнее что я помню - это Человек, положивший меня на нос лодки и в следующий момент погребённый под грудой похудевших, ощерившихся грызущими зубами тел. Наевшись красного мяса зайцы начали подыхать. Я очнулся, Вся Капуста Мира, когда солнце играло маленьким остреньким лучиком на, торчащем из груды заячьей трупной шерсти, золотом зубе человека. И теперь я лежу на носу лодки, плывущей в это самое голубое сновидение, и обращаюсь к тебе, Самая Самая Капуста Мира! Мне ничего не нужно. Только не уходи из меня, останься хотя бы в моём последнем иссушеном привкусе! И на всякий случай – прощай! Прощай моя Самая Самая Любимая Капуста Мира….»
